Ты прекрасно знаешь, что у меня нет такой возможности.
Они есть. Но ты по непонятной мне причине стараешься их не замечать, задвигать на последний план. Аня, ты совсем еще молодая, у тебя столько всего впереди а ты погрязла в проблемах сестры, Владлена, которому уже ничем не поможешь Не возражай! Он быстро закрыл ладонью ее рот. Да, ему не поможешь, и ты уже сама в глубине души это поняла, просто никак не можешь принять и решиться.
Она оттолкнула его с такой силой, которой Зотов никак не предполагал в ее тонком теле:
Не смей, слышишь?! зашипела она, подавшись вперед и буравя его почти ненавидящим взглядом. Даже то, что я сплю с тобой, не дает тебе права решать, что и как мне делать в отношении Владлена! Я не могу войти в его комнату и отключить аппараты, неужели ты этого не понимаешь?! Он жив! И на убийство я не пойду никогда, уясни это, Валера, и прекрати заводить подобные разговоры, если не хочешь неприятностей! Тяжело дыша, Анна откинулась на спинку сиденья и бросила: Все, поехали! И Зотов подчинился молча, хоть и затаил обиду.
В дом она его не пригласила, молча вышла из машины у ворот и открыла только калитку.
Валерий понял, что на сегодня его присутствия в своей жизни Анна больше не желает, подождал, пока она войдет во двор, и только после этого развернулся и поехал назад в город.
Дарину отпустили из больницы сразу после похорон Анжелы Липской. Врач хотел выписать ее накануне, но Анна попросила не делать этого не могла разорваться между организацией церемонии и присмотром за сестрой, оставлять которую в одиночестве не хотела, опасаясь, что Дарина сразу рванется в город.
Сестра похудела, осунулась, но выглядела бодрой и даже спокойной. Приветливо общалась с управляющей, с медсестрами, сидевшими у Мецлера, даже с Анной разговаривала не как с врагом, а как со старшей сестрой в кои-то веки, а в первый же вечер дома вдруг села за рояль и долго играла что-то из Листа и Шуберта.
Анна сидела в кресле наискосок от рояля и наблюдала за тем, как меняется лицо сестры в зависимости от исполняемого фрагмента.
Ты знаешь, произнесла вдруг Дарина, сняв руки с клавишей, я там, в больнице, много думала Все как-то неправильно, да? Я ведь понимаю, ты не хочешь, чтобы я как мать а я ничего с собой сделать не могу, тянет меня на всякую запрещенную ерунду. Наверное, это гены, и врач так сказал. Но почему они во мне так сложились, а не в тебе?
Анна поднялась, подошла к роялю и обняла сестру за плечи, прижала ее голову к себе.
Не думай об этом. Дело не в генах, Дарина, дело в желании жить по-человечески. Ты вспомни какое у нас было детство? Ну, я-то еще застала их, когда они были нормальными. А вот ты Неужели ты хочешь всю свою жизнь жить так, как наши родители? Голова Дарины замоталась отрицательно под ее руками. Так борись тогда с собой! Сопротивляйся! Ты что же думаешь, мне в твоем возрасте хотелось сидеть за книгами по экономике? Семинары всякие посещать, лекции когда другие гуляли, выпивали и веселились? Нет я себя заставляла, буквально через силу усаживала за стол с утра в воскресенье, на работу с собой таскала конспекты! Потому что твердо знала я не буду такой, как они. И тебе тоже не позволю!
Прости меня, Анька пробормотала Дарина глухо и заплакала.
Ничего, родная, ничего все нормально все будет нормально
Настоящая весна пришла в Уйгууну за неделю до дня города, который обычно праздновали с размахом.
Анна даже разрешила Дарине поехать на празднование отдельно от нее предстоял напряженный день, не хотелось добавлять проблем еще и ссорой с сестрой.
Дарина вела себя совершенно нормально, выглядела довольной и уравновешенной, и Анна рассудила, что вполне может отпустить сестру без присмотра.
Во время праздника Дарина несколько раз писала ей сообщения с координатами мест, в которых находится, и Анна была совершенно спокойна, да и некогда ей было вникать в то, с кем и где сейчас сестра.
По окончании мероприятий, посмотрев салют, Анна с Валерием поехали к нему и остались в городе до утра, а назавтра, вернувшись в поселок, Анна обнаружила, что Дарина домой не приехала. Телефон ее не отвечал был отключен, а машину через несколько часов нашли на окраине города с торчавшими в замке зажигания ключами.
Анна не находила себе места, подняла на ноги полицию города и окрестных поселков, но следов сестры так и не нашли. А к вечеру позвонила Саяна Угубешева и срывающимся голосом сообщила, что Сылдыз пропала и телефон ее выключен.
Анна не находила себе места, подняла на ноги полицию города и окрестных поселков, но следов сестры так и не нашли. А к вечеру позвонила Саяна Угубешева и срывающимся голосом сообщила, что Сылдыз пропала и телефон ее выключен.
Они уехали с Дариной на ее машине, сбиваясь, рыдала в трубку Саяна, и все, к вечеру связь пропала.
Машину Дарины нашли, автоматически сообщила Анна, глядя в темное небо за окном, ключи от машины там же. Никаких следов. Полиция работает.
Что же делать? выла Саяна, и Валерий, не отходивший от Анны ни на минуту за этот день, вырвал из ее рук телефон и заорал:
Если бы твоя идиотка не подсела где-то на кокс и не подсадила Дарину, если бы они не подсели еще на кое-что покруче ничего бы не случилось!
Ты как со мной разговариваешь?! вмиг стала совершенно другой Саяна, словно и не рыдала только что безутешно. Я мэр этого города, а ты
А я второй человек на комбинате, который тебя в это кресло посадил! отрезал Зотов зло. Так что заткнись и слушай! Мы сделаем все, чтобы их найти, а ты в это время сиди тихо и вообще не возникай, поняла? Если не хочешь, чтобы о забавах твоей дочурки узнали журналисты, например! А то следующие выборы могут пройти уже без тебя.
Было слышно, как на том конце Саяна хватает ртом воздух, пытаясь собраться и хоть что-то возразить, но от неожиданных слов Валерия у нее перехватило дыхание.
Так я не слышу ты все поняла? подстегнул он, и Саяна, обретшая наконец возможность говорить, выдохнула:
Да-а
Ну вот и умница. Делай вид, что ничего не произошло, так для всех будет лучше. А мы уж тут сами как-нибудь
Сбросив звонок, он виновато посмотрел на Анну:
Анюта ну прости, никак иначе нельзя было. Нам нужно, чтобы Угубешева молчала и не трезвонила по городу о том, что девки пропали.
Ты думаешь вопросительно начала Анна, холодея от пришедшей ей вдруг в голову мысли.
Валерий, словно поняв, о чем она думает, крепко прижал ее к себе и зашептал:
Нет-нет, Анюта, нет перестань, не смей даже думать о таком! Найдем, мы их непременно найдем! Успокойся я все сделаю, мы с Тимуром всех на ноги поднимем
Он остался у нее на ночь, хоть она и пыталась вяло возражать. Но в душе ей очень не хотелось оставаться одной в пустом доме, в одном крыле которого лежит недвижимый и безмолвный Владлен, а в другом только она.
Ночью Валерий не выпускал ее из рук, и Анна чувствовала, как сковавший ее страх понемногу отступает, становится мало-помалу похожим уже не на ужасного зверя, а на небольшую мышь, которая вот-вот юркнет в норку.
Стало чуть легче, и она забылась тревожным, чутким сном.
Зотов же не мог уснуть до утра, все прокручивал в голове варианты. Машину не тронули значит, целью было не ограбление. И потом, угнать автомобиль сестры владелицы комбината в Уйгууне мог только сумасшедший, значит, это дело рук каких-то приезжих гастролеров.
«Этого только не хватало, зло думал Валерий, стараясь не шевелиться, чтобы не разбудить Анну. То наркотики, то теперь вот это и не связано ли как-то одно с другим?
А что, если Сылдыз замешана в этом похищении? Ведь это похищение, я больше чем уверен! А что? Могла подсадить эту дурочку на наркоту, чтобы легче ею манипулировать, да тут я не вовремя подсуетился Ну, она выждала момент и вот
Ну нет а сама тогда куда делась? Да и не дура Сылдыз, понимала же, что я ее вмиг раскручу, если она в этом хоть как-то участвовала. Нет, похоже, тут другое что-то, и кто-то другой стоит за этим. И будет очень плохо, если это люди «АлмазЗолотоИнка» начали таким способом давить на Анну. О, а вот кстати
Анжела Липская погибает в Москве как-то совсем уж глупо. Потом пропадает Дарина а нет ли между этими событиями чего-то общего?
Выходит, надо теперь еще и за Алиной Липской присматривать. И Артема Строкина тоже как-то подстраховать.
Черт похоже, мы с этим отказом от слияния влипли куда сильнее, чем можно было представить».
Он так и пролежал, бережно прижимая к себе спящую Анну, до самого рассвета.
Потянулись дни напряженного ожидания. Анна жила от одного телефонного звонка до другого, надеясь, что кто-то позвонит и что-то потребует, но звонили всегда не те.
Она почти перестала есть, снова начала курить, хотя много лет боролась с этой привычкой.
У Зотова разрывалось сердце, когда он смотрел на тонкий силуэт Анны в окне, но он понимал, что пока помочь ничем не в силах.