Должны быть права, пробормотала я себе под нос. Международные. В сумочке их нет. И документов вообще никаких нет, даже кредиток, мобильника тоже.
Не было прав, и паспорта, и кредиток, я машину хорошо осмотрел, сумочка под пассажирским сидением была, чемоданв багажнике.
Я еще раз пробежала глазами по пустому клатчу и приуныла. Чем дальше, тем больше мне не нравилась вся эта ситуация: документов нет, крови нет, трупа нет. Машина-призрак, не иначе. Подтолкнула Киту планшет, у меня в комнате Wi-Fi работал как надо, я постаралась.
Посмотри, какие балетные труппы в Москву недавно на гастроли приезжали из Америки. В течение месяцадвух недель примерно.
Почему месяца?
Чемодан маленький, подтащила я к себе багаж свежеубиенной, такая девушка с собой вещей достаточно возьмет. Месяцсрок долгий, даже две недели много, максимумнеделя.
Крышка открылась легко, и я нырнула внутрь. Аккуратно достала вещи.
Да этого даже на неделю не хватит. Такое чувство
Она ехала к кому-то, скорее всего, на выходные, сделала я вывод в итоге, внимательно оглядывая сам чемодан. Может, вообще только на один день. Саквояж новый, маленький, на нем ни царапины. Да и содержимое: платье вечернее, комплект дорого белья, джинсы, пара футболок Кроссовки тоже, судя по всему, новые. Личных вещей почти никаких. Ни любимой растянутой пижамы, ни плюшевого мишки, ни мамочки с папочкой, улыбающихся с глянцевой фотографии.
К любовнику? подал голос Кит, не отрывая головы от планшета.
Не знаю, не уверена.
Почему?
Смущает меня чем-то набор шмоток. Только никак не могу понять чем, я разглядывала аккуратные стопки, но поймать мысль пока не получалось.
Документов нет?
Нет, пожала плечами. Хотя я подцепила пакетик с двумя парами носков, проверила его, потом кроссовки. И снова разочарованно вздохнула. Начала складывать вещи назад.
Есть сразу несколько гастролеров, вырвал меня из раздумий голос Кита.
Давай тех, кто приехал недавно и собирается задержаться как минимум недели на две.
Тогда всего два варианта: «New York City Ballet» и «Giordano Dance».
Город греха и Большое яблоко, потерла я кончик носа.
Библейскими мотива попахивает, не находишь?
Ну и на что ты ставишь? спросила из чистого любопытства.
Спрашиваешь? приподнял пирсингованную бровь недопанк.
Ясно, тыза первородный грех. Я тогда за город разврата, мы с Китом прыснули, и я начала складывать вещи обратно в чемодан. Когда с этим было покончено, мы расположились на диване, подключили фотоаппарат к планшету, и Кит быстро пролистал сделанные им фотографии.
Ничего особенно там, в принципе, не было: машина, действительно, скорее всего, была взята напрокат, а не одолжена у кого-то из знакомых. Привлекло мое внимание пассажирское сидение.
С ней в машине кто-то был, снова потерла я нос. Дурацкая привычка, когда задумываюсь, чешу нос.
Тоже заметил следы на коврике, кивнул головой панк, уже успевший привести свой ирокез в порядок. Но едва ли по ним можно будет еще что-то определить.
Ладно, я поднялась, помоги мне с чемоданом.
Кит послушно докатил саквояж до номера балерины и скрылся за углом, я коротко постучалась, вставила в замок собственный ключ, проскользнула внутрь.
Это Мара, громко сказала, прежде чем войти, принесла ваши вещи.
Балерина выпорхнула в коридор в махровом халате.
Мара, большое, большое вам спасибо, расплылась в белозубой улыбке девушка и тут же потянулась к сумочкевидимо, хотела дать чаевые.
Я постаралась, чтобы ответная улыбка выглядела непринужденной и естественной. Очень постаралась.
Но через пару минут девушка замерла на месте, нахмурилась, закусила губу.
Что-то не так?
What? I was robbed , - пробормотала рассеяно девушка. My documents, cell, cards, everything, - балерина попробовала осесть на пол, я тут же подхватила девушку под локоть, крепко сжала руку. Э, нет, красавица, не раньше, чем я узнаю хотя бы твое имя.
Давайте позвоним в мил полицию, предложила я, усаживая гостью в кресло. Уверена, вам помогут.
No, no police, please, - изящные пальцы крепко вцепились в ткань халата. У меня есть деньги, да и на карточке мало. Эта запасная. Есть еще одна, в отеле. Moscow.
Но вас ограбили, эээ, простите, вы так и не представились.
Маргарет, наконец-то подняла голову призрак.
О, Ритка.
Маргарет, а дальше? спросила я, уже готовая давить улыбку, если фамилия окажется Тэтчер.
Мур, ответила девушка, все еще держа сумочку на коленях. Я осторожно достала из заднего кармана джинсов телефон, отправила сообщение Киту. Панк должен был написать Сергею Николаевичу. Девушка закрыла лицо ладонями, часто и глубоко задышала.
Маргарет? позвала я.
Голова болит, простонала в ответ мертвая. Просто чудовищно.
Ну да, у меня тоже бы голова трещала, если бы мне полчерепа снесли.
Я принесу вам аспирин, а вы пока прилягте. Утро у вас выдалось тяжелым, может, удастся подремать.
Но как же
Я вам верю, не переживайте. С оплатой и прочим мы разберемся позже, а пока отдохните и попробуйте заснуть.
Но регистрация, никак не хотела угомониться американка. Вот вечная проблема с иностранцами: они никогда не могут понять, как это, когда не по правилам.
Меня вполне устроит Маргарет Мур, улыбнулась я, выходя за дверь.
Аспирин, конечно, новой гостье поможет вряд ли, но все же таблетки я девушке принесла, а потом спустилась вниз, на кухню, захватив трубку с базы, в другой руке сжимала мобильник, ожидая звонка от Сергея Николаевича.
Но прошло полчаса, час, полтора, а звонка, хоть какой-то обратной связи, я так и не получила, дозвониться до Элистэ тоже не получалось. И была еще одна проблема: имя «Маргарет Мур» никак не хотело проявляться в гостевой книге. Тут, конечно, могли бы свои варианты, но Но я отчего-то склонялась к самому нежелательному. Интуиция подсказывала. Ага. Та, что пониже спины.
Мара, ты куды? отвлеклась от своих кастрюль тетя Роза.
В город, теть Роз. Я ненадолго.
Це з-за новенькою? спросила женщина.
Да, теть Роз. Не нравится мне все это, очень не нравится. А у балерины всего шесть дней.
Симнадцятий завжди був нещасливим. Ти до Миколи Сергийовичу? я кивнула. Постривай, я пирижкив йому з капустою заверну. Може подобрішае.
Тогда с яйцом еще для Сашки и Любовь Васильевны, несколько с мясом и с яблоками, и с творогом для ребят, махнула я рукой. Если кормить, то уж весь отдел.
А як же Инесса?
А Инесса, теть Роз, фуа-гра и перепелок с трюфелями предпочитает, фыркнула. Вот пусть их и ест.
Так я йх можу.
Конечно можешь, чмокнула я нашего замечательного повара в щеку. Но не успеешь.
Ай, лисиця, покачала головой тетя Роза, снова волнуясь всем телом, и принялась собирать мне пирожки.
«Бабушка подарила внучке красную шапочку, чтобы она была видна даже издалека. И вскоре все, даже мать и бабушка, стали звать девочку Красной Шапочкой».
Что-то тянет меня сегодня на тупые шутки.
Тетя Роза всучила мне в руки два пакета, я на несколько минут заскочила за стойку, схватила ключи от машины, проинструктировала Кита и выбралась на улицу.
Зонтик, как и панк, я не взяла, а потому до гаража пришлось бежать.
Твою мать, середина июня, а я солнце видела всего раза три. И то мельком, и то не уверена, что мне не приснилось.
Пакеты благополучно заняли свое место на заднем сидении, яна водительском, и мы отправились в Москву.
МКАД, на удивление, сегодня не стоял, а даже худо-бедно двигался, поэтому уже через полтора часа я была на месте. Но на этом мое везение закончилось: припарковаться получилось только за два квартала от здания. В общем, в приемную я ввалилась мокрая насквозь: в кедах хлюпало, рубашка и майка липли к телу, с волос капало.
Ну что ж, Мара, если мозгов нет, и жизнь тебя ничему не учит, нечего на погоду пенять.
На проходной сегодня сидел Лешка, совсем молоденький, улыбчивый и разговорчивый паренек. Особо разговорчивым он стал сразу после того, как получил свою порцию пирожков с творогом.
Мара, а сметанки нет?
Леш, не наглей, поморщилась я, все еще хлюпая водой в кедах. Скажи лучше, начальство с совещания уже вернулось?
Сухарь? я кивнула. Да у себя, только у него теперь совещание с нашими.
Случилось что-то?
Не знаю, не слышал ничего. А ты
Леш, мне некогда, давай, я на обратном пути к тебе заскочу, и мы поболтаем, договорились? Расскажешь, что хоть в столице творится, а то я совсем от жизни отстала, развернулась я к лестнице.
Еще бы не отстать, в глуши своей сидишь безвылазно, донеслось в спину.
Там воздух чистый, крикнула я и поспешила на пятый этаж. В приемной Сергея Николаевича подожду. К Лешке я действительно собиралась потом заглянуть. Мальчишка и правда был просто кладезем информации. Иногда полезной, иногда бесполезной.
Я коротко постучалась и скользнула в приемную, Любовь Васильевна сначала нахмурилась, сведя накрашенные брови к переносице, а потом расплылась в приветливой улыбке. Уже дважды бабушка, она выглядела сильно моложе своего возраста: подтянутая, аккуратная, внимательная к деталям и мелочам. С первого взгляда она всегда производила впечатление строгой учительницы русского языка, но на деле была милейшей женщиной. Правда, не всем удавалось узнать ее с этой стороны.
Ой, Марочка, тут же захлопотала она вокруг меня, ставя чайник, доставая из старого шкафа тапочки, промокла вся. Зонтик забыла?
Да, Любовь Васильевна, я сегодня слегка рассеянная, улыбнулась, зарываясь в пакеты и хмыкая: тетя Роза и про меня не забыла. В отдельном кульке лежали пирожки с вишней.
Клиент новый?
Пока не уверена, пожала плечами. О том, что яхозяйка «Калифорнии», знал здесь только Сергей Николаевич, остальные думали, что я частный детектив, у меня и корочка соответствующая была. На долго они там?
Уже час как заседают, Любовь Васильевна разлила чай по чашкам. Должны скоро закончить.
Давайте тогда по пирожкам, предложила и с удовольствием скинула с ног промокшие кеды, засовывая ноги в тапки. Мои, между прочим. Забыла тут как-то, с тех пор и лежат. Вот пригодились. В отличие от того же Лешки, Любовь Васильевна о делах со мной не распространялась. В основном, о внуках, детях, муже. Рассказывала о таких мелких, но невероятно теплых мелочах, которые и делают эту жизнь. Пирожки кончились удивительно быстро, чай помог согреться, да и на улице все же было достаточно тепло. А я слушала Любовь Васильевну и думала, что очень не хочу когда-нибудь увидеть ее или ее близких в числе своих постояльцев. И, может быть, наивно, но мне просто до дрожи, до сжатых кулаков хотелось верить, что все у нее будет хорошо, и смерть будет тоже хорошая. И придет за ней не Элистэ, а Агата. Тихо, во сне, уведет за собой.
За дверью, в кабинете, начали отодвигаться стулья, вырывая меня из хоровода мыслей. Я скинула и убрала тапки, влезла в мокрые кеды.
Любовь Васильевна, ребят угостите? зарылась в пакеты, доставая отдельный, который тетя Роза собрала для Сергея Николаевича.
А сама к ним не заглянешь?
Нет, скорее всего. Времени совсем нет, я дверь открылась, не давая мне договорить, замелькали знакомые лица.
О, Мара, расплылись мужчины в улыбках, и все столпились в небольшой приемной.
Привет, махнула я рукой.
Ты тут какими судьбами?
Снова по делу?
Ты чего мокрая такая? Зонт забыла?
Могу свой одолжить.
Я улыбалась, отвечала и пыталась протиснуться в кабинет.
Марка, снова ты?
О, вот и королева ульяИнесса. Я скрипнула зубами.
Снова, сладко улыбнулась. Инесса-баранесса, бе-е-е, прошептала ей на ухо, проходя мимо. Да, по-детски, да, в моем возрасте просто стыдно, но не могла я удержаться.
Курица мокрая, донеслось в спину шипение.
Я, честно, не знаю, за что она меня невзлюбила: дорогу я ей никогда не переходила, парней не уводила, не хамила, не дерзила. Наверное, бывает так, когда человек просто не нравится, без особых на то причин и поводов. Совсем не нравится.
Но да сейчас не об этом.
Сейчас меня волновала несчастная душа балерины, которая не знала, что умерла, которой осталось всего шесть дней, и которая отчего-то очень не хотела обращаться в «police».
Я все-таки протиснулась в кабинет и тихо прикрыла за собой дверь.
Я тебя спрашиваю, какого хрена!? чуть ли не проорал Сергей Николаевич, таким я подполковника еще ни разу не видела, точнее, не слышала. Я втянула голову в плечи, осторожно повернулась и застыла на месте.
Орал он не на меня, орал он на мужика, вольготно сидевшего на казенном стуле. Мне видны были только широкие плечи, взлохмаченные длинные, до плеч, волосы и руки в татуировках. Сергей Николаевич стоял, отвернувшись к окну.
Я попробовала так же незаметно, как и появилась, скрыться, но проклятый пакет выдал с головой. Оба мужчины тут же обратили на меня внимание.
Мешать не хотела, подняла вверх руки. Могу зайти попозже, постаралась улыбнуться я, мазнув взглядом по незнакомцу. Тонкий нос, короткая щетина и какие-то холодные, неестественные глаза. Странные глаза и взгляд непонятный, словно насквозь смотрит, словно мимо, хотя я кожей чувствовала, что его внимание сосредоточено сейчас на мне.
Свободен, потом договорим, дернул головой Сергей Николаевич.
Мужчина легко пожал плечами и гибко поднялся на ноги. Мать моя женщина, какого же он роста?
Я скользнула в сторону от двери, почему-то касаться его даже мельком не хотелось.
Присаживайся, Мара, раз пришла, указал мне на стул подполковник, все еще продолжая сверлить взглядом направляющегося к двери мужчину.
Я сначала нажала на кнопку кофеварки, достала чашки, сахар, выложила пирожки на тарелку.
Это и есть Волков? спросила, поворачиваясь.
Это мог быть кто угодно, пожал плечами Сергей Николаевич.
Нет, это Волков, покачала головой. Интуиция.
Хотя, на мой взгляд, ему бы больше подошла фамилия Змеев. Было в этом мужчине что-то такое. Плавные движения, скупая мимика, широкая усмешка и холодные, почти желтые глаза. Не как у кошки, как у змея.
Ты знаешь, что за взятки, вообще-то, положено наказание?
Это не взятка, это откровенный подхалимаж, пожала я плечами, разливая кофе и пододвигая к подполковнику пирожки с капустой.
Теть Роза готовила?
Конечно.
Ну хоть признаешься, уже хорошо. Мар, я поспрашивал по поводу твоей балерины. Пока тишина везде, о пропаже никто не заявлял, в консульстве уверены, что с ней все в порядке. Маргарет Мур действительно приехала на гастроли из Чикаго, в Москве еще полторы недели должна пробыть. Завтра у них, кстати, первое выступление. Я попрошу кого-нибудь из ребят связаться с директором трупы, но
Понимаю, кивнула, прихлебывая кофе. В общем, машину мы с Китом не трогали, забрали только вещи. Да и пока это не связано с причинами ее пребывания в отеле, честно говоря, меня мало интересуют обстоятельства ее пропажи, и почему никто не заявил. Но смерть явно насильственная, у девушки половина черепа отсутствует. В общем, информацию я вам дала.
Мара, ты же знаешь, нет теланет дела.
Знаю, буду сама разбираться. Мне кажется, что ее убийство никак не связано с тем, что Мур пришла в «Калифорнию».
Хочешь, Волка к тебе отправлю, вы
Нет! подняла я руку, обрывая мужчину. Не надо, Сергей Николаевич.
Что? Не понравился, сощурился подполковник, то ли утверждая, то ли спрашивая.
Он посторонний, я посторонних в отель не пускаю, вы же знаете. И да, не понравился.
И чем же?
Почему такой интерес к этой теме? вздернула я бровь.
Да у нас вся женская часть коллектива от него глаз оторвать не может, а ты нос воротишь. Хочу понять, кто прав?
Я не говорю же, что он не привлекательный, дернула плечом, но у меня от этого парня мурашки по коже.
У тебя? У той, кто говорит о развороченном черепе балерины, как о погоде?
Представьте себе. Все, не хочу больше о вашем новеньком.
Ну, не хочешькак хочешь. Скажи, а больше у тебя постояльцев не было?
Нет, пока только американка, почему спрашиваете?
Не бери в голову, так, просто любопытно.
Ну-ну, любопытно, как же. Я улыбнулась, сделав вид, что поверила, и перевела тему, а уже через двадцать минут быстренько попрощалась и с Сергеем Николаевичем, и с Любовью Васильевной и отправилась пытать Лешку. Мальчишка сначала попробовал сопротивляться, но потом все-таки раскололся: скорее всего, в городе завелся маньяк, и на след его выйти пока так и не получалось. Я вытянула из паренька почти все, что он знал по этой теме, и выскользнула на улицу, быстро попрощавшись, на ходу набрала номер Кита. Надо было проверить, не проснулись ли постоялица или близнецы.