Пойдем, прошептал принц, хватая меня за руку, нужно успеть вернуться к утру.
Я раздвинула металлические прутья забора, и мы направились в сторону ожидающей нас кареты, на которой приехал Дарий. Принц объяснил куда ехать, мы с ним забрались внутрь, Зорг же сел на место кучера.
Ехали недолго. Подземный ход был замаскирован в одной из скал, выходящих на морской берег. Если бы мне показали эту скалу, я бы никогда не нашла входа, так как она была абсолютно монолитной.
Открывается только на выход, пояснил принц, со стороны моря войти нельзя, поэтому и охраны нет.
Дарий подошел и прислонил руку к скале. Что-то прошептал, и незаметный кусок гранита отошел в сторону. Вот и дверь. Впереди чернел длинный жутковатый коридор. Я зажгла предусмотрительно прихваченную лампу, и мы двинулись. Несколько раз нам попадались чугунные решетки, перегораживающие коридор, опять же открывающиеся только на выход. Я просто раздвигала прутья, не собираясь ломать замки. Лишь однажды мы столкнулись с охранниками. Впереди было небольшое расширение коридора, выглянув, мы увидели двух гвардейцев, играющих в карты. Они сидели на стульях, рядом стоял столик с горящей лампой и кое-какой снедью. Была даже узкая походная кровать. Не успела я испугаться, как Дарий потянул нас назад, в темноту. Мы обошли этот участок по дуге, Зорг шел впереди, перед ним земля расходилась в стороны, я следом за ним, почти вплотную. За спиной принца разрыв смыкался. И пусть наш поход вокруг охранников длился всего пять минут, я успела несколько раз попрощаться с жизнью. Никогда не думала, что будет так страшно. Слышать жуткое утробное чавканье сжимающейся земли, вдыхать сырой гнилостный запах, знать, что над нашими головами толща рыхлого грунта, а главное понимать, что от возможности быть похороненным здесь навечно отделяет лишь родовая сила Зорга. А вдруг она исчезнет?
Хорошо, что мы уже выбрались из скалы, негромко сказал он, почву раздвигать проще, чем гранит.
Я облегченно выдохнула только тогда, когда мы опять вернулись в коридор. Еще несколько металлических решеток, и впереди показалась каменная лестница наверх. Я потушила лампу и оставила на нижней ступеньке. При возвращении она нам понадобится.
Почти на месте, произнес принц бесцветно. Наверное, ему тоже было страшно, как и мне, но он, как истинный Рем не показывал своих слабостей. Справа будут несколько пустующих комнат. Пройдем через них.
Я шла вслед за Дарием по темным богато убранным покоям и понимала, что наше посещение не скрыть. Все равно после нас оставался след. Где разорванная по шву ткань обивки стен, где испорченные деревянные панели. «Нам бы еще Турга сюда, мысленно улыбнулась, чтобы уже все было идеально».
Впереди спальня отца, прошептал Эдвард.
Мы замерли. Дарий подошел к окну и сделал проход у внешней стены. Узкий, в него мог протиснуться только один человек. Мы гуськом пролезли в королевскую опочивальню и оказались за широкой плотной портьерой.
Отлично, одними губами произнес Зорг. останемся здесь, а вы, ваше высочество, идите и разбудите отца.
Увы, король не спал. Я выглянула и увидела горящую лампу, сидящего за столом мужчину полуоборотом к нам. Он что-то читал и его профиль был точно королевским.
Кто здесь? воскликнул мужчина, поднимая голову.
Принц решительно направился к столу.
Это я, Эдвард.
Какой еще Эдвард? голос короля зазвенел раздражением, стража!
Отец, это я. Твой сын, Эдвард, громко произнес наследник, и я вдруг подумала, что не так и была неправа в своих предположениях на счет поддельного короля. Если он не узнал своего сына, то
У меня нет сына! вдруг закричал король пронзительно.
Меня прошиб холодный пот только сейчас я вдруг осознала, что нас ждет, если ворвется стража и найдет нас за портьерой. Как минимум тюрьма, а как максимум
Король вдруг по-детски захныкал и начал раскачиваться в кресле, тряся головой, как безумец.
У меня нет сына! запричитал он. Я сам убил его! Вот кровь, он протянул Эдварду руки. Ты видишь? Это кровь моего любимого сыночка.
Я в шоке смотрела в щелочку между стеной и портьерой на дергающегося в припадке мужчину в красно-синем бархатном халате. Лицо Эдварда увидеть не могла, он стоял спиной, но, думаю, он тоже был озадачен.
Ваше величество, с вами все в порядке? раздался мужской голос одновременно со стуком.
Ваше величество, с вами все в порядке? раздался мужской голос одновременно со стуком.
Скрипнула дверь. Мы с Дарием инстинктивно шарахнулись назад, вжимаясь поясницей в широкий подоконник. Плотная ткань даже не шелохнулась. Я осмотрелась. Здесь было место еще для человек десяти. Я перестала видеть, но слышала все прекрасно. И безумный бессвязный шепот короля «Я убил сына, моего мальчика», и вопросы телохранителей.
Через минуту в комнате появилось еще одно действующее лицо.
Что здесь происходит? голос Велира Хорна я узнаю где угодно. Он что, живет рядом с покоями короля? Как вы оказались в спальне его величества?
Я пришел к своему отцу, произнес надменно Эдвард. Но даже я услышала в его голосе смятение и шок.
Как вы прошли мимо охраны?
У меня есть свои методы, отрезал принц и тут же поинтересовался холодно: Это вы не разрешали мне увидеться с отцом? Семь лет! Почему?
Вы не глупый мальчик, ваше высочество, ответил судья, думаю, вы уже поняли, почему. И добавил, повысив голос, все за дверь!
Послышался топот сапог, щелкнувший замок. Охрана вышла. В спальне остались лишь принц, не прекращающий горестно стенать король, Велир и мы с Дарием за портьерой. Хорн не стал настаивать на том, чтобы Эдвард раскрыл способ проникновения в личные покои короля, наверное, подумал, что тот знает потайной ход.
Что с ним происходит? взволнованно произнес принц. Что за странный бред о том, что отец убил Ромула?
Это не бред, ваше высочество, в голосе судьи промелькнула насмешка. Я представила его ехидное лицо, и меня передернуло от отвращения, король действительно убил старшего сына на охоте. Крей подарил новую парадную саблю. Король, дурачившись, размахивал ею и случайно ткнул Ромулу в живот. Фред стоял рядом, его тоже зацепило.
И зачем было тогда выдумывать измену, убивать столько народу? голос принца приблизился, словно он шагнул к окну. Почему нельзя было рассказать всем правду?
Судья добродушно рассмеялся.
Вы такой наивный, ваше высочество, произнес весело. Правду рассказать? Что было бы со страной, узнай она правду? Безумный король на троне, убивший своего сына?
Неужели нельзя было придумать что-то другое? не унимался принц.
И я была ему благодарна за эти вопросы. Они повторяли мои мысли.
Нельзя, отрезал Хорн, король свихнулся, он был весь в крови, плакал и кричал такое, что, если бы кто-нибудь услышал Счет шел на минуты. Нурв согласился молчать, королева тоже. Один Крей был принципиальным до зубовного скрежета. Сказал, что правда все равно всплывет рано или поздно, судья хмыкнул. Семь лет прошло, и ничего не всплыло. Так что, Крей сам подписал себе приговор.
Мама знала?.. голос принца дрогнул. Он сразу же взял себя в руки и холодно произнес. Значит, вы не диктатор, вы спаситель?
Естественно, самодовольство так и лезло из Хорна. Представьте, что было бы с королевством, если бы журналисты узнали, кто убил наследника, и что на троне сидит безумец? Помните, что было с вашим предком? Тогда дело чуть не кончилось переворотом. Сейчас все намного хуже. Внешняя политика трещит по швам, на северо-востоке то и дело вспыхивают волнения, они вполне могут перерасти в революцию и еще много всего, о чем вы, ваше высочество, не знаете в силу своего возраста, послышался звук, словно судья хлопнул в ладоши.
Кто еще в курсе?
На мгновенье в спальне воцарилась тишина. Хорн обдумывал, как много можно сказать принцу?
Королевский лекарь, канцлер, секретарь, личная охрана, личные слуги, в конце концов, ответил судья, и на всех их у меня есть рычаги воздействия.
Не сомневаюсь, процедил сквозь зубы Эдвард.
Я за портьерой всей кожей ощущала его гнев, злость, растерянность, словно я сама стояла там, посреди спальни, и разговаривала с этим жутким омерзительным человеком.
Вы ненавидели Крея? Поэтому выбрали его в жертву?
Не скажу, что сильно любил этого выскочку, подтвердил самодовольно Хорн, но лично для меня все очень удачно сложилось. Крей был серьезно ранен. Он мог и не выкарабкаться. Его роль была определена, а огромные богатства стали прекрасным дополнением к моему состоянию.
Я изо всех сил вцепилась в подоконник. Какой же негодяй! Думаю, можно было придумать что-нибудь другое, кроме измены. И неизвестно, может быть, мой отец и выздоровел. Я уверена, они даже лекаря не вызывали! Хорн не захотел, увидев в этом прекрасный повод избавиться от папы и заодно получить в любовницы мою маму.