Осаду Алеппо организовали точно так же, как Цезарь осаду Алезии, то есть в два кольца, полностью отрезав город от сношения с внешним миром. Попыток штурма крестоносцами не предпринималось, впрочем, как и попыток сарацин деблокировать город. После смерти Салах ад-Дина, их боевой дух заметно упал и среди крестоносцев даже пошли слухи, что неверные уже совсем не те, что встречали их четыре года назад.
Ричард не торопился. Взяв город в осаду, он снова организовал рейдовые группы и отправил их грабить окрестности Дамаска, чтобы вынудить Али аль-Афдаля атаковать укреплённый лагерь крестоносцев. В таких сражениях размен шёл один к двадцати в пользу последних и спровоцировать сарацин на этот идиотский ходбыло одной из главных задач, поставленных перед рейдерами, или partizanami, как их начали называть в крестоносном войске после одной из оговорок английского короля. Разбить основные силы сарацин перед взятием Иерусалима очень хотелось, но аль-Афдаль не купился. Он стойко терпел финансовые потери, попытался организовать отряды контрдиверсионной борьбы, хоть очень неэффективной, потери таких отрядов оценивались как один к десяти в пользу христиан, но на решающее сражение всё равно не шёл, хоть его к этому и склоняли очень многие приближённые. Али аль-Афдаль дураком не былесли потерю Алеппо он ещё мог пережить, то из Дамаска его уже точно вынесут вперёд ногами. Теперь не у английского льва горела под ногами земля, а вокруг были только враги, теперь всё поменялось. Ричард заключил перемирие с сельджуками и хашашшинами, а сарацины наоборот, устроили династическую распрю. Аль-Афдаль бы с удовольствием сдал и Алеппо, и Иерусалим, чтобы получить перемирие и заняться внутренними проблемами, но ни на какие перемирия вождь крестоносцев не шёл. «Я пришёл сюда драться. Или деритесь, или сдавайтесь», именно так этот шайтан заявил парламентёрам брата, Усмана аль-Азиза.
Стояние под Алеппо закончилось 27 мая, когда в лагерь крестоносцев прибыл Рауль де Лузиньян с отрядом почти в три тысячи русов.
Глава 4
Приключения младшего де Лузиньяна в Византии заслуживали отдельного детективно-приключенческого романа, но их пусть подробно описывают другие хронисты, нас интересует только результат. Посла Ричарда приняли в Константинополе неласково, на что, впрочем, никто и не рассчитывал. Всё таки Ричард отобрал у лукавых греков Кипр, а Рауль хоть и не ладил со своим родственником, являлся родным племянником нового короля. Вручив верительную грамоту какому-то евнуху, де Лузиньян-младший прождал аудиенции неделю, собрал за это время сведения о текущей обстановке, благо жители Латинского квартала оказались людьми достаточно информированными, и решил, что разрешение Базилевса не сильно то и нужно. Наёмников в Константинополи вербовали многие и никто никакого разрешения на это не спрашивал, даже купцы, не говоря уже о феодалах.
Хуже было то, нужные Раулю русские конные лучники не хотели служить паписту даже за повышенную плату. Норвежцы хотели, свеи хотели, угры хотели, а русы нет. Однако ситуация резко изменилась в ноябре 1192 года, когда до Константинополя дошли известия о событиях в княжестве Антиохия. Достоверно не известночто больше впечатлило Базилевса: эпические подвиги Ричарда, или его вдруг сложившаяся монополия на торговлю с Индией, так или иначе, но он сменил свой гнев на милость. Младший брат нового князя Антиохии был принят на высочайшем уровне, обласкан и одарен. В том числе и духовно. Вселенский Патриарх Георгий II Ксифилин выступил с проповедью на площади перед собором Святой Софии и объявил Рауля де Лузиньяна паладином христовой церкви, благословлённым ею на великий подвиг. И все сподвижники этого паладина получат свою долю благодати, отпущение былых грехов и богатые трофеи. Насколько мощно сказал Константинопольский Папа, Рауль оценить не мог, ибо греческий понимал с пятого на десятое, но процесс пошёл.
К марту 1193 года было нанято девятнадцать отрядов, имеющих опыт степной войны, которые именовали себя сотнями, хотя и имели в своём составе от полутора до двух сотен бойцов. Де Лузиньян счёл это странным, с точки зрения математики, но возражать не стал. Пусть уж лучше сотней они считают двести, чем пятьдесят. Для боевого слаживания подавили пару мятежей местных феодалов, а в начале апреля их переправили через Босфор.
Рассчитывал ли Исаак Ангел, что отряд Рауля де Лузиньяна убьётся в с стычках с сельджукаминеизвестно. Достоверно неизвестно, но думать ведь никому не запретишь. Даже русским, которые почему-то считают Римского Папу дьяволом, а точно такого же Греческого интригана ангелом. Странные люди Но то, что их бросили на убойпонимал каждый. Кроме их командира.
Связь со своим Константинопольским посольством Ричард установил при помощи евреев, заранее передавших Раулю о согласии Конийского султана на проход отряда по его территории, а также согласованный маршрут, пункты днёвок и пополнения припаса, а ещё они же снабжали самыми свежими новостями по всему пути следования, поэтому, подходя к Алеппо, де Лузиньян-младший отлично понималчто его там ждёт.
Вот и все мои новости, Сир, закончил обзорный доклад приор Ордена Героев.
Блистательно, Сэр Рауль. Особенно ваши выводы про интриганов в рясах и как эти прохиндеи морочат голову даже прирождённым воинам. Этим мы ещё воспользуемся А русские воины? Они действительно так хороши, как мне об этом докладывали?
Не знаю, Сир. Не знаю, что вам докладывали. Кони у русов легче, доспехи тоже, в прямой сшибкеони нам не соперники, сомнём особо не напрягаясь, вот только подловить их на такую сшибку будет очень не просто. Они рассыплются по округе, как стая гиен, и даже не нападая на льва, заставят его отступить, просто из-за голода, распугав всю добычу в округе. В чём-то они лучше, а в чём-то хуже. Это как сравнивать копьё и меч Извините, Сир, но это и правда очень трудно сравнить.
Насколько они управляемы?
Абсолютно, Сир. Их сотники являются одновременно и высшими судьями, с правом лишать жизни любого из своих подчинённых. Дисциплина у них железная, хоть и устроенно всё довольно странно. После каждого боя русы судят своего сотника и либо одобряют его, либо
И сколько таких сотников не одобрили по дороге?
Шестнадцать, Сир.
Вы сказали, что сотников судят после боя. Неужели Конийский султанат столько раз вас беспокоил?
Нет, Сир. Султанат исполнил свои обязательства безупречно, мы полностью получили всё, чего от них ожидали. Бои случались внутри самих сотен. В основном. Последние три при переходе через Киликийское царство.
Армяне нарушили нейтралитет?
Нет, Сир. Мне доложили, что напали бандиты, но я просто не представляю себе бандитов, нападающих на трёхтысячное войско, даже у армян, хоть они и довольно странные. Обвинить их в нарушении нейтралитета я не могу.
А они нас?
Не посмеют, Сир. Бандитов мы им предъявили. Я готов вызвать каждого мерзавца, кто оспорит мои слова!
Ричард повернулся к Гуго де Лузиньяну. За зиму Ле Брюн обзавёлся совершенно шикарным шрамом, пересекающим правую бровь и щёку, хорошо хоть он, со сбитым уже шлемом поймал сарацинскую саблю на излёте, хоть глаз не выбило, и то ладно, а рожа Рожа страшнее не стала
Я давно говорил вам, Сир, что эта погань нам не союзники, эти твари врут, как дышат.
Можно подумать, что я когда-либо утверждал обратное, князь. Но повода они не дали.
Все пираты в этом море чёртовы армяне, Сир.
Хватит, я сказал. Дойдёт и до них, а пока не время. Как вы общаетесь со своими подчинёнными, Сэр Рауль?
Команды за полгода я выучил, Сир, большего общения мне не нужно. Если нужно импусть учат человеческий язык.
Тоже верно, кивнул Ричард. Итак, милорды, основной цели похода мы уже добилисьнаши силы соединились. Теперь мы имеем не просто захватить Алеппо, но и удержать его. Сэр Рауль, графство Алеппо, Ракки и Идлиба передаётся вам по праву меча. Объявите об этом горожанам и назначьте справедливую контрибуцию. Иначе завтра на рассвете мы атакуем и оберём их до нитки. Такой вариант хуже и для горожан, и для вас, ведь мы ограбим не только их, но и ваш город, граф. Думаю, вам будет несложно убедить этих торгашей немного поделиться добровольно.
Немногоэто сколько, Сир?
Немногоэто на ваше усмотрение, граф. Мы, в принципе, пока не в убытке от этого похода, но и баловать поблажками гражданскую сволочь не стоит. Им только раз яви милость и тут же станешь обязан являть её регулярно. Вы отличный воин, хороший полководец и одарённый природой дипломат, пора вам становиться сюзереном, милорд.
К закату, новый граф Алеппо согласовал со своими подданными размер благодарности крестоносцам за освобождение от сарацинского ига, в размере сорока тысяч марок серебра, и город гостеприимно распахнул ворота. Умирать за бросивших их Айюбидов, желанием никто из горожан не горел, даже проживающие в городе мусульмане. Мусульмане даже более христиан, ведь тех могут ограбить, а могут и нет, а последователям Пророка выбора не предоставлялось, поэтому они первыми предложили принять условия нового графа и согласились внести половину суммы контрибуции. На четверть сразу согласились евреи, а христианам просто не осталось выбора, хотя они то рассчитывали не только не платить самим, но и ещё и пограбить соседей своих во славу Господа своего, но ничего из этого не вышло. Первыми в город вошли патрули русов, для которых не было разницы, под какими лозунгами идут на разбой эти чернявые тати. Через час в городе был наведён порядок, как в храме перед службой. Король Англии выразил графу Алеппо благодарность и удовлетворение действиями его подчинённых.
Странные они, Сир. Опоясанный воин у них не рыцарь, по своему положению, как у нас, он скорее является аналогом нашего оруженосца. Рыцарями можно считать их сотников, но это тоже будет неверно, ведь своих сотников, после боя, круг в праве приговорить даже к смерти. Где-то там, далеко на севере, у них у всех есть князья, но, если простой гридень (так они называют опоясанного мечом воина) не заинтересовал собой ни одну из княжьих дружин, у него как правило один путьв степь. Так уж сложилось. У них однажды взявший в руки меч уже никогда не сможет его отложить и стать, к примеру архиепископом, как у нас. Они вступают в войну раз и навсегда, и выход из неё только одинсмерть.
Интересный коллектив, задумчиво кивнул Ричард. Займите его работой. Между Багдадом и Дамаском не должно пройти ни одного каравана, без вашего разрешения. Кроме того, я заберу у вас сотен шесть лучших, по вашей оценке. Я хочу осмотреть окрестности Багдада.
Я с вами, Сирвскинулся Рауль де Лузиньян.
Нет, граф. Вы останетесь здесь, наводите порядок в своём лене и продолжите опустошать окрестности Дамаска. Со мной пойдёт Сэр Кеннет, сеньор Сидона. Представьте нам руса, который смог бы управиться с полутысячным отрядом.
Есть такой, Сир. Русы его зовут Корней Лютый, но крещён он под именем Кирилл. Лютый не княжич, поэтому все за ним, конечно, не пойдут, но шесть сотен охотников в его отряд наберётся обязательно. В степи его когда-то прозвали рудным воеводой. Не русы прозвали, а половцы.
Годится. Ричард передал взглядом слово сеньору Сидона, рыцарю Спящего Леопарда.
Сэр Кеннет неопределённо пожал плечами.
Багдад далеко, Сир, а рудный-лютый вполне может быть шпионом Базилевса. Если бы я внедрял в ваше окружение шпиона, подобрал бы именно такого, который вам понравится. Этот рудный воевода как раз из таких, он вам уже понравился, только со слов графа, а это категорически не нравится уже мне.
Вы полагаете меня предателем, сеньор?
Ну что вы, граф. Да отсохнет мой язык, если я посмею произнести такое. К тому-же, вашей рекомендации я склонен довериться, но это не значит, что я рискну доверить ей нашего короля. Если вы считаете мою выходку дерзостьюготов вам ответить по всем правилам.
Молчать, взревел Ричард, обнажая свой меч. Убью обоих. Я пойду, и Леопард пойдёт со мной, Корней-Кирилл пойдёт под командой сеньора де Сидона. Сэр Рауль, принимайте свой фьев-лен и готовьтесь к принятию оммажа после взятия мной Иерусалима. Рудного воеводу Корнея-Кирилла немедленно ко мне, хочу с ним обсудить некоторые детали
Глава 5
То, что с введением Спящего Леопарда в военный совет крестового похода возникнут проблемы, для Ричарда было очевидно, но он пошёл на них сознательно. Кеннет Маккинли, сеньор Сидона, Бейрута и Тира, лучше всех крестоносцев умел воевать в пустыне, и то, что он не был ровней своим владетельным соратникам, чьи родословные сплошь выходили из королевских домов, английского короля нисколько не смущало. Леопард был кумиром толпы. Кумиром всех бедных крестоносцев, из которых на девять десятых и состоит армия. Пренебрегать такой популярностью нельзя, жаль, что этого пока не понимают в ближнем круге, но время ещё есть, стерпится-слюбится, как говорится. Кроме того, Ричард ценил в своих воинах удачу даже больше храбрости, ибо храбрых у него было очень много, а по-настоящему удачливых крайне мало. Такими он считал только двоихсамого себя и Спящего Леопарда.
Сначала король Англии планировал использовать русов под командой Рауля де Лузиньяна, но тот был слишком высокомерен, для воплощения планов Ричарда. Нет, командиром Рауль был храбрым и довольно умелым, но этого было крайне мало. Русам нужно было дать такого вождя, которому они верили бы как родному отцу, а не просто командира наёмного войска, и на эту роль никто лучше сеньора де Сидон не годился. Ричард отлично помнил, что когда-то Рюрик пришёл на Русь простым датским ярлом с небольшой дружиной, а ныне эту территорию делят между собой с полсотни его потомков. Скоро доделят до получения ярлыков на княжение от кочевых пастухов. Словом, по мнению английского короля, Русь уже дозрела до нового Рюрика, но начинать большой путь всегда нужно с малого. С первого маленького шага в правильном направлении.
Рудный воевода, Кирилл Лютый, богатырской статью не обладал. Он был на пол головы ниже и Ричарда, и Леопарда, но в его теле не было ни только жира, но и мяса. Рус был свит из одних сухожилий, покрытых часто посечённой шрамами шкурой.
Здравия тебе, рудный воевода, начал Ричард на знакомом ему из сна о будущем языке. Знаешь, кто я?
Здравия и тебе, конунг Франков. Корней Лютый с достоинством принял кубок вина у Жиля де Сольте и слегка пригубил. Тебя теперь знают все, кроме разве что самых тёмных мужиков-пахарей.
Король Англии усмехнулся и кивнул.
Я действительно конунг, но не Франков, а Норманнов. Я рад, что ты меня понимаешь, воевода Кирилл.
Говоришь ты чудно, конунг Норманнов, но понять тебя можно. Даже проще, чем чехов и ляхов. А чем Норманны отличаются от Франков?
Хороший вопрос Мы растём с ними из одного корня, но плоды у их древа, почему-топодлость, а у нашегодоблесть. Несмотря на общих предковмы теперь очень разные народы. Расскажи мне лучше о себе, рудный воевода. Нам предстоит воевать с тобой в одном строю и я хочу понятькто же прикроет мне фланг. Называй меня Сир, а не конунг, воевода.
Кириллу шёл сорок третий год, из которых двадцать семь он провёл в походах и битвах. Воеводой он на самом деле не был, воевод у русов назначают князья, а Кирилл никому из князей не служил. Когда ему шёл шестнадцатый год, к родному Лукомлю подошла малая дружина черниговского князя Святослава Всеволодовича, возвращавшаяся из степи после неудачного похода. Своих, православных, да ещё и с ранеными, горожане не впустить не могли, за что и поплатились. Передохнувшие денёк черниговцы, перебили гарнизон, возглавляемый отцом Кирилла, городок разграбили и сожгли, в уцелевших жителей продали в рабство половцам. На счастье, или на беду, но семья будущего рудного воеводы, а пока одного из новиков переяславского князя, рабской доли избежала. Отец и старший брат погибли в бою, а мать с сёстрами сгорели при пожаре в собственном доме. Так Корней Шумило, ещё не ставший Лютым и Рудным, стал полным сиротой и абсолютно нищим. Продолжать служить князю, который, по каким-то своим причинам отказался от мести за разорённый удел, новик не захотел и подался в степь.
Сначала он примкнул к одному из отрядов, охраняющих днепровские пороги, в котором прослужил более десяти лет. Служил Корней-Кирилл храбро и честно, командовавший отрядом боярин даже планировал женить верного и удачливого полусотника на своей младшей дочери, но видимо не судьба. После окончания на Днепре навигации 1168 года, отряд ушёл на зимовку в Киев, где и попал под раздачу в княжеском мятеже. Боярин погиб вместе с семьёй, а уже Лютому Кириллу удалось собрать небольшую банду из брошенных в Киеве князем Мстиславом дружинников и пробиться с ней в степь.