Горман, конечно, понимал, что никто его не бросает - просто Марти что-то увидел. Но ужасное чувство отчаянья никуда не делось, и слезы застили ему глаза, когда он изо всех сил пытался нагнать бегущих.
- Подождите! - выдохнул он.
Они не стали ждать.
Но, внезапно, оба остановились.
Чтобы остановиться самому, Горману пришлось ухватиться за один из прутьев ограды. Задыхаясь, он вытер слезы с глаз.
- Господи Иисусе, - пробормотал Марти.
Клэр отшатнулась в сторону, согнулась пополам и ее начало рвать.
Марти направил луч фонарика вверх. Горман проследил за лучом.
Ноги Брайана свисали по обе стороны ограды. Он был обнажен. Он лежал на спине. Тело выглядело так, словно его с силой швырнули на заостренные пики ограды. Горман увидел, куда вошла одна из пик, и почувствовал, как сжалось очко. Остальные насквозь пробили тело по всей длине. Последняя вошла в затылок. Левая рука свисала под неестественным углом. Горман понял, что она перебита в локте.
Луч фонарика Марти скользнул по всей длине ограды. Горман проследил за ним. Других тел на пиках не оказалось. Мужчина повернулся к склону.
- Дженис? - закричал он.
Луч фонарика заметался среди сорняков и кустарников, пока не остановился на чем-то в тридцати футах от них.
Смятое одеяло. Разбросанная одежда.
Истерически выкрикивая имя дочери, Клэр бросилась к склону. Она карабкалась наверх, падая на колени, ползя вперед и снова поднимаясь. Марти ринулся за ней.
Горман остался стоять. С мгновение он наблюдал за ними, потом перевел взгляд на труп. Все тело болело, как будто эти пики вонзились в него самого. Больше всего на свете ему хотелось убежать, но одна мысль о беге в полном одиночестве, в кромешной тьме, наполняла его ужасом. Его всего трясло. Он ухватился за один из прутьев ограды, чтобы не упасть. Холодный металл был влажным и липким. Он отдернул руку и посмотрел на него. В бледном лунном свете мазки на решетке казались черными. Он поднял глаза на тело Брайана.
Внезапно, ужас отступил.
Чистой правой рукой он полез в карман и достал диктофон. Затем включил его.
- Я говорю это, стоя под телом Брайана Блейка - своего друга, своего коллеги, человека, пережившего кошмар в Блэк-Ривер Фоллс лишь для того, чтобы принять ужасную смерть от рук Малкасского Зверя. Судьба настигла его глухой ночью, в то время…
- Харди! Будь ты проклят, а ну живо сюда!
Он кивнул и отошел от ограды. Прежде чем начать подниматься по склону, он положил диктофон в карман. Но выключать не стал. Если бы только у него хватило духу начать записывать с того момента, как Марти и Клэр вошли в его комнату! Конечно, тогда он понятия не имел, что эта ночная встреча приведет к такой замечательной трагедии.
Брайан убит зверем. Еще и так варварски. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Книга станет просто бомбой!
Мало того: с Брайаном не придется теперь делиться.
Невероятно!
А если где-то поблизости еще и обнаружится хорошенечко так разделанный трупик Дженис… Родители наверняка постараются отжать ее часть выручки, но не факт, что суд эти требования удовлетворит.
- На это посмотри, ублюдок! - закричал Марти, светя лучом фонарика на землю.
Горман узнал куртку Брайана. Одежда была раскидана повсюду: свитер, лифчик, ковбойские сапожки, джинсы, трусики. Скомканное одеяло потемнело от крови.
- Судя по всему, - сказал Горман, - они…
- Заткнись!
Клэр всхлипывала где-то в отдалении, пробираясь через кусты.
- Я сожалею, - сказал Горман. - Клянусь, я понятия не имел, что они…
- Это ты втянул ее во всю эту чертовщину, мать твою! Я убью тебя, если она…
- Может быть, с ней все в порядке. Может, она убежала.
- Молись, чтобы так и было, - oтвернувшись, Марти заорал: - Дженис! Дже-е-е-е-е-е-е-е-э-э-энис!!!
Горман присел и поднял с земли фотокамеру Брайана. Вспышка была на месте. Он снял с объектива крышку и поднес камеру к глазу. Глядя в видоискатель, взял в кадр одеяло, джинсы и трусики девушки. Щелкнул. В быстрой яркой вспышке он успел разглядеть, что розовые трусики и синие джинсы забрызганы кровью не меньше, чем выцветшее голубое одеяло. Аппарат загудел, подготавливая следующий кадр.
Фотографии в «Ужасе» были черно-белыми. Горман решил, что для этой книги обязательно настоит на цветных снимках. Уж для издания в твердой обложке - точно.
Он навел камеру на сапожки Дженис. Они лежали, соприкасаясь каблуками.
Потрясающе.
Она умерла без сапог.
Пока он нащупывал кончиком пальца кнопку спуска, в объективе возник Марти и врезал Горману кулаком в живот. Удар вышиб из того дух и поверг на спину. Камера вылетела из рук. Спиною Горман больно ударился о склон. Ноги взлетели в воздух, он перекувыркнулся и заскользил вниз на животе. Ему удалось ухватиться за сорняки и остановиться. Сквозь хриплую одышку он услышал, как Клэр кричит, чтобы Марти прекращал.
Мужчина неумолимо спускался.
- Нет! - вскрикнул Горман.
Марти с разбегу пнул его в голову. Горман зарылся лицом в сорняки и почувствовал, как ботинок просвистел над затылком. Подняв глаза, он увидел, что от удара мужчина потерял равновесие. Взмахнув руками, Марти рухнул наземь. Он приземлился на задницу и съехал вниз, краем ботинка ободрав Горману ухо.
Горман вцепился в ботинок и резко вывернул. Послышался хруст разрывающегося хряща. Марти содрогнулся от боли и что есть мочи заорал.
- Марти! - воскликнула Клэр. И начала спускаться.
Через несколько секунд она ввяжется в драку. Двое против одного. Нечестно же!
Он подтянул Марти за ногу к себе и кулаком ударил в пах.
- Оставь его в покое! - закричала Клэр. - Не тронь его, сволочь!
Она была уже в нескольких ярдах.
Горман нащупал увесистый булыжник - размером с хороший кокос - и обрушил его на лоб Марти. И почувствовал, как промялся череп.
Клэр захныкала. Она попятилась обратно наверх, мотая головой и балансируя руками.
Горман встал на колени.
- Все хорошо, - сказал он ей. - Не бойтесь. Мы отвезем его к врачу.
Клэр резко развернулась и припустила вверх по склону.
Горман кинулся за ней.
- Не убегай! - кричал он. - Если ты убежишь, я один не смогу помочь Марти! Постой!
Она продолжала бежать.
- Да стой же, черт возьми! Ничего я тебе не сделаю!
Ее нога приземлилась на сапожок Дженис. Она пошатнулась, но на ногах устояла.
Горман швырнул камень. Тот угодил ей между лопаток и отскочил. Клэр упала, кубарем скатилась вниз по склону и растянулась у ограды, но тут же попыталась подняться. Горман прыгнул ей на спину, припечатав к земле своим весом. Схватившись за волосы, он повернул ее голову лицом к себе и принялся бить правым кулаком. Положение было неудобное. Он не мог вложить в удары должной силы. Но он бил - снова и снова, удар следовал за ударом. Она рыдала и извивалась, пытаясь спрятать лицо. Когда ей, наконец, удалось схватить его за запястье, он резко высвободил его и вонзил ей локоть в плечо. От этого все ее тело пробила дрожь, и он принялся избивать ее локтем, заставляя корчиться и кричать. В конце концов, он отбил локоть. Рука онемела.
Не выпуская волос Клэр, он привстал с ее спины и пересел на ягодицы. Ее слабые корчи его не беспокоили. Он знал, что вышиб из нее дурь. Но понятия не имел, чем ее добить. Встряхивая рукой, чтобы прошло онемение, он окинул взглядом залитую лунным светом землю и не обнаружил поблизости ни одного камня.
Она извивалась под ним.
- Угомонись! - рявкнул он, рванув ее за волосы. - И кончай гундеть.
Спустя мгновение рука отошла. Он запустил пальцы в сорняки возле тела Клэр и нащупал садовый колышек. Не намного толще карандаша и не особенно острый. Ладно, авось сгодится.
Схватив его, словно нож, Горман с размаху ударил женщину в шею, прямо под правым ухом. Колышек соскользнул вперед, прорыв борозду в ее коже. Клер заорала и исступленно задергалась. Горман ударил снова. На сей раз колышек вошел на пару дюймов, оставив приличную рану. С третьим ударом - вошел глубоко. Крики женщины перешли в настоящий вой. Она бешено корчилась и извивалась, когда он пропихивал колышек вглубь. Он вытащил его и ударил еще раз. Он продолжал вгонять его, все глубже и глубже, даже когда крики оборвались и тело под ним замерло.
Наконец, он слез с нее. Рукав пиджака был забрызган кровью. Он вытер руку о задний карман ее джинсов.
Похлопав себя по карманам, он убедился, что не выронил во время борьбы бумажник или диктофон.
Диктофон. Он вытащил его. Боже правый, все это время он был включен. Теперь придется уничтожить ленту.
Придется избавиться и от одежды - уничтожить всю до последней нитки. Но это может подождать.
Он поднял брюки Брайана. Оттуда выпорхнули трусы. Он порылся рукой в его кармане и нащупал ключи от машины. Побродив по склону, отыскал камеру. Наконец, склонился над телом Марти. Контракт лежал в кармане рубашки. Он достал его. Сам не понимая зачем, он взял у Марти и ключи.
Потом он поспешил к ограде. Последний раз взглянул на распяленное тело Брайана и бросился бежать.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Утренний воздух слегка освежал лицо Тайлер, но телу под одеялом было тепло и уютно. Перевернувшись, она зарылась лицом в мягкую теплую подушку.
Чириканье и переливистые трели птиц за окном пробуждали воспоминания о далеких летних деньках, когда она точно так же лежала в мягкой уютной постели по утрам, разрываясь между желанием понежиться подольше и поскорее оказаться на улице. Ее манили приключения: выставка комиксов (она тогда здорово пополнила свою коллекцию!), бег наперегонки с Салли, Хуссом и Лореттой, пикник на берегу озера, исследования…
Исследовать было лучше всего: отправиться куда-нибудь по извилистой лесной тропинке, на велике или пешком, пересечь железнодорожные пути и двигаться дальше, куда глаза глядят.
Позднее, каждое утро стало приносить почти болезненные переживания, когда она не могла дождаться, чтобы сесть на автобус и поехать в общественный бассейн, где практиковался в плавании на спине Скип Робинсон - быть может, на этот раз он ее заметит! И он, наконец, заметил. И каким же он оказался застенчивым! А еще от него всегда пахло «Коппертоном».
А от Эйба пахнет «Брутом». Она выгнулась на кровати, вспоминая, прикосновение его тела, когда он обнял ее прошлой ночью. Они обнимались на крылечке, точно влюбленные школьники, в то время как Нора решительно увлекла Джека в свой номер. Если бы она тоже пригласила Эйба к себе, сейчас он был бы с ней. Вместо этого они просто разошлись по номерам. Тайлер пожалела об этом уже тогда, испытав ноющее чувство потери.
Я же его почти и не знаю, - подумала она.
Но из головы никак не хотел выходить Дэн. Она приехала отыскать Дэна, и отдаться Эйбу было бы предательством.
И все равно она жалела.
Она ничем не обязана Дэну. Они сделали свой выбор пять лет назад, а если сегодня ей удастся его найти (в Доме Зверя?), что ж, тем лучше. Мысли о Дэне не должны ее останавливать.
Но не только это остановило ее вчера. Еще и осознание, что сегодня им с Эйбом придется проститься навсегда и никогда не встретиться вновь. Он с Джеком поедет на север, она с Норой - на юг. Если бы этой ночью они занялись любовью, расставание сделалось бы в разы тяжелее.
Думая об этом, она ощутила опустошенность и чувство потери, будто он уже уехал.
У нас есть еще целый день, - сказала она себе.
Вчера ночью они договорились встретиться перед завтраком. А что потом? Экскурсия в Дом Зверя? Кажется, Нора рвется туда сходить, и если Эйб с Джеком к ним присоединятся… По крайней мере, они смогут подольше побыть вместе.
Эйб, я хочу познакомить тебя со своим старым другом, Дэном Дженсоном. Дэн, это Эйб Клэнтон.
Тайлер? Поверить не могу, это действительно ты. Боже мой, дай-ка мне получше на тебя посмотреть. Красавица! Еще и сбросила несколько фунтов, да?
Горящими от ревности глазами Эйб смотрит, как Дэн заключает ее в объятия, и медленно начинает уходить. Нет, постой!
Слишком расстроенная, чтобы дальше нежиться в постели, Тайлер встала. Распахнула занавески и выглянула в окно. Сердце екнуло. На крыльце своего коттеджа, расположенного через дорогу от ее, упершись локтями в колени и опустив глаза, сидел Эйб. Утренний ветерок трепал его волосы. Он хмурился, погруженный в свои мысли. Неужели обо мне? - подумала она.
Ну да, конечно. Не льсти себе.
Но все-таки!
Господи, какой у него грустный и измученный вид.
Поражаясь своей смелости, Тайлер отошла от окна и, накинув халат прямо на ночную рубашку, подошла к входной двери. Как только она открыла ее, Эйб поднял глаза. Его мрачное лицо тут же расплылось в улыбке.
- Доброе утро, - сказала Тайлер.
- Доброе.
- Не спится?
- Ага.
- Как насчет чашечки кофе?
- Как я могу отказаться?
Он встал и отряхнул джинсы. Они были старыми, изрядно потертыми на коленях, края штанин обтрепались. Зато сапоги были как новенькие. Белая футболка в обтяжку подчеркивала объем и рельефность мышц.
Тайлер подумала, что под своим халатом и ночной рубашкой она абсолютно голая.
Да ладно тебе, - подумала она.
Тем не менее, она кожей ощущала прохладный ветерок, обдувающий ноги. Соски выпирали под ночной рубашкой. Слегка задыхаясь от волнения, она отошла от двери, чтобы пропустить Эйба.
- Ну, - сказала она, стараясь сохранять спокойный тон, - как спалось? Надеюсь, Бобо не снился?
Он посмотрел ей в лицо:
- Я спал отлично. А ты?
- Как бревно.
Она вспыхнула под его взглядом и отвернулась. Коленки дрожали, когда она вошла в комнату, сняла с плиты кофейник и вместе с ним направилась в ванную. Она наполнила его водой и принесла обратно. Вставляя шнур в розетку, она почувствовала, как сзади к ней подошел Эйб, и повернулась к нему лицом.
- Это займет всего несколь…- начала было она, но тут же замолчала и посмотрела ему в глаза.
Он погладил ее по щеке ладонью:
- Я скучал по тебе.
Тайлер попыталась что-то сказать, но горло словно стянуло. Вместо этого она скользнула в его объятья и поцеловала его.
Эйб обнял ее - гораздо крепче, чем прошлой ночью, словно они встретились после долгой разлуки, и ему необходимо ощущать ее тело, чтобы убедиться, что она снова с ним. Через мгновение он ослабил объятия. Его руки заскользили вверх-вниз по ее спине.
Тайлер захотелось скинуть с себя халат и ночную рубашку, чтобы почувствовать его руки на обнаженной коже. Но он легонько похлопал ее по заду и отстранился.
Тайлер развязала узелок на поясе халата и распахнула его, взяла Эйба за запястья и положила его руки себе на грудь. Теперь она ощущала тепло его рук сквозь тонкую ткань ночной рубашки. Ее дыхание участилось, когда он ласкал и нежно сжимал их. Затем он запахнул халат и, притянув Тайлер к себе за лацканы, поцеловал в губы. И улыбнулся:
- Пытаешься меня соблазнить?
- Такая идея приходила мне в голову.
- Бесстыдница, - сказал он.
- Да, я такая.
- А что насчет твоего друга, Дэна?
Ее желудок сжался.
- А что насчет него?
- Ведь вы же проделали весь этот путь ради того, чтобы его найти.
- Да, но…
- Если мне придется потерять тебя, когда вы встретитесь с этим парнем, то я не хотел бы… заходить дальше. Поверь, я очень хочу тебя. Не заставляй меня страдать.
- О, Эйб, - прошептала она.
Его лицо стало размытым из-за навернувшихся на глаза слез. Она подошла к нему и крепко обняла.
- Ну вот, здорово, - сказал он, поглаживая ее волосы. - Давай-ка лучше оденься, а я пока приготовлю кофе. Ты же пригласила меня на кофе, помнишь?
Тайлер кивнула. И вытерла глаза.
- Только не раздевайся при мне, ладно?
Она улыбнулась:
- Черт, сорвал мой план.
- Мне бы экстрасенсом работать.
- Неужели не хочешь взглянуть, от чего отказываешься?
- Нет, иначе не сдержусь.
- Ну, ты и впрямь экстрасенс.
Эйб тихо рассмеялся и покачал головой.
Тайлер прошла мимо него. Он смотрел, как она склонилась над кроватью и вытащила из-под нее чемодан.
- Я думала, ты собирался приготовить кофе.
- Какой ты предпочитаешь?
- Просто черный.
Но он так и не отвернулся. Тайлер достала вельветовые брюки, желтую блузку, тоненький бюстгальтер, который носила вчера вечером и свежую пару трусиков. Все это она показала Эйбу:
- Не против, если сегодня я оденусь в это?
- Отнюдь.
Она одарила его застенчивой улыбкой:
- Дэну никогда не нравились эти штуковины, - сказала она, бросив бюстгальтер на кровать.