ностальгия диктует скорость
шагов по бегущей дорожке.
и параллельность усилий
двоих стреноженных прошлым.
лед под ногами майора
гвоздем прибивает к столбам.
но кислородные реки
ей явно не по зубам.
а мне затянуться можно?
держи. как тебе амстердам?
носталь
ностальгия
нокаут
наказан
казнен
азы буки
кирилл
(незнакомы)
мефодий
стоит
распростерши
руки.
и видит
как два
альбатроса
согласные
втайне
от гласных
пикируют
пиками
для поцелуя.
и тут же
становятся красным.
кротам кранты
не знаю что будет:
рассвет или закат
когда ты ко мне вернешься
когда ты меня обнимешь
когда бесконечные волны
эфира изменят свой почерк
и мертвая радиоточка
в смятенье сорвется в канкан
уродливых запятых
а после нырнет в многоточье.
не знаю как будет:
город исток без воды.
жажда маслин на деревьях.
искусственные плоды.
в песочнице варят варенье
для воробьев кроты
на ощупь. не зная что линзы
в оправе пластмассы их тыл.
а проще кротам кранты
в коде стихотворенья.
mon sher! концентрирую суть
без ссылки на затхлый гербарий.
позволь мне ремарку: людей
не время а ненависть старит.
плевать на планеты. есть ты:
в губах ежевика приманкой.
люблю тебя! радости стыд
мою протыкает изнанку.
мне будет не жизнь без тебя
не соль на рукав не зима
не книги не страх не печаль
не скулы потрогать впотьмах.
меня жжет в коленях побег.
мениск до туннеля сотру.
я буду бежать к тебе до
и после того как умру.
скалолазы
слава Богу что я знаю точно что будет в конце:
параллельные рельсы и ты все узнаешь не сразу.
неглубокие шрамы на бледном скуластом лице.
и портье перед номером будет стоять как на страже.
слава Богу что я не успею тебе показать
свою старость и немощь и робость просить о заботе.
как колотится сердце! как хочется плакать! прицел
как всегда начеку и готовится мушкой на взводе.
слава Богу что быстро. что свет не успел догореть
промелькнув на сетчатке флажком и соцветием розы.
мы любили огонь. мы любили на пламя смотреть.
доверяю ему свою жизнь. и не чую угрозы.
слава Богу что Бог не успел помешать мне уйти.
и теперь наша встреча постфактум а значит формальна.
я вернусь на любимые скалы в изящной пыльце.
не печалься прошу. догоняй. горы вьются спиралью.
слава Богу что я буду петь когда ты замолчишь
рассказав мне что стало потом. я простила всех сразу.
потанцуй для меня. и не дай мне опять умереть.
мы же в связке с тобой! навсегда мы с тобой скалолазы.
одиночество есть
одиночество есть человек во фраке.
много жалоб и слез.
я как теннисный мячик
отражаю себя от прозрачного тыла
что зовется столом.
я запомнил как стыла
на плите коммунальной
волшебная греча.
я отдал бы себя
всем кто хочет но вечен
мой восток и печаль под покровом дудука.
знала б ты как тогда я хотел твою руку
искупать в ласках гордых
в коварстве севана.
одиночество есть нить подъемного крана
на которой висит поплавок из бетона
и ломает литейный на пустырь и бездомность.
одиночество есть водка без наслажденья.
лучше кофе вино и безвкусные деньги.
заработать их не составляет усилий
просто выйти и спеть. запеленутый в силу
голос мой дарит годы бессмертному залу.
одиночество есть. и таится в вокзалах.
эмигрантом скулит на коленях обратно.
но я больше не верю. никому. только брату.
и не смей меня звать шифром азбукой морзе.
я ушел навсегда. все предельно серьезно.
салютую. пока. посошком сказки грина.
одиночество есть. буду ждать терпеливо.
+ итог: одиночество
фрак вдет в петлицы.
четкий абрис лица.
загнут угол страницы.
и зима как наждак
по лицу будто в драке.
одиночество есть человек во фраке.
весной не умирают люди
весной не умирают люди
ждут декабря.
как снег что первый саван
ранит землю.
обижена земля.
хрустит пугает настом
и ключи
опять утеряны.
и скважина молчит
в оцепененьи.
Он не виновен в смерти.
Он молчит.
и делает как надо. Он уверен
в своих поступках.
качество добра
не в бесконечной жизни.
пусть хула
ему вдогонку.
каяться не время.
а я одна. по темя. я одна.
мой ракурс четко выверен до ноты.
и я топлю в сознании кого-то и спать люблю.
к тому же смысла нет
в бессоннице.
как смысла в рейдах нет
к холмам
где тоже любят спать
и спят без шансов
на утреннее солнце и омлет
на кофе. официантов реверансы.
и вроде бы в раю а счастья нет.
весной не умирают. ждут зимы.
весной назло смертям цветут мимозы.
ну! мама! не молчи! я стала взрослой!
и жму в горсти ключи. и жму в горсти.
а между пальцев вырастают розы.
я узнаю запястья. кровь стучит.
кричу и жду из детства отголоска.
напрасно. хоть кричи хоть не кричи.
сын
залогом нашей любви
станет наш сын.
цыган по крови́ как ты
волчонок как я.
я так тебя сильно люблю
что хочется выть.
не веря что ты
когда-нибудь бросишь меня.
залогом нашей любви
станет наш сын.
с твоей горчицей в глазах
и с шеей моей.
я так тебя нежно люблю
что плачу когда
ты входишь в меня
самым стройным
из всех кораблей.
залогом нашей любви
станет наш сын.
наш маленький принц
тебе камушки прячет в карман.
бредете вдоль моря:
боюсь как бы вдруг не простыл
наш мальчик
наш кроха небесная
наш талисман.
залогом нашей любви
станет наш сын.
про бонни и клайда
никто не знает наших паролей.
боли братаний. привкуса крови.
вкуса слюны нашей под языками.
никто никогда не узнает.
никто не узнает как я тебе пела
так громко так сладко и вытекла мелом
тебе на ладонь
и с тех пор отдаваясь тебе
всегда раздевалась.
никто не узнает как мы цепенели
и после полетов друг к другу взрослели
уже понимая реальность побега
в низовья французских рек.
и смерти отныне я есть благодарна
за этот немыслимый щедрый подарок
за двадцать второе мне в сердце дыханье
за клайда и бонни. за бонни и клайда.
и я знаю все: все что с нами случится
ты будешь лететь над обрывом как птица.
а я ртом согрею холодное дуло
и я догоню тебя. милый придумай
нам в следующей жизни иные пароли
без пороха. я так устала от крови.
мы счастливы будем. я чувствую это.
мы оба погибли тем летом.
эмигрантское
у всех есть могилы. мою закопали.
недолго стояли. недолго рыдали.
чтоб дело ускорить (замерзнуть светило)
бутылку распили с трудом через силу.
и юркнули разом к канистрам с бензином
кидая по ходу: дурная погода
и рафы 4 не джипы а ведра
а бэхи с нуля покупать не резонно
твой синий порше был ударом сезона
в голландии гаш лучше чем в казахстане.
и разом рванули и разом не стали
и тут наконец ко мне белки спустились
и пир начался. продолжался всю зиму.
а летом меня отнесли к пароходу
по трапу подняли и кинули в небо.
и тело мое птицей таяло в ветре
и в море растаяло скоро.
drums
я сточу себя в малый
барабан. сточу себя в малый.
сердце стучит стучит стучит
раной. на высоте груди
мерзнет крови не больно.
я пьяный хожу без слез.
без апелляции к Богу.
игры со смертью настольны.
чисто пол подмели.
эхо изжогой ау! ау!
я плачу слезами назад
сиротой без тебя живу.
фильмы смотрю твоими глазами
затылок теплее меда.
ты мое темя любила часами
детством сочился возраст.
веки в окопы ресниц. хриплю
лидокаином сугроба.
я как тебя никого не любил
включая ключицы Бога.
прими меня как надобность взрыва
как радость в присутствии горя.
я чист я чист я чист как младенец
траншеи висками рою.
сточи меня в малый.
барабаном стучит сердце
влюблен в тебя заново.
можно я поцелую тебя
в сердца открытую рану?!
в низовьях французских рек
в низовьях французских рек
мы скоро с тобой заживем.
ты будешь кровли латать.
мы будем растить коров.
и я забуду что я на песни меняла любовь.
мы будем вдвоем с тобой.
мы будем вдвоем с тобой.
мы стонами будем дразнить
аукать и тешить леса.
мы кроху сына родим
и назовем как отца.
со мной ты забудешь всех
кто был с тобой до меня.
мы не возвратимся домой.
мы не возвратимся в моря.
в низовьях французских рек
мы сладостно заживем.
прошу никогда мне не лги!
из прошлого вырастет лен.
когда нам случится земля
мы вместе вернемся домой.
и кровью сплетаясь в корнях
погибнем ты я за тобой.
и мальчик две капли как ты
влюбленный в индейцев и в снег
тебя и меня отнесет
в низовья французских рек.
киты
киты обнимают друг друга боками.
их мясо невкусно. их тело брутально.
мне дали на пробу. я долго жевала.
а после в сугробы блевала.
наверное в сердце кита спят олени.
стремятся в леса и противятся лени
китовой. и тычутся нежно
рогами в солнечное сплетение.
и кит сердцем дышит. и кит грациозен.
немного неловок (спасибо природе).
и я доверяю ему свое тело
и мы с ним танцуем несмело.
и я поняла что кита полюбила.
гарпун поломала ружье утопила.
и в мае нырнула ему на колени.
и он подарил мне оленей
что жили в нем сердцем
как верные стражи.
но я отказала ему стало страшно
что всюду вода без намека на сушу.
расстались без слов так честнее и лучше.
и быстро остыла. а летом узнала
убили его. свежевали на скалах.
и не было слез: сердце заиндевело.
но каждую ночь он приходит. несмело
меня обнимает и мы до рассвета
танцуем. он нежно мне гладит колено.
но сны исчезают как тени.
мне так не хватает оленя.
я не знаю чем пахнет кино
и чем пахнет экран.
я не знаю чем пахнет твой рот
хоть его целовал.
я лишился всех запахов
будто орех скорлупы.
я не чувствую насморка зная
что точно простыл.
я не знаю чем пахнет печаль
тех кто спит в сапогах.
я не знаю чем пахнет трава
умирая в стогах.
я не знаю чем пахнет гортань
захлебнувшись в любви.
я не знаю чем пахнет мениск
без колена брони.
но когда мы хотим и ты льнешь
пластилином к плечу
аромат пеленает меня
и вползает змеей.
я не знаю чем пахнет весь мир.
и я знать не хочу.
есть единственный запах. он плен.
и ты знаешь он твой.
сохраняя сознание
сохраняя сознание
думаю рвано и ранено.
до тебя два часа
не принять больше лопастей
чем по заданию.
некрополь строили заново
успев забыться корнями.
и ты спросил меня когда-то верю ли я в группу n.
я подавилась словами
ответила нет нет нет нет.
так вот держи как я думаю:
из вас из всех
ты единственный
и самый тонкий.
плюс еще не придумали
песню про походы налево.
и не жди. про нас никогда
ее не придумают.
p. s.
смотри ситуация я приезжаю в одессу.
ручку прошу стесняясь просить чернила.
пасмурно. львы без ушей. без имени церковь.
нарциссы остовов домов игнорируют крышу.
мне дарят лосьон. он мужской. занозы жжет хвоя.
моя сексуальность загадка. без права на верность.
я баб ненавижу. как смог. вдыхаю суть женщин.
мечтаю о платье аскета нежнейшего кроя.
стремителен омут друзей.
(что за дурь лимузины!)
мы бьемся взаправду:
тебе люб есенин. мне гете.
коверкают рот мемуары.
шаланды красивы.
в бойницах платанов
улитками спят пулеметы.
и вот ситуация я приезжаю в одессу
мы с другом из разных племен
но мы ровня по сердцу.
мой друг уже здесь. и готовится стать оголенным.
ему 35. он смеется. и пахнет младенцем.
поэту мусора и брамса
он нищ. он клошар. невысокого роста.
пьет виски и трахает баб в 90.
и сперма сметаной протухла в ширинке.
чернил маникюр от печатной машинки.
охотно блюя трассу стелет плевками.
о сальные стены буксует руками.
коррозией пасти мнет тело фарфора.
чуть легче клянется что бросит и скоро.
и метит очко пивом с привкусом гадким.
ползет и потеет и льнет к новой банке.
и в кресло вползает как мальчик в пижаму.
и вечер как в детстве в постели кинжалы.
он классику любит. смолит пахитоски.
да да я о нем. его имя буковски.
он всем хвалил брамса. навязывал прозу.
а таял в стихах и любил берлиоза.
в камин
на закате насквозь отлученное от государства
ярко-желтое солнце особенно жжет сетчатку.
безусловный защитный рефлекс диктатурой по векам.
повинуюсь. порукой мороз и сугробов лекарство.
все случилось когда был октябрь.
мне решительно сложно
написать изложением суть нашей горестной брани.
задыхаюсь фильтруя калибр тонких дамских цигарок
и язык клейкой липы листом прилипает к гортани.
и мы хуже врагов. чувства вздулись и лопнули мылом.
и стреляя друг в друга мы корчились но не жалели.
и я знаю что смерть это кровь когда сердце остыло.
лучше руку в камин
чем заплакать уткнувшись в колени.
запах юга печален как мы на плацдармах перрона.
запах юга отмечен крылатыми без провожатых.
я тебя привезла как невесту знакомиться в город
зная ты уже любишь его: ты жила в нем когда-то.
в этом городе сушат белье во дворах парусами.
флагом реют пижамы и ветхость рубах не зазорна.
ты ходила и гладила все. обнималась часами
с этим городом. колокола вам кивали влюбленно.
я тебя не ревную. компас стрелкой гнется на север.
и от инея сердце печет и седеет затылок.
в этом городе как виноград воронье на платанах.
мои руки. балкон. красота в объективе застыла.
запах юга бездомен как море где мы были порознь.
запах юга острее иглы. в уши намертво имя.
я тебя привезла в этот город таинственно-нежный
как невесту. без права на то что будут другие.
бредбери
конец войны пришелся на ноябрь.
дешевая гостиница. шезлонги.
дождь как у бредбери. распятые зонты.
и не поверишь мерзнут перепонки.
я здесь два дня. решительно один.
терзаюсь от капризов носоглотки.