Под ровные, успокаивающие слова брата, Дэмисон взял из его рук инъектор и точно так же сделал себе укол в бедро.
Какое-то чутье вдруг подсказало мне, что дальше притворяться бессознательной будет опасно. Закрыв глаза, я пошевелилась и застонала. Мне не нужно было видеть, я и без того почувствовала, что мужчины оказались рядом.
- Как ты себя чувствуешь, Каприсуэль?
Кто это сказал? Дэниэл или Дэмисон? Голос ровный, безэмоциональный. Будто на самом деле говорившего вовсе и не волновало мое состояние.
- Пить, - прошептала я и открыла глаза.
Пить мне вовсе не хотелось. Я чувствовала себя прекрасно. Но они не должны об этом догадаться. Зверь внутри меня затаился, не издав ни звука.
Дэниэл был совсем близко. Сразу за его спиной стоял и Дэнисон. Выражение его глаз неуловимо изменилось, сделав его так похожим на брата. Казалось, что воздух вокруг меня сгустился, и стало тяжело дышать.
- Дэм, проверь навигационные карты. Дежурный офицер доложил, что скорость звездолета изменилась. Нужно откорректировать траекторию полета. А я пока отнесу Каприсуэль в медотсек. Ее браслеты сгорели, нужно надеть новые.
О, нет, не надо!
Но Дэниэл уже подхватил меня на руки и вместе со мной вышел в коридор, оставив брата в одиночестве.
Он даже ни разу на меня не посмотрел. Что я пропустила? Что успел Дэмисон ему рассказать?
- Они меня жгут, - тихо прошептала я, глядя на него снизу вверх, - будто внутри все выжигают.
Он лишь бросил на меня быстрый взгляд. Каждый следующий шаг повергал меня в отчаяние.
- Пожалуйста, не делай мне больно.
Наш путь закончился слишком быстро. Перед нами разъехались в стороны прозрачные двери медотсека. Та самая женщина-док, что встречала меня в прошлый раз, встретила нас и сейчас.
Дэниэл положил меня на сверкающий никелированной чистотой стол. Но уходить, как и отстраняться, не спешил.
Какое-то время он смотрел на меня темным, немигающим взглядом. А затем, положив руку на щеку, нежно и бережно погладил. Нежная ласка закончилась так же неожиданно, как и началась. И вот уже его пальцы больно придерживают, сжимая мой подбородок. Не отпуская, и не давая отстраниться.
- Ты храбрая, отчаянная и безрассудная девчонка. Ты понимаешь, глупая, какой участи только что избежала?
Он знает. Ух, что сейчас будет?
- Я испугалась. Я звала тебя, - всхлип получился вполне искренним, - Он душил меня, и я сказала первое, что тогда пришло в голову.
Мужчина запрокинул мою голову назад. Я почувствовала на своей шее осторожное прикосновение. Идеально гладкие, не знающие тяжелой работы подушечки пальцев осторожно обводили саднившие кровоподтеки.
- Колени, Дэниэл.
Голос дока прозвучал совсем близко.
Дэниэл отпустил мой подбородок и отодвинул в сторону край халата. Я не смотрела на него. Несмотря на внешнюю невозмутимость, я чувствовала его гнев. Вот только, на кого он направлен?
Холод от кушетки пробирал меня насквозь, заставляя мое тело мелко дрожать. А может, это сказывалось напряжение последних часов. Больше всего мне сейчас захотелось где-то спрятаться, затаиться, оказаться в безопасности, вдали от этих мужчин, навевавших на меня такой ужас. Потолок, освещаемый точечными светильниками, стал медленно кружиться у меня перед глазами, с каждым мгновением все больше расплываясь и отдаляясь.
- Не смей. Слышишь? Не смей уходить!надо мной вновь оказалось лицо Дэниэла.
От былого равнодушия и спокойствия не осталось и следа. Он склонялся ко мне все ниже и ниже, я уже отчетливо видела искорки, вспыхивавшие на дне его глаз.
И куда, интересно, я могу уйти?
***
Сейчас поцелует. Как странно, что эта перспектива не возбуждала меня, но и не заставляла биться в истерике. Все ровно и спокойно, будто я уже приняла это как нечто неизбежное. Надо бы ответить ему на поцелуй, и надеюсь, он забудет о браслетах.
И я ему ответила. Губы его были мягкими, дыхание свежим, язык в меру настойчив. Но никакого жара в крови, дрожи в коленках. А лишь облегчение, что все, оказывается, не так уж и страшно.
Наверное, я была не очень убедительной, потому что о браслетах он не забыл.
- Раны залечить, браслеты активировать. Из медотсека никуда не выпускать. Попозже я приду и сам заберу ее.
Дэниэл ушел так же стремительно, как отдавал указания. Немного еще поглазев на белоснежный потолок, я посмотрела на женщину-дока.
- Как вас зовут?
- Огги называют меня доком.
- Я не Огго.
- Значит, скоро ею будешь.
Какая упрямая тетка. Но я тоже могу быть настойчивой. А тем более нельзя упускать возможности познакомиться с потенциальным другом.
- Меня зовут Каприсуэль. А Вас?
Док, взбалтывая в руке баллончик с лекарством, одарила меня долгим серьезным взглядом.
- Зови меня Нолой.
- Хорошо. Спасибо, Нола, за подарок.
Мне показалось, что она вздрогнула. Совсем чуть-чуть. А дальше, как ни в чем ни бывало, пшикнула пару раз из баллончика на мои разбитые колени, затем наложила повязку на горло.
- Шея болит?
- Нет. Руки болят. Под браслетами.
Женщина подошла ко мне, взяла меня за руку и внимательно рассмотрела запястья.
- Как интересно
- Да, очень красочный и интересный волдырь, - я не удержалась от сарказма.
Ее холодность меня немного раздражала. На мои слова, она, казалось, не обращала внимания. Ее гораздо больше интересовали мои руки.
- Огго осмотрели их?
- Кого?
- Твои запястья.
- Нет.
Она какое-то время невозмутимо смотрела на меня, а затем прижала палец к губам и улыбнулась.
- Есть хочешь?
- Очень.
- Тогда пошли.
Она привела меня в небольшую комнату. Как и во всех прочих помещениях, стены холодно сверкали металлическими панелями. Ясно было, что Нола была ниже статусом, чем Дэниэл или Дэмисон. В ее комнате не было иллюминатора, небольшие кресла стояли вокруг одинокого стола. На прикрученных к стене полочках сиротливо стояли несколько книг, явно доставшихся ей от предков, вазон с еле живым растением и две оформленные под старину фотографии молодых девушек.
Меня снедало любопытство, но спросить кто эти девушки, я не решилась. Скромно устроившись в одном из кресел, я молча наблюдала, как Нола готовит угощение.
На панели с небольшим экраном из предложенного списка она выбрала несколько блюд . Дожидаясь, пока они приготовятся, она положила на стол две тканевые салфетки, два бокала и кувшин с водой.
Наслаждаясь тем, как прозрачные капли влаги через дозатор кувшина падают в стакан, я подумала, насколько же отличается жизнь этих "чистых" от той жизни, которой я жила до сих пор. И о том, какую цену мне придется заплатить за эту роскошьдышать чистым воздухом, вдоволь пить чистую воду и наслаждаться большим куском фруктового пирога.
Сначала мне было неловко жевать под ее изучающим взглядом. А затем, поняв, что она не собирается поддерживать со мной беседу, просто принялась уплетать за обе щеки пирог. Я такой вкуснятины даже на свой день рождения не пробовала. Лишь вдоволь набив желудок, я вновь решила поболтать.
Сначала думала спросить, почему это она подстрижена под мальчика. Густой ежик ее волос был убелен сединой. А яркие голубые глаза под черными бровями-стрелами смотрели на мир достаточно дерзко. И в них, и в немного поджатых губах читалась какая-то потаенная боль и обида.
Потом решила узнать у нее о кристалле. А еще очень хотелось расспросить ее о ребенке. Я не сомневалась, что именно его эта женщина назвала "подарком". Что заставило ее пощадить меня и мое дитя?
А на самом деле спросила совершенно другое.
- Кто эти девушки на портретах. Ваши дочери?
Она проследила за моим взглядом. Нола не спешила отвечать, а вместо этого медленно встала со своего кресла. Мне казалось, что в воцарившейся тишине слышно эхо, отскакивающее от моих мыслей. И вдруг на ее неподвижном лице промелькнула скупая эмоция. Будто рябь по воде пошла. Губы сжались, обозначив глубокие морщины, а в глазах заблестели непролитые слезы.
Я не знаю, какое именно чувство заставило меня вскочить на ноги и броситься этой женщине в объятия. Ее боль отчего-то болезненно отозвалась в моем сердце. Я вдруг почувствовала себя виноватой перед ней.
- Простите, Нола. Пожалуйста, простите, - шептала я, уткнувшись ей в шею, - я не хотела сделать Вам больно.
Сначала легкое, мимолетное касание перышком прошлось по спине. А затем она сгребла меня в совсем не женственные объятия, да так, что мене стало больно дышать.
- Это мои дочери, Каприсуэль. Они родились такими же несчастными, как и ты.
Ее хватка немного ослабла, и я смогла поднять голову и посмотреть ей в глаза. Мне не пришлось ни опускать, ни высоко поднимать голову - мы с нею были одного роста.
Что с ними случилось? Этот вопрос крутился на языке, но я не успела произнести его вслух.
- Они живы. Просто спят.
И я вдруг все поняла.
- Над Вами тоже делали эксперименты?
- Да, милая. Да я и сама такой же результат эксперимента, как ты или твоя мать.
- Я знаю о саркофагах. Дэниэл показывал их мне.
Женщина фыркнула, выпуская меня из объятий. Тыльной стороной ладони она вытерла слезы. Все-таки, она очень сильная женщина. Если бы я сама не видела на ее лице слезы, в жизни не сказала бы, что она умеет плакать.
- Ох уж этот Дэниэл. Барокамеры показывал, а накормить и защитить от братца не догадался. Я так понимаю, ты наелась? Мясо можно не предлагать?
- Спасибо, я наелась. Я не представляю, что вы чувствуете, Нола. Мне очень жаль.
- Нечего тут жалеть, глупенькая. Весь этот кошмар скоро закончится. И я надеюсь, что мои девочки вновь встанут на ноги. Мои усилия не пройдут даром. А кстати, ты не хочешь повидаться со своей сестрой перед тем, как она окончательно погрузится в сон?
Радость от ее предложения мгновенно сменилась ужасом. Я очень хочу увидеть Алу. Но, что значит "окончательно погрузится в сон"?
- Иди за мной, девочка.
Мы вышли в узкий ярко освещенный коридор. Нола набрала код на щитке у одной из дверей и первой вошла в небольшое помещение. В отличие ото всех других помещений, здесь царил полумрак. Тусклая подсветка освещала вымощенный стеклянными панелями пол. На постаменте в центре комнаты стояла барокамера. Девушка, лежавшая в нем, казалась крошечной среди бесчисленного количества оборудования. Я не сразу узнала в ней Алу. Лишь подойдя ближе, я узнала знакомые, заострившиеся черты.
Она была невероятно бледной и даже казалась обескровленной.
- Что с ней?сглатывая подступивший к горлу комок, прошептала я.
- С ней все в порядке, Каприсуэль. Я сейчас верну ей ненадолго сознание, чтобы вы могли поговорить.
Нола подошла к стенду с приборами и мониторами и быстро стала нажимать различные кнопки.
- Сразу хочу тебя и успокоить, и предупредить. Твоя сестра абсолютно здорова. Мне пришлось соврать о ее мнимом бесплодии. Ты уж прости меня, девочка. Я просто решила спасти хотя бы одну из вас.
- Мне угрожает опасность?
Я и сама об этом прекрасно знала. Но одно делодогадываться, а совершенно другое дело услышать об этом от того, кто явно в курсе многих дел, творившихся на звездолете.
- Да, угрожает. Но ты справляешься. Да и я не оставлю тебя одну. У тебя есть минута. Не говори ничего лишнего и не пугай ее. Она сейчас находится на препаратах, которые уберут из ее памяти последние воспоминания.
- Нола, подождите. А что будет потом?
- Одна минута, Каприсуэль.
И моя сестра открыла глаза.
***
- Каприиис? Это ты? Как странно ты выглядишь.
Голос сестренки звучал слабо и как-то надтреснуто. Словно ее долго мучала жажда. Зрачки были неестественно расширены. На нежной коже шеи я увидела уже пожелтевшие следы от пальцев. Рука невольно потянулась к моей шее, все еще скрытой под лечебной повязкой.
Этот бешеный Демисон душил ее точно так же, как и меня. Но мне повезло, и это безумие не продлилось долго. А вот Алу досталось
- Алу , милая, как ты себя чувствуешь? У тебя ничего не болит?
- Нет, не болит. Просто слабость какая-то странная. Где мы, Каприс? - Алу повела вокруг себя мутным взглядом,- Мы дошли? Нас уже встретили?
Я больно закусила губу, понимая, что сестренка действительно забыла кое-какие события. А как же ее Скай? Его она тоже не помнит? Но нельзя произносить его имя вслух. Кто знает, может, наш разговор прослушивают? Уж Нола-то обязательно все услышит.
- Да, мы благополучно добрались. Нас встретили братья Огго.
Я пытливо всматривалась в ее лицо, надеясь поймать хоть намек на то, что она что-то помнит. Но она смотрела на меня спокойно, без тени какого-либо беспокойства.
Очень противоречивые чувства закружили меня. Я не представляла себя без воспоминаний о Лиаме. Кто знает, может наша с ним встреча так и останется для меня самой дорогой и значимой. Вот так и для Алу. Не думаю, что она хотела бы забыть своего мутанта. Но вот хотела бы она помнить о той боли, которую причинил ей Дэмисон? Уверена, что нет. И я глубоко вздохнула. Пусть будет так, как есть сейчас. Ведь, скорее всего, она больше никогда не встретит своего мутанта.
- Каприсуэль, минута, - напомнила мне Нола, появившись возле приборов.
Я не знаю ее истинных намерений, но сейчас в ее глазах светилось сочувствие.
- Мы скоро встретимся, Алу, - я низко склонилась над сестрой, глядя в ее закрывающиеся поволокой глаза.
- Она ведь вспомнит меня, когда проснется?спросила я, все еще всматриваясь в неподвижное лицо сестры.
- Конечно, вспомнит.
В этой ситуации мне не оставалось ничего, кроме как поверить доку.
- Когда это произойдет, Нола?
- Это ты о чем, девочка?
Женщина уверенно прошла к выходу, пригласив меня следовать за ней.
- Когда она проснется? И что будет дальше?
- Дальше?Нола решительно шагала по коридору.- Дальше будет большой взрыв. И все мы, и мои девочки
В этот момент она открыла следующие двери и мы вошли в тот самый зал, где стояли полукругом саркофаги-барокамеры.
-полетим к нашему новому дому.
- А нас там, конечно же, ждут, - не то, чтобы я хотела поспорить.
Просто как-то вырвались эти слова. Но женщина отреагировала на них очень своеобразно. Она резко остановилась и развернулась ко мне лицом.
- Никто нас там не ждет. И никто не знает, что именно нас там ожидает. Но в спасательных космолетах есть все для того, чтобы построить новую цивилизацию. Есть воины, беспрекословно слушающиеся своих хозяев, - она кивнула в сторону неподвижно стоявшего стражника, - есть оружие, медикаменты и оборудование. И у нас есть будущее.
Она опустила ладонь на мой живот. Зверь внутри меня тихо заворчал и еще плотнее свернулся вокруг моего плода.
- Ты же не думаешь, что я спасла твое дитя из любви к тебе?
Она говорила тихо, проникновенно, пристально заглядывая своими яркими глазами прямо мне в душу. Но отчего-то мороз пробежался по коже. Я замерла в ожидании.
- Огги не могут дать живое потомство. Все их дети погибли. Ни одно их дитя не выжило в лоне матери.
- НоДэниэл сказал, что девушки спят летаргическим сном, а их беременность удалось сохранить.
- Бред. Это полный бред. Эти девушки были беременны. Но каждая из них потеряла своего ребенка. Когда это случилось с первой избранницей Дэниэла и Дэмиса, они попросту приказали утилизировать девушку. Мысль, что именно они виноваты в гибели плода, они отметали. Такая же история произошла и со следующими двумя девушками. Среди них была и твоя старшая сестра. Ты ее никогда не видела, ведь она погибла раньше, чем ты встала на ноги
Жар ударил мне в голову, когда я услышала эти страшные слова. В груди стало так тяжело, что я не могла даже толком вздохнуть. Пытаясь сделать глоток воздуха, я сорвала повязку, наложенную на шею. Но Нола не останавливалась. Ее слова падали отравленным ядом на мою мечущуюся душу.
- Когда подросли мои дочери и пришел их черед лечь в постель к Огго, я не выдержала. И я, именно я придумала всю эту ложь. Нет никакой беременности. Их лона пусты и абсолютно здоровы. Я позаботилась об этом. И нет никакого летаргического сна. Они спят под действием тех самых препаратов, что я ввела и твоей сестре.
Не в силах выдержать груз, который взвалила на мои плечи эта женщина, я упала на колени.
- Зачем вы мне это рассказываете? Меня вы тоже усыпите?