Разговор приобретал совсем уж дурацкий характер, но Лехе стало чертовски любопытно, к чему он в конце концов приведет.
Так что же все-таки за работа?
А работа, Алексей, такая, что график у нее, как я уже говорил, гибкий. Прямо скажем, на работу надо будет ходить не каждый день. Далеко не каждый. Всего один раз придется выйти на работу. На этой неделе в четверг. Вы должны будете появиться на одной выставке на полчасика и свободны!
Вот как? И что же там надо будет сделать?
Поработать с парой картин
Поработать?
Да. Поработать. Одну сбросить со стены на пол, другую украсть.
Что?!
Да все очень просто, не пугайтесь! «Украсть» это я слишком сильно выразился. Не украсть. Просто вынести из выставочного зала. И бросить на улице где попало. А если в помещении удастся открыть окно, тогда еще проще! Выбросите картину в окно, да и дело с концом. Разумеется, сначала надо будет холст вырезать из рамы. Как это делается, вы наверняка видели в кино, в сценах про похищение шедевров живописи.
Леха не верил своим ушам.
Но эти сложности касаются только второй картины, продолжал меж тем Олег Борисович. Первую же достаточно просто сбросить на пол. Прямо вместе с рамой.
Но зачем это?!
Да вы никак решили, что я вас на акт вандализма подбиваю? рассмеялся Олег Борисович, взглянув на ошеломленное Лехино лицо. Ни в коей мере! Никакого вандализма в этом нет. Картины ведь разные бывают. С некоторыми только так и можно поступать, понимаете? Там ведь не работы классиков представлены. «Явление Христа народу» там не выставляется. Вашего «Ивана Грозного» вы там тоже не увидите. Нынче все больше каких-то монстров неприличных малюют. Женщина-кошка. Человек-паук. Человек-женщина. Такие, с позволения сказать, картины и в окно выбрасывать не жалко! Так что вы можете расценивать свои действия чисто как концептуальную художественную акцию.
Нет, сказал Леха. Спасибо за предложение, но я за это не возьмусь.
Хм Вот как? И это ваше твердое решение?
Да.
Вы мне положительно нравитесь, Алексей! На твердых людях зиждется общество! Вообще, твердость, в общефилософском смысле, основа всего. Беда только в том, что твердость несвободна. Твердости не дают сконцентрироваться, она находится в плену у общественных предрассудков и морально устаревших законов природы. Эта выжившая из ума старуха я говорю сейчас о природе раздает твердость направо и налево! В результате толику этого драгоценного свойства получают и мягкие сущности, что лишь мешает им выполнять свою основную миссию подчиняться. Твердым же, напротив, недостает нескольких алмазных крупиц твердости, чтобы уверенно занять господствующее место. Для наступления мирового порядка необходимо перераспределение твердости: мягкие должны освободить ее для твердых. Но пока увы! Рыцарь твердости, хоккейный вратарь в твердых доспехах, сталью своих коньков крошащий самый твердый лед, томится в мягкой сетке ворот И вы даже не спросите, сколько я за это плачу?
Кому, вратарю?
Вам.
Мне? За что? Сколько?
За работу с картинами. Пятьдесят.
А. Вы опять об этом. Да нет Чего пятьдесят?
Тысяч. Одну картину уронить, другую выкинуть.
Нет, я же сказал Тысяч чего?
Долларов. США.
Я
Половину даю сразу, Олег Борисович бросил на стол пакет. Вторую половину после выполнения работы.
согласен.
А я и не сомневался! Я ведь сразу понял, что вы твердый человек. Уж если что решили, значит, будь по-вашему, и все тут! Сказали, что беретесь за работу, так уж я уверен: она будет сделана в лучшем виде! Вы денежки-то пересчитайте. Тут стесняться нечего. Твердый человек в финансовых вопросах должен быть строг.
В пакете оказалось двадцать пять стянутых резинками стопочек, в каждой по десять купюр с портретом Бенджамина Франклина.
Только вы, батенька, не думайте, что это совсем уж халявные деньги, продолжил Олег Борисович деловым тоном. Согласитесь, если вы там, на выставке, начнете выполнять свое задание у кого-нибудь на виду, вам могут помешать. Да еще и милицию вызовут. Я, разумеется, гарантирую, что из милиции я вас вытащу и от всех обвинений отмажу. Но дело-то необходимо сделать! И в наших с вами общих интересах, чтобы это обошлось без лишних осложнений. Так что подумайте, как бы вам это получше провернуть. Выставка, впрочем, не особенно посещаемая. Публики, надеюсь, будет немного.
А что за выставка?
Ой! Олег Борисович поморщился и махнул рукой. Один шарлатан, маляр-самоучка, заявил, что раскрыл тайну высшего предназначения всех букв русского алфавита. Намалевал тридцать три картинки, как для букваря: «А» акробат, «Б» баран И устроил выставку, где расположил всю эту мазню в соответствии со своими понятиями о мистической роли букв. Выставка называется «Живые буквы». Проходит в помещении бывшей детской библиотеки. Вот адрес. А вот фотографии картин, с которыми вам надо поработать. «Б» и «О».
Буква «Б» была изображена в виде барана. Нижняя, полукруглая часть буквы голова, верхняя угловатая надстройка рога. И на картинке с буквой «О» тоже красовался баран! Круглое тело, круглая голова и шерсть колечками. Буквы-бараны выглядели близнецами. И чем-то отдаленно напомнили Лехе его приятеля Петьку. На обеих картинах звери, воинственно наклонив рога, пристально смотрели на зрителя. Сама собой вспоминалась поговорка «как баран на новые ворота»
«О» овца? спросил Леха.
Точнее сказать, овен. Но это не важно. Важно то, что это «О» надо будет сбросить на пол. А «Б» должно исчезнуть с выставки. Смотрите, не перепутайте двух баранов! Итак, в четверг вы выполняете работу, а в пятницу милости прошу ко мне за второй половиной вознаграждения. Ну а сейчас, если вопросов больше нет, позвольте вас проводить
На крыльце особняка, прощаясь, пожали друг другу руки.
Твердое рукопожатие скрепляет твердую договоренность! Желаю вам успеха! Да станут твердые тверже! провозгласил Олег Борисович. И вслед удаляющемуся Лехе тихонько добавил: А мягкие мягче. Вот ты наконец и попался мне, мой мягкий братец!
* * *
Сидели в общаге у Петьки. Был четверг, середина дня. Готовились идти на выставку «Живые буквы». Немного выпивали. Нет, не для храбрости. Чего там бояться! Так, чисто для настроения. На столе, по случаю неожиданного Лехиного богатства, стояла текила, самая дорогая, какая нашлась в ближайшем магазине. Закусывали, как положено, лимонами с солью. Бутылка была уже наполовину пуста.
Давай по последней, Петь, и пойдем уже!
Куда? Петька изобразил удивленное лицо. И тут же заржал: Шутка! Наливай Чего нам спешить-то? Выставка до семи вечера. Лучше подойти поближе к закрытию, чтоб народу поменьше было.
Я боюсь, после шести, наоборот, публика соберется. А вот сейчас, в середине рабочего дня, там должно быть пусто.
А может, вообще не пойдем? Шутка, шутка! Наливай еще Но, если честно, дело стремное. Хотя бы потому, что этот твой работодатель двойника искал. Двойник когда требуется? Когда надо его вместо себя в опасной ситуации подставить.
Да что ты как баран, в самом деле! Чего там опасного? Ты же видел фотки этих картин! Не могут они иметь никакой ценности. В самом худшем случае, если поймают, обвинят в хулиганстве. Мужик этот отмазать обещал. Даже если кинет, двадцать пять штук-то он уже дал! Да мы там, прямо на месте, откупимся, если что! Я деньжат захвачу с собой на всякий пожарный.
Да я не об этом Мы ведь что-то плохое там будем делать. Ну согласись! Непонятно зачем, и вроде как ерунда, но это что-то плохое. А такое даром не проходит.
Так, е-мое, не даром же! А за пятьдесят тысяч. Из которых половину уже дали.
Можно вернуть
Охренел, что ли?! А жениться я на что буду? А квартиру снимать?
Да шучу, шучу! Наливай. Я из одной только любви к искусству с тобой пойду. Зря, что ли, мы вчера литературно-музыкальную композицию записывали?
Накануне Петька предложил решение проблемы, как сделать так, чтобы на выставке Лехе никто не мешал «работать» с картинами. На помощь пришло английское юмористическое шоу, шедшее по телевизору. Там герой изображал опасного психа, который проходит курс реабилитации и учится спокойно вести себя в людных местах, слушая при этом успокоительную фонограмму на магнитофоне, включенном на полную громкость. Сначала была идея, чтобы Леха каким-то аналогичным образом распугал публику на выставке. Но потом появилась более мудрая мысль: надо не пугать людей, а наоборот, привлечь их внимание, и сделать это должен будет Петька. Для этого тоже потребовалась специальная фонограмма, и друзья записали ее вчера своими силами. В качестве диктора-психотерапевта выступил Леха, а фон тупо взяли с давно валявшегося у Петьки в комнате диска «Музыка для секса».
* * *
Публики на выставке «Живые буквы» не оказалось вообще. Присутствовал только сам автор худой длинноволосый чудак средних лет. Но вот именно от него-то, если бы не Петькин план, избавиться не удалось бы никак. Стоило Лехе войти, художник тут же увязался за ним, предлагая свои авторские комментарии по поводу представленных работ и концепции их взаимного расположения. Леха сказал, что хотел бы сначала составить собственные впечатления о картинах. Этот ответ понравился автору, и от комментариев он воздержался, однако постоянно находился где-то поблизости.
Было видно, что работы на выставке действительно расположены не просто так, а в соответствии с каким-то замыслом. Одна из картин висела с наклоном, другая вообще вверх ногами, третья смотрела с потолка. Два холста стояли «домиком» тыльными сторонами друг к другу. И так далее. То ли фантазии сумасшедшего, то ли просто выпендреж. На всех картинах были буквы в образе каких-то существ. Своих баранов Леха обнаружил на стене коридора, соединявшего первый и второй залы выставки. «О» и «Б» висели рядом, а напротив них располагалась картина, посвященная твердому знаку. «Ъ» был изображен в виде хоккейной вратарской клюшки, стоящей на воротах. Штанги ворот пестрели надписями: neuf, nuovo, новi, modernus, nowe, новые, neos, new «Новые ворота», догадался Леха. Именно на них так воинственно смотрели с противоположной стены овен и баран. И тут из первого зала послышалась музыка и раздался голос его же, Лехин, голос, записанный на фонограмму:
Курс психологической реабилитации, упражнение номер четыре. Учимся контролировать свои эмоции, работая с изображениями. Выберите изображение, которое вызывает у вас эротические ассоциации. Рассмотрите его внимательно. Попытайтесь понять, что именно в этом изображении возбуждает вас. Если вы хотите победить свое психическое заболевание, вы не должны ничего стесняться. Ответьте сами себе предельно честно: если это изображение человека, то какого пола? Если это животное или механизм, то задумайтесь, не ассоциируется ли этот объект с кем-либо из ваших знакомых
Художник устремился в первый зал, где Петька приступил к исполнению своей роли. Теперь Леха мог рассчитывать, что в течение как минимум нескольких минут никто ему не помешает. Прежде всего следовало разобраться с окнами. С ними все оказалось как нельзя лучше они имелись в зале номер два и были всего лишь закрыты на шпингалеты. Вернувшись к барану с овном, Леха вытащил нож.
Из соседнего зала звучало:
Если же вас возбуждает пейзаж, натюрморт или произведение абстрактной живописи
Леха воткнул нож в картину «Б» и стал резать холст вдоль рамы. Все получалось легко и быстро, как в кино! Вырезав картину, он снова побежал во второй зал, открыл окно и выбросил холст на улицу, как и велел Олег Борисович. Самое сложное позади! Остается сбросить со стены картину с овном. Почему-то Олег Борисович говорил именно «сбросить», а не снять и тихо положить на пол. Имеет ли это значение? А, неважно! Можно честно сбросить картину и, не дожидаясь, пока на шум прибежит автор, вылезти в то же самое окно. Этаж-то первый. И поминай как звали! А Петька тут поваляет-поваляет дурака и тоже вскоре уйдет. Решено сделано! Овен на полу
* * *
К своей роли Петька накануне готовился как настоящий актер. Придумал себе образ, отрепетировал перед зеркалом несколько «эротоманских» гримас. Сочинил реплики. Но до них дело не дошло. Единственным благодарным зрителем этого шоу оказался художник. Несколько минут он молча наблюдал за Петькой, а когда наконец собрался что-то сказать в этот самый момент из коридора послышался грохот упавшей картины и художник бросился туда. Согласно плану, Петька должен был еще некоторое время оставаться в первом зале, продолжая свою отвлекающую миссию. Однако, поскольку отвлекать было некого, он решил, что может себе позволить поглазеть на место событий.
Нижняя часть пространства коридора была затянута каким-то белым туманом. И вытекал этот туман из висевшей на стене картины. На ней были изображены пустые хоккейные ворота. Туман каким-то непонятным образом струился прямо из холста. Или это был дым? Рядом, схватившись за голову, причитал художник:
Боже мой Это же явление! Явление
Что за явление? спросил Петька.
Твердого знака Он вырвался!
Может, пожарных вызвать?
Бесполезно, прошептал художник. «О» упало, «Б» пропало. Он вырвался. Это я виноват Нельзя было так рисковать!
Да объясните толком, что произошло?
Вы что, сами не видите?! закричал художник. Они стояли впереди! Они его тут удерживали! В воротах! А теперь «Б» пропало, художник махнул рукой в сторону пустой рамы на противоположной стене, а «О» упало! Но кто мог это сделать? Ведь освободить твердый знак из-под стражи способен только мягкий
Сквозь клубы тумана на полу была видна свалившаяся картина с овном. И тут Петька обнаружил, что рядом с картиной на полу лежит Леха!
Что с ним?!
Петька приподнял друга. Тот был без чувств.
Господи прошептал художник. Это же он и есть Мягкий! Горе мне, дураку! Как я мог не узнать его сразу?!
Да что с ним? закричал Петька. Это обморок?
Нет ответил художник. Я же говорю: «О» и «Б» больше не стоят впереди. Так что это не обморок Это морок! художник перевел взгляд на Петьку. А вы, юноша, тоже в опасности! Ведь вы же типичный Овен. А ваша буква «О» упала! Вам нужно немедленно отсюда
В этот момент у Петьки перед глазами все поплыло и он свалился на пол рядом с Лехой.
* * *
Сидели в общаге у Петьки. Выпивали. Собирались на выставку Дальше ничего не вспоминалось Пробуждение наступало медленно. Тяжелые веки никак не хотели подниматься. В конце концов Леха открыл глаза и с трудом приподнял голову. Он, в одежде и ботинках, лежал на кровати в Петькиной комнате. При этом сетка кровати каким-то непонятным образом растянулась и провисла до такой степени, что лежал Леха практически на полу. Рядом в кресле, тоже почему-то продавленном до самого пола, спал Петька. Как же это?.. Они что, так вчера никуда и не пошли? Напились и вырубились прямо тут?!
Петька зашевелился и открыл глаза.
Привет
Доброе утро, ответил Леха.
Телом владела какая-то всепоглощающая мягкость. Держать голову не было никаких сил, и Леха уронил ее на подушку. И тут же вскрикнул от боли. Подушка полностью промялась под его головой и нисколько не смягчила удар. Получилось, что Леха со всей дури ударился головой о панцирную сетку, лежавшую на полу.
Неуклюже побарахтавшись в своем сплющенном кресле, Петька дотянулся до пульта и включил телевизор. Зазвучал монотонный голос:
Твердая валюта, твердая вера, твердая зарплата, твердая порода, твердая смазка, твердая среда, твердая цена
Что это там такое показывают? пробормотал Леха.
Явление помолчав, ответил Петька.
Христа народу?
Да Только в роли Христа ты. Что-то часто я стал видеть твою рожу в средствах массовой информации
Леха заставил себя снова приподнять голову и взглянул на экран. Там Черт побери Там был Олег Борисович!
В нижней части экрана светился титр: «Ъявление. Верховный Твердый».
Пристально глядя на зрителя, Олег Борисович вещал:
Твердая эмульсия, твердая резина, твердая древесина, твердая бумажная изоляция, твердая огнеупорная шина, твердая сланцевая глина
С улицы послышались крики, звон разбитого стекла, завопила автомобильная сигнализация. Собравшись с силами, Леха сел на кровати. Голова кружилась, все мышцы были словно из ваты. Он попробовал встать, но ноги не держали. Тогда Леха плюхнулся на пол, снова пребольно ударившись, и на четвереньках добрался до стула, стоявшего у окна. Отдышавшись, с трудом взгромоздился на него. Выглянул в окно.
Взгляду открылась совершенно безумная картина. Там и сям на стенах домов, на деревьях, на фонарных столбах висели полотна материи с намалеванным на них символом «Ъ». Видимо, в ход пошло все, что первым попалось под руку: простыни, полотенца, занавески Этот же знак повсеместно был начертан мелом на асфальте, нарисован краской на стенах домов и на автомобилях, припаркованных во дворе. При этом окна у многих машин были выбиты. По тротуару вдоль здания общаги двигались шестеро парней с вратарскими клюшками в руках. Звуки их шагов по асфальту звучали как-то неестественно громко, словно бы обувь их была из металла. Да и движения парней были какими-то ненатуральными, дискретными. Примерно так бывают прорисованы движения героев в малобюджетных мультфильмах. Внезапно все шестеро синхронно вскинули клюшки вверх и проорали: