Около офиса компании было непривычно тихо и безлюдно. По заляпанной зелёными пятнами автостоянке ветер гонял рваный пластиковый пакет. Я остановил машину, чтобы осмотреться. В этот момент в небесах оглушительно застрекотало, на площадку перед входом в здание опустился вертолёт. Из здания под руки вывели бледного Сергея Николаевича. Несколько господ в штатском направились, ускоряя шаг, в мою сторону.
Шальное решение не всегда верное. Я нащупал в кармане ёмкость с образцом новейшей модификации «Вечного движения» и, плохо соображая, что творю, высыпал в себя половину пробирки. Это очень много. Трансформация началась мгновенно.
Я выскочил из машины, обдал господ в штатском липким зелёным облаком и бросился наутёк на всех семи конечностях.
Дорогая, ты лежала на диване. Помнишь? Жевала пончики, листала какой-то каталог.
Доигрался? ты подняла на меня беспощадные глаза. К тебе пришли.
Из всех дверей полезли люди в камуфляже с генетическими дешифраторами в руках.
Горский? сухо обратился ко мне полковник Зверев. Не делайте вид, что вы не Горский и зашли сюда случайно. Либо сами признаетесь, либо мы включаем дешифратор.
У вас даже подходящих наручников для меня нет, мстительно ответил я.
* * *
Вертолёт унёс нас за город. Мы приземлились на аккуратной лужайке перед высоким безликим, как казарма, особняком. Люди в штатском молча подняли меня на последний этаж и провели в роскошно обставленный кабинет. За палисандровым столом сидел мохнатый белый кокон с удивительно знакомыми глазами.
Убил бы тебя, мрачно сообщил кокон.
Вы кто?
Табличку на двери кабинета прочитал? кокон недовольно зашевелился. Не узнаёшь? Я проглотил твой дурацкий препарат.
Зачем вы это сделали, господин президент? грустно спросил я. Вы были так прекрасны душой и телом. Мы равнялись на вас. Я ещё могу понять, когда мои таблетки глотают другие Но чего не хватало вам?
Придержи язык, умник. Дело обстоит так. Через неделю мне надо ехать на саммит. Показаться на саммите в таком виде я не могу. Здесь под землёй оборудована лаборатория. Будешь там сидеть, пока не приведёшь меня в нормальный вид. Тебя будут хорошо охранять.
Я догадался, что проведу под землёй всю оставшуюся жизнь, а надёжная охрана станет единственным утешением. У меня зачесалось в носу. Я от души чихнул.
Поберегись! крикнул полковник Зверев и отважно закрыл собой хозяина кабинета.
Люди в штатском отпрянули от облака зелёной пены. Я использовал шанс на спасение выбил окно и вылетел вон. В результате очередной трансформации у меня выросли крылья, достаточные, чтобы, как белка-летяга, перепрыгивать с крыши на крышу. У границы города вертолёты, отправленные в погоню, окончательно меня потеряли. С высоты птичьего полёта я мог видеть мятежный город, весь в огнях локальных сражений между натуралами и переделами. Трансформация оказалась краткой. Крылья отсохли ровно в тот момент, когда я, пробив оконное стекло, ввалился в нашу гостиную.
Ты лежала на диване. Качая тапочку на большом пальце ступни, мыслями далеко, ты машинально поинтересовалась:
Уже вернулся?
На аэродроме нас ждёт самолёт. Оставаться в городе слишком опасно там бунт и поножовщина. За мной гонятся вертушки. Не надо собираться. Можешь идти в халатике и тапочках. Просто встань с дивана.
Гедеон, в последнее время я перестала тебя узнавать, ты сладко потянулась.
Понимаю.
Мы отдалились
Есть момент.
стали совершенно чужими. Пора пожить отдельно. Я буду жить здесь, а ты ты ещё где-нибудь.
Я утратил способность и время спорить с тобой.
Дорогая, не хочешь выпить твой любимый клубничный коктейль? Успокоишься, всё обдумаешь.
Я достал из кармана пузырёк с остатками порошка. На последнем глотке коктейля ты удивлённо поморщилась.
Какой странный вкус!
Наконец заметила, не выдержал я. Из-за огромной дозы трансформация не заставила себя ждать. Твои веки вывернулись на девяносто градусов, губы повисли алыми пузырями, а на затылке вырос третий глаз-перископ на ножке. Перископ тут же беспокойно завертелся.
Что ты мне подсыпал?!
Мы выпили один яд на двоих дел-то. Зато справедливо, мне не следовало вести себя так вызывающе.
Синие грибы в декольте тоже ты?
Моя работа, это была гордость творца.
Ты травил меня всё это время!
Ты травил меня всё это время!
Ты сорвала со стены генетический дешифратор и мы побежали. Вернее, побежал я, а ты, стеная и размахивая пушкой, бросилась за мной.
* * *
Дорогая, это кризис отношений. Преодолеть кризис могут только те супруги, которые действуют сообща. Те два часа, которые мы бегали по городу, я много думал. Я увидел возможность спасти наш брак и мир в целом. Твоя способность противостоять моим препаратам, уничтожать побочные эффекты нечто уникальное. В твоём организме содержится какой-то элемент, который отражает любые попытки изменить тебя. Ты особенная. Спасение человечества в тебе. Нам следует срочно изучить этот феномен. Я абсолютно уверен, что через некоторое время твой организм переработает корректор, и все изменения исчезнут. Вот, твои губы уже стали прежними. Я обязан разгадать эту тайну.
Что ты говоришь? Надо просто любить себя? Такими, какими мы родились? Это какой-то антикварный романтизм, дорогая. Хорошо, пусть так. Но всякая любовь (любовь к себе не исключение) только химия. Я извлеку эту химию из твоего организма и создам вакцину для себя и всего человечества. После этого человечество просто обязано дать мне Нобелевскую премию и оставить в покое. Вдвоём, прихватив диван, мы уедем на райские острова, где будем жить в любви и согласии до конца дней своих такими, какими создал нас Господь.
Сейчас подумал. С учётом твоих привычек Вдруг у этой вакцины также будут побочные эффекты? Например, спасённое человечество полюбит себя, заляжет на диваны и больше никогда не встанет, чтобы палец о палец ударить даже для собственного прокорма?
Боюсь, и в этот раз у меня не будет времени для предварительного тестирования продукта.
Рисунки Султана Галимзянова.
«Наука и жизнь» 11, 2011.