Лизетт поднесла веточки к лицу, чтобы вдохнуть их сладкий аромат.
Ах, ландыши, вздохнула она. Спасибо, Матье. Они принесут нам удачу.
Стоял прекрасный день, и Элиан сложила в корзинку еду для пикника. Они с Матье осторожно перебрались через плотину и побродили немного вдоль воды на другом берегу. Матье расстелил ковер под сенью дикой вишни, растущей на краю поляны, и был рядом с Элиан, пока та раскладывала все к обеду. Он вытянул свои длинные руки и ноги, наслаждаясь непривычным отдыхом посреди недели и солнечными лучами, пятнами ложившимися на листья. Сощурясь, он посмотрел на ветки и улыбнулся.
Будет хороший год на фрукты, отметил он и указал наверх. Элиан взглянула на грозди зеленых ягод, только-только начавших румяниться там, где их коснулись лучи солнца, наливающего их соком. Она кивнула и подала ему кусок хлеба, намазанный домашним паштетом.
Исключительно хороший год. Пчелы много трудятся. Наверное, пытаются наверстать упущенное после такой долгой суровой зимы.
После еды Матье сел, опершись спиной о ствол дерева, а Элиан легла на ковер, примостив голову у него на бедре. Он сорвал травинку и принялся заплетать из нее косичку, его толстые пальцы были на удивление проворными и аккуратными.
Господин граф говорит начала она, но Матье мягко приложил палец к ее губам.
Никаких разговоров о войне, Элиан, прошу. Сегодня праздник, помнишь? Давай отдохнем и от этого тоже.
Она улыбнулась, глядя в его карие глаза, пока его губы не сложились в ответную широкую улыбку, которой он улыбался, как правило, только ей. Она взяла его руку в свою и поцеловала. Вдруг он обхватил ее руку своими, улыбка исчезла с его лица, а выражение стало более серьезным.
Элиан начал было он, но остановился, чтобы прочистить горло. Она молчала, все еще глядя ему лицо и ожидая. Ты знаешь, мы обсуждали наше совместное будущее и говорили, что не можем строить планы, пока я не закончил обучение и не нашел где-то постоянное место Но все стало так неопределенно из-за этой дурацкой войны о которой мы сегодня все-таки не будем говорить Он на мгновение сбился с мысли, а Элиан по-прежнему молчала, тихо глядя на него своими ясными серыми глазами, которые одновременно и ободряли его, и вызывали внутри целый клубок чувств. Я хочу сказать, что Вообще-то, я никогда тебя об этом не спрашивал Ну, не напрямую
Она улыбнулась и снова поцеловала его руки, вселяя в него уверенность.
Элиан, я хочу, чтобы мы поженились! вдруг выпалил он и тревожно нахмурился в ожидании ее ответа.
Что ж, Матье, ответила она спокойно, это очень хорошо. Потому что я тоже хочу, чтобы мы поженились.
Его лицо разгладилось, его осветила улыбка, такая же большая, как его большое сердце. Он взял сплетенную травинку и аккуратно обвязал вокруг безымянного пальца ее руки.
Однажды это будет настоящее кольцо, обещаю.
Это обещание дороже любого кольца, мой Матье.
Они оставались на берегу реки до конца этого золотистого майского дня, в мире, где существовали только они вдвоем.
* * *И вот всего через десять дней после того пикника голоса, звучавшие по радио в библиотеке, стали пронзительнее и взволнованнее, передавая новое ощущение паники, когда пришли вести о том, что немецкая армия начинает скоординированное наступление на Голландию, Люксембург и Бельгию. Танковые дивизии, поддерживаемые с воздуха самолетами люфтваффе, неумолимо продвигались на запад, к французской границе.
Линия Мажино выстоит, не беспокойтесь, заверили граф Элиан и мадам Буан, пересказывая им сводку новостей за день. Он начал пить свой послеобеденный отвар на кухне, чтобы рассказывать им последние новости. У Англии и Франции есть войска в Бельгии. Мы стратегически разместили их, чтобы развернуть армию месье Гитлера назад.
Но вот в самом начале июня граф вошел на кухню с мрачным видом.
Боюсь, сегодня плохие новости, сразу объявил он. Его чай остался нетронутым и остывал, пока он рассказывал, что немцы оттеснили французские и английские войска к Ла-Маншу, что те отчаянно обороняются в ловушке на побережье в Дюнкерке. Но оставшиеся французские части еще удерживают линию Мажино. Еще есть надежда.
Но все надежды исчезли, когда элитные немецкие батальоны прорвались через последнюю полосу обороны. К середине июня захватчики достигли Парижа. Повсюду царили хаос и смятение, война захлестывала Францию, как приливная волна мощная, неодолимая, безжалостная. Президент вышел в отставку, а ключевые члены правительства пустились в бега, бросив остатки французской армии без руководства. Армия продолжала сражаться, в растерянности, но сохраняя мужество. Но очень скоро была подавлена безжалостной эффективностью немецкой военной машины.
В один из вечеров Матье пришел на мельницу и, когда все сидели за ужином, попросил совета у Гюстава и Лизетт.
Я беспокоюсь об отце и брате. От них не было вестей. Я знаю, что Люк отчаянно хочет вступить в армию и сражаться, но отцу была нужна его помощь на ферме. Я не знаю, что делать
Поезжай к ним, без колебаний ответила Лизетт. Семья это самое главное. Убедись, что они в порядке. Узнай, что собирается делать твой брат, поддержи отца. Сейчас все меняется каждый день. Лучше бы Люку подождать и поглядеть, что будет, прежде чем рваться в драку. И, в конце концов, он нужен отцу.
Гюстав медленно кивнул.
Так, пожалуй, будет лучше. Хотя бы для собственного спокойствия. Тебе нужно увидеть, что у них все в порядке. Ехать не так далеко. Кортини смогут обойтись без тебя пару дней?
Они сказали, я могу ехать, кивнул Матье. Мы как раз закончили поднимать подпорки, так что работа на винограднике на ближайшее время сделана, а пока будет стоять хорошая погода, с виноградом ничего не случится. Но Он поднял глаза от тарелки и встретился со спокойным взглядом Элиан.
Нужно ехать, Матье, улыбнулась она. Возвращайся, когда будешь уверен, что все в порядке. Ее голос не выдал тревоги, которая наполняла ее при мысли о его отсутствии. Но в общем казалось, что все немного успокоилось, пока в Париже проходят переговоры. Все только и говорили о перемирии, надеясь, что оно вернет стране покой и стабильность. («По мне, так перемирие то же самое, что капитуляция», ворчал граф только сегодня.)
Она прошла с Матье вдоль реки, вокруг темнело, а чириканье птиц и сверчков сменялось пением лягушек. Они долго стояли вместе под защитой ивовой кроны.
Я не хочу тебя оставлять, прошептал он, беря ее за руки.
Ты не оставляешь меня. Ты будешь со мной здесь, в моем сердце. И это ведь ненадолго. Чем скорее ты уедешь, тем скорее вернешься обратно. Передай мой сердечный привет отцу и Люку.
Он кивнул с несчастным видом, зная, что она права. И все же казалось, что даже воздух вокруг них пропитан невыраженной тревогой, смутной, как речной туман, висящий над поверхностью воды, движущийся и обманчивый, создающий фантомов, вселяющих страх. А страх теперь поселился в мыслях каждого.
* * *Они поцеловались в последний раз, Матье наконец отпустил ее руку и отправился обратно на виноградник, чтобы сложить вещи и завтра рано утром выехать в Тюль.
* * *К тому времени, когда подписали соглашение о перемирии, французская армия была уничтожена, хотя боевые действия начались совсем недавно. Сотни тысяч солдат убиты и почти два миллиона взяты в плен, если верить обрывочным сообщениям, которые все еще просачивались по радио. Маршалу Петену поручили создать новое французское правительство («нацистские марионетки», заявил граф с отвращением) в Виши, чтобы руководить юго-восточной частью страны. Это было все, что немцы позволили оставить без оккупации.
И вот на карте обозначили немецкую оккупационную зону область, которая теперь была занята нацистами.
* * *Они забаррикадировали мост! Ив влетел в кухонную дверь, вернувшись после развоза муки местным пекарням.
Кто забаррикадировал и какой мост, сынок? спросила Лизетт, вытирая стол, где готовила еду к ужину.
Немцы. В Кульяке. Они провели границу, и она проходит вдоль этой части реки. Деревня теперь в оккупированной Франции а значит, мы тоже. И как раз вон там, он жестом указал на что-то за дверью, у которой стоял, как раз напротив на другом берегу неоккупированная территория, управляемая правительством Виши. Ну не сумасшествие ли? Мне пришлось развернуться, потому что меня не пропускали на тот берег закончить доставку муки.
Элиан, до этого лущившая горох, застыла на месте. Лизетт бросила на нее встревоженный взгляд и сказала, стараясь звучать ободряюще и с большей уверенностью, чем чувствовала сама:
Ну конечно, они не могли перекрыть мост надолго. Это, наверное, только временно, пока нет настоящего пропускного пункта. В конце концов, люди живут и работают на обоих берегах, и им нужно будет переезжать через реку.
Ив покачал головой.
Там был мэр. Я спросил его, что будет дальше, а он только пожал плечами и сказал, что все изменилось. Солдаты спускали флаг у мэрии, а он просто смотрел, а потом подняли на его место собственный. Говорю тебе, мама, в центре Кульяка теперь болтается свастика.