Должно быть, развлекается где-нибудь с Дейзи Уикер.
Эллен услышала, как шум льющейся воды стал тише и вскоре прекратился. Потом раздался шум сливаемой воды в унитазе
Глава 9
В четверг утром Броуди вызвали по телефону к Вону на дневное совещание муниципального совета. Он уже знал, что повод к такому собранию может быть только один: открытие пляжей на праздник Четвертого июля, который выпадал на выходные. Прежде чем покинуть полицейский участок и отправиться в муниципалитет, Броуди тщательно продумал и взвесил все свои доводы.
Он понимал, что его возражения субъективны, основаны на его собственной интуиции, осторожности и не дающем покоя чувстве вины. Но Броуди был убежден в своей правоте. Открытие пляжей не станет для Эмити избавлением и ничего не решит. Все это просто какая-то азартная игра, в которой ни жителям городка ни лично Броуди не выиграть. Никто ведь не знал наверняка, что акула ушла. И все будут жить и надеяться хотя бы на ничью. Но Броуди был уверен, что в один прекрасный день они потерпят поражение
Здание муниципалитета находилось в конце Мейн-стрит там, где Мейн упиралась в Уотер-стрит. Оно служило поперечиной буквы «Т», образованной двумя улицами. Оно представляло собой внушительный особняк из красного кирпича с белой окантовкой и двумя колоннами у входа, построенный в псевдо-георгианском стиле. Перед зданием красовалась гаубица времен Второй мировой войны памятник жителям Эмити, принимавшим в ней участие.
Этот дом подарил городу в конце двадцатых годов владелец инвестиционного банка, который почему-то вбил себе в голову, что однажды Эмити станет торговым центром восточного Лонг-Айленда. Он считал, что государственные чиновники должны вершить судьбы города в здании, соответствующем их высокому рангу, а не как прежде в душных комнатках над ресторанчиком «Мельница», где прежде вершилась судьба Эмити. (В феврале 1930 года этот спятивший банкир, не сумевший предсказать не только будущее Эмити, но даже свое собственное, попытался вернуть себе это здание у города, заявив, что передавал его лишь во временное пользование. Однако ничего у него не получилось.)
Внутренние помещения ратуши были такие же до нелепости помпезные, как, впрочем, и само здание. Огромные, с высокими потолками и вычурными люстрами. Вместо того чтобы как-то перестроить дом изнутри, разбить на комнаты поменьше, городские управители придерживались более простого принципа: они просто набивали в каждую комнату побольше служащих. Один лишь мэр продолжал выполнять свои не слишком обременительные обязанности в гордом одиночестве.
Кабинет Вона располагался в угловой части ратуши на втором этаже. Окна выходили на юго-восток, и из них был виден почти весь город, а чуть дальше и Атлантический океан.
За столом у входа в кабинет сидела секретарша мэра, Джанет Самнер, цветущая, приятная женщина. Броуди видел ее редко, но при этом испытывал почти отеческую симпатию и все ломал себе голову над тем, почему это она в свои-то двадцать шесть лет! до сих пор не замужем. Прежде чем войти к Вону, Броуди никогда не забывал поинтересоваться ее личной жизнью. А вот сегодня просто спросил:
Все в сборе?
Вроде все.
Броуди направился было в кабинет, а Джанет спросила:
Разве вы не хотите узнать, с кем я теперь встречаюсь?
Конечно, хочу, ответил он, остановившись, и улыбнулся. Простите. Все в голове перемешалось. И кто же этот счастливчик?
Никто. У меня временная передышка. Но могу кое в чем признаться. Понизив голос, она подалась вперед. Я бы с удовольствием пофлиртовала с мистером Хупером.
А он там?
Джанет кивнула.
Интересно, когда его успели выбрать в муниципалитет?
Не знаю, сказала она. Но он такой симпатичный
Боюсь тебя разочаровать, Джан, но парень уже занят.
Кем?
Дейзи Уикер.
Джанет рассмеялась.
Что тут смешного? Я ведь только что разбил ваше сердце.
Так вы ничего не знаете о Дейзи?
Наверное, нет.
Джанет снова понизила голос:
Она совсем чокнутая. У нее подружка Ну, и все такое Сами понимаете.
Ну и дела, сказал Броуди. Какая у вас все-таки интересная работа, Джан.
Входя в кабинет, Броуди мысленно спросил себя: «Ну ладно, а где же Хупера вчера черти носили?»
Перешагнув порог, Броуди сразу понял, что сражаться предстоит в одиночку. Присутствующие члены муниципалитета были давними друзьями и союзниками Вона: Тони Кэтсулис, подрядчик, похожий на пожарный гидрант; Нэд Тэтчер, дряхлый старик, родственники которого на протяжении уже трех поколений владели гостиницей «Герб Абеляра»; Пол Коновер, хозяин винного магазина в Эмити, и Рейф Лопес (свою фамилию он произносил «Лупс»), темнокожий португалец, выбранный в совет черной общиной для отстаивания их прав и интересов.
Четверо членов муниципалитета расположились за журнальным столиком в одном конце огромной комнаты. Вон сидел за письменным столом в другом конце комнаты. Хупер стоял у южного окна и смотрел на океан.
А где Альберт Моррис? спросил Броуди у Вона после того, как поздоровался с остальными.
Не смог приехать, ответил Вон. Наверное, ему нездоровится.
А Фред Поттер?
С ним та же история. Судя по всему, какой-то вирус. Вон поднялся. Ну что же, теперь все в сборе. Бери стул и двигайся поближе. Он указал жестом в сторону журнального столика.
«Господи, как ужасно он выглядит, подумал Броуди, наблюдая, как Вон волочит с другого конца комнаты стул с прямой спинкой. Глаза у Вона потемнели и запали. Кожа приобрела оттенок майонеза. То ли он с похмелья, то ли не спал целый месяц».
Когда все уселись, Вон сказал:
Вы все в курсе, зачем мы собрались. Думаю, среди нас остался лишь один, кого еще нужно убеждать. И который не понимает, что все мы должны делать.
Ты имеешь в виду меня, мрачно сказал Броуди.
Вон кивнул.
Взгляни на проблему с нашей точки зрения, Мартин. Город гибнет. Люди лишаются работы. Магазины, которые планировалось открыть, так и не откроются. Никто не снимает дома, я уж не говорю о том, что их не покупают. День за днем мы держим пляжи закрытыми. И день за днем вбиваем еще один гвоздь в свой собственный гроб. Всем этим мы официально заявляем, что городу грозит опасность; мы сами говорим: держитесь от него подальше. И люди прислушиваются!
Ну, хорошо, Ларри, ты откроешь пляжи к празднику, сказал Броуди. А теперь представь на секунду, что кто-нибудь погибнет.
Это риск, конечно, но я считаю да и все мы тоже, что он того стоит.
Но почему?
Мистер Хупер, обратился Вон к ихтиологу.
Тому несколько причин, сказал Хупер. Прежде всего никто не видел акулу целую неделю.
Но ведь никто и не купался!
Правильно. Но я каждый день выходил на катере в поисках акулы. Почти каждый, один день не выходил
Вот я как раз и хотел спросить, где вы были вчера?
Вчера шел дождь, ответил Хупер. Разве не помните?
Ну и чем вы занимались?
Я просто Хупер сделал паузу, но затем продолжал: Изучал пробы воды. И еще читал.
Где? В своем номере?
Какое-то время да. А что вы, собственно, от меня хотите?
Я звонил вам в гостиницу. Сказали, что вас не было всю вторую половину дня.
Ну, значит, выходил куда-то! сердито огрызнулся Хупер. Я ведь не обязан отмечаться у вас каждые пять минут, правда?
Нет. Но вы приехали сюда работать, а не шляться по загородным клубам, завсегдатаем которых вы были когда-то.
Послушайте, мистер, лично вы мне ни цента не платите. Поэтому я вправе делать все, что мне, черт возьми, захочется!
Хватит вам, вмешался Вон. Ваша перепалка нам вовсе не на руку.
Как бы то ни было, продолжал Хупер, я не заметил следов акулы. Ни единого признака. Вода теплеет с каждым днем. Как правило, хотя не бывает правил без исключений, большие белые акулы предпочитают более прохладную воду.
Поэтому вы думаете, что наша подопечная ушла на север?
Ну, или на глубину, туда, где холоднее. Она могла уйти и на юг. Вы никогда не угадаете ее намерения.
Вот-вот, заметил Броуди. Их трудно предсказать. Значит, все, о чем вы говорите, одни лишь догадки.
Но здесь нельзя ничего утверждать наверняка, Мартин, сказал Вон.
Вот и скажи об этом Кристине Уоткинс. Или матери того погибшего мальчика. Кинтнера.
Да знаю я! нетерпеливо перебил Вон. Но должны же мы что-нибудь предпринять. Нельзя же вот так сидеть сложа руки и ждать божьей милости. Бог не напишет нам на небе: «Акула ушла». Придется самим все взвесить и принять решение.
Броуди кивнул.
Понимаю. Что еще нам скажет господин умник?
Да что с вами? удивился Хупер. Меня просто попросили высказать свое мнение.
Конечно, конечно, ответил Броуди. Ну, а все-таки?
Все то же, что и раньше. Рыскать в этих водах акуле нет никакого резона. К тому же я не видел ее. Береговая охрана тоже. На дне океана все спокойно. Отбросы с барж не сваливают в воду. Рыба ведет себя, как обычно. Вряд ли наша акула задержалась здесь. Мы бы ее заметили.
Но ведь прежде тут таких акул и вовсе не было, не так ли?
Правильно. Не могу этого объяснить. И сомневаюсь, чтобы кто-нибудь сумел.