Живописно, признал я, повертев головой. Однако вы, итальянцы, все же большие мастера по части строительства. Серьезно. Вот полное впечатление создается, что это не возведенные дома, а выдолбленные в скале.
Да, мой народ любит красоту, подтвердил Паоло. Умеет ее чувствовать и радуется, когда получается сотворить маленький шедевр. Или большой, что еще лучше.
Темнота упала на Крако вдруг, как и положено в таких случаях. И жанрово, и просто в силу природных обстоятельств. Горы, юг, конец лета откуда взяться длительным закатам?
К тому времени мы устроились на ступеньках относительно хорошо сохранившегося здания, стоявшего на самой большой площади города. Их тут всего было четыре, но эта, судя по размерам, являлась главной. В старые времена на ней, скорее всего, проводились суды и казни, а в новейшие, до исхода населения, воскресные распродажи или что-то в этом роде.
Время шло, темнота сгущалась, но ничегошеньки не происходило.
Неужели я просто сам все выдумал? в какой-то момент спросил у меня Паоло. В который раз я здесь и ничего. Теперь со мной ты, человек, что знает о мире духов все, но
Кто тебе сказал такую глупость? фыркнул я. «Мир духов», «знает все» По поводу твоих братских чувств и всего прочего промолчу, но остальное полная чушь. Все куда проще и сложнее одновременно. И поверь, основные проблемы создают не те, кто живет за гранью
Договорить я не успел, поскольку где-то совсем рядом с нами, за углом соседнего дома, вдруг послышались тихие шаги, а следом за ними зазвенел детский смех.
Что-то случилось? насторожился Паоло, уставившись на меня. Да?
Ага. Я встал со ступеньки. Фонарь не зажигай только.
Детский смех не стихал, более того к нему присоединились и другие голоса. Мужские, женские, старческие, разные. Причем ничего пугающего в них не имелось, возникало такое ощущение, что мы просто попали на обычную людную площадь в день, например, какого-то праздника. Люди в толпе радуются, переговариваются, предвкушают то, какой сегодня выдастся славный денек.
Но при этом я никого не видел, площадь пустовала. Они были тут, рядом, но их не было. Ни с чем подобным мне еще сталкиваться не приходилось.
Впрочем, кое-какие соображения на данный счет у меня все же имелись. В прошлом декабре, в Братиславе, куда я отправился за компанию с Генриеттой, мне довелось пообщаться с одним очень умным дядькой, который отлично разбирался в вопросах жизни и смерти, впрочем, как и положено матерому чародею. Ну да, он выступал не за команду белых, а за команду черных, но мне на это было плевать, поскольку я для себя в данном разрезе все уже решил.
Так вот он вскользь упоминал о чем-то таком в одной из наших пространных бесед. Генриетта постоянно моталась по своим делам, а мы с чародеем сидели в небольшой пивной неподалеку от Михайловских ворот, ведя пространные беседы о том и о сем. Пожалуй, знакомство с этим немолодым человеком было самым полезным, что случилось со мной за все то время, что я провел с Генриеттой. Мы с ней странно встретились и странно распрощались, так и не поняв в результате, зачем нам обоим понадобился этот роман.
Хорош уже трансляцию устраивать! крикнул я, делая несколько шагов вперед. Такими вещами хорошо детишек пугать, но на нас это не действует. И сразу это твой город, мы это признаем и не собираемся что-то менять в этой связи. Нам нужна только одна душа, которую ты удерживаешь. Отдай ее, и мы уйдем. Живи тут, пока стоят стены домов, наслаждайся своей иллюзорной властью над прошлым, нам на это плевать.
Все мое мое, выдохнула темнота откуда-то из переулков, сходящихся у площади. Я забрал, я владею.
Вот тоже любопытно тот, кто сейчас таится в черноте, в бытность свою человеком наверняка ни русского, ни английского не знал. Просто потому, что ни тот, ни другой язык ему был нафиг не нужен. Однако же и он меня, и я его понимаем с легкостью.
Все же мир Ночи очень интернационален. Нет в нем границ и пределов.
У тебя есть город и память о тех, кто здесь обитал. Это твое, возразил темноте я. Но при чем здесь те, кто в Крако никогда не жил? По какому праву ты удерживаешь их души? И зачем ты забрал их жизни?
Послышались шаркающие шаги, и из ближнего к нам переулка показался немолодой человек в дорогих старинных одеждах, на шее у него красовалась толстенная золотая цепь, к поясу была прицеплена шпага, а из-под щегольского берета с пером виднелись седые волосы.
Послышались шаркающие шаги, и из ближнего к нам переулка показался немолодой человек в дорогих старинных одеждах, на шее у него красовалась толстенная золотая цепь, к поясу была прицеплена шпага, а из-под щегольского берета с пером виднелись седые волосы.
Покровитель города, как я и думал. Довольно часто встречающаяся в небольших старых городках нежить, причем совершенно безобидная. Как правило, Покровителем становился тот, кто основал этот город, или же сделал для его процветания больше, чем кто-либо другой. Мало того этот человек любил свое творение настолько, что не мог его покинуть даже в смерти, потому и оставался среди родных улиц и площадей навеки.
По сути своей эти существа являлись дальней родней Хранителей Кладбищ, с той, правда, разницей что умруны были безраздельными владельцами вверенной им территории, где вершили суд и расправу над ее обитателями по своему усмотрению, а Покровители просто приглядывали за своим детищем. Все, что им принадлежало воспоминания о тех, кто здесь когда-то обитал. Души жителей давно отправились туда, куда следовало, а здесь осталась память, которую впитал в себя вот этот старикан со шпагой.
Он оскорбил меня пробубнил дедок, подходя поближе. Я простил людям то, что они оставили город и тем самым предали память о своих предках. Я привык к тому, что по моим улицам бродят зеваки, которым плевать на все, чем мы жили. Но этот толстяк страшно оскорбил меня! Страшно! Я не мог простить подобное бесчинство и забрал его жизнь.
Верно, что-то такое чародей тогда упоминал. Есть некоторые вещи, которые Покровители никому с рук не спустят, и первейшая из них осквернение места их упокоения.
Сдается мне, турист-миллионер именно в эту лужу и наступил. Не знаю, что именно он, сам того не понимая, нарушил. Может, нужду в мавзолее этого бедолаги справил? Или в склепе, что, в принципе, одно и то же.
Забрал и забрал, пожал плечами я. Имеешь право. Но тех, кто прибыл его разыскивать, зачем убил? Они-то тут при чем? Да еще и души их при себе оставил.
Женщина была как ты, пробубнил призрак. Может, не совсем как ты, но кое-что поняла. И хотела забрать у меня мое. А по какому праву? А тех, кто приехал с ней, я не убивал, не убивал! Они сами!
Слушай, совсем ты меня запутал, вздохнул я. Давай с самого начала. Сначала ты убил туриста, который совершил серьезный проступок.
Он замарал мою честь, вскинул подбородок старикан. Такое не прощают.
И ты не простил. Я загнул палец. Потом приехала девушка, попыталась забрать у тебя его душу, и ты ее убил.
Паоло за моей спиной зарычал, как дикий зверь, я, не оборачиваясь, пригрозил ему кулаком.
Не хотел убивать, хмуро отозвался призрак. Не хотел, не хотел! Просил уйти, знаки подавал. А она упорная, не желала отступать.
И?
Старый колодец в доме семейства Фаресси, уставившись на камни площади, произнес старик. Если про него не знать, то никогда не заметишь, особенно в темноте. Он глубок и выложен камнем, а вода из него ушла давным-давно. Ее тело там. И душа тоже, я не даю ей выбраться наверх, для этого моей силы достаточно. Но спутники ее погибли не по моей воле, нет! Это случайность. Они искали девушку, бродили по городу, добрались до предместий, и там на них свалилась стена одного из домов. Сама, клянусь своей честью!
Я ему поверил. И так бывает. Просто всей этой троице не повезло. Одна оказалась слишком принципиальной, двое других просто невезучими.
Отпусти ее душу, потребовал я. Отпусти и мы уйдем. Впрочем, вон этот человек потом вернется еще раз, чтобы забрать тела. Если мы договоримся, то разойдемся миром. Если нет Давай проверим, у кого сил больше.
Того, кто меня оскорбил, я не отдам. По бесплотному телу призрака пробежали алые искры. Он мой!
Разумеется, подтвердил я. На него никто не претендует.
Я приведу ее душу, подумав, произнес старик и скрылся в переулке.
Паоло трясла дрожь, глаза сверкали как у дикого зверя.
Не знаю, с кем ты говорил, но я не согласен, прорычал он. Убийца моей сестры должен умереть!
Успокойся, посоветовал ему я. Тот, кто мертв, не может умереть это раз. Никто ее по большому счету не убивал это два. У нее был шанс уйти отсюда целой и невредимой, но она им не воспользовалась. Сейчас объясню.
Что меня порадовало, мой новый друг все же согласился меня выслушать.