Отец показывал лошадей, подготовленных для членов семьи императора. Все породистые, быстроногие.
Непонятное предчувствие пронзило Элайна.
Рональд! радостно взревело существо, шагающееся к отцу от дверей.
Алекс? удивился принц Мэйн, обернувшись.
Уоррен оглянулся и увидел принца империи Алекса Санктуария, хозяина проклятого дворца Три-Алле. Один из древнейших, по рождению этот солнцеподобный гигант был человеком. Но в нём не было ни неуклюжести, ни размашистости, какую так и ожидаешь от таких, внешне добродушных огромных разумных, как принц Санктуарий.
Наверное, ты рад меня видеть.
Само собой. Как быстро ты отреагировал на приглашение! улыбнулся принц Мэйн.
Бриана заставила. Сам я бы из постели не вылез в такую мёрзлую рань.
Надеюсь, жена с тобой?
А как же. Мы с эрцеллет не виделись семнадцать лет, довольно улыбался Санктуарий. Думаешь, отпустила бы куда-нибудь одного?
Не могу представить, какого чёрта ты не взял её с собой во вторую экспедицию.
Она была дико зла на меня и за те сорок четыре года, на которые я оторвал её от дочурок. Ещё семнадцать? Да она разорвала бы меня в клочья! А вот в Элайне я злости не вижу.
Уоррен только хмыкнул. Не то, чтобы ему было безразлично то, что он пропустил полвека, но он делал в этих путешествиях то, что должен был. И делал это, по сути, ради империи. Это повод для гордости, а не злости.
Иди, Уоррен, я кое о чём расспрошу Алекса, отослал Мэйн сына.
Элайн кивнул и с лёгким полупоклоном отошёл.
Больше не нюхаешь волосы? поддел вдогонку Санктуарий, вспомнив кое-что из прошлого совместного приключения.
Уоррен демонстративно вдохнул запах своих волос, подняв кончики к лицу:
М-м-м! Никакого запаха дыма!
Чем вы там занимались? засмеялся Мэйн.
Кто чем, быстро ответил Санктуарий и сменил тему.
Уоррен Элайн, вернувшись в замок, в первой же гостиной застал Бриану, сидевшую неподалёку от своего старшего сводного брата Джулиана Дарка, главнокомандующего поднебесными. Обоих знал с рождения, так как с их отцом, Роджером Кардифом, дружил с тринадцати лет.
Тишина в гостиной стояла полная. Разве что Бриана постукивала кончиками пальцев по столу и мечтательно улыбалась, глядя на электросвечу, отмеряющую непрерывно уходящее время.
Серв аккуратно внёс шоколад для обоих отпрысков Роджера. Бриана же схватила Уоррена за руку и усадила рядом с собой. Она выглядела счастливой.
Давно тебя такой не видел, заметил Уоррен.
Джулиан Дарк даже не взглянул на них.
Думаю, что рада возвращению Алекса. Он будет решать свои дела с членами принсипата, а яскучать. Можно я увяжусь за тобой?
Зная тебя, могу предположить
Да, я хочу посоветоваться.
Хорошо, обязательно найдём время
Не трогай Элайна, Бриана, посоветовал Джулиан Дарк, не отрывая глаз от метакарты. Ему сейчас не до твоих мелочных проблем.
Я справлюсь, заверил главкома Уоррен.
Справишься или нет, советую тебе не слушать её. В худшем случае, ты похоронишь своё время во имя её интересов и защиту планеты проведёшь среди рядовых. Но в этом же худшем случае я с тебя шкуру спущу.
Бриана выразительно закатила глаза и встала:
Пора наряжаться. Ты уже готов, а я должна поторопиться.
Пожалуй.
Вскоре охотники начали собираться на лугу, и Элайн пошёл туда, чтобы помочь дамам устроиться в сёдлах подведённых для них лошадей. По счастью рядом оказался герцог Сильвертон, и когда Эсса сделала выразительный жест пальчиком, как бы прочерчивая путь Уоррена мимо неё, Сильвертон помог принцессе взобраться на лошадь. Он сделал комплимент её внешности. Но Эсса и правда выглядела сегодня очень симпатично, улыбалась игривее и горделивее (что за сочетание!) и ей очень шёл тёмно-синий костюм со вставками псевдовоенной формы.
Эсса вдруг взглянула на Уоррена, отвела глаза, но посмотрела снова, чтобы заливисто рассмеяться, и, подъехав, сообщить, что лошадь герцогини Бон завтракает его волосами. И пока Уоррен боролся со зверюгой, а Элизабет Бон извинялась за то, что не уследила, Эсса смеялась над Уорреном, почти не скрываясь.
"Перепутала с соломой!" заливалась принцесса.
Дамы, казалось, не перешёптывались, но никто точно не удивился, когда Уоррен, взлетев в седло, последовал за Эссой. Эрцеллет-принцесса Санктуария, Бриана, тоже последовала за ними. На лесной охоте очень легко уединиться, просто отстав или решив якобы "срезать" путь.
Эсса не оглядывалась. Уоррен мечтал догнать её, стащить с лошади, стянуть сапоги с принцессы и отправить её босиком до замка, чтобы хвоя и ветки искололи ей все ноги. Нет, Единому за эти мысли он каяться вряд ли должен. Нельзя так смеяться!..
Уоррен, что происходит? улучив момент, спросила у него Бриана. Совершив путешествие на Рилкой за Роджером они, конечно, необычайно сблизились, но Уоррен не был уверен, что может разговаривать с Брианой так же свободно, как говорил бы со своими старыми друзьями.
Если бы я хорошо понимал, что происходит
Уоррен не договорил. Ему очень не нравилось то, как Эсса подстёгивает лошадь. Деревья ненормально быстро промелькивают мимо. Не заметить какую-нибудь ветку проще простого!.. Нет, она просто сумасшедшая!..
Я буду скакать справа от неё, а тыслева, начала было Бриана, уловив его беспокойство.
А если ты сломаешь шею? Что я скажу Алексу?
Я прямо-таки скучала по этим твоим словам.
Правда?
Нет, конечно! насмешливо протянула она.
Как вдруг Эсса натянула повод и постепенно перешла на лёгкий аллюр, явно прислушиваясь. У неё тоже была своя стратегия на императорской охоте. Она хотела вспугнуть кремолов так, чтобы дать им возможность сбежать. Для этого нужно было, по её мнению, проехаться на большой скорости и, похоже, заорать во всю силу лёгких:
Хэй, пушистики, хватит торчать в этом лесу! Бегите, что есть силы!..
И почти из-под копыт выскочило что-то пушистое и белое, и понеслось, шурша, вправо.
Отлично, жаль только не кремол, Эсса обернулась к Бриане и попросила: Давайте вместе.
Хм а мне император простит такое?
Скажете, что я угрожала хлыстом, и Эсса ткнула рукояткой в грудь подъехавшего слишком близко Элайна: Вы тоже должны кричать.
Уоррен покачал головой.
Кричите, или
Тогда эрцеллет Санктуарийская впервые в жизни увидела, как принцесса крови, человеческая женщина, изо всех сил хлещет красивейшего генерала-крылатого в истории.
2. Гортензия в огне
Уоррен поднял руку, защищая лицо, и скоро ему удалось перехватить хлыст и удержать рвущиеся вопросы. Он решительно ничего не понимал. Эсса что, вымещает злобу?
Она тяжело дышала и слегка дрожала от ярости.
Отпусти, процедила она, а когда он сделал это, снова хлестнула по нему, и, развернув коня, скоро скрылась из виду.
Знаешь, все наши с Санктуарием скандалы по шкале напряжения уступали вот этому, после недолгого молчания сказала Бриана.
Я должен убедиться, что она не сломает себе шею, сказал Элайн.
И, поскольку это явно что-то личное, я, пожалуй, отстану ненадолго. Где-нибудь на треть свечи. Или вовсе потеряюсь.
Уоррен кивнул и отправился за Эссой. Поскольку она снова остановилась, чтобы выкричать свою злость, прикрываясь заботой о кремолах, он смог не только догнать принцессу, но и стащить её с лошади.
Немедленно оставь меня в покое! властно потребовала Эсса, сверкнув такой отчётливой неприязнью во взгляде, что в Уоррене возникло что-то подобное в ответ. При этом голос принцессы остался таким же парадоксально сладким.
Поверьте, у меня нет ни малейшего желания вас останавливать! Меня тошнит от лицемеров. Однако я не хочу обвинений в том, что не выполнил свои обязанности и не защитил вас от несчастного случая. Вы на самом деле такая?
Это было бы слишком просто Я спокойна, отпустите! выпалила Эсса, сделав попытку вырваться.
Враньё. Но будь даже это правдой, я вас всё равно не отпущу, пока мы не окажемся подле вашего отца, Уоррен сжал пальцы правой руки вокруг обоих запястьев Эссы и повёл её, успев ухватить под уздцы одну из лошадей левой рукой. Конь Элайна самовольно потрусил куда-то в кусты и довольно быстро исчез.
До Эссы дошло то, что он сказал, когда они прошли несколько шагов к замку:
Ты с ума сошёл?
Ваши милые улыбочки, как оказалось, ничего не стоят. А раз я не помню, чтобы обижал вас, но всё же получил хлыстом по лицу, значит эти злость и ненависть всё время с вами и могут вырваться в любой момент.
Мои злость и ненависть не способны спалить лес, возбуждённо, но почти естественно возразила Эсса.
А я чувствую, что вы доставите мне немало проблем, едва я отпущу вас, гнул своё Уоррен.
Эсса зашипела ему в спину витиеватые, но при этом не слишком бранные проклятия. Почти так же шуршали опавшая листва и хвоя под ногами.
Уоррен остановился и повернулся к Эссе:
Я просто попался под горячую руку, а раз ношу святость, то способен вытерпеть любую вспышкутак вы подумали?
Нет! внезапно воскликнула Эсса. Я вас ненавижувот что я подумала!
Меня не было в империи шесть десятков лет! Что я мог сделать?
Ах, святой! Недостаточно ничего не делать и просто выполнять свой долг, чтобы не вызвать ненависти!..
Да вы себя слышите?! Что за чушь!
Я ненавижу вас за святость, целибат и чёртову идеальность!
Я вычасто заморгал Элайн. Объясните.
Выодин из тех, чей мир полированный и плоский, а таким никогда не понять таких, как я!
Ох, и каков же ваш мир, позвольте спросить?
Мой мирроскошный и сложный, как гортензия в огне! Отпустите, наконец.
К этому имеет какое-то отношение принц Хоакин? замерев на мгновение, озвучил догадку Уоррен.
Это только моё, сглотнув, ответила Эсса и отвела глаза. Вроде бы не ложь, но так не может быть. Ненавидеть за такое могут только подобные Классику. Или Эсса просто изранена до глубины души?
Уоррен забыл про её лошадь. Куда она исчезла? Вокруг только лес. Странно тихо и холодно. Император, по указанию принцев и егерей, направил охоту в совершенно другую сторону. Эсса скоро успокоится и начнёт зябнуть. Из её рта вырывается пар. Как бы не пошёл снег.
Волосы Эссы-при, пушистые, неровно уложенные, напоминали потемневшее золото даже сейчас, в тени деревьев. Уголки необычной формы губ очень тонкие, нежные и лукавые, стремятся вниз, но потом всё равно заметно изгибаются кверху сами по себе, даже теперь, когда нет ни одного намёка на улыбку. Кожа её кажется волшебством, состоящим из ароматов и ощущений любви и неги.
Уоррен даже не понял, как оказалось, что он обнимает невысокую принцессу крови и целует её шею.
Так-то лучше, услышал он.
Дьявол мог радостно вопить рядом, но никакое недоброе предчувствие и осознание опасности не заставило бы Уоррена отпустить Эссу Винону Бесцейн.
О, гораздо лучше, выдохнул Уоррен.
Целибат? Влюбился? Чувственный голод? Всё равно прекрасно, какой бы ни была причина.
И что же, "до свидания" всем знаменитым обетам Единому? промурлыкала Эсса ему в ухо.
Уоррен ответил тем, что прижал к себе Эссу как можно крепче. Обеты, демоны всё это чушь и бред, всё ни при чём. Запах, вкус, влечениевот что важно.
Но чувство запретности происходящего всё же оттенило ощущения Уоррена. Эсса всё-таки дочь властелина планетарной империи. Эрик Бесцейн в любой момент может промчаться рядом в сопровождении двух-трёх десятков подданных, а Уоррен этого даже не осознает, потому что Эсса сводит с ума.
И Уоррен опустился на колени, ощущая, что ему не хватает силы воли сдвинуться с места. Отдавать должное красоте Эссы самым приятным и примитивным образом тоже нельзя. Сначала следует договориться об этом хотя бы с Единым.
Какого чёрта? возмутилась Эсса.
Он всё ещё держал её за руку.
Я долженначал было Уоррен, но принцесса не стала слушать, а снова зашипела яростно и твёрдо:
Я ненавижу, ненавижу тебя! Страдай и мучайся, Уоррен Элайн!
Демон больно, пробормотал Уоррен.
Было же что-то сильное в нём? Достаточно вспомнить свой страх, чтобы прийти в себя, так?
Демон? Больно? ахнула Эсса.
Она ничего не поняла. Да и не могла понять. Свободной рукой Эсса принялась расстёгивать на себе куртку. Стремительно опустилась рядом с ним на колени, рванула пуговицы рубашки и потребовала: Посмотри на меня!
Зачем тебе это нужно? Почему тебе это настолько нужно?! Перестань, взмолился Уоррен.
Под рубашкой у неё было что-то настолько миниатюрное и тонкое, что, можно сказать, что ничего и не было. А ещё тонкий аромат, нежно-розовые губы
Она направила его руку, и вот уже он стянул с её плеч почти всё лишнее и снова, голодный, наслаждался теплом кожи Эссы.
Зачем тебе целибат? спросила она так, будто отвечала на его вопрос.
Она не оставалась холодна, нет. Она слегка постанывала. Но её так яростно жгло что-то неведомое и непонятное, что забыть об этом она не могла.
Это один из старых способов доказательства силы духа, прошептал Уоррен, замерев прямо возле её рта.
Он ещё ни разу не ощутил её губы своими и до головокружения сильно хотел исправить это. По его телу пробегала дрожь; промозглая осень уже казалась жарким летом.
Ты всё доказал?
А ещё это способ доказать, что способен хранить верность самой чистой любви. Яспособен.
О, так ты потому сейчас здесь со мной? спросила Эсса и её ладони скользнули ему под одежду. Хочешь? Ты хочешь меня?
Прикосновение её рук сбило дыхание Элайна. Уже не до поцелуев. Это конец, падение, это сумбурно-быстрое стягивание брюк с Эссы Бесцейн заметно трясущимися руками.
Но принцесса, добившись победы, села, и, упёршись каблуком ему в грудь, смогла оттолкнуть на порядочное расстояние. После чего встала с видом полного превосходства:
Итак, Элайн, надеюсь, ты хорошо понял глубину своего падения и безмерность твоей благодарности мне за то, что я тебя всё-таки отвергла в последний момент?
Она застегнула брюки, вернула на плечи рубашку и куртку, однако, не приводя их в полный порядок. Уоррен ощутил себя беспомощной жертвой очень хитрой издевающейся принцессы.
Если ты решила обеспечить себе место в раю таким образомдавил из себя Уоррен, пытаясь умерить дыхание. Отвергла, так отвергла. То могу заверить, что подобных тебе в рай не берут даже после пяти веков послушания. Внутри вы тщеславные, извращённые существа, неспособные к чистосердечным поступкам.
Как будто я не знаю?! Знаешь что? Казни меня за это м-м-мсладко предложила Эсса и назвала позу для "казни".
У Элайна потемнело в глазах. Главным образом потому, что услышал топот лошадиных копыт и понял, что не успевает. Почти тут же мимо промчалась небольшая кавалькада всадников. Среди них не было императора, но это не значит, что Эрик Бесцейн не вызовет Элайна и не задаст никаких вопросов. Уоррену придётся навсегда остаться на Соно-Мэйн, а отцувернуться в Ньон. Всё будет испорчено.
Нет, это не дьявол атаковал, это только его и Эссы вина. Возможно, даже только Эссы. Она ведь прекрасно знала, что делает. Всё это безумие чётко контролируется её волей.
Но в её взгляде смешанные чувства. Нет, она не хотела таких проблем для Элайна. Ей всего лишь нужно было, чтобы и его изнутри жгло что-то точно так же, как и её саму. Она хотела обратить его в свою веру. Во что же она верит так, что у самой дух захватывает? Что же это за мир, похожий на гортензию в огне?
Встань, безразличным тоном посоветовала Эсса. И отец здесь может появиться.
Застегнись в таком случае.
А мне нравится так.
Хотя бы рубашку.
Подойди, да застегни.
Уоррен прикрыл глаза, назвав принцессу про себя нехорошими словами.
Доиграешься, изнасилую, пообещал он, берясь за пуговицы её рубашки.
Внутри, однако, он уже смирился с произошедшим.
Крылатые не насилуют женщин, мягко, искушающе прошептала Эсса.
В любом ряду бывают исключения.
Но не в ряду святых.
Я уже не буду святым к тому моменту. Твоими стараниями.
Это флирт чистой воды. Как будто бы всё идёт по новому кругу.
Считаешь, я так сильна?
И так красива, великолепна, хитроумна, очаровательна. Эсса, какого чёрта? Почему именно ты, почему именно так?
Спроси у своего бога.
Ты в него не веришь?
Он допускает ад на земле, он несправедлив. Ему никого не жалко. Я верю в его существование, но не верю в его добрые помыслы.