Мне бы хотелось объясниться с этой дамой, сказала она. С Мелоди Жежер.
Жежер скорее всего, псевдоним, заметила Лесли.
Не думаю, отозвалась Луиза. За мной охотится целый клан Жежеров. Они обвиняют меня в расизме, потому что на обложке изображены три белые девочки.
Лесли не могла удержаться от смеха, хотя видела, что Луиза совершенно искренне расстроена.
Это ты-то расистка? Ты же живешь с антильцем! Ты что, не видишь: все наезды на тебя полный бред?
Не знаю. Я уже ничего не знаю. Я попыталась объяснить, что мои героини белые девочки просто потому, что за ними стоят реальные прототипы, настоящие девочки И вот, взгляни, что я получила!
Луиза лихорадочно искала в своем айфоне полученный ответ: «НАСТОЯЩИЕ девочки! Для вас все остальные темнокожие и мулаты ошибка природы! Они, значит, ненастоящие?!!»
Лесли покачала головой, возвращая айфон Луизе.
Эта женщина намеренно все передергивает. Притворяется, будто верит, что ты считаешь женственными только белых девочек, хотя ты имела в виду девочек, существующих в реальной жизни.
Это Валентина, Тани и я, подтвердила Луиза. Когда мы были подростками и оставались друг у друга на ночь, то сравнивали, у кого какая грудь. Но, возможно, нужно было сделать одну из моих героинь темнокожей, как они говорят?
И тогда мадам Жежер или еще какая-нибудь мадам возмущалась бы: «Как?! Вы осмеливаетесь говорить от имени преследуемого меньшинства? Вы белая и посмели сделать героиней темнокожую! Да какое вы право имели?» И т. д. и т. п. Перестань обращать на них внимание, Луиза. Сотри все эти послания. У нас есть отличные отзывы книгоблогерш четырнадцати-пятнадцати лет. Они довольны и очень повеселились. Забудь и садись писать для меня продолжение. Помнишь, ты хотела написать документальную книгу о подростках и социальных сетях? Это и будет твоим лучшим ответом.
Луиза проводила издательницу на вокзал и подумала, что как раз успеет добежать до лицея и встретить Алису после занятий. Потом представила себе, с каким мрачным видом дочь будет пить горячий шоколад в их любимом кафе «Соня в чайнике» «Подарю себе пару спокойных минут», решила Луиза и замедлила шаг. Четверть часа спустя она сидела на лавочке на берегу Луары, подставив лицо теплым лучам мартовского солнца. И совершенно неожиданно осознала удивительную вещь. Закрутившись в зловредном водовороте интернета, она забыла о беременности и у нее исчезла тошнота. Луиза прикрыла глаза, чтобы отчетливее ощутить свое состояние. Ну да! Так и есть. С тошнотой покончено. Она может спокойно носить своего малыша и думать о будущем. Малыш. Как они его назовут? Она уже поняла, что Спаситель не торопится с именем. Но ей-то что мешает прикинуть небольшой списочек имен? Если родится девочка? Почему бы не назвать ее Ева? Ева Сент-Ив. Красиво же? Ей нравится. Но она чувствует, что носит мальчика. Почему? Да потому, что когда-то окрестила дом 12 на улице Мюрлен «домом мальчишек». Да, у нее родится еще один мальчик. Амедей. Или Аристофан? Луиза не могла не рассмеяться.
Сразу видно, в хорошем настроении, произнес голос рядом с ней. Такой куколке и впрямь грешно горевать.
Замечтавшуюся Луизу застигли врасплох, она мгновенно раскрыла глаза. Какой-то парень стоял так близко, что напугал ее.
Инструмент в ящик, ноги в руки и мотай отсюда живо! Марш! рявкнула на него Луиза.
Ладно, ладно, парень тут же убрался от нее подальше.
Луиза вздрогнула: поднялся ветерок, и ей стало прохладно. Ну и выдала она бедняге. Откуда что взялось! Луиза снова засмеялась, вспомнив растерянное лицо паренька.
Она не знала, что «беднягу» зовут Тибо и его отправили выполнять задание: клеить девчонок на улице. Результат? Пока неважный.
Неделя с 26 марта по 1 апреля 2018 года
У Жово в доме на улице Мюрлен своей комнаты не было. Он спал на веранде, на диване-кровати, которую даже не раскладывал на ночь. Привычный ко всему к казарме, тюремной камере и скамейке в парке, он заворачивался в одеяло и укладывался, прикорнув головой на валик. А по утрам вскакивал спозаранок и выходил на улицу выкурить первую сигарету. В этот понедельник шел дождь, но какая, собственно, разница? Он надел теплую куртку хаки, сунул в карман пачку «Голуаз» и вытащил из-под валика-подушки то, что, можно сказать, заменяло ему удостоверение личности: табельный револьвер солдата алжирской кампании. В барабане оставалось три патрона. Один Жово приберегал для себя застрелится, когда поймет, что настало время. Два остальных на всякий случай. Прихватив револьвер, он вышел из дома через садовую калитку.
На часах 7:15. Жово вышел из дома, Лазарь вошел на кухню. Насыпал в миску хлопья, залил молоком и жадно принялся за еду. С тех пор как он стал вегетарианцем, ему постоянно хотелось есть. Вчера за ужином он тайком скормил свое жаркое сидевшему под столом наготове коту.
Следующим появился Поль.
Опаздываем? спросил он.
Пока нет. Но лопай давай поживее.
У меня живот болит.
Контрольная сегодня? догадался Лазарь.
Нет. Теперь он все время болит.
В начальной школе Полю было хорошо: его ребячливость и милая мордашка умиляли учителей. Новый же класс он возненавидел: тут его считали болтливым, рассеянным, несобранным учеником. А во втором полугодии окончательно записали в компанию отстающих.
Теперь я буду обедать со своими, вдруг с неожиданной решительностью сказал он.
Что-что?
Лазарь перестал жевать может, из-за хруста хлопьев во рту он что-то недослышал? Но нет, Поль повторил то же самое и неохотно прибавил:
Если хочешь, садись и ты за наш столик.
Мир рухнул: Поль отказался от Лазаря.
7:30. На кухне появился Спаситель.
Папа! выкрикнул Лазарь.
Спаситель дернулся такое отчаяние послышалось в голосе сына. Но Лазарь спохватился и беззаботным тоном добавил:
У тебя сонный вид.
«Папа», «папа» если бы и Поль мог так же легко выстреливать этим словечком, глядишь, у него и живот бы не так сильно болел.
Черт, я уже опоздала! Алиса ворвалась в кухню и схватила со стола кусок хлеба. Полчаса она проторчала перед зеркалом, замазывая очередные два прыща.
В коробке для мелочи лежали две монетки по одному евро, Спаситель протянул их Алисе:
Купи себе шоколадную булочку.
Ага, чтобы еще и растолстеть!
Направляясь к себе в кабинет с чашкой кофе в руках, Спаситель подумал: у Алисы бывают приступы лунатизма, а вот Луана постоянно живет на Луне. Большая разница.
Вы совсем ничего не помните о своем прошлом?
Почти.
Ну, например, где вы жили до того, как переехали в Остин?
В Перигё. Там у меня был сплошной шоколад. Печенье, вафли, мармелад всё в шоколаде. Надоело. А потом появилась возможность перебраться в Остин, и там я уже сидела на бобах. Обычная жизнь. Ведь все так и живут.
В общем-то да, мы все то на бобах, то в шоколаде.
Спасителю казалось, что их диалог вот-вот превратится в театр абсурда, но Луана неукоснительно возвращалась к своему пунктику.
Я снова сходила в «Жардиленд» и поговорила с тем милым продавцом.
Так-так Спаситель стиснул зубы.
Он посоветовал мне взять собаку, вот уж кто верный друг.
У вас не хватит времени на собаку, Луана. С ней же надо гулять.
Да, но этот продавец его зовут Эдуар живет недалеко от меня. Он обещал, что будет сам ее выгуливать.
Ясно.
Выходит, Эдуар не только отбивает у него клиентов, но еще и готов оказывать им эмоциональную поддержку.
Алисе тоже не помешала бы в то утро эмоциональная поддержка. Она вбежала на школьный двор взмыленная и голодная.
Остынь, фыркнула, увидев ее, Марина. Kозлик без тебя не начнет!
Теперь и другие девчонки Мелани, Ханна и даже Сельма хихикали, когда Марина намекала, что Алиса втюрилась в словесника. И как она только догадалась?! Алиса не придумала ничего лучшего, как делать вид, будто ничего не слышит.
А знаете, Kозлик-то у нас fashion victim[36], не унималась Марина. Клементина сказала, что в пятницу на нем была гурметка.
Марина встала в позу чайника: левую руку уперла в бедро, а правую изогнула, как носик. Еще один намек: Козловский голубой. Алиса и слова такого не знала «гурметка» и испугалась: вдруг из-за этой модной штучки над ее избранником будут насмехаться!
Месье Козловский ждал учеников в классе, нетерпеливо покачиваясь с пятки на носок: живее, молодежь, живее! Алиса оглядела его с ног до головы. Ага, так вот что такое «гурметка»! Цепочка-браслетка, наверное серебряная, с пластинкой, на которой что-то выгравировано. Алиса облегченно вздохнула. Такие она видела на запястье у чернокожих рэперов-мачо.
Козловский начал урок с разбора домашнего задания стопка работ лежала на столе.
Никто из вас не понял опасности новояза. Сокращение словарного запаса уничтожает все богатство, все оттенки мысли. И оставляет только черное и белое, «хорошее или нехорошее». А если из словарей вычеркнуть такие слова, как, например, «свобода» или «равенство», то исчезнут и сами понятия, о них невозможно будет помыслить. Как сказал Людвиг Витгенштейн[37]: «Границы моего языка означают границы моего мира».