Итак, Давид стучится в двери Зильбермана. Крепко держит за руку Рахаву, чтобы не сбежала.
На стук выходит недовольный сонный гинеколог. В ночной рубашке и в кальсонах.
Господа, чем обязан в столь поздний час?!
Доктор, я к вам дочь привез.
Рожать надумала? Не могла дождаться до утра?
Гинеколог бросает беглый взгляд на живот перепуганной Рахавы:
Да ей ждать еще и ждать!
Доктор, а нельзя ли сделать так, чтобы Рахава не рожала? Поймите меня правильно, на что я намекаю осторожно предложил Давид. Я за ценой не постою.
Аборты я не делаю! отрезал Зильбер. Но уж коли вы пришли и потревожили меня, давайте осмотрю ее.
Вошли в гостиную. Зильберман раздвинул ширму. На топчан, застеленный клеенкой, положил Рахаву. Принялся пальпировать ее живот, заглянул туда, куда ему положено
Подними-ка юбку, голубица!
При слове «голубица» Рахаву точно электричеством ударило.
Ну, чего ты испугалась? Первый раз у гинеколога?
Первый Я стыжуся
«Стыжуся», усмехнулся Зильбер. А в койке не стыдилась? Замужняя, поди?
Нет, я еще в девичестве
Не утерпела? усмехнулся Зильберман. Ну и молодежь пошла! Ни стыда, ни совести. Скажи, в последний раз ты когда совокуплялась?
Совокуплялась, это как? не поняла Рахава.
Она у нас несовокупленная, сообщил Давид. Мы с женой её блюдём в четыре глаза.
Зильберман задумался
Скажи-ка, милая, посещал ли кто тебя во время сна?
Посещал решилась на признание Рахава.
Лебедь? Неужели он, проказник?! Мало было ему Леды?! Так он теперь и до тебя добрался!
Да откуда у нас в местечке лебеди?! выкрикнул Давид. Утки, и те все передохли.
А кто такая Леда? спросила девушка.
Дочь Фестия, этолийского царя. Согласно древнегреческому мифу, Зевс, пленный красотою Леды, превратился в лебедя и ночью ею овладел.
Рахава разрыдалась:
Голубь ночью залетел. Клянусь, я защищалась, как могла. А он, охальник, стал клевать меня во все укромные места Я потеряла чувства Что было дальше, ничего не помню
А ну-ка, дай, я снова осмотрю тебя. Приподними повыше таз.
Таз?! А на кой он сдался мне? Не поняла Рахава. Он остался дома
Зильберман шлепнул пациентку по сочным ягодицам.
Вот он, таз твой!
Какой же это таз?! Возразила девушка. Тоже скажете
Гинеколог взял свечу и осторожно, чтобы ненароком не обжечь Рахаву, полез под юбку.
Ой, доктор, мне щекотно! Призналась девушка.
Терпи, бесстыжая! Прикрикнул на нее отец.
Провозившись несколько минут, Зильберман задул свечу.
Доктор, не томи. Чего там у нее, рассказывай! Потребовал Давид.
Зильберман развел руками.
Что есть, то и есть. Девице необходим покой, хорошее питание и свежий воздух.
А, может, рассосется? с надеждой спросил Давид.
Дай бог, родит, тогда и рассосется, заверил гинеколог.
Живот Рахавы разбухал не по дням, а по часам. Свадьба с Борухом, естественно, была отменена. Родители беременную дочь держали взаперти, скрывали от соседей.
Помятуя о наказе Зильбермана, по ночам Давид исправно выводил ее на воздух, прятал за сараем и приказывал: «Дыши! Только так, чтобы соседи не слыхали».
Через пять месяцев и восемь дней в семье Давида случилось прибавление. Рахава благополучно родила крепенького мальчика. А в тот момент, как раздался первый крик ребенка, в спальню стремительно влетел сизокрылый голубь, клювом чмокнул Рахаву в губы, тюкнул в темечко Давида и, сделав несколько кругов по комнате, вылетел в окно.
Ну вот и рассосалось, как гинеколог обещал, мрачно выдохнул Давид Как наречём младенца?
Янкелем мечтательно ответила Рахава.
Нисим закрыл обложку Ветхого завета и вспомнил детство, когда дед Исая впервые рассказал ему эту историю, похожую на сказку. «Получается, что я внук голубя?!.. Но если это правда, почему я не летаю?! спросил тогда обескураженный мальчишка и полез на крышу. Напуганный Исая хотел его остановить, но не успел. Внук вытянулся в струнку, закрыл глаза от страха, раскинул руки и взлетел. Этот эпизод запечатлён художником Шагалом на его полотнах
Сейчас, когда Нисима просят повторить свои полеты, он ссылается на старость. Хотя, как-то раз он все же согласился. С трудом взобрался на крышу синаноги и трижды облетел местечко
2014 г.
Динамико
Сейчас, когда Нисима просят повторить свои полеты, он ссылается на старость. Хотя, как-то раз он все же согласился. С трудом взобрался на крышу синаноги и трижды облетел местечко
2014 г.
Динамико
Эту историю я порывался рассказать давно, да все как-то не решался. Уж больно тема деликатная про ЭТО. А потом подумал: а почему бы и не рассказать? Ведь ничего зазорного, а тем более запретного, в ней нет.
Дело в том, что я всегда испытывал гипертрофированную робость в приобретении «изделия 2» Баковского завода, который поголовно (прошу прощение за эвфемизм) знало всё мужское население СССР от Бреста до Владивостока. (Под грифом «Изделие 1» завод выпускал противогазы. Какие изделия выпускались под 3, не знаю. Возможно, батискафы).
Посещение аптеки доставляло мне моральные и физические муки. Зайти в аптеку, подойти к аптечному окошку и попросить презерватив у фармацевта для меня было таким же подвигом, как броситься на амбразуру вражеского ДОТа.
Но сколько мог я избегать аптеки? Ну, день, ну два, ну три Гормоны молодого организма бунтовали, требуя разрядки. И я, будь что будет, сгорая от стыда, все-таки решился. Выждав момент, когда на какую-то минуту аптека опустела, я влетел в нее и бросился к окошку, протянул аптекарше мокрый от волнения измятый рубль и получил взамен двадцать пять пакетиков заветного изделия.
И тут, по «закону подлости», в аптеку вошла N.N.(интеллигентная, довольно молодая женщина, и.о.декана), которая читала у нас курс зарубежной литературы Х1Х века. Увидев в моих руках охапку резиновых изделий, зарделась (как будто это я застал ее с презервативами, а не она меня), и, не зная, что сказать, напомнила, что завтра в 9.00 она будет принимать у нас экзамен, и предупредила, чтобы я серьезно подготовился.
После той позорной встречи я в течение трех месяцев обходил за километр не только и.о. декана, но и все аптеки, чтобы, не доведи Господь, снова не нарваться на знакомых, а уж тем более на кого-либо из наших педагогов.
Но «эротическая необузданная страсть» все-таки заставила меня пойти в это учреждение. Однако теперь я выбрал самую дальнюю от центра точку кишлачную окраину Ташкента, где по моей рекогносцировке, на четыре махалли приходилась всего одна аптека, ютившаяся в старом глинобитном домике.
Вот в эту-то аптечку, на тихой улочке Сарыагач, я и поехал ранним утром, подгадав к самому её открытию. В аптеке, слава богу, ни души! Женщины на рынках, мужчины молятся в мечети. Да и вообще, мужики узбеки аптек, как правило, не посещали. Они, как мне рассказывал на Бешагачском рынке продавец, у которого я регулярно покупал картошку, «резиновых шайтанов» презирали и считали их проклятием Аллаха. (Потому, наверное, узбекские семьи такие многодетные).
И вот, захожу в аптеку и что я вижу? Молодой мужик торопливо заталкивает в сумку несколько солидных пакетов баковских изделий. Мы сталкиваемся взглядами. «Оптовик» бросается к двери, но, споткнувшись о порог, роняет сумку. Содержимое пакетов рассыпается по глиняному полу. Пока он собирает изделия 2, я прошу у старика аптекаря продать и мне «резиновых шайтанов». Старик развёл руками:
Всех «шайтанов» этот человек забрал.
Зачем ему так много?!
У него, наверное, большой гарем то ли посочувствовал, то ли позавидовал ему старик.
Он спекулянт! крикнул я. Его нужно задержать!
Действительно, в тот период в Узбекистане наблюдался острый дефицит презервативов. Спекулянты за один презерватив драли по сорок пятьдесят копеек, тогда как номинальная цена его в аптеке составляла две копейки.
«Спекулянт» тем временем уже запихал «резиновых шайтанов» в сумку и выскочил на улицу. Я бросился за ним. Догнал. Прижал его к глинобитному дувалу и потребовал уступить хотя бы несколько резинок.
Оказалось, что «оптовик» вовсе никакой не спекулянт, а такой же бедалага, как и я. Что мы оба жертвы патологической застенчивости в добыче резиновых изделий. Что так же, как и я, он отыскал кишлачную аптеку, примчавшись ранним утром на улицу Сарыагач.
Так я познакомился с Давидом Дранкером, героем моего документального рассказа.
Мы обменялись адресами, по-братски разделили «резиновых шайтанов», перешли на «ты».
Давид оказался симпатичным мужиком и большим оригиналом.
Как-то он остановил все часы в квартире. Они с супругой Линой решили лететь на ПМЖ в Израиль.
Через год и мы с женой рванули на Святую Землю. Поселились в Хайфе, по соседству с городком, где жили Лина и Давид.