Сколько вас сейчас всего? спросила она.
Миллионы! заявила Игла.
Нет, я имела в виду здесь, в Гримм-хаусе.
Миллионы, плюс-минус, повторила Игла. Постоянно рождаются новые, так что трудно следить за точным числом.
Миллионы только в Гримм-хаусе?! Хэдли не поверила своим ушам. Но почему я не видела столько?
Потому что мы эксперты по отведению глаз, мастера камуфляжа, профессионалы по растворению в пейзаже! распиналась Игла. Нас замечают только тогда, когда мы сами этого хотим. Тебе очень повезло нас увидеть. Не всякому это дано.
Повезло нас увидеть! подхватили самые мелкие насекомые на полу.
Хэдли улыбнулась и махнула им рукой, прежде чем снова обратиться к Игле:
Так, значит, тараканы могут всё?
Всё, что угодно! Игла обратилась к собранию на полу: Точно говорю?
Всё, что угодно! Всё, что угодно! зашелестело ей в ответ. Тараканы с хохотом перевернулись на спинки, дрыгая лапками как умеют делать только тараканы.
Всё, что для нас важно, добавила Игла. А иногда и что-то ещё.
У меня к вам предложение, сказала Хэдли. И это важно.
Глава 16
Хэдли ничего не оставалось, как признать правоту Иглы: тараканы оказались её лучшими друзьями в Гримм-хаусе. Они с удивительным энтузиазмом восприняли её предложение, даже несмотря на то, что их честно предупредили: это может оказаться опасным.
Нам не страшно! Не страшно! молодёжь пришла в такое волнение, что Игле пришлось на них шикнуть.
Действовать нужно очень точно и одновременно, иначе ничего не выйдет, сказала Игла.
Последующие часы они посвятили тренировкам по сокращённой версии нового плана. Всё получалось даже лучше, чем могла надеяться Хэдли.
Когда тётки протопали наверх, чтобы ложиться спать, Хэдли с тараканами как раз закончили последнюю проверку. Когда к её двери приблизились чьи-то шаги, Хэдли затаилась возле кровати. В замке не успел повернуться ключ, а жуки уже волшебным образом исчезли из виду. Всё случилось так быстро, что можно было подумать, будто Хэдли померещились эти насекомые.
Хэдли? в комнату заглянула тётя Шарман. Ты не хочешь зайти в туалет на ночь?
Конечно, она хотела и в любом случае сказала бы «да», даже если и не хотела бы. Тётя Шарман караулила в коридоре, пока она пользовалась туалетом и умывалась. Хэдли внимательно рассмотрела своё отражение в зеркале. Кое-что изменилось. Девочка в зеркале, конечно, оставалась ею, только стала более взрослой, более уверенной версией прежней себя.
У меня. Всё. Получится, она тщательно вытерла руки полотенцем, вышла в коридор и отправилась в спальню, как и полагается пай-девочке, которую она изображала для тёти Шарман.
Спокойной ночи, Хэдли, сказала та, доставая ключ. Увидимся завтра.
Увидимся завтра, покорно откликнулась Хэдли, остро чувствуя скрытый смысл своих слов. Тётки непременно увидят её завтра. Вот только вместо сломленной маленькой девочки, покорной их воле, они увидят кое-что неожиданное. Спокойной ночи, Хэдли захлопнула за собой дверь.
В эту ночь она отлично выспалась и впервые за время своего заключения в Гримм-хаусе увидела сон. Её окружали дети. Каким-то образом она знала, что это те дети, которые отдали свой талант тёткам: Энрико, Мэри, Жан-Поль, Амайя, Мильтон, Трейси, Дерек, Эбнер, Кора, Перл, Герберт, Берта, Этель и Николас. Во сне был солнечный день, и все дети играли в парке. Они были одеты по моде разных лет, как будто их собрали со съёмок нескольких фильмов. Эрик играл на саксофоне под аккомпанемент девочки на гармошке. Девочки прыгали через верёвочку, мальчики бегали в догонялки. Стоило Хэдли приблизиться к ним, как все остановились и с уважением посмотрели на неё.
Ник вышел вперёд и выступил за всех:
Все мы пытались сопротивляться Максин и Шарман, и все потерпели неудачу, он смущённо улыбнулся. Но этому надо положить конец. Их давно пора остановить. И сделать это можешь только ты, Хэдли. Мы знаем, что можешь. Остальные дети заулыбались и увлекли её в объятия. Она почувствовала на плечах их руки и тепло их любви. И это чувство оставалось с нею, даже когда она проснулась.
Следующий день она так и провела взаперти у себя в комнате. Рано утром тётя Шарман принесла ей стакан воды, а после обеда тараканам удалось стянуть для неё несколько крекеров, но этого было слишком мало. Она не могла отделаться от мыслей о холодильнике дома, набитом вкусностями и разнообразными напитками. Обычно на полке для фруктов лежала гроздь бананов, а рядом свежие пирожные с голубикой. От одной мысли о них текли слюнки. Если повезёт, она уже к вечеру будет дома.
И когда в замке повернулся ключ тёти Шарман, Хэдли была готова.
Шоу начинается! шепнула девочка тараканам и скрестила на удачу пальцы. Когда дверь распахнулась, её маленькие друзья давно успели скрыться.
Как ты себя чувствуешь, Хэдли? спросила тётя Шарман.
Великолепно, она соскочила с кровати, радуясь тому, что уже обута и готова к выходу.
Тётя Шарман заковыляла вниз по лестнице, как будто у неё ломило суставы. Хэдли, пританцовывая, спускалась следом: каждая ступенька приближала её к танцу победы.
Тётя Шарман приостановилась и повернулась к Хэдли:
Какая ты непоседа! на её лице промелькнуло подозрение.
Да, тётя Шарман, сказала Хэдли
Помни: никаких шалостей, а не то Максин с тебя шкуру спустит. Понятно?
Я всё поняла, тётя Шарман. Больше никаких шалостей, слово «шалостей» вызвало у Хэдли улыбку. Как будто речь идёт о ручной обезьянке или несмышлёном карапузе. Для того, что Хэдли задумала, больше подошли бы другие слова. Победа. Разгром. Превосходство. Очень скоро тётки поймут, что ошибались, недооценивая её.
В холле их уже ждала тётя Максин. Она стояла с ещё более суровой миной, чем обычно, и седые кудряшки тугими спиральками спадали по обе стороны лица. Хэдли кивнула в знак приветствия и направилась было на своё обычное место в центре комнаты, но у тёти Максин были иные планы.
Не так быстро, рявкнула она, поймав Хэдли за ухо. Надо поговорить.
Да-да, тётя Максин, у Хэдли перехватило дух. Краем глаза она заметила пару изумрудных глазок, показавшихся из-за портьеры, но уже через мгновение они пропали. А тётя Максин, не выпуская ухо своей пленницы, протащила её через всю комнату. Наконец её отпустили и Хэдли смогла встать прямо.
Это твой последний шанс, сказала тётя Максин. Только попробуй что-нибудь дёрнуть, и тебе конец. Я больше не склонна прощать, и я теряю терпение, она уселась на своё место, и теперь их глаза оказались на одном уровне.
Да, тётя Максин.
Что ты из этого поняла?
Всё, тётя Максин.
Скажи вслух.
Хэдли задумчиво наклонила голову, вспоминая.
Вы сказали, что это мой последний шанс. Если я только попробую что-то дёрнуть, мне конец. Вы больше не склонны прощать, и вы теряете терпение.
Хмм, тётя Максин скрестила руки на груди. Она явно была недовольна даже после того, как Хэдли дословно повторила её отповедь.
Максин, окликнула сестру тётя Шарман, переминавшаяся возле виктролы, по-моему, она всё понимает. Не пора ли ей просто начать танцевать? она положила пластинку и опустила иглу.
Хэдли воспользовалась моментом и вышла на середину комнаты. Ей пришлось подавить желание поднять взгляд на люстру. Для этого скоро будет время.
Зазвучала музыка, и тётя Шарман вперевалку добралась до своего кресла. Хэдли подняла руки над головой. На какой-то миг нервы вышли из повиновения, и живот скрутило от страха, но девочка привычно сделала глубокий вдох и велела себе успокоиться. Она повторила, что всё нормально и что Игла с остальными не должны показываться раньше времени. Так они и планировали. И она справится, непременно справится. Она представила, как мама смотрит ей в глаза и повторяет, как всегда перед выходом на сцену: «Никто не ждёт от себя совершенства. Просто делай что можешь и верь в себя».
Хэдли ещё раз вздохнула, пропуская музыку сквозь себя. Трам-пам-пам-пам, пам-пам, пам-пам! Она прикрыла глаза и сделала первый шаг, двигаясь точно под музыку. От неё мало что зависело, однако сейчас она не будет об этом думать.
Они с музыкой слились воедино. По комнате прокатилась волна любви, отражая то чувство, что она испытала во сне. Энрико, Мэри, Жан-Поль, Амайя, Мильтон, Трейси, Дерек, Эбнер, Кора, Перл, Герберт, Берта, Этель и Николас. Как будто духовно она объединилась с остальными детьми, окружившими её с любовью и поддержкой. И пусть они существовали лишь в её воображении даже от мыслей о них становилось легче. А ещё она слышала, как шелестят лапки миллионов тараканов вокруг: внутри стен, за портьерами, под мебелью в ожидании сигнала.
С чего эта идиотка так улыбается? громко спросила тётя Максин у своей сестры.
Откуда я знаю, отмахнулась тётя Шарман. Тебе какая разница? Для счастья нет правил.
И Хэдли продолжала танец, виртуозно следуя музыке, склоняясь и выпрямляясь так старательно, как будто это был вопрос жизни и смерти. Над головой люстра почувствовала её энергию и пробудилась, мигая и жужжа: сверкающий дракон, готовый поглотить её пыл. Но сегодня она победит дракона.