Артур хмыкнул.
Непохоже, чтоб ты тут авторитетом пользовался.
Мирддин пожал плечами:
У меня тут сложилась определенная... репутация. Во многом полезная. Но если ты хочешь производить впечатление, рекомендую делать это сразу.
Учту, ответил Артур и положил руку на рукоять меча.
Артур распахнул дверь, заложил пальцы за пояс и обвел взглядом сидящих.
Я Артур Пендрагон. Кто у вас тут главный?
Резонанс от Экскалибура пошел немедленно. Сомневаться в полномочиях Артура никому даже и в голову не пришло.
Сидящие еще раз переглянулись. Шон набычился и встал навстречу Артуру.
Ну, я, мрачно сказал он.
Имя?
Шоннеси О'Брайен.
Артур смерил его взглядом и потянул Экскалибур из ножен. Меч чуть ли не светился, ловя и разбрасывая то ничтожное количество света, которое давала тусклая лампочка. Артур положил лезвие на ладонь, провел по нему пальцем.
Баррикады... оружие... эвакуация... патрульные отряды... Артур уперся взглядом в Шона и скомандовал:
На колени.
Шон сглотнул. За столом кто-то охнул. Донован встрепенулся и полез было в карман за самострелом. Мирддин аккуратно прихватил его за шею, чтоб тот не наделал глупостей. Донован тихо обмяк, Мирддин прислонил его к стенке и вернулся к зрелищу.
На колени, повторил Артур.
Шон медленно опустился на одно колено.
Артур замахнулся, сияющее лезвие резко пошло вниз, помедлило и плашмя опустилось на шоновское плечо.
Да будет это последним ударом, который ты примешь без ответа. Встань, сэр Шоннеси, ибо я, Артур, король Камелота, посвящаю тебя в рыцари!
У стола опять ахнули.
Артур бросил меч в ножны, наклонился, поднял Шона, хлопнул его со всей силы по спине и ослепительно улыбнулся:
Мне позарез нужны рыцари, которым можно будет доверить этот город. Ты мне подходишь.
Да, сир, пролепетал совершенно ошалелый Шон.
Артур опять ухмыльнулся, сел за стол, налил себе чего-то там стоящего, выпил, цапнул с тарелки кусок колбасы, и, жуя, махнул рукой:
А теперь давайте подробности, что тут у вас творится.
Окружающие, взиравшие на него уже с совершенным благоговением, разом загомонили.
Мирддин мысленно зааплодировал своей интуиции Артур великолепно держал аудиторию.
С утра в город вошли отряды Пеллинора, и теперь разгребали развалины замка. Пострадавших было не так много Артур своей диверсией запустил режим экстренной эвакуации. Обслуживающий персонал успел разбежаться, самую верхушку аккуратно придавило в бункере, откуда ее не менее аккуратно извлекли пеллиноровцы.
Шон, на которого свалилось управление хозяйством, носился по городу, как угорелый, заваленный делами. Артур еще несколько раз появился на публике, разъясняя свою позицию.
Про Мирддина в суматохе все забыли, что его полностью устраивало. Он сидел в том же самом гараже на том же самом продавленном диване и крутил в руках карту. Напротив, на капоте, сидела Нимуэ точнее, ее голограмма.
Я проверила все реперные точки, сказала она, убирая прядь за ухо. Все разгладилось, никаких намеков на свертку. И никаких намеков на обвал экосистемы тоже, что немаловажно. Мы молодцы.
Это да, согласился Мирддин.
Кстати, а как ты планировал наружу выбираться, когда туда полез? спросила Нимуэ. Ты же не знал, как все обернется.
Мирддин отмахнулся:
Да у них все равно этот замок падал регулярно. Придумал бы что-нибудь. В любом случае надо было выяснить, что там происходит.
Нимуэ помолчала.
Вообще-то это не метод, сказала она. Нельзя рассчитывать, что каждый раз под руку подвернется подходящий смертный.
Мирддин почесал переносицу. Нимуэ, конечно, была права, но насладиться удачно проведенной импровизацией это несколько мешало.
А какие у нас есть варианты? спросил он вслух.
Дану хотела было что-то ответить, но снаружи послышался звук шагов.
Они обменялись взглядами, Нимуэ кивнула, и Мирддин отключил видеовывод. Он успел мимоходом подумать, что один из плюсов репутации городского сумасшедшего никто не спрашивает, почему ты сидишь в гараже и разговариваешь сам с собой, когда по всему городу дым столбом и на пороге возник человек.
Это был Артур в той же самой куртке, с не очень аккуратно загримированным фингалом (видимо, в целях связей с общественностью) и парой бутылок пива, зажатых между пальцами.
Это был Артур в той же самой куртке, с не очень аккуратно загримированным фингалом (видимо, в целях связей с общественностью) и парой бутылок пива, зажатых между пальцами.
Интересно, подумал Мирддин. Такого он не ожидал.
Я пришел сказать спасибо, заявил Артур.
Мирддин поднял бровь:
Пожалуйста.
Ты мне помог. Артур бросил ему бутылку. Мирддин ее поймал. Артур продолжил. Ты спас мне жизнь. Дал мне оружие. Дал людей. Фактически сдал город. И исчез. Те, кто могут такое провернуть, никогда не делают ничего просто так. Я хочу знать, почему ты мне помог. И зачем.
А вот и метод, подумал Мирддин. По всем правилам кармартенского этикета открыл бутылку о подлокотник, отсалютовал ею Артуру и ухмыльнулся:
Я Мирддин Эмрис. И я терпеть не могу человеческие жертвы.
[1x09] яблоки: мост
В качестве передвижного штаба был выбран «Неустрашимый». Идею предложил Пеллинор, седой рыцарь с усами, как у моржа, и глазами, как у бассета. Мирддин подозревал, что избыток скорби и мудрости на челе рыцаря был напрямую связан с исполняемыми им при Артуре обязанностями: Пеллинор играл при молодом короле роль здравого смысла, и легко ему не приходилось. («Мерлин, это Пелли, Пелли, это Мерлин. Устрой его тут где-нибудь по-человечески». «Знаете... Мерлин, задумчиво сказал Пеллинор, вручая ему ключ от каюты. Мне кажется, вы не представляете, во что ввязались».)
Очевидно, что предложение Артуру отправиться осматривать королевство не по земле, а по воде, было вызвано двумя причинами во-первых, предсказуемостью маршрута (русло есть русло, оно никуда не свернет внезапно и без предупреждения), во-вторых, возможностью удержать его беспокойное величество в заранее известном безопасном месте хоть какое-то время.
Артур не возражал он любил кораблики.
«Неустрашимый» представлял собой среднее арифметическое между крейсером и лайнером и в данный момент чрезвычайно неторопливо двигался от одного порта к другому, сияя огнями, переливаясь фейерверками и демонстрируя народонаселению широкую улыбку Артура в знак того, что жизнь хороша и жить хорошо.
Мирддин завел белый пиджак и занялся изучением нового социального среза. Через неделю он выучил, какой из пятнадцати вилок следует пользоваться для какого блюда, как использовать знак «дайр» для уклонения от излишней фамильярности, какие мимические паттерны можно имитировать, но лучше не стоит, особенно если не знаешь, какой процент окружающих кинестетики, и где именно находится черная лестница.
Неиссякающий поток гостей, из которых многим наутро было несвойственно помнить, что случилось вечером, представлял собой практически идеальный полигон для экспериментов формата «один человек одна коммуникация». Когда удалось довести навык до уровня, при котором можно было точно предугадать, что прозвучит в ответ, Мирддин заскучал.
Все попадающие в поле зрения экземпляры гостей можно было разделить на бойцовые и выставочные. Первые, в основном, появлялись днем, говорили кратко, выглядели неброско и не задерживались надолго, их немедленно подхватывал под локоть Пеллинор, и к ним было не подступиться. Вторые появлялись ближе к вечеру, визгливо хохотали, танцевали, пели хором, и именно после них матросам приходилось особенно тщательно оттирать палубу. Иногда эти категории пересекались, но Мирддин не вполне понимал, по какому признаку. Артур явно принадлежал к первой группе, так что оставалось дождаться, когда ему надоест вращаться среди толп и он решит заняться делом.
Команды на «Неустрашимом» было двести тридцать шесть человек с офицерами, плюс взвод морских пехотинцев на всякий случай. С обитателями верхних палуб им было принято друг друга не замечать в принципе, но Мирддин, затосковав, умудрился втереться в доверие одному из инженеров, разговорившись об устройстве подъема и спуска мачт (две из трех опускались при проходе под мостами) и время от времени сбегал на нижние палубы слушать байки и играть в фидхелл.
Несомненный плюс жизни на корабле был в том, что Нимуэ могла приходить и уходить, как ей угодно. Королевские гости разной степени экстравагантности сменялись постоянно, и Мирддин искренне думал, что никто ничего не замечает, но в какой-то момент инженер, не отрываясь от доски, спросил:
Парень, а ты вообще в курсе, что с русалкой хороводишься?
Почему с русалкой? Мирддин сделал ход.