Катерина внимательно посмотрела на мужа и тоже приподняла бокал с вином.
За твой успех, дорогой.
И за красивую женщину, что сидит напротив, победно сверкнув взглядом серых глаз, улыбнулся он.
После ужина они собирались немного прогуляться по ночному городу, но с моря порывами дул ледяной ветер, и прогулка превратилась в испытание холодом.
Город-порт, сжимая ее заледеневшую руку в своей, усмехнулся Ярцев. Гамбург напоминает мне родной Владивосток. Наверное, поэтому я хочу здесь осесть.
Кажется, нам пора в такси и домой, зябко поеживаясь, прервала его воспоминания Катя.
Поехали. Тигренок спит, а нас ждет мягкая постелька Я так и не получил сегодня свой десерт, прижимая ее к себе и целуя в шею, проговорил он.
Так поехали скорее. Будет и десерт, сверкнула зелеными глазами Катерина.
Глава 7
Серое утро ознаменовало себя смятыми после бессонной от любовной лихорадки ночи простынями и резким плачем из детской кроватки.
Катя зажмурилась. Вставать в пять часов утра после того, как заснула в начале третьего, у нее просто не было сил. «Пожалуйста. Ну, пожалуйста, поспи еще немного», с отчаянной надеждой прошептала она.
Но Сашенька спать не планировал. Вероломно покинутый родителями прошлым вечером, он орал во всю глотку, требуя взять его на руки и немедленно подарить огромную порцию любви и молочной смеси.
Не-ет, глухо простонал муж на другом конце постели и накрыл голову подушкой. Пожалуйста, засни снова Хоть на полчасика
Катя вздохнула и сползла с постели.
Кто у нас плачет? зажигая приглушенный светильник, затопала к кроватке она. Ну же, иди к маме. Ой, да ты холодный весь! Без одеяла спал, да?
Она прижала малыша к сердцу, укутала в одеяльце и вместе с ним пошла на кухню, подогревать смесь.
Сашенька вцепился ручками ей в волосы и постепенно затихал.
Сердце пронзила щемящая нежность. Нет чувства слаще, чем прижимать к груди своего ребенка. И совсем не важно, что глаза слипаются от желания заснуть. Как же мало она знала до его рождения! В нем весь смысл, вся ее жизнь.
Она вернулась в спальню, устроилась на подушках с Сашенькой на руках, и даже не заметила, как они с малышом задремали. Ей снова приснилась собака. Теперь она видела ее отчетливее, чем в прошлый раз. Это был лабрадор со сломанной лапой. Вода глазела на нее молча, удушающе, но не трогала.
Катя проснулась, и сердце заполонила робкая надежда на исцеление от кошмаров. Если психика начала вводить в сон новые элементы, значит, есть шанс избавиться от удушения и дикой боли.
К обеду стало ясно, что ни о какой квартире в качестве приобретаемой недвижимости речь больше не идет. Саша загорелся идеей купить роскошную виллу. Катя была удивлена его категоричности. Ее муж, обычно неприхотливый в отношении жилья, вдруг решил, что отныне они будут жить на широкую ногу.
Катерина занималась домашними делами, стараясь смириться с новой участью. Ей казалось, он запрет ее в этом огромном особняке, и она уже не сможет вести прежнюю жизнь. А ведь после новогодних каникул она, как инструктор йоги, собиралась вести группу из нового набора. Ей было горько и обидно, что муж готов поступиться ее, пусть даже маленькими, интересами в угоду своему капризу. Она так радовалась, что ее сны наконец стали менять свою окраску! Теперь, если Саша увезет ее из Гамбурга, она потеряет связь с привычным миром, и кошмары вернутся.
Ярцев чувствовал в ней перемены и жутко злился. Ему казалось, он ее совершенно избаловал. Ну, какая женщина отказывалась бы от роскошной виллы в угоду глупым занятиям йогой?
Послушай, Катюша, когда Сашенька ушел на свой дневной сон, попробовал разрешить возникшее недоразумение он. Ведь это неплохо, когда у тебя есть вилла. Я понимаю, ты привыкла ютиться в квартире, и тебе страшно представить, что у нас будет немного другой образ жизни.
Уж прости, какая есть, обиженно буркнула она в ответ, и в глазах блеснули слезы за тот упрек, что она не умеет жить на широкую ногу.
Катя Ну, скажи мне, разве я хоть раз тебе в чем-то отказывал? взял ее за руки он. Разве хоть раз было такое, что мои рекомендации чем-то навредили тебе лично?
Нет, она попыталась отвернуться.
Послушай же меня. Твой муж обладает такими средствами, что смешно продолжать тесниться в городе. Я хочу роскошную виллу, и точка. Просто прими этот факт. Поверь, после того, что ты увидишь, у тебя не возникнет желания продолжать ютиться здесь.
А как же моя работа? поникла она.
Какая еще работа? испуганно посмотрел на нее он. Твоя работаэто я и Сашенька! Йогахобби, Катя. Никакой работы у тебя быть не может. По-моему, мы с тобой все решили еще задолго до того, как переехали сюда. Твоя работаэто семья.
Она совсем растерялась. Горло сдавило спазмами. Ей нельзя работать даже в клубе инструктором?
Саш, я не пойму. Я у тебя в рабстве, что ли? опалила мужа яростным взглядом Катя.
Нет! воскликнул он. Ты замужем! За- му- жем, понимаешь?!
То есть, быть за тобой замужем приравнивается к тому, что я обязана быть в пожизненном услужении только твоим интересам?
Не говори ерунды! окончательно разозлился Ярцев. И научись, наконец, слышать, что я тебе говорю. Во-первых, ты никогда не будешь работать. Это не обсуждается. И, во-вторых, мы переезжаем в дом, который выберу для нас я. Это тоже не обсуждается.
Катя оттолкнула его от себя и быстро вышла из гостиной. Ее душили слезы. Что с ним случилось? Отчего вдруг такие перемены? Он же всегда относился к ней по-другому. Не было ни разу нареканий и упреков за эту йогу. Что сейчас с ним творится?
Ярцева же переполняла злость. Как Катя, которую он холил и лелеял, может так эгоистично себя вести? Отталкивать его от себя, уходить в разгар их разговора?
Он бросился за ней следом и настиг у входа в кухню. Резко дернул за руку и прижал к стене.
Кто тебе разрешил уйти, Катя? прорычал он.
Пусти меня, оттирая слезы, потребовала она. Именно потребовала, а не попросила. И это взбесило его еще больше.
Ты готова поступиться нашими отношениями в угоду своему капризу? ледяным тоном проговорил ей в лицо он. Что с тобой такое, Катя?! Мы женаты не первый год! Ты знаешь, как я отношусь к любому проявлению твоего упрямства!
Упрямства? вытерев слезы, попыталась отвернуться от него она. Он не позволил, вместо этого еще сильнее вдавив ее в стену. И тогда она перешла в наступление.
Мое единственное желание два раза в неделю заниматься в клубе йогой является для тебя проявлением упрямства?! Да я ведь даже не выхожу никуда из дома! Не общаюсь с людьми! Все, что я делаю, это пытаюсь обрести уверенность в себе с помощью дыхательных практик! Мне кошмары по ночам снятся, Саша! Никуда они не делись! Со временем только сильнее душат меня во сне! А ты хочешь с корнем меня отсюда вырвать и увезти в глушь, где даже людей вокруг нет!
Ты ведь даже не посмотрела еще, куда я переехать хочу, а уже ерунду несешь! отпустив ее на мгновение, всплеснул руками Ярцев.
Почему мои предпочтения являются для тебя ерундой?! Потому что ты оплатил мое лечение и теперь можешь делать со мной все, что вздумается?!
Ярцев на мгновение замер.
Вот как, значит? сжав ее плечи так больно, что она вздрогнула, ледяным тоном проговорил он. Получается, нас с тобой нет? Есть отдельно я, и отдельно ты?
Интересно, если бы ты женился на ком-нибудь другом, не таком проблемном, ты предъявлял бы такие же требования?! бросила ему в лицо она.
Если бы на твоем месте была другая женщина, она бы боялась даже посмотреть в мою сторону не так! прошипел он. Тебя же спасает лишь то, что ты мне слишком дорога, Катя! Слишком больно было тебя терять. Любить вопреки всему!
Оставь меня в покое, она вдруг обмякла и перестала сопротивляться. Я сделаю все, что ты скажешь.
Мягко отстранилась и тихо ускользнула от него на кухню.
Он остался стоять в прихожей. Ярость куда-то пропала, уступив место привычному отчаянию. Хирурги убрали шрамы с ее лица. Он лично был рядом, когда утопили ее брата. Но никому так и не удалось убрать порезы с ее души. Они не затянулись до сих пор.
Он тихо вошел на кухню.
Катя мыла детские бутылочки и всхлипывала, неуклюже оттирая лицо рукавом длинного и расписанного цветными красками платья.
Ярцев встал сзади, положил руки ей на плечи и мягко поцеловал в макушку.
Кать не говори так больше, тихо попросил он. Не для этого я тебя вытягивал. Хочешь заниматься, занимайся. В конце концов, я открою клуб для тебя лично. Это будет подарок.
Слишком роскошно для подарка, всхлипнула она.
Нет, рассмеялся он. Нет ничего проще, поверь. Тем более, что мы собираемся вкладываться в экономику Германии. Только переехать нам придется. От тебя ничего особенного не требуется. Всего-то поддержать меня Ну, же, не плачь.
Он развернул ее к себе и коснулся ладонями ее заплаканного лица.
Прости меня, если я сказал что-то слишком грубо. Ты же знаешь, я вспыльчивый. Я ни в коем случае не хочу ущемлять твои права. Если я не желаю видеть тебя работающей, это совсем не значит, что я против твоих интересов.
Она прижалась лицом к его груди и потихоньку успокаивалась.
Ярцеву стало легче. Если Катя инстинктивно ищет у него утешения, значит, больше не обижается. Он прижал ее к себе крепче и погладил по сплетенным в косу волосам. Порой с ней бывает чудовищно сложно. Из-за травмы она боится перемен. Самые простые вещи она превращает в трагедию, и очень трудно пробиться сквозь воздвигнутые ею стены.
Значит, ты посмотришь те варианты недвижимости, которые мне нравятся? осторожно поинтересовался он.
Посмотрю, тихонько шепнула она.
У тебя будет свой собственный клуб там, куда мы переедем. В свободное время подумай, чем еще кроме твоей йоги его можно наполнить, чтобы клиентам было интересно, с улыбкой прошептал он в ответ. На самом деле ты зря так боишься перемен. Статистика показывает, что большинство молодых семей с детьми предпочитают жить в пригороде. Возможно, в твоем клубе у тебя появится много новых клиенток с детьми.
Ты думаешь?
Я знаю.
У нас будет все, как в твоих любимых фильмах, продолжал говорить он. Роскошный дом, огромная гардеробная, в которой ты будешь держать свои наряды, и твой личный клуб, в который ты будешь привлекать соседок для занятий своими дыхательными практиками. А когда мы обживемся, ты подаришь мне еще одного ребенка. Я бы очень хотел дочь.
Дочь? Катя подняла на его заплаканные глаза, улыбнулась и обвила его крепкую шею руками. Я бы тоже хотела дочку. А еще Знаешь, я хочу собаку. Недавно мне приснилась собака. Лабрадор. Она спугнула мой кошмар, и впервые во сне я не умерла.
Не умерла. Какие страшные слова. Ярцев сжал ее руки в ладонях и поцеловал.
Что может быть проще? Подарить тебе собаку прямо сейчас? с наигранной веселостью предложил он.
Нет. Теперь уже после переезда. Я подожду.
Они стояли посреди кухни, крепко прижавшись друг к другу, и от ощущения, что они вместе хотят одного и того жемаленькую дочь, тревога понемногу отступала, заполняя пространство вокруг особой, пронзительной нежностью.
Давай попробуем, касаясь ладонями его колючих щек, шепнула Катя. Воплотим задуманную тобой сказку в жизнь.
Приступим сегодня же, он нежно коснулся губами ее губ. Вызывай свою няню. Поедем смотреть виллу.
Глава 6
Январский вечер. Мерзкий, противный ветер дует со стороны моря и пронизывает насквозь. Никакие меха не помогают согреться. Ничего не поделаешьприморская зима богата ветрами. Наталья укуталась в длинную шубку из серебристой норки, накинула на голову капюшон и, отстукивая дробь шпильками дорогих кожаных сапог по тротуару, заторопилась к своему джипу, что ждал на другой стороне дороги. Здесь, во Владивостоке зимой все ездили на больших машинах. Машин во Владивостоке было пруд прудиблизкий сосед-японец исправно поставлял свои подержанные автомобили приморцам, и те с удовольствием ими пользовались.
Летом можно было пересесть за руль более изящного авто, а вот зимой в этом нет никакого смысла.
На дороге мелькнул серебристый «Ниссан». Сердце кольнуло лишь на мигпоказалось. Красивый профиль, такой родной и любимый, и уже год как чужой По груди растеклась терпкая и горькая, но давно привычная боль. Не сложилось у них с Виталиком. И никогда не сложится. Ему ребенка надо, а у Натальи детей быть не может. После страшного подпольного аборта в далекой молодости, сделанного по приказу брата, она осталась бесплодной.
Наташа ненавидела Олега. Ненавидела себя за трусость. Она дико боялась сказать ему что-то против и всегда подчинялась. Олег поддерживал ее салоны, это был красивый жест благородного старшего брата, когда-то лишившего ее возможности стать матерью, и она делала вид, что ей это нужно. На самом деле ее тошнило от его заботы. Благородство Олега было таким же мнимым, как и все, к чему он прикасался.
Его любовница Леночка приходила к ней в салон, как к себе домой и никогда не платила за дорогостоящие услуги. Наташа молча глоталаОлег хозяин, а хозяинон и барин в ее салонах.
Молодая женщина открыла примерзший замок и забралась в холодную машину. Включила зажигание и подула на руки, чтобы пальцы не так мерзли. Мелькнувший знакомый профиль Виталика снова стоял перед глазами. Боль в груди растекалась мощной лавой, горячей и черной, и казалось, ей никогда не избавиться от этого немого и глухого отчаяния. Она больше не сможет быть счастливой, потому что когда-то так решил Олег.
Наталья посмотрела на темную и пустую дорогу. Нажала на педаль газа и, нарушая все правила дорожного движения, помчалась вперед на бешеной скорости. Ей безумно хотелось врезаться в какую-нибудь стену, да так, чтоб сразу насмерть. Чтобы больше никогда не чувствовать это глухое, черное отчаяние, от которого задыхаешься.
Нет, не хватило смелости. Мать вспомнилась. Нельзя разбиваться, пока мать жива. Она не выдержит, если и второго ребенка потеряет. У нее сердце остановится, если из троих детей у нее останется только жестокий и кровожадный Олег.
Ната сбросила скорость перед самым опасным поворотом и поджала дрожащие губы. Нельзя. Пока еще рано.
Всхлипывая, кое-как доехала до своей многоэтажки. Припарковала машину у тротуара, выбралась и, торопливо растирая по лицу слезы, заспешила домой. Ветер бил в лицо непонятной ледяной сыпьюто ли замершим дождем, то ли подтаявшими снежинками, и было трудно даже дышать.
Два года назад Ната приобрела роскошную трехкомнатную квартиру в одной из новостроек. Обставленная по последнему слову техники, идеально отремонтированная по дорогостоящему дизайнерскому проекту, квартира была ей в тягость. В ней все напоминало Виталикаони покупали ее вместе.
Наталья поднялась на лифте на пятый этаж и достала из сумочки ключи. Она зналав холодильнике ее ждет одно единственное спасение от всех бед. Бутылка крепкого хереса, которая сможет на время расслабить нервы и даст спокойно уснуть.
Она вошла в квартиру, без сожаления бросила на пол норковую шубу и скинула с ног сапоги. Из гостиной высунула нос обычная серая кошкатакая же одинокая бедолага, как и Наталья.
Привет, кисло растянула губы в улыбке хозяйка и закрылась в ванной комнате.
Потом, до глубокой ночи она с бокалом хереса сидела в роскошной гостиной на диване, гладила свою облезлую кошку и пялилась в экран огромного домашнего кинотеатра.
В начале первого на сотовый пришло сообщение от Леночки.
«Зай, завтра заскочу на пару часиков. Ногти надо подкорректировать и губы снова сделать. Олежик любит, когда у меня губки бантиком, знаешь же. В одиннадцать буду. Целую в носик».
В груди всколыхнулась глухая ярость.
«Наколоть бы тебе твои губки таким бантиком, чтобы рот не закрывался!» Наталья сжала сотовый в руке с такой силой, что на миг ей показалосьтреснул экран.
«Заскочу в одиннадцать на пару часиков» означало однопридется с утра звонить другим постоянным клиентам, извиняться за неудобство и переносить сеансы. А клиенты, между прочим, за дорогостоящие услуги косметологов платят. Пла-тят! А Леночка никогда не платит. От нее сплошные убытки. И все для чего? Чтобы Олегу нравилось, как она ему минет делает, прости господи!
Наталья отхлебнула из бокала терпкую коричневатую жидкость и раздраженно отбросила телефон в сторону. Кошка, мирно спящая под рукой, удивленно вскинула голову.
Прости, виновато потрепала тощее животное по редкой холке Наталья. Я не хотела тебя будить.
Потом она вылила себе в бокал остатки хереса и с горечью уставилась на экран огромного телевизора.