Легко отделались.
Спраг вернулся к себе в контору, не испытывая ни малейших угрызений совести. Его обязанность защитить интересы больницы, пока обо всем не пронюхал Гас Шиммер ловчила, прохвост, мастер затевать иски против больниц и не взял в оборот эту миссис Уоррен. Кто-то из сотрудников больницы доносит ему о любой мало-мальской небрежности, и больница терпит миллионные убытки. Счастье, что эта дура Уоррен подмахнула бумагу не глядя. Она имела полное право подать в суд: виноваты медики, никто другой. Но какова цена ошибки? Миллионы долларов не слишком ли? Это же не убийство пациента, упаси боже.
Франклин Пикстон отправился прямиком в кабинет. Формальности с миссис Уоррен улажены, однако нужно разобраться, что же все-таки случилось. Пикстон снял трубку внутреннего телефона:
Бренда, список всех, кто дежурил сегодня утром, немедленно мне на стол.
Одну из дежуривших, молодую медсестру, что час назад с визгом выскочила из палаты Элнер, мать встретила на машине на углу Седьмой и Одиннадцатой улиц, в двух милях от больницы. По пути домой она в очередной раз спросила дочь:
Может, тебя все-таки отвезти на работу?
Говорю же, не вернусь я туда! С меня довольно.
Нельзя просто так взять и бросить.
Еще как можно.
И пропадай твой сестринский диплом?
Если мертвецы встают и начинают говорить к чертям все дипломы.
А дальше что?
Подамся в маникюрши, как и мечтала.
Мать вздохнула:
Что ж, твоя жизнь тебе и решать.
После томограммы
16:30Чуть позже, после томограммы, Элнер отвезли на каталке в палату интенсивной терапии и вновь подключили к приборам. Норма уже снова ждала в приемной вместе с остальными, гадая, что там с тетей Элнер. Мэкки понемногу терял терпение. Наконец он подошел к регистратуре и спросил у дежурной, где Элнер и почему к ним никто не выходит и ничего не рассказывает. Дежурная справилась по телефону.
Миссис Шимфизл снова в интенсивной терапии, сказала она. Больше я пока ничего не знаю.
Где интенсивная терапия?
На седьмом этаже, но вам придется подождать.
Мэкки ждать не стал:
Глупости. Вернувшись к своим, он сказал: Пойдем к ней.
Сюзи решила дождаться доктора, а остальные поднялись на седьмой этаж.
Ждите меня здесь, я зайду, а потом вернусь за вами, велел Мэкки жене и дочери.
Нужную палату он отыскал не сразу и, как только собрался войти, путь ему преградил санитар, спросив недовольно:
Куда это вы?
К тете!
Туда нельзя! Санитар захлопнул дверь у него перед носом. Неграмотный? Написано же ясно: «Не входить».
Читать-то я умею, но я хочу увидеть тетю.
Туда нельзя! Санитар подбоченился и топнул ногой.
Мэкки, глядя ему в глаза, сказал невозмутимо:
Вот что, приятель, топай сколько тебе угодно, но учти, я все равно пройду.
Санитар смерил стоявшего перед ним человека оценивающим взглядом. Тот был старше и ниже ростом, но недобрый огонек в его глазах заставил санитара отойти в сторону. С таким шутки плохи.
Мэкки переступил порог и подошел к кровати. Увидев его, Элнер засияла от радости.
Привет, Мэкки! Она потянулась к его руке.
Привет и вам! улыбнулся он. Как дела, старушка?
Элнер засмеялась:
Меня всю облепили железками и скрутили проводками.
Вижу, отозвался Мэкки.
Ничего себе история, дружок? А Линда-то как быстро добралась! Кстати, который час? Я уже совсем пришла в себя. Ты на работу из-за меня не опоздал?
Насчет моей работы не волнуйтесь. Как самочувствие?
Отлично, только осиные укусы чешутся. Норма с Линдой еще здесь?
За дверью, очень хотят вас увидеть.
Мэкки Элнер подняла на него смущенный взгляд. Вы уж меня простите, что я упала с дерева. Норма очень злится?
Что вы, нисколечко. Счастлива, что вы живы-здоровы. Чем вам помочь?
Пусть кто-нибудь зайдет покормить Сонни и птиц, и духовку нужно проверить.
Все уже сделано. Руби и Тотт постарались.
Правда? Вот молодцы! А где я?
В Канзас-Сити, в больнице Каравэй.
Я так и подумала, но как я сюда попала?
«Скорая» забрала.
«Скорая»? Не припомню, чтобы я ехала на «скорой».
Вы были без сознания.
Правда?
Да.
А сирена выла?
Да.
А сирена выла?
Конечно.
Эх, вот досада: я ехала на «скорой» и пропустила самое интересное!
Вы готовы увидеться с Нормой и Линдой? Они ждут не дождутся!
Конечно, зови И узнай, куда дели мой халат, Мэкки!
Войдя в палату, Норма и Линда шагнули к кровати, расцеловались с тетей Элнер, и та сказала Линде:
Прости, что зря тебя сюда вызвали.
Глупости, я так рада, что все обошлось. Мы ведь решили, что вы умерли.
Я и сама так решила, сказала Элнер. И не меньше вашего удивилась, когда очнулась.
Это вряд ли, слабо улыбнулась Норма.
* * *Только к половине шестого доктор получил наконец результаты всех обследований. Встретив Норму и Мэкки в коридоре, он объяснил, что тетя Элнер целехонька если не считать осиных укусов и пары синяков.
Отлично! выпалил Мэкки. А что же значит вся эта чертовщина со смертью? Она что, впала в кому, а потом очнулась?
Признаться, у меня нет ответа.
Почему вы решили, что она умерла?
Все признаки указывали на смерть, мистер Уоррен.
Что-то не то с вашими признаками, не туда они указывали.
Доктор покачал головой:
Мистер Уоррен, мы пока не знаем, что именно произошло, но обещаю докопаться до причин и, как только что-нибудь выяснится, дам вам знать.
Норма, видя, что доктор искренне огорчен и измучен, вмешалась:
Все равно мы счастливы, ведь тетя жива и невредима.
Да, переломов нет, но мы подержим ее несколько дней, сделаем еще анализы, чтобы убедиться, что все в порядке.
Норма согласилась:
Вам виднее, доктор.
Когда врач ушел, Норма сказала мужу:
Не хочу, чтобы ему из-за нас досталось.
Через несколько минут доктор Хенсон, заметно волнуясь, переступил порог кабинета Франклина Пикстона.
Франклин спросил:
Как она себя чувствует?
Состояние удовлетворительное. Пульс, дыхание, температура в норме, томограмма отклонений не выявила.
В таком случае что это было?
У нее остановилось сердце Я перепробовал все возможное
Сделав ему знак замолчать, Франклин нажал кнопку внутреннего телефона:
Сделайте повторное обследование на всех приборах, немедленно. И откинулся на спинку кресла. Дальше, Боб.
Ее привезли на «скорой», и, когда я подошел, она была уже мертва. Однако мы сделали все, что в наших силах Что мне еще сказать?
Вам известно, что расследования не миновать. Теста на наркотики тоже.
Знаю.
Плохо себя чувствуете?
Просто устал, хотя это не оправдание. Я беру на себя всю ответственность. Ума не приложу, как я мог так ошибиться. Я все-все проверял
Где она сейчас?
В интенсивной терапии. На утро я назначил осмотр невропатолога.
* * *Отпустив доктора, Франклин подумал, что удивляться стоило бы не сегодняшнему казусу, а скорее тому, что подобное не случилось раньше. Врачи в приемном устают адски, спят по два-три часа в сутки, работают как каторжные, решая при этом вопросы жизни и смерти. Форменное издевательство, а не труд. Франклин понимал, что значит усталость. Все устают. Сам он уже много лет не отдыхал по-настоящему, его носило из огня да в полымя. Не одна напасть, так другая: этого задобрить, с теми встретиться, а то они недовольны и того гляди забастуют. Больница постоянно на грани катастрофы.
За последние десять лет текущие расходы взлетели до небес. Больницу наводнили наркоманы и уголовники, и немалые деньги уходят на охрану, а в прошлом году семерых охранников пришлось уволить за кражу обезболивающих. Поставщик белья поднял цены, мусорщики то и дело бастуют, компьютерную систему пришлось полностью обновлять, когда ее взломали хакеры, получив доступ к данным обо всех пациентах.
Больница Каравэй призвана помогать людям, а все, будто сговорившись, чинят ей препятствия: страховые компании, профсоюзы, жулики адвокаты. В наши дни вылечить больного без исков и поборов уже само по себе достижение. В приемное отделение повадились все кому не лень, будто в личную клинику. О плате за лечение и мечтать не стоит: почти ни у кого из больных нет страховки, а даже если у кого и есть оплата растягивается на месяцы и годы. И откуда прикажете выкраивать жалованье врачам и сестрам? Люди состоятельные вынуждены тратить бешеные деньги на то, что другим достается даром. Конечно, есть те, кому и впрямь не на что лечиться, этих можно понять. Другое дело те, кто ищет повода для иска, кто считает, что их обязаны лечить бесплатно. Им плевать, что они обходятся больнице в миллионы долларов, что из-за их скупердяйства увольняют прекрасных сотрудников и всем поголовно недоплачивают.