Она прицелилась и швырнула заколку в мусорную корзину возле письменного стола.
Вот так, сказала она, и в ее голосе впервые послышалось удовлетворение.
Собираясь уходить, Марго положила на письменный стол сорок пять евро, плату за консультацию, потом остановилась и посмотрела на Спасителя.
Хочу сделать себе татуировку, сказала она, водя указательным пальцем по сонной артерии. Вы тоже считаете, что это вульгарно?
На шее будет привлекать внимание.
И что?
Оно не всегда желательно.
Например?
Устный выпускной. Собеседование, когда ищешь работу.
Вы всерьез устарели.
Вполне возможно.
А вас можно разозлить?
Не за сорок пять евро.
А какая ваша цена?
В мозгу Спасителя вспыхнул сигнал тревоги: они стоят слишком близко друг к другу.
Он восстановил дистанцию и, кивнув Марго на дверь, сказал:
До следующего вторника.
Ему все еще было не по себе, когда он вместе со всеми уселся на кухне ужинать. Не будь он так погружен в свои мысли, он бы заметил покрасневшие глаза и блестящий, несмотря на пудру, нос Луизы.
* * *С начала учебного года Алиса всегда садилась на французском в первый ряд, чтобы как можно лучше видеть и слышать господина Козловского. Но в эту среду она села на второй, потому что так и не дочитала до конца отрывок из «1984», а из того, что прочитала, ничего не поняла.
Итак, что вы думаете об этом тексте? задал вопрос месье Козловский.
Мертвая тишина. Алиса внимательно рассматривала новый костюм учителя: серый пиджак, жилет, узкий полосатый галстук, узкие с острыми носами туфли. Нет, она не ошиблась: перед ней идеал мужчины.
Только не все разом, продолжил несколько обескураженный молчанием класса учитель.
Ну, это что-то вроде антиутопии, решился высказать свое мнение Йохан. Вроде «Рассказа служанки»[30].
Да, действительно. Это антиутопия иными словами, мир будущего, изображенный мрачными красками. Сейчас это модная тема для телесериалов. Как вы думаете, почему?
От этого становится тошно, потому что может случиться с нами, высказалась Полина.
Да нет, это уж точно нереально, возразила Сельма.
А что именно нереально? попросил уточнить учитель.
То, что за людьми постоянно наблюдают через телеэкраны, ответила Сельма.
В отличие от Алисы, она внимательно прочитала текст.
А вы знаете, что в Великобритании, где, собственно, и происходит действие романа «1984», сейчас приходится одна камера видеонаблюдения на каждые пятнадцать жителей? спросил Козловский, любивший подталкивать учеников к размышлениям.
Да, но не в квартирах же!
Ты же сама кружочек на мобильнике твоей мамы, напомнила ей Марина.
Пожалуйста, никаких аргументов ad hominem[31], вмешался Козловский, хотя никто, само собой, не понял, что он хотел этим сказать. А вас никогда не смущала реклама на вашем компьютере, которая связана с содержанием сайтов, на которых вы только что побывали? У вас не возникало ощущения, что читают ваши сообщения? А все это делают «куки», маленькие файлы-шпионы, которым вы позволяете проникать в свой компьютер.
Алиса отключилась. Она точно поняла, что предпочитает Ламартина.
В бездушном есть душа, она тревожит сердце
И просит от него любви[32]
Марина подошла к Алисе на перемене.
Слушай, а как проходил развод у твоих родителей?
Развод у моих родителей? повторила Алиса, невольно воспользовавшись удобной манерой Спасителя вести разговор.
Ну да. У моих сейчас война на всех фронтах. Из-за чудной идеи моего папочки завести со своей подружкой младенца. Когда я бываю у них, только и слышно: «ребенок, ребенок, ребенок». И от мамы я слышу то же самое, потому что она в ярости. В общем, этого младенца я выкину в окно!
Ну-ну, промычала Алиса сквозь зубы.
Разумеется, никому ни слова, что мама у нее беременна. Это никого не касается. К тому же все-таки в сорок лет, как ни говорите, это
Луиза не вставала с кровати, на нее накатил приступ безысходной тоски. Вчера перед ужином она набралась мужества и прочитала все отзывы о своей книге на Амазоне. «Сборник идиотских советов и тошнотворных стереотипов girly»[33]. «Как я поступаю с волосами под мышками»!!! Скажите пожалуйста, кого в 12 лет могут интересовать такие вопросы?! А сообщения вроде У Бейонсе и Мэрилин Монро размер XL вообще надо выкинуть вон, а не отравлять мозги нашим детям!!!»
Но Луиза прекрасно помнила свой ужас, когда она обнаружила, что у нее под мышками стали расти волосы. Мама ей тогда ничего не объяснила. Так что теперь ей просто хотелось объяснить юным читательницам, что это естественный момент пубертата. А если она упомянула о пышных формах Бейонсе и Мэрилин Монро, то только для того, чтобы девочки, которые вдруг раздались в бедрах, не комплексовали. Комментарий обидел Луизу, она почувствовала себя непонятой и униженной, как в детстве после разговоров с матерью. Но сегодня с утра она получила по электронной почте послание еще обиднее. Тема стояла «Ваша книга». И дальше: «Мадам, мы, родители, в ужасе от глупых советов, какие вы предлагаете нашим дочерям, и от тошнотворных стереотипов girly» и так далее. Подпись: Мелоди Жежер. Далее следовало предложение нажать на ссылку. И Луиза, жертва, уже загипнотизированная преследователем, тут же на нее нажала. Ссылка отправила ее на страничку «Фейсбука». И на нее посыпались все те же обвинения: «Сексизм, girly, советы о депиляции, дурацкие замечания относительно мальчиков, которые пялятся на грудь (может, не стоит их на такое поощрять!!), я уж не говорю обо всем прочем. Поделитесь этим текстом, пусть все знают, что это за ужас!» Родня мадам Жежер ее поддержала: пришли комментарии от Уго Жежера, Одри Жежер-Ланзак и прочих. «Ты права! Стыд и позор девчонкам, одержимым своей внешностью!» Или: «Заметь, все три девочки на обложке белые, гетеросексуалки. А что же остальные гомо, би, транс, квир не имеют права на существование?!» Негодование распространялось по Сети через сайт «Дурные девчонки», и все его подписчики в количестве 23 тысяч, не прочитав ни единой строки, объявили, что «грязная книжонка пропагандирует травлю секс-меньшинств, сознательно игнорирует цветных девочек-подростков и признает только белых, цисгендерных и гетеронормативных». Луиза встала и побежала в ванную. Ее вырвало. Но сегодня она не завтракала, так что рот наполнился горькой желчью. Господи, в чем же она провинилась? Чем все это заслужила?
Среда, так что с Козловским предстояла еще одна пара.
Пора идти обратно, вздохнула Марина. Без сигареты и моего кофеечка мне этой пары не пережить.
«Без сигареты и кофеечка», передразнила ее Алиса. Тебе не надоело из себя старуху строить!
Марина Везинье бесила Алису дурацкими заморочками. Ок! Она пила кофе литрами, курила как паровоз, завела себе близкого дружка. И что? Что этим, спрашивается, она доказала?!
Что-то мы тебя сегодня на уроке не слышали, промурлыкала Марина, направляясь в класс. Или ты больше не влюблена в Козловского?
Алиса ни с кем не делилась своими чувствами к словеснику. От неожиданности она даже не нашлась что сказать. А в классе ее поджидал еще один неприятный сюрприз.
Сейчас вы получите распечатки, сказал Козловский. И я вас попрошу внимательно прочитать объяснения Сайма относительно новояза. Сначала вы напишете ему ответ в двадцать пять строк, придерживаясь его логики, а потом возразите ему.
Алиса сжала виски руками и постаралась сосредоточиться на отрывке. Сайм занимался тем, что изымал из обращения лишние слова, и объяснял это так: «Слово само содержит свою противоположность. Возьмем, например, голод. Если есть слово голод, зачем вам сытость? Неголод ничем не хуже, даже лучше, потому что оно прямая противоположность, а сытость нет. Или оттенки и степени прилагательных. Хороший для кого хороший? А плюсовой исключает субъективность. Опять же, если вам нужно что-то сильнее плюсового, какой смысл иметь целый набор расплывчатых бесполезных слов великолепный, отличный и так далее? Плюс плюсовой охватывает те же значения, а если нужно еще сильнее плюсплюс плюсовой»[34].
Что же это за гадость такая?! простонала Алиса.
Рошто! тут же призвал ее к порядку Козловский.
Алиса вспыхнула.
Спаситель у себя в рабочем кабинете чувствовал себя не лучше. Запись в еженедельнике гласила: «10 часов. Эллиот и Кими». Ночью ему приснилась Элла. Она сказала: «У меня для вас хорошая новость. Я умерла от рака». И у нее была чернильно-черная борода.
Спокойно, сказал он сам себе вслух, желая положить конец непрошеным мыслям.
Он направился к приемной и произнес одно-единственное слово, которое не надо было произносить: