Да, что там думать, отозвалась Карли, если будешь каждый день на этих шоу, то они тебе праздниками казаться не будут, привыкнешь.
А вот воспринимать жизнь, как праздник и выстраивать её самой, продолжила Гриппа, это можно сказать искусство.
Девочки! Карли повертела головой по сторонам, в зал уже надо идти, видите, народ туда уже двинулся.
У них были крайние места в девятом ряду, на самом крайнем месте сидел Гена с букетом роскошных цветов. Света оживилась, села рядом с Геной, и сразу застрекотала ему что-то на французском. Гена прислушивался к тому, что ему говорила Света, наклонив к ней голову.
Гриппа стала разглядывать зал, он ей показался каким-то воздушным, сидения кресел были серовато-голубоватого цвета, ряды кресел охватывали сцену с боков, за кулисы находились чуть ли не в центре. Само помещение зала было полукруглым, на стенах с двух сторон, слегка волнуясь от притока воздуха вентиляции, была призрачная бело-голубая легкая ткань, и сквозь неё что-то мерцало на стенах. Карли, как и Гриппа, тоже рассматривала зал:
Грипп, сюда стоило придти, чтобы увидеть этот великолепный и уютный зал, роскошные фойе, и чудесный стол с едой. И если нам не понравится концерт, то у меня разочарования не будет.
Карли, нас ещё ждет ресторан после концерта, это подарок нам от Гены.
Вначале со сцены что-то говорили, народ хлопал и, наконец, появились выступающие. Публика вела себя возбужденно, в процессе выступления хлопали, даже вставали. У некоторых зрителей были заготовлены плакаты. Почти в самом конце вышла Лорен. Её движения были завораживающими, хоть и Гриппе не понятно было про что она пела своим хрипловатым голосом, но её выступление ей очень понравилось. После выступления, зал аплодировал Лорен стоя. Потом спели ещё двое конкурсантов, и опять вышли ведущие и что-то говорили. В какой-то момент зал затих и был назван победитель конкурса «Ты звезда». Зал взорвался овацией, шумом, выкрикивали какие-то фразы, все встали, и на сцену вышла победительница, ею оказалась Лорен. Она сияла счастьем. К её ногам летели цветы. Гена встал и, сделав пригласительный жест рукой Гриппе и Карли, вместе со Светой двинулся за кулисы, поздравить Лорен. По плану, Гена с Лорен, Света, Гриппа и Карли должны были поехать в ресторан, где было уже все заказано. Поднявшись на сцену и зайдя за занавес, они оказались в большом зале, с высокими потолками, в конце зала двери, через которые был выход на улицу.
Лорен стояла в окружении репортеров и поклонников, просивших автограф. Она была возбуждена и ей казалось, что она была уже причислена к небожителям. Толпа стояла вокруг неё плотным кольцом. Гена привстал на какую-то банкетку, чтобы Лорен его увидела, и помахал ей букетом, но она сделала вид, что не видит его. Потом вся толпа, как жужжащий улей, в эпицентре которого была Лорен, двинулась к выходу и стала спускаться по порожкам к машине. Гена двинулся следом и, задержавшись на верхних ступенях лестницы, ждал, что Лорен оставит их и подойдет, наконец, к нему. Но Лорен, перед тем, как сесть в машину, в услужливо распахнутую ей дверь, всего лишь скользнула взглядом по Гене. Стало понятно, что в этот её звездный час, Гена интересовал её меньше всего. Машины разъехались, оставив стоящего на ступеньках Гену с роскошным букетом цветов. Он медленно спустился по порожкам, и так же медленно опустил цветы в стоящую рядом урну. Света подскочила к Гене:
Ген, плюнь ты на всё. Я бы, конечно так никогда не поступила.
Она взяла его за руку и проникновенно посмотрела ему в глаза.
Свет, ты знаешь в какой ресторан идти, меню я согласовал и оплатил, подойди там к администратору зала, сними два заказа. Погуляйте без меня.
Света продолжала держать его руку и понизив голос до шепота, глядя ему в глаза произнесла:
Гена, я тебя люблю, я тебя полюбила, как только увидела.
Света пристально посмотрела на Гену. В его глазах были и всполох радости, и печаль и ещё что-то неведомое Свете. Он наклонился и поцеловал руку Свете, потом слегка пожал:
Свет, я пойду, потом тебе позвоню, извини меня, и медленно, повернувшись, ушел.
Гриппа с Карли, застывшие поодаль, наблюдали за этой сценой.
Ресторан находился неподалёку от концертного зала, на одной из улиц, где ресторанчики и кафе тянулись целой грядой. На пороге их встретил приветливо улыбающийся швейцар. Помещение ресторана было не большим, но очень уютным. Карли, задрав голову, стала рассматривать потолок.
Грипп, посмотри, ведь это сделано из натурального дерева и такая затейливая резьба в квадратах.
Потолок был густо медового цвета, на окнах стояли массивные подсвечники. Вокруг круглых деревянных столов, опирающихся на витые ножки, стояли мягкие кресла с резными спинками вверху. Зал ресторана производил впечатление чего-то спокойного, устоявшегося и торжественного. Их столик, заказанный Геной, оказался в углу у окна. Карли, опускаясь в мягкое кресло, пришла в тихое блаженное состояние. Через окно были видны огни города, подсвечник на окне, погружал Карли в старину, где всё было неспешно и основательно. Агриппина испытывала похожее состояние, что и Карли.
Зато Свету это, похоже, не трогало никак. Было видно, что она переживает. Внешняя обстановка на неё не действовала. Официант подал первую часть блюд. Агриппина изучающее смотрела на содержимое большой красивой тарелки.
Это, Свет, что?
Света взяла со стола заказной листок и пробежала глазами:
Так, это петух в вине, с гарниром гратен дофинуа.
Ну, надо же, а по виду хоть и красиво все оформлено, курица с картошкой. И назвали так не обычно, не курица, а петух, как будто это видно, чьё это мясо, да и гурманом надо быть, чтобы отличить мясо курицы от петуха.
Карли орудуя вилкой и ножом, попробовала блюдо.
Мммм божественно, как приготовлено мне все равно, петух это или курица, но что за вкус приправы великолепно сочетаются с мясом. А картошечка то, просто объедение, смотри Грипп, дольки картофельные пропитаны сливками и специи чувствуются, здесь наверняка есть сыр.
Карлина Владимировна, а Вы откройте кафешку, дом у вас стоит в нужном месте, крайнюю часть дома можно было превратить в кафе. Мне тетя говорила, что вашему содержимому подвала, мог позавидовать любой магазин.
А что, Карли, оторвалась от еды Гриппа, уподобившаяся Леворукову, идея-то не плохая при твоем уме и энтузиазме, вполне можно сделать.
Я не думала об этом.
А ты подумай, и Гриппа пригубила бокал с вином.
Зазвучало танго, саксофонист вышел вперед и проиграл вступление. Между столиками в центре зала, танцевали две пары, одетые в национальные костюмы, они работали здесь, по виду им было за пятьдесят. Когда заиграла следующая мелодия, к Карли подошел мужчина средних лет, он сидел с друзьями за столиком напротив, и пригласил на танец. Мужчина, представился Леонидом, попросил разрешения угостить компанию шампанским. Карли разрозовелась, глаза её блестели, по ней можно было сказать, что жизнь хороша и жить хорошо.
И кто это? спросила Гриппа, поводя в сторону Леонида рукой с бокалом.
Иммигрант Леонид, живет здесь уже десять лет, услышал русскую речь и вот угостил нас.
Вот ведь, заметила Гриппа, как только соотечественники оказываются за границей, то сразу относятся к своим землякам гораздо добрей и внимательней.
Ну, не всегда протянула Света.
Пусть не всегда, но замечают же, и Карли повела глазами за соседний столик.
Гриппу пригласил на танец из той же компании плотный широколицый мужчина с густой шевелюрой и коротко стриженой бородой. Он явно ухаживал за Гриппой, в другой раз она пофлиртовала бы с ним, но не теперь, у неё голова и сердце заняты. Здесь, в ресторане, она, так ей казалось, была в безопасности и отдыхала душой, и телом, а дома у Жюля, как на войне, не поймешь откуда выстрелят. Гриппин партнер по танцам был тоже русский, а вот Светка танцевала с французом, который заглядывал ей в глаза и целовал ручки.
Свет, какой у тебя галантный кавалер.
Светка хмыкнула:
Козёл старый.
В моём понимании, сказала Гриппа, старый козёл, это старик со слюнявыми губами, бегающими глазками и похотливыми ручками, которому нечем возместить внимание молодой женщины. У которого ни блестящего ума, ни славы, ни денег, а этот богат и известен в своих кругах, как сказали его друзья.
Да на что мне его, старого похотливого козла, слава и деньги?
Ну, кому-то нужны, как показывает жизнь.
Спустя еще некоторое время, подали ещё одно блюдо.
По виду кусок мяса, красиво украшенный, констатировала Гриппа, как Свет называется?
Кордон блю.
Карли отрезала кусок.
О, внутри мясо чем-то начинено, по вкусу сыр и ещё что-то, похоже на ветчину.
Света не входила в тонкости приготовленного, она с неизменным аппетитом уминала свою порцию. За окном, на фоне темного неба, огни города светили ярко и празднично, а может быть, так казалось только Карли. Доев заказанный Геной десерт, это было фруктовое пюре, украшенное взбитыми сливками, Гриппа с Карли засобирались домой, а Света, похоже, вошла во вкус. Её пригласил в компанию молодой мужчина и Света, отправив на такси домой Карли с Гриппой, осталась в ресторане, как она выразилась «погулеванить».