Денниокликнул меня знакомый голос.
Я развернулась и нашла глазами Гана.
Он приставил палец к своим губам и тихо протянул мне пистолет. Я испуганно сглотнула, это был явно еще не конец. Когда сталь коснулась руки, я успокоилась. Я не так хорошо пользовалась оружием, как он, Крис или Чарна, но наличие тяжелого пистолета в руке успокаивало не хуже каких-нибудь снотворных таблеток.
Выровняв дыхание, и медленно двигаясь за гипнотизером к дороге, я гадала, что его внимательные медовые глаза видят, и чего не замечаю я. Он шел осторожно. Делал шаги среднего размера, тормозя и оглядываясь вокруг, вытягивая руку с оружием перед собой.
Я свой пистолет держала опущенным, я боялась случайно нажать на спусковой крючок, поэтому практически полностью положилась на свой эмоциональный телекинез. Если на меня кто-то резко вылетит с окровавленным топором, я, скорее всего, разнесу что-нибудь поблизости в щепки.
Ган молчал, даже когда мы уже вышли к стоянке перед закусочной. Здесь находилась только его машина. Мотор все еще был заведен и тихо урчал. Я никак не могла понять, почему Ган до сих пор насторожен, мы ведь абсолютно точно одни, но потом я вдруг поняла, то чего упорно не хотела понимать до этого.
Когда Анна привезла меня сюда, нас встретили ее люди, но не на пустыре за закусочной, ни сейчас на стоянке никого не было видно.
Мы стояли в полном одиночестве.
Я быстро припустила к машине, но Ган поймал меня за руку и остановил.
Если за нами слежка, это не лучшая идеяон говорил очень тихо, но четко, сразу было видно, что Ган просидел в засадах за свою жизнь, больше чем мне когда-либо удастся.
Я закивала.
Любая слежка ведется откуда-тотихо ответила яНадо осмотреть все.
Ган уголком рта кривовато ухмыльнулся и глазами указал на закусочную.
Очень жаль, что ты не стала охотницей.
Я пропустила комплимент мимо ушей, хотя и знала, что сделан он был из лучших побуждений. Теперь сравнение с охотниками меня оскорбляло.
Через скрипучую дверь Ган зашел первый. Я заходила спиной, разглядывая дорогу и стоянку в сумеречном свете. Было очень тихо и никого не видно. Подсознательно я чувствовала, что за мной кто-то наблюдает с тех самых пор, как я вскочила с резинового столбика старых потрепанных временем шин. Тот хруст ветки при данном раскладе, меньше всего походил на разыгравшееся воображение.
Я тихо прикрыла за собой дверь и развернулась в зал.
Все-таки хорошо, что я ничего не ела.
Тела людей Анны валялись вокруг, напоминая сцену из фильма Тарантино, но никак не заброшенную забегаловку. Последние скупые лучи солнца освещали их навечно застывшие лица. Трупы были разбросаны вокруг, словно детский конструктор. Физиономии когда-то опасных головорезов, исказили предсмертные гримасы. Их рубашки, брюки и пиджаки были залиты кровью. На стенах виднелись дырки от пуль, вокруг некоторых растекались бордовые пятна и кусочки уже подсыхающей плоти в обрамлении маленьких клочков волос. Их обладатели лежали внизу.
Я прикрыла рот рукой, чтобы не закричать и судорожно вздохнула. Глазами я нашла Майки. Он валялся лицом вверх рядом со столиком, где я первый раз встретила Анну. Громила Брик, что был ко мне добр, покоился в метрах трех от него ближе ко мне. Его грудь была прострелена примерно раз пять.
Ган подхватил меня под руку и потащил к дверям кухни. Я не сопротивлялась.
Гипнотизер ногой распахнул створки и выставил вперед руку с пистолетом. Там тоже было совсем пусто, не считая бездыханные тела охранников. Мы оказались в старом помещении с промышленными электрическими плитами и раковинами. Здесь пахло застоялой водой и плесенью. С потолка все озарял тусклый свет мигающей флуоресцентной лампы, которая создавала давящую атмосферу страха.
Где охотники? тихо спросила я, но ответом мне послужили не слова.
Ган быстро дернул меня за руку и опрокинул ребром разделочный стол, усадив нас прямо за ним. Послышался звон битого стекла и ругань. В металлическую перегородку стола, отделяющую нас от дверей выхода, влетела очередь из пуль, звонко оставляя череду маленьких холмиков на железной поверхности.
Вот и ониГан улыбнулся и вытащил еще один пистолет.
Он выпрямился из-за стола и начал стрелять, а потом резко осел на пол, матерясь и прикрывая рукой кровоточащее плечо. Я вырвала из рук мертвого охранника рядом с нами его пистолет и повторила маневр Гана.
Моему виду открылись побитые стекла в дверях кухни и две фигуры охотников сгорбленные за стойкой возле бара. Я не смогла в них попасть, зато отчетливо ощутила жар пролетающей пули прямо над моим ухом. Я осела вниз.
Их только двое? испуганно спросила я.
Ган пожал плечами.
Как видишь. Психоза я не заметил.
Он снова вскочил и открыл огонь. Пули свистели и врезались в кафельные стены, кроша все на мелкие кусочки. Я смотрела на весь этот хаос, а мой внутренний голос твердил искать запасной выход с кухни. Ган не просто так потащил нас сюда, гипнотизер искал способ отступления, о котором эти совсем зеленые самонадеянные охотники, наверняка, не подумали. Я была уверенна, что единственным превосходством над людьми Анны, была неожиданность, но сейчас мы были готовы, а Ган знал назубок, что и как изучали эти ребята.
Отыскав глазами дверь, я крикнула Гану, чтобы он задержал их и, прижимаясь к полу, поползла на выход. Приходилось расталкивать бездыханных охранников и оскальзываться на их охладевшей крови. Мне было липко, противно и ужасно страшно. Сердце выстукивало бешеную дробь, грозя покалечить грудную клетку и сломать ребра.
Дотянуться до ручки под градом пуль оказалось сложнее, чем я предполагала. В конце концов, когда мне удалось это сделать, я буквально мешком выпала на асфальт и поползла прочь, кое-как поднимаясь на ноги. Хорошо, что было не заперто.
Я встала и увидела привалившегося к стене полуживого охранника. Он хрипло дышал, но мне было некогда его спасать. Наверное, он выбрался пока мы с Ганом обходили закусочную и не заметили его. У бедолаги на шее виднелась глубокая борозда от пули. Кровь вытекала с бульканьем, ему вряд ли оставалось больше, чем минут пять. Как там называют кинжал, которым закалывают умирающего рыцаря? Мизерикордия или по-другому кинжал милосердия. К сожалению, кинжала под рукой нет.
Я выстрелила в мужчину, содрогаясь от собственной безжалостности. Его голова дернулась, и он больше не дышал.
Я побежала по асфальту, обходя забегаловку и вслушиваясь в звуки перестрелки внутри. Послышался незнакомый крик, Ган явно подстрелил кого-то. Я в последний, как я надеялась, раз оглянулась на поломанный вход в подвалы пыток Анны и увидела, как пара мужчин заходит в лифт. Ладно, это уже проблемы Аканты.
Рванув быстрее, я оббежала закусочную и увидела, как два охотника прячутся около стойки. Один из них был серьезно ранен.
Теперь глядя на них почти в упор я могла прицелиться. Щелчками я сломала им позвоночники и парни мешками свалились на пол, к своим недавним жертвам в кучу. На вид им было не больше двадцати пяти, один был симпатичным блондином, а второй немного прыщавым кудрявым брюнетом, очень худощавым.
Из своего укрытия вылез Ган и пробежался ко мне на улицу. Он придерживал раненое плечо.
Ты за рулемхрипло оповестил мне ГанИ, Денни, тебе надо сказать спасибо, полагаю. Я и не надеялся, что кто-то в подобной ситуации без подсказок начнет думать о запасном выходе.
Я слегка улыбнулась и кивнула. Мы залезли в машину, и я поехала прочь от этой страшной забегаловки.
Окровавленные руки покрылись липкой коркой, и я свернула на обочину, собираясь пройти к пляжу. Ган порвал свою рубашку и затянул себе жгут.
Мне нужно пять минуттихо сказала я, скидывая туфли на пол.
Босиком, дрожа от холода, я пошла по песку к кромке воды. Ган пошел за мной. Было уже довольно тепло, когда я зашла в воду примерно по колено. Холодная вода, приятно освежала и бодрила.
Я наклонилась и начала смывать с себя кровь.
Ты в курсе, что акулы охотятся по вечерам и могут почувствовать кровь за несколько километров?
Я намочила и протерла шею. Выйдя из воды я почти наслаждалась тем, как песок лип к влажным стопам. Это ощущение было таким обычным и настоящим, что становилось странно от того, как давно я не испытывала ничего подобного.
Было бы ужасно глупо умереть в пасти акулы, учитывая обстоятельстваулыбнулась я и оглянулась на красноватый ободок у поверхности воды, последнее напоминание о солнце.
Ган проследил за моим взглядом и уставился на горизонт. Мы молчали. Я почему-то не знала, как сказать то, что вертелось на языке.
Она бы тебя не винилавдруг произнес Ган и я резко обернулась к нему.
Что?
Я говорю, что Чарна тебя бы не винила. И никто не винит. Ты единственная делала хоть что-то из нас, в то время как мы были заняты только разговорами.
Это не меняет того, что она умерла тогда, когда я пыталась ее спасти.
Ган пожал плечами.
Думаешь, что если бы не попыталась ее спасти, то она бы прожила дольше?
Теперь настала моя очередь пожимать плечами.
Я лишь на это надеюсь.
Ган прокашлялся и снова заговорил.
Этот протокол с ультиматумом не новинка придуманная специально для нас. Этот протокол использовался во всех моих миссиях, когда речь шла о поимке группировки. Мы брали кого-то одного в заложники и сначала пытали, пытаясь выяснить местоположение лагеря врага. Если это не выходило в течение, скажем, трех-четырех дней, то мы выставляли ультиматум. В обмен на заложника, должна была сдаться вся банда. Такое не со всеми подряд срабатывало, но на это расчета и не было. Заложника убивали, причем так, чтобы на теле осталось, как можно больше увечий. Его оставляли там, где поймали, или в каком-то другом заметном месте. В общем там, где участники группировки могли его найти. Этот ультиматум не способ переговоров, это способ запугивания. По крайней мере, ты спасла ее от смерти куда более страшной, и поверь, никто на пляже даже в мыслях не держит винить тебя в неосмотрительности.
Я сглотнула, и мои пальцы похолодели.
Ты убивал заложников сам?
Ган грустно кивнул.
Когда только попал в выездную группу, нам досталось дело о банде похитителей детей. Через месяц мы поймали племянника главаря, и я думал, что они сдадутся. Но этого не произошло, и я участвовал в его избиении. Тогда он казался мне отпетым засранцем, но теперь я понимаю, что опускался уровнем еще ниже, чем он.
В его голосе звучала горечь.
А Крис? спросила я.
Ган помотал головой.
Когда он взял командование, то исключил из нашего ассортимента методов воздействия подобные вещи. Его тоже однажды заставили проделать подобное, после этого он сильно изменился. Все после этого меняются. Как и ты, после пытки в подвале у Аннызакончил Ган и уже разворачивался к машине, когда я вдруг выпалила.
Ты ей нравился. Чарне. Ты ей очень нравился.
Ган отрывисто улыбнулся.
У нас бы все равно ничего не получилось.
Я закивала, утирая непрошеную слезу и шмыгая носом.
Мы снова сели в машину и уже вскоре впереди замаячили огни отеля, которому предстояло в последнюю ночь стать нашим домом.
Глава 22. Последний вечер
Когда мы оказались перед лестницей, я помедлила выходить из машины. Ган вяло ухмыльнулся и хитро посмотрел в мою сторону, тем самым бесконечно проницательным взглядом, который являлся его фирменной фишкой.
Ты боишься, что от Криса влетит?
Ты уверен, что гипнотизер, а не телепат? ответила я вопросом на вопрос.
Ган снова ухмыльнулся и попытался открыть дверь. Он натужно застонал, и я быстро вылетела на улицу, чтобы помочь ему выбраться из машины. Гипнотизер облокотился на меня и постоял какое-то время, прежде чем направиться к входу.
Я уверен, что он будет слишком рад тому, что ты жива, чтобы наорать. Плюс, ну, как можно кричать на девушку с такой-то прической?
Я улыбнулась гипнотизеру и позволила ему идти по лестнице самостоятельно. Походка его была неровной, но он настойчиво убрал мою руку, когда я собиралась помочь ему подняться по ступеням. Я шла прямо за ним, надеясь, что это восхождение продлится ровно столько времени, сколько мне понадобится на придумывание какой-нибудь стоящей отговорки.
Я открыла дверь перед Ганом и он переступил порог. Момент икс настал, и я зашла следом.
Крис вбежал в холл и слегка затормозил на входе. Наши взгляды встретились, и все мои глупые страхи отошли куда-то за занавес. Он быстро пересек расстояние между нами, и притянул меня к себе, зарывшись носом в мои волосы. Я обхватила его чуть пониже ребер руками и уткнулась в крепкую грудь.
Чтоб я еще когда-нибудь позволил тебе
Он не договорил, я вытянулась и притянула его к себе для поцелуя.
Больше и не позволяйшепнула я, когда отстранилась и заглянула ему в глаза.
Никогда.
Его шепот ласкал уши, и я расплылась в улыбке. Меня от чего-то согревал его беспокойный взгляд, то, как он связывался со мной телепатически и то, как он быстро пересек холл, чтобы обнять меня. Все эти вещи, его поступки, оказались нужны мне больше, чем какие-то слова. И это было куда прекраснее, чем я могла когда-либо себе представить.
Ган стоял неподалеку и, дав нам немного времени друг для друга, наконец, подал голос.
Я тоже, кстати, жив и в порядке, спасибо, что поинтересовался. Что там с аркой? спросил он, грузно опускаясь на диванчик неподалеку.
Со стороны ресторана показалась Фрея. Ее глаза испуганно округлились, когда она увидела окровавленный обрывок рубашки, намотанный у Гана, чуть ниже плеча.
Она забежала обратно в ресторан и вскоре пришла к нам с аптечкой.
Ох, ну, как так получилось? с досадой спросила она, разматывая жгут, наложенный Ганом.
Гипнотизер был бледен и его лоб покрылся испариной.
Подстрелили. Там засада была. Я-то надеялся сексуально разорвать рубашку на груди, чтобы произвести впечатление, но где-то явно просчитался.
Фрея промолчала, слабо улыбнувшись и полностью сосредоточившись на перевязке.
С аркой все нормальноопомнился Крис, засмотревшись на мои обгоревшие плечиЛола, Нинет и Нейт ей, как раз, сейчас занимаются. Завтра будет готова в районе девяти, может даже восьми утра.
Ган кивнул и улыбнулся.
Это хорошо. Я уже успел возненавидеть Калифорнию. Да и нашему пауку лучше будет где-нибудь севернее.
Фрея поджала губы и перевела глаза на меня.
А с тобой все хорошо?
Я закивала.
Пара ожогов, но жить буду. Ну, еще прическа теперь, как у панка, подумываю перекрасить волосы в ядовито зеленый.
Ган ухмыльнулся и подмигнул мне, а потом застонал, когда Фрея вылила ему на рану что-то сильно пахнущее спиртом.
Женщина, ты меня убить решила?
Фрея с ухмылкой подняла на него взгляд.
Никогда еще не видела большего нытика, чем ты.
Серьезно? Дождись моего похмелья, и ты пожалеешь о своих словах.
Крис поманил меня за собой, уводя подальше от Фреи и Гана, слишком увлеченных первой помощью.
Как так произошло? спросил тихо он.
Я пожала плечами и поморщилась от неприятного ощущения на коже.
Не знаю. Просто не достаточно сосредоточилась, и пламя проникло ближе к коже. Ничего страшного.
Крис кивнул, хотя по его лицу было сразу видно, что понятия о не страшном у нас различаются в данном вопросе. Это забавно, когда речь идет обо мне, его моя безопасность заботит больше, чем меня. Такая же система с ним. За него я всегда боюсь больше, чем за себя.
А с Ганом?
Перестрелкаи я кратко пересказала ему все, что случилось после того, как я видела его в той загадочной белой комнате в подсознании.
Анна мертва?
Да, полагаю. Охотники теперь явятся сюда?
Крис подал плечами.
Если Анна и ее охранники действительно были единственными, кто знал о нашем местонахождении, то сейчас нам уже точно нечего бояться. Если только охотники не выпытали эту информацию у кого-то. Хотя они расстреляли всех, да и вокруг купола никого нет на его лице мелькнула тень сомнения.
Что не так?
Он помотал головой.
Когда я работал на них, то всегда выполнял условия договора со своими информаторами. Из всех моих знакомых коллег никто и никогда не отступал от этого правила. С чего вдруг они не выполнили обещание о неприкосновенности?
Я пожала плечами.
Они пытали невиновного Руди, думаю, теперь они на все способны.