К тому времени, как сия отповедь, от фразы к фразе становившаяся все холоднее, подошла к концу, полковник Пенсит замер за столом, вытаращив глаза. Он явно был смущен, что вызвало во мне некую противоестественную жалость (я ожидала, что он разозлится). Когда я замолчала, он захлопнул раскрытый от изумления рот и, очевидно, твердо решил не открывать его, пока не будет абсолютно уверен в том, какие слова слетят с его языка.
Что ж, наконец заговорил он, скрипнув плетеным креслом, рад это слышать. Потому что вполне согласен с вами и мистером Уикером: вам очень не помешало бы собрать побольше новых данных, а значит выехать в пустыню. Ну, а поскольку там находится брат шейха э-э
Полковник откашлялся, и после этого в кабинете воцарилось неловкое молчание.
Памятуя о только что сказанном Пенситу, я изо всех сил постаралась не выказать радости от перспективы вновь увидеть Сухайла, да еще без присмотра его брата.
Я очень рада, что мы пришли к соглашению, полковник. Когда нам с Томом следует быть готовыми к отъезду?
По-видимому, как только я смогу вас отправить. Но подготовка займет некоторое время.
Поднявшись из-за стола, Пенсит прошелся из угла в угол, сложив руки за спиной на военный манер.
Скажите, кавалерственная дама что вам известно о внутренней политике Ахии?
Я заморгала, не понимая, к чему сия перемена темы.
О внутренней? Боюсь, немногое.
Понимаете ли вы, что означают слова «мятежные племена»?
Точно так же выразился и Сухайл там, в саду, но я об этом забыла, и после никого не расспрашивала.
Я слышала их но не более.
Ахиаты, пояснил Пенсит, бывают, так сказать, двух типов. Сами они делят себя на «людей городов» и «людей пустыни» по сути, на городских жителей и кочевников. Однако происхождение у всех одно: проследите родословную любой городской семьи, и увидите, что все они выходцы из пустыни. Носят те же племенные имена, сыновей на несколько лет отправляют в пески, чтоб не забывали корней и все в таком же роде. Но в последние лет этак сто эти две группы начали отдаляться одна от другой. Поэтому, придя к власти, правящая династия калифов решила вновь связать города с пустыней воедино. Теперь всеми племенами управляют шейхи наподобие Хусама ибн Рамиза, живущие в городах, за что им жалуют некоторые привилегии. Но некоторым племенам такой порядок не по нраву, и они отказываются подчиняться жителям городов.
Понимаю. Это и есть «мятежные племена», сказала я, вспомнив, о чем Сухайл говорил в саду. И одна из таких групп называется если не ошибаюсь, бану сафр?
Судя по брошенному на меня взгляду Пенсита, мне стоило бы скрыть свои познания в сем вопросе. Полковник, несомненно, задумался о том, где я могла их приобрести.
Именно, бану сафр. Давние враги аритатов и, таким образом, враги калифа, поскольку его династия пришла к власти при аритатской поддержке.
Все это должен был знать Том, но говорить об этом полковнику я не стала из опасений спугнуть установившийся между нами дух искренности и согласия, благодаря коему полковник заговорил со мной как с человеком, а не ходячей загвоздкой в облике женщины. Тем более что, проявив некую осведомленность, я вполне могла на этом не останавливаться.
И, насколько я понимаю, не так давно с ними имели место проблемы.
Чертова уй Прошу прощения, кавалерственная дама Изабелла. Множество, множество проблем. Вот почему я и завел этот разговор. Я прочел ваш с мистером Уикером план и вижу: вы можете внести в науку весьма ценный вклад. Но за последние несколько месяцев бану сафр совершили чуть ли не десяток набегов на стойбища аритатов. Погибли люди. Вы должны понять мою озабоченность.
Посреди речи полковника я раскрыла было рот, дабы уточнить, что я всего лишь надеюсь внести в науку весьма ценный вклад, но вовремя прикусила язык. Все это отвлекло меня настолько, что для продолжения разговора пришлось собираться с мыслями.
Мне уже доводилось присутствовать при вооруженных столкновениях, полковник. И не раз.
Я бы сказал, тем больше причин соблюдать осторожность.
Согласна.
Я поднялась и подошла к стене с огромной картой Ахии.
Вы не могли бы показать, о какой местности идет речь? Я знаю, что земли аритатов находятся в Джефи, но где лежат их границы?
Пенсит фыркнул.
Границы? Границ я вам показать не могу. Они весьма ревностно оберегают их от врагов, но на карты вещи подобного сорта не нанесены. По крайней мере на те, что мне доводилось видеть. Но вот он подошел ко мне и обвел пальцем часть котловины между хребтами Кедемов и Фарайм. Вот эта часть, грубо говоря, и принадлежит аритатам. А вот здесь кочуют бану сафр.
Пенсит фыркнул.
Границы? Границ я вам показать не могу. Они весьма ревностно оберегают их от врагов, но на карты вещи подобного сорта не нанесены. По крайней мере на те, что мне доводилось видеть. Но вот он подошел ко мне и обвел пальцем часть котловины между хребтами Кедемов и Фарайм. Вот эта часть, грубо говоря, и принадлежит аритатам. А вот здесь кочуют бану сафр.
А откуда нам доставляют драконов?
Пенсит фыркнул громче прежнего.
Об этом вам лучше знать, кавалерственная дама Изабелла все документы у вас. А если и в них не сказано, ничем помочь не могу. Знаю только, что здесь, полковник постучал ногтем по карте в предгорьях Кедемов, здесь драконов как блох на собаке. Туземцы даже назвали эти места Лабиринтом Змеев.
В самом деле, название мне пришлось по душе.
Так вот и ответ! Лабиринт находится вдали от территории бану сафр. И мы можем без всяких опасений отправиться туда.
Вы отправитесь туда, где находятся аритаты, возразил полковник, вернувшись к столу. Вас одних, кавалерственная дама Изабелла, пустыня в два счета погубит даже зимой. А вот как только вы встретитесь с аритатами да, всенепременно просите их увести вас как можно дальше от опасности.
Очевидно, сам того не сознавая, полковник заговорил так, будто моя поездка в пустыню дело решенное. Я едва сумела сдержать улыбку. На некоторых людей прекрасно действует следующая тактика: отвлеки их внимание материями практическими логистикой и тому подобным, они и забывают, что десять минут назад намеревались отстранить вас от дел. А к тому времени, как вспомнят, становится поздно: пойдя на попятный, только дураками себя выставят.
Чем раньше мы отправимся, тем лучше, сказала я. Наша работа сильно зависит от времени года, и мне не хотелось бы упускать сезон.
Пенсит сделал пометку в своих бумагах.
Я переговорю с шейхом. Снаряжением вас снабдим из армейских запасов, а если верблюдов и лошадей удастся выжать из него, это было бы идеально.
Благодарю вас, полковник, ответила я и поспешила удалиться, пока он не сообразил, что проиграл спор.
* * *Эндрю отправили с нами якобы затем, чтоб обеспечить в операции, считавшейся военной, присутствие военных, но кроме этого, подозреваю, и мне в провожатые. Обычно подобные меры меня весьма раздражают, но в данном случае я ничего не имела против. Сказать откровенно, отъезд казался чем-то сродни празднику: я отправлялась в экспедицию, в компании двух самых дорогих мне людей, прочь от суровых взглядов общества, а впереди меня ждали драконы.
Однако, когда мы собрались у караван-сарая на курратской окраине, я вела себя самым примерным образом. Отряд наш был невелик: я, Том, Эндрю и пятеро аритатов, которым предстояло охранять нас и заботиться о животных. Последнее было абсолютно необходимо, так как животные более чем вдвое превосходили числом людей: воспользовавшись оказией, шейх отправил своему племени несколько новых племенных жеребцов и верблюдов.
Будучи совершенно не знакомы с наукой езды на верблюдах, мы с Томом и Эндрю ехали на лошадях.
Однако придется осваивать, сказал Том, неприязненно глядя на невзрачных, неуклюжих с виду животных. Там, в пустыне, они куда выносливее лошадей.
В первые два дня мы, более озабоченные иными транспортными вопросами, на это не отвлекались. Но на третье утро Том обратился к одному из ахиатов, человеку по имени Юсуф, с вопросом, не слишком ли обучение езде на верблюдах замедлит наш караван.
Юсуф с сомнением оглядел нас.
Без привычки будет нелегко, заметил он.
А привычка достигается только упражнением, сказала я самым рассудительным тоном.
Я еще ходила в юбках, но нашему грандиозному эксперименту это воспрепятствовать не могло. Пустынные кочевники все время носят длинные одежды, нередко ничего не надевая под них, как я узнала впоследствии. Верблюжье седло позволяет принимать множество разных поз. Искусные наездники могут сидеть, едва ли не скрестив ноги, так что ступни торчат вбок по обе стороны шеи животного, я же остановила выбор на более простой посадке зацепилась коленным сгибом за переднюю луку седла, а другую ногу перекинула через ступню.
Такая посадка имеет некоторое сходство с ездой на лошади в дамском седле. Некто мог бы вообразить, будто для меня сие не составит никакого труда, но, говоря откровенно, дамским седлом я не пользовалась многие годы, предпочитая надевать юбку-брюки и ездить верхом. Мало этого, верблюжий шаг несколько отличается от лошадиного не говоря уж об ощущении, порождаемом высоким ростом и горбом на спине «скакуна»: будто сидишь на верхушке очень шаткого холмика, с коего, несомненно, вот-вот свалишься. В противовес этому должна заметить: хотя верблюды и славятся зловредным нравом, верблюдица, на которой ехала я, оказалась животным вполне покладистым. Нет, я далека от того, чтобы назвать ее милой или привязчивой: скотина эта явно была себе на уме (поведение ее оказалось не слишком-то предсказуемым), однако мне доводилось ездить на куда менее сговорчивых лошадях, а любознательность ее натуры была достойна уважения.