Мы были уже на полпути к стоящей под всеми парусами шхуне, которую по приказу капитана под утро привели ближе к городу, когда на берегу появились стреляющие из ружей солдаты. Несколько раз свист пуль раздавался совсем близко, не задев, к счастью, никого из команды. И вот мы уже на борту красавца «Смерча», а нашим противникам только и осталось, что кусать локти от досады, да беспомощно наблюдать за тем, как добыча уплывает из рук.
Поднять якорь! Смотрящего на бак! едва ступив на палубу, капитан принялся отдавать приказы и, как оказалось, весьма своевременно, потому что почти в эту самую минуту раздался оглушительный грохот со стороны крепостных стен, в нашу сторону полетели пушечные ядра. Похоже, генералу Айвану успели доложить о том, кто находился на борту корабля, и теперь он был преисполнен твердого намерения уничтожить последнюю преграду между собой и таким желанным боравийским престолом.
Один из снарядов немного не долетел до разворачивающегося корабля и плюхнулся в воду, подняв фонтан брызг, что вызвало дружный хохот у команды, которая принялась выкрикивать в адрес горе-стрелков не слишком приличные высказывания, от которых на моих щеках заиграл яркий румянец, и я поспешила отойти в сторону.
У меня не было желания присоединяться к скабрезным шуточкам товарищей. Все, что я хотела, это хотя бы издали еще раз взглянуть на отчий дом, из которого вот уже во второй раз вынуждена бежать, спасая собственную жизнь.
Словно высеченная из цельного куска янтаря столица Боростиан, названная в честь этого прекрасного камня, издавна добываемого на всем ее побережье, во всей своей безупречной и строгой красоте блистала в лучах восходящего солнца. И сейчас, со щемящей сердце тоской глядя на возведенные далекими предками величественные сооружения, я, призвав в свидетели небеса и землю, торжественно поклялась, что однажды обязательно сюда вернусь, и пусть тогда мои враги не ждут пощады. Боравия вновь обретет былое величие, и род Баттиани будет возрожден!
Ну а пока, несмотря на временное перемирие, мне предстояло непростое объяснение с капитаном, который после всего случившегося вполне мог самолично вздернуть меня на рее. Каково же было мое удивление, когда вместо того, чтобы в назидание остальным предать меня самому лютому наказанию, он, словно находился тогда поблизости, с точностью передал все то, что произошло между мной и Ладу. Зная, насколько матрос был злопамятным, капитан не сомневался, что рано или поздно тот надумает взять реванш, и только надеялся на мое благоразумие, которое не позволит мне остаться с Ладу наедине. Когда же стало известно о нашем побеге, он, по его словам, в сотый раз пожалев о том, что самолично не выбросил меня за борт, был вынужден оставить все свои дела и вместе с командой броситься на наши поиски, молясь о том, чтобы не опоздать.
Ты хоть понимаешь, глупая девчонка, что я пережил, когда решил, что ты мертва и я больше никогда тебя не увижу? на какой-то миг он, утратив контроль над чувствами, схватил меня за грудки и встряхнул с такой силой, как если бы хотел вытрясти из меня всю душу. Я едва не сошел с ума! А тебе и этого мало. Решила погибнуть наверняка и отправилась в единственное место на земле, где тебе находиться ни в коем случае нельзя!
А вот это несправедливо. Я ведь и понятия не имела, где нахожусь, так откуда мне было знать, что место, в которое привела меня судьба Боравия?
Впрочем, мне было приятно его волнение. В том, что ему небезразлична моя судьба, было что-то теплое, тягучее, хмельное Меня тянуло к этому человеку. После того, как мы не слишком хорошо расстались во время самой первой встречи, я не раз и не два задумывалась о том, что было бы, если б он тогда не оставил меня и не ушел. Сейчас у меня появилась возможность это узнать.
Глядя в его напоминающие грозовое небо глаза, я робко положила руки ему на плечи и заставила взглянуть на себя:
Почему?
Что почему? положив руки поверх моих, он слегка сжал их. Взгляд его немного смягчился, в нем появились те самые искорки, которые я так мечтала вновь увидеть.
Почему вас беспокоит моя судьба? Я ведь с самого начала не была к вам добра, и даже после того, как вы спасли мне жизнь на маскараде, вместо благодарности наговорила вам кучу гадостей.
Зря я об этом напомнила. Изменившись в лице, капитан поспешил высвободиться и отошел на другой конец каюты. Глядя в открытое окно, за которым расстилался живописный морской пейзаж, он, не оборачиваясь, произнес:
Это мой долг, ваше высочество. Несмотря на мой теперешний образ жизни, я в первую очередь дворянин, а это значит, что никогда не смогу остаться в стороне, когда смертельная опасность грозит даме, принадлежащей, ко всему прочему, к одной из древнейших и благороднейших европейских фамилий. Спасти вашу жизнь дело чести, и прошу вас, не нужно благодарить меня за то, что просто выполнил свой долг.
Долг?! Вот как Значит, все его благие намерения лишь из простого желания выслужиться? И когда он грозился повернуть судно и доставить меня во французскую столицу он вовсе не шутил?
Мне стало не по себе. Романтические чувства, испытываемые к этому человеку, исчезли так же внезапно, как когда-то появились. Ну что ж, если желание служить сильным мира сего единственное, что имеет значение для этого человека, тогда мне остается только одно
Сцепив руки за спиной и максимально выровняв спину, как, бывало, делала дражайшая бабушка герцогиня дОдемар, когда была чем-то недовольна, я высоко вздернула подбородок и надменным тоном произнесла:
Что ж, не могу не согласиться с вами, месье, долг свой вы выполнили отменно и, надеюсь, свою службу продолжите и впредь. Я намерена спуститься на берег в одном из итальянских портов и буду крайне благодарна, если вы доставите меня в целости и сохранности.
Боюсь, ваше высочество, вы неверно истолковали мои слова, вдоволь наглядевшись на пейзаж, капитан соизволил повернуться ко мне лицом, на котором застыло выражение бесконечной усталости и скуки. Я подданный его величества короля Франции, храни его Господь и даруй долгие годы жизни, а вовсе не ваш. Путешествие к берегам Италии не входит в мои планы, поэтому менять курс соответственно вашим пожеланиям, мадемуазель, я, уж простите, не намерен. Судно движется на Тахмиль, где его ожидает капитальный ремонт, а меня срочные дела, которые, в угоду вам, я не могу дольше игнорировать.
Подойдя к рабочему столу, по обыкновению заваленному картами и различными измерительными приборами, он вытащил из деревянного ларца, привинченного с краю, секстант и поднес к глазам, что-то высматривая на начавшем темнеть небе, на котором то тут то там таинственно поблескивали и исчезали, словно крошечные светлячки, звезды.
«Негодяй! Да как он смеет?! Да разве это достойные дворянина речи?»
События последних дней слишком сильно повлияли на меня, чтобы я сейчас пропустила явно слышащееся оскорбление мимо ушей. Еще свежи были в памяти полные надежды глаза боравийцев, признающих во мне свою королеву и верящих в то, что однажды я вернусь и займу принадлежащее мне по праву место на троне отца. Слабая правительница им была не нужна. Что ж, значит самое время начать становиться сильнее.
Молниеносно выхватив шпагу из ножен, я приставила ее к груди не ожидающего подобного маневра мужчины. Нажав чуть посильнее, отчего под белоснежной тканью сорочки проступила капля алой крови, я, намеренно чеканя каждое слово, как и подобает монарху, приказала:
Вы немедленно измените курс и доставите меня туда, куда укажу, или я убью вас сию же минуту. Выбирайте!
Однако зря я полагала, что смогу ввергнуть в ужас этого несносного человека. Вместо того, чтобы испугаться за собственную жизнь и тут же броситься выполнять приказание, он сделал шаг вперед, тем самым заставляя лезвие вонзиться еще сильнее. Замешательство, вопреки воле отразившееся на моем лице, лишь вызвало у него улыбку, которая стала еще шире, когда я почувствовала, как что-то острое кольнуло меня в бок: капитан оказался не робкого десятка и решил прихватить на тот свет и меня.
Так мы стояли в опасной близости друг от друга и жара, охватившего нас. Оба были достаточно упрямыми, чтобы отступить и позволить противнику почувствовать себя победившим без боя.
Ситуация была непростой. Близость этого мужчины и опасность, исходившие от него, сводили с ума, и я, менее искушенная в подобных делах, не выдержала первой. Почувствовав, как кровь горячей волной приливает к лицу, я, побоявшись выдать свои чувства, дернулась назад, машинально увеличивая расстояние между нашими ставшими чересчур напряженными телами, тем самым давая преимущество своему противнику, чем он тут же поспешил воспользоваться. Резким движением оттолкнув мою шпагу, он одной рукой приставил кортик прямо к моему горлу, а другой, схватив за волосы, небрежно собранные на затылке в узел, грубо притянул к себе. Миг и вот уже его твердые губы в настойчивом поцелуе раздвигают мои.