Цивилизации. Образы людей и богов в искусстве от Древнего мира до наших дней - Мэри Бирд 18 стр.

Сколь много зависит от того, кто смотрит древний властелин или древний раб, ценитель XVIII в. или турист XXI в. И сколь много зависит от контекста, в котором они смотрят,  будь то древнее кладбище или храм, английское поместье или современный музей. Я сомневаюсь, что можно в полной мере воссоздать восприятие тех, кто впервые увидел классическое искусство, и не уверена, что это так уж важно (изменения в восприятии этих объектов в разные века тоже важная часть их истории). Но в «Цивилизациях» я попыталась показать будничность и обыденность а иногда и напыщенность древнего искусства и уловить нечто вроде «шока новизны».

Работая над книгой и телесериалом, я имела возможность более тщательно обдумать эти вопросы применительно к разным местам и разным периодам истории, увидев вблизи самые разные произведения искусства: от ольмекских голов до терракотовых воинов. Мне неизбежно пришлось вступить в диалог с первоначальной версией «Цивилизации» Кеннета Кларка. Для любого, кто захочет сравнить их между собой, различия будут очевидны, и не все из них можно отнести на счет культурных изменений, произошедших за последние полвека.

Дело не только в аристократическом облике и явной самоуверенности Кларка («Я распознаю ее, когда вижу»,  заявлял он). Важнее то, что я постаралась избежать его акцента на «великом художнике-мужчине». Несмотря на подъем феминизма в 1960-е, то видение искусства, которое он предложил в 1969 г., не отводило сколько-нибудь значимой роли женщинам, за исключением немногих светских львиц, реформатора тюремной системы Элизабет Фрай и Девы Марии. Я не только переключила внимание с создателя (одного чертова гения за другим) на потребителя искусства, но также отдала должное женщинам, осветив их роль в истории «цивилизации»: от Кристианы Херрингем, которая сражалась с пчелами, летучими мышами и собственными предрассудками ради того, чтобы сохранить росписи Аджанты, до дочери Бутада, которая, согласно легенде, взяла лампу и грифель, чтобы обрисовать силуэт своего возлюбленного. Я также расширила географические границы передачи и диапазон культур. Взгляд Кларка на цивилизацию был сосредоточен в основном на Европе (и то не на всей: скажем, Испания совершенно выпала из сферы его внимания); и он не всегда утруждал себя тем, чтобы скрывать ощущение превосходства «нашей» цивилизации над варварством, царящим в других местах. Пусть многие уголки мира остались не представлены в этой книге («Цивилизации» не географический справочник), ее горизонты не ограничены Европой.

Вместе с тем я осознала, как сложно избежать некоторых рамок, заданных Кларком. До глобализации, начавшейся в ХХ в. (и даже тогда очень ограниченной), единой мировой истории искусства и культуры просто не могло существовать. Лишь сосредоточившись на Европе, Кларк мог сделать свой рассказ последовательным. Мой рассказ не имеет связующей нити только случайные пересечения (например, посещение римским императором Адрианом достопримечательностей Древнего Египта). Связь, которую я проводила между объектами моего изучения часто очень удаленными друг от друга во времени и пространстве,  носит в основном тематический, а не хронологический характер. Кроме того, проблема европейского или западного фокуса восприятия не решается простым включением в круг рассматриваемых объектов незападного искусства. Здесь также многое зависит от того, кто смотрит и в каком контексте. Как ни парадоксально, но взгляд белого западного человека на мировое искусство даже попытка втиснуть его в «историю искусства», рамки которой были разработаны в конечном итоге Винкельманом,  рискует превратиться в столь же этноцентрический проект, как и тот, что охватывает только Европу. Тем не менее я убеждена, что, пытаясь смотреть шире, мы приобретаем больше, чем теряем. В ходе работы над этим проектом и мои собственные глаза открылись для разных способов видения и восприятия.

Несмотря на все разногласия и разочарования, связанные с Кеннетом Кларком, я также лучше поняла, чем ему обязана. Я помню, как смотрела его сериал, когда мне было 14. Он открыл мне глаза. Идея о том, что у цивилизации, даже ограниченной, в понимании Кларка, Европой, есть история, которую можно рассказывать и анализировать, никогда прежде не приходила мне в голову в такой форме. «Цивилизация», пусть и на черно-белом экране, знакомила меня с местами, которых я никогда раньше не видела и которыми едва ли могла грезить. На тот момент я лишь однажды выезжала за границу на семейный отдых в Бельгию. Но когда камеры показывали Кларка, стоящего перед собором Парижской Богоматери, троном Карла Великого в Ахене, фресками Джотто в Падуе или полотнами Боттичелли в галерее Уффици во Флоренции, я отправлялась вместе с ним в путешествие и открывала для себя гораздо более широкий мир искусства, культуры и стран, которые стоит изучить. Кларк был моим проводником, и благодаря ему я осознала, что за всем этим стоит история, которую можно рассказывать, и смысл, который можно искать.

92. В совсем другие времена, с сигаретой в руке, Кеннет Кларк стоит на фоне собора Парижской Богоматери.

По счастливому совпадению всего через несколько недель после того, как в мае 1969 г. была показана последняя, 13-я серия «Цивилизации» Кларка, космический корабль «Аполлон-11» совершил посадку на Луне. Я помню, как до раннего утра сидела перед телевизором, чтобы увидеть, как Нил Армстронг станет первым человеком, ступившим на поверхность Луны. Волнение от того, что благодаря телевизионным камерам я попала за пределы моего мира, было очень похоже на то чувство, которое я испытывала, смотря «Цивилизацию». Не знаю, что повлияло на меня больше (но подозреваю, что Кларк!). Однако и то и другое было примером телевидения в лучшем его проявлении, телевидения, раздвигающего границы мировосприятия.

Дополнительная литература и ссылки

Оригинальный телесериал BBC «Цивилизация» по-прежнему доступен на DVD, вышла также книжная версия под названием Kenneth Clark, Civilisation: A Personal View (London, 1969). Несколько лет спустя на работу Кларка откликнулся Джон Бергер, выпустив свой телесериал и книгу: Ways of Seeing (London, 1972)[5]. Его взгляды мне гораздо ближе (и я иногда повторяю удачную формулировку из придуманного им названия). Слова Гомбриха о художниках взяты из введения к книге: Gombrich E., The Story of Art (rev. ed., London, 1995)[6]. В академической истории искусства внимание на зрителей, потребителей, отклик и социальный контекст обращали десятилетиями; ознакомиться с различными аспектами этих проблем можно в следующих работах: Dana Arnold, Art History: A Very Short Introduction (Oxford, 2004), A. L. Rees and F. Borzello (eds.), The New Art History (London, 1986) и Janet Wolff, The Social Production of Art (London and Basingstoke, 1981). Однако фигура художника как творческого гения по-прежнему остается в центре внимания популярных выставок, телевизионных передач и неспециализированных работ на эту тему.

1. Как мы смотрим?

Интересный материал по культуре ольмеков (и по гигантским головам) можно найти в каталогах выставок, например: Elizabeth P. Benson and Beatriz de la Fuente (eds.), Olmec Art of Ancient Mexico (National Gallery of Art, Washington DC, 1996), а также Kathleen Berrin and Virginia M. Fields, Olmec: Colossal Masterworks of Ancient Mexico (Fine Arts Museums of San Francisco and Los Angeles County Museum of Art, 2010). Для более глубокого погружения в тему см. также: Christopher A. Pool, Olmec Archaeology and Early Mesoamerica (Cambridge, 2007). Исторический контекст создания гигантских голов из Ла-Венты обстоятельно описан в работе: Rebecca B. González Lauck, The Architectural Setting of Olmec Sculpture Clusters at La Venta, Tabasco // Julia Guernsey, John E. Clark and Barbara Arroyo (eds), The Place of Stone Monuments: Context, Use, and Meaning in Mesoamerica's Pre-Classic Transition (Dumbarton Oaks, Washington DC, 2010), 129148.

Яркий рассказ о поездке императора в Мемнон приводится в книге: Elizabeth Speller, Following Hadrian: A Second-Century Journey through the Roman Empire (London, 2002); о туризме в Мемноне в целом см.: G. W. Bowersock, The Miracle of Memnon // Bulletin of the American Society of Papyrologists 21 (1984), 2132. Циничные сомнения относительно источника звука выразил в конце I в. до н. э. Страбон в своем труде «География»[7], 17, 1, 46; «лира с порванной струной» сравнение Павсания, приведенное во II в. в «Описании Эллады», 1, 42, 3. Полные тексты надписей на ноге статуи (в том числе одной очень короткой авторства самой Сабины) собраны в работе: A. and E. Bernand, Les inscriptions grecques et latines du colosse de Memnon (Paris, 1960). Подробное исследование поэзии Юлии Балбиллы с переводом на английский иногда малопонятного греческого см.: T. Corey Brennan, The Poets Julia Balbilla and Damo at the Colossus of Memnon // Classical World, 91 (1998), 21534 и Patricia Rosenmeyer, Greek Verse Inscriptions in Roman Egypt: Julia Balbilla's Sapphic Voice // Classical Antiquity, 27 (2008), 334358 (с немного другой хронологией императорского визита). «Некоторые [стихи] отвратительны» суждение Э. Боуи, приведенное в книге D. A. Russell (ed.) Antonine Literature (Oxford, 1990), 62.

Прекрасное введение в культурную историю Афин см.: Paul Cartledge, The Greeks: A Portrait of Self and Others (rev. ed., Oxford & New York, 2002); с историей искусства классического периода в целом можно ознакомиться в книге: Robin Osborne, Archaic and Classical Greek Art (Oxford, 1998). Выражение «город изображений» взято из книги: Claude Bérard and others, A City of Images: Iconography and Society in Ancient Greece (Princeton, 1989). В ней исследуется культурный мир афинской росписи по керамике. Изображение женщин на афинской керамике является основной темой статьи: Mary Beard, Adopting an Approach II // Tom Rasmussen and Nigel Spivey (eds.), Looking at Greek Vases (Cambridge, 1991), 1235, более подробно см. в книге: Sian Lewis, The Athenian Woman: An Iconographic Handbook (London & New York, 2002); более общее описание положения женщин в античном мире см.: Elaine Fantham and others (eds.), Women in the Classical World: Image and Text (New York & Oxford, 1994). François Lissarrague, The Aesthetics of the Greek Banquet: Images of Wine and Ritual (Princeton, 1990, reissued 2014)  классическое исследование идеологии афинских пиров; эссе того же автора The Sexual Life of Satyrs // David M. Halperin, John J. Winkler and Froma I. Zeitlin (eds.), Before Sexuality: The Construction of Erotic Experience in the Ancient Greek World (Princeton, 1990), 5381 посвящено выходкам сатиров.