Да. Вулф потянулся и нажал кнопку вызова Фрица. Ваши детективы заходили ко мне и предлагали поделиться своими находками, с вашего согласия. Появился Фриц, и Вулф кивком велел ему принести пива. Мистер Кэбот, что мистер Чапин имел в виду, когда говорил, что вы убили в нем человека?
Ну Вы об этом стихотворении, да?
Можно назвать это и стихотворением. Это просто поэзия или же в том числе и техническая информация?[7]
Даже не знаю. Кэбот опустил глаза; я наблюдал за ним и отметил, что он и в самом деле смущен: значит, и в твоей интимной жизни есть отклонения, а, мистер Неотразимость? Он продолжил: Не могу сказать. И сомневаюсь, что кто-нибудь из нас смог бы ответить. Вам придется поинтересоваться у его врача.
Вмешался новый голос. Несколькими минутами ранее подошли и стали прислушиваться Джулиус Адлер и Алекс Драммонд. Адлер полагаю, потому, что сам был адвокатом и, стало быть, не доверял всем остальным адвокатам, а Драммонд потому, что был тенором. Никогда не встречал тенора, который в итоге не оказывался бы любопытным. Так вот, Драммонд и вмешался с хихиканьем:
Или у его жены.
Вулф набросился на него:
Чьей жены?
Ну как же, Пола.
Если за семь лет я видел Вулфа изумленным, по приблизительным подсчетам, лишь три раза, то этот получался четвертым. Он даже заерзал в кресле, а потом взглянул на Кэбота не на Драммонда и потребовал объяснений:
Что это еще за вздор?
Кэбот кивнул:
Именно, Пол женат.
Вулф глотнул из бокала, опустошив его наполовину, секунду дал ему отстояться и допил остальное. Затем огляделся по сторонам в поисках носового платка, однако тот упал на пол. Я достал платок из ящика, где специально хранил их, и вручил ему. Он вытер губы и потребовал:
Расскажите о ней.
Что ж Кэбот собрался с мыслями. Пол Чапин битком набит деформациями, скажем так, и его жена всего лишь одна из них. Ее зовут Дора Риттер. Он женился на ней три года назад, они живут в квартире на Перри-стрит.
Что она собой представляет? Кем была?
Кэбот снова замешкался, но уже по-другому. На этот раз он как будто не собирался с мыслями, а искал выход из положения. Наконец адвокат произнес:
Я не думаю Я вправду не думаю, что это как-то поможет вам, но вы наверняка все равно захотите узнать. Но лучше не от меня Узнайте лучше у самого Бертона. Он обернулся и позвал: Лорри! Подойди-ка сюда на минуту.
Доктор Бертон стоял с группой возле стола, занятый разговором и приготовлением виски с содовой и льдом. Он огляделся по сторонам, бросил что-то архитектору Фарреллу и подошел к столу Вулфа. Кэбот обратился к нему:
Мистер Вулф только что поинтересовался у меня, кем была жена Пола. Может, я проявляю излишнюю деликатность, но лучше об этом рассказать все-таки тебе.
Бертон посмотрел на Вулфа и нахмурился. Потом перевел взгляд на Кэбота и раздраженно заметил:
Почему не ты или кто-нибудь другой? Все об этом знают.
Я же сказал, что, может, был чересчур деликатен, улыбнулся Кэбот.
Вот именно. Бертон обратился к Вулфу: Дора Риттер работала у меня горничной. Ей под пятьдесят, невзрачная до невозможности, обескураживающе компетентная и неподатливая, что мокрый сапог. Пол Чапин женился на ней в тридцать первом.
Зачем же он сделал это?
С тем же успехом вы можете спросить и у него. Чапин психопат.
Мистер Хиббард сообщил мне это. Какие обязанности у нее были как у горничной?
В смысле?
Работала ли она в вашем кабинете, например?
Бертон нахмурился:
Нет. Она была горничной моей жены.
Как долго вы ее знали и как долго Чапин? Подождите-ка. Вулф направил на него палец. Должен попросить вас отнестись ко мне со всем терпением, доктор Бертон. Я только что испытал потрясение и пребываю в замешательстве. Я прочел все романы Пола Чапина и потому естественным образом возомнил, будто едва ли не полностью постиг его характер, нрав, образ его мышления и образ действий. Я пришел к выводу, что он не способен следовать любым традиционным путем, ведущим к супружеству как к эмоциональному, так и к практическому. И новость о его жене ударила меня словно обухом по голове. Я действительно в отчаянии. Мне необходимо выяснить о ней все, что только можно.
Ах, вам необходимо. Бертон оценивающе смотрел на него с угрюмой твердостью. Тогда, пожалуй, мне самому надо это выяснить. Об этом только сплетни и ходили. Он бросил взгляд на остальных. Я знал о сплетнях, хотя, конечно же, моих ушей они не достигали. Если я и выказываю какое-то нежелание, то только потому, что это было неприятно.
Ах, вам необходимо. Бертон оценивающе смотрел на него с угрюмой твердостью. Тогда, пожалуй, мне самому надо это выяснить. Об этом только сплетни и ходили. Он бросил взгляд на остальных. Я знал о сплетнях, хотя, конечно же, моих ушей они не достигали. Если я и выказываю какое-то нежелание, то только потому, что это было неприятно.
Да.
Да, неприятно. Полагаю, вы еще не выяснили, что из всех нас, из этой группы, я был единственным, кто знал Пола Чапина еще до университета. Мы приехали из одного города. Я практически вырос с ним. Он был влюблен в одну девушку. Я знал ее. Просто одна из знакомых девушек, и все. Он сходил по ней с ума и наконец, прежде чем уехал в университет, упорством добился от нее понимания. Потом произошел несчастный случай, он стал калекой, и их отношениям пришел конец. На мой взгляд, рано или поздно они все равно бы прекратились, даже без трагедии. На каникулы я не ездил домой, работал каждое лето. Лишь только окончив медицинский факультет, ненадолго вернулся и узнал, кем стала эта девушка то есть я женился на ней. Он отвлекся на портсигар, что протянул ему Кэбот, покачал головой, вновь повернулся к Вулфу и продолжил: Мы перебрались в Нью-Йорк. Для моей профессии так было лучше. Я умел найти подход к больному и неплохо разбирался в человеческих внутренностях, в особенности в женских. Заработал кучу денег. По-моему, где-то в двадцать третьем году моя жена наняла Дору Риттер. Да, она проработала у нас восемь лет. Ее компетентность была «словно в ушах негритянки алмаз дорогой»
«Эфиопки»[8].
Ну она и есть негритянка. Однажды Пол явился ко мне и объявил, что намерен жениться на горничной моей жены. Вот это-то и было неприятно. Он устроил отвратительную сцену.
Вулф наклонил голову:
Так и вижу, как он объяснял, что задуманное деяние является в некотором роде парафразом старинного обычая мальчиков для битья.
Доктор Бертон дернул головой, вздрогнул и уставился на него:
Как, черт возьми, вы узнали об этом?
Он сказал так?
Практически этими же словами. Он сказал «парафраз».
Я подозревал, что он натолкнется на это. Вулф почесал ухо, и я понял, что он доволен. Прочитав его романы, я все-таки кое-что узнал о его образе мышления и пристрастии к аллюзиям Так, значит, он женился на ней. Она, конечно же, обладая лишь одним алмазом среди прочего шлака, не особо привередничала. Получился ли брак счастливым? Вы с ней встречаетесь?
Не часто Бертон помялся, но затем продолжил: Я вижу ее очень редко. Она приходит два раза в неделю сделать моей жене прическу да время от времени зашить что-нибудь. Обычно меня в это время нет дома.
Так соблазнительно держаться компетентности, когда находишь ее, прошептал Вулф.
Полагаю, так, кивнул Бертон. Моя жена считает невозможным отказаться от потворства своим капризам. Дора искушенная ведьма.
Что ж Вулф глотнул пива. Благодарю вас, доктор. Как говорится, любовь отыщется и в самых невероятных местах. Мистер Чапин больше не расстраивает меня, поскольку его брак соответствует моим предположениям. Кстати, это, по-видимому, проясняет и другой незначительный момент. Позвольте Арчи, не попросишь ли мистера Фаррелла присоединиться к нам?
Я пошел и привел Фаррелла. Он был оживлен надо думать, благодаря шотландскому виски. Он дружелюбно посмотрел на Вулфа.
Мистер Фаррелл, ранее этим вечером вы заметили доктору Бертону, что удивительно, что не он оказался первым. Полагаю, вы имели в виду, первой жертвой в кампании мистера Чапина. За этим высказыванием стояла какая-то частность?
Фарреллу стало неловко.
Я так сказал?
Именно.
Не помню. Наверное, я решил, что отпускаю шуточку, не знаю.
Вулф терпеливо пустился в объяснения:
Доктор Бертон только что предоставил мне экзегезу брака Чапина и предшествующего занятия его жены. Я подумал, возможно
А-а, так он рассказал. Фаррелл бросил быстрый взгляд на Бертона. Тогда чего же вы хотите от меня?
Не горячитесь, мистер Фаррелл. Позвольте мне спасти вашу жизнь, не скатываясь до неприязни. На этом основывалось ваше высказывание?
Конечно. Но черт побери, какое отношение имеет к этому личная жизнь Лорри Бертона?! Или моя, или еще кого-то? Я полагал, что мы заплатим вам за то, что вы остановите Фаррелл осекся, огляделся по сторонам, и его лицо залила краска. Он закончил совершенно другим тоном: Простите меня. На миг я совсем забыл.