Российская Конституция гласит: «Религиозные объединения отделены от государства». Что ж, церковной иерархии, клиру, епархиям, приходам, монастырям действительно нельзя быть органами власти, нельзя встраиваться в государственную систему. Иначе они окажутся заложниками мирской политики, потеряют силу пророческой «соли», будут вынуждены поддерживать решения, приносящие пользу одним и ущемляющие других, а без таких решений в нашем мире не обходится ни одна власть.
Но всегда ли нужно ставить знак равенства между Церковью и «религиозным объединением»? Последнее скорее юридическая рамка для церковной администрации. Церковь же гораздо шире и многообразнее. Группа верующих депутатов, для которых христианские нравственные нормы не сводятся к пустым словам, это тоже Церковь. Журналистский холдинг, работающий на православной мировоззренческой основе, также часть Церкви. Олимпийская команда, приходящая в храм перед соревнованиями, тоже Церковь. Коммерческое предприятие, созданное православными людьми, и это Церковь! Как можно все это отгородить от государства, от общества? Как отделить народ от народа? Как лишить его права влиять на власть, особенно когда он во многом эту власть и составляет?
Вот почему светскость государства нельзя понимать более широко, чем об этом говорят Конституция и законы. Государство и «религиозные объединения» вещи разные. И дай Бог, чтобы всегда было так. Но это не значит, что место веры, христианской нравственности, православного гражданского действия лишь в оградах храмов и монастырей.
* * *Некоторые светские круги с относительной легкостью готовы допустить присутствие священника в больнице, хосписе, доме престарелых. Но вот в школе, детском доме, армии ни за что на свете. По этому поводу один архиерей заметил: «Нас пускают только туда, где жизнь заканчивается, но не туда, где она начинается» Да, напутствие человека, входящего в вечность, важно как ничто другое. Но невозможно отнять у Церкви ее самую исконную, самую естественную миссию воспитание.
Между прочим, в армии это не менее актуально, чем в школе. И дело не только в трудностях казарменной и полевой жизни. Священники, работающие в воинских частях, говорили мне, что из отдаленных регионов часто приходят служить ребята, не видевшие в жизни буквально ничего, кроме бутылки и телевизора. Неграмотные, полудикие, с удивлением узнающие, что в армии питаются трижды в день и регулярно моются Именно в воинской части они впервые столкнутся с книгой, с серьезным фильмом, с лекцией. И значит, впервые смогут почувствовать себя людьми. Никак нельзя лишать их первого и, может быть, единственного шанса приобщиться к православной культуре.
* * *Иные публицисты воспроизводят как аксиому утверждение о том, что Православная Церковь якобы всегда поддерживала какую угодно власть. Говоришь им про святителя Московского Филиппа, про священномучеников патриарха Ермогена и митрополита Арсения (Мацеевича), про десятки юродивых, про весь сонм новомучеников и исповедников Российских они не убеждаются. Говорят: это все, дескать, эпизоды, а ваша настоящая идеология «иосифлянство». Но вот слова преподобного Иосифа Волоцкого: «Аще ли еже есть царь, над человеки царствуя, над собою имеет царствующа скверныя страсти и грехи, сребролюбие и гнев, лукавство и неправду, гордость и ярость, злейши же всех неверие и хулу, такой царь есть не Божий слуга, но диавол, и не царь, но мучитель».
Почтение Церкви к властителю это почтение к его особому служению и особой его ответственности, благоговение перед тайной Божия решения, которым этот человек во власть поставлен. Но ни в коем случае не может быть смирения перед грехом, совершаемым власть имущими. Не может быть одобрения этого греха. Пока Церковь это понимает и соответствующим образом говорит и действует, ее пророческий голос будет слышим людьми. Как он был слышен русским народом многие века или совсем недавно, когда Святейший Патриарх сказал о греховности задержек зарплат и пенсий, а потом о последствиях «монетизации льгот». Слышат нас и тогда, когда мы противостоим всемогущим медиамагнатам, наживающимся на тупости и пошлости, мафиям, зарабатывающим на порнографии, проституции и азартных играх, вообще всем сильным мира сего, которые насаждают грех ради собственной власти и собственного прибытка.
* * *Перед каждыми выборами у духовенства спрашивают: за кого выступает Церковь, кого поддерживает? И каждый раз приходится объяснять: Церковь над политической борьбой, она не отвергает ни «правых», ни «левых», ни либералов, ни консерваторов. Ее задача объединить приверженцев разных партий в служении благу народа. Так что же, для Церкви безразлично, какие политики будут управлять государством и влиять на наши судьбы? Нет, не безразлично. Но политический выбор должен определяться не прямым церковным указанием голосуй за того-то и не голосуй за тех-то, а духовным и нравственным воспитанием. Если люди, народ не имеют дара «различения духов», даже самое правильное голосование не изменит общество к лучшему. Любой жулик, лжец, безответственный мечтатель, назвавшийся «православным политиком», окажется способен, придя к власти, опорочить заявленную им идею. А вот если люди будут реально воспитаны в христианском духе, они смогут безошибочно определить по делам, по словам, по настрою, по облику, какой политик разделяет одинаковые с ними ценности. И смогут трудиться вместе с ним, созидая достойную жизнь для страны.
Перед каждыми выборами у духовенства спрашивают: за кого выступает Церковь, кого поддерживает? И каждый раз приходится объяснять: Церковь над политической борьбой, она не отвергает ни «правых», ни «левых», ни либералов, ни консерваторов. Ее задача объединить приверженцев разных партий в служении благу народа. Так что же, для Церкви безразлично, какие политики будут управлять государством и влиять на наши судьбы? Нет, не безразлично. Но политический выбор должен определяться не прямым церковным указанием голосуй за того-то и не голосуй за тех-то, а духовным и нравственным воспитанием. Если люди, народ не имеют дара «различения духов», даже самое правильное голосование не изменит общество к лучшему. Любой жулик, лжец, безответственный мечтатель, назвавшийся «православным политиком», окажется способен, придя к власти, опорочить заявленную им идею. А вот если люди будут реально воспитаны в христианском духе, они смогут безошибочно определить по делам, по словам, по настрою, по облику, какой политик разделяет одинаковые с ними ценности. И смогут трудиться вместе с ним, созидая достойную жизнь для страны.
* * *Боснийский муфтий Мустафа Церич недавно сказал, что во многих местах люди «устали от религии». Речь, наверное, шла о Балканах, но не только о них. Возвращение религии в жизнь некоторых стран и регионов мира сопровождалось враждой, борьбой за власть, личными претензиями духовенства, ростом националистической агрессии. Можно, конечно, спорить, что было раньше этнические и территориальные конфликты или попытки их религиозного оправдания. На мой взгляд, первое все-таки предшествовало второму. Но когда люди помнят, что духовенство призывало лить кровь, сталкивало различные группы причем не ради истины, не ради защиты веры или святынь, а ради чисто земных целей, это действительно побуждает людей «уставать от религии». Или вообще отходить от нее.
Слава Богу, что в нашей Церкви не получили власти те люди, которые были готовы бросить ее авторитет на весы национальной или политической борьбы! И чтобы народ не обратился против Церкви, ей нужно всегда быть хранительницей мира и единства. А значит ясно обличать тех, кто «от имени» Православия призывает к национальной или политической борьбе.
Да, западный штамп «отделения религии от политики» сегодня выглядит все менее убедительно. Религия может влиять на политические процессы точно так же, как любое другое мировоззрение! Если кто-то утверждает иначе, то такой человек расписывается в желании ограничить свободу личности и общества. Но все-таки нам стоит различать политику, «полити́ю» как систему самоорганизации народа, как совокупность общественных процессов (плохих или хороших) и политическую борьбу, которая противопоставляет людей друг другу. Во вторую религиозным институтам и духовенству лучше не вмешиваться.
Что еще побуждает людей «уставать от религии»? Боюсь, что это религиозный «морализм».
В нашем обществе немало независимых умов, которые боятся навязывания тех или иных норм нравственности. И вот таким нужно очень ясно, очень доброжелательно показать то огромное благо, ту явную пользу, которые приносит нравственный образ жизни. Многие сегодня ждут твердого слова да, да, нет, нет (Мф. 5: 37). И мы должны такое слово говорить! Но вовсе не каждый наш слушатель готов принять моральный императив без аргументов, без доказательств, без жизненных примеров. И все это нужно людям предъявлять. Отвлеченные «морали» убеждают все меньше наших современников. Не властвовать, а убеждать вот как нужно поступать сегодня, чтобы люди от религии не уставали.
* * *Аркадий Малер как-то написал, что некоторые православные до сих пор надеются на патриотический заговор, «когда несколько мифических истиннорусских офицеров при благословении некоторых истинноправославных батюшек в один момент решат все вопросы». Да, надеяться на таких «офицеров» точно не надо. Если они когда-нибудь и придут к власти, то точно ее не удержат ума не хватит. Да и неправильно это надеяться, что кто-то построит религиозно мотивированное государство без реального духовного просвещения и воспитания народа, без ярких и убедительных примеров жизни во Христе. «Будет последняя лесть горша первыя». Власть полуцерковных людей, не имеющих опыта духовной жизни, движимых сомнительными «старцами» и неофитскими страстями, но при этом говорящих и действующих как бы от имени Православия, скоро кончится, и кончится плохо. Кончится оккупационными войсками в Москве и ненавистью народа к Церкви.