Летом и зимой он ходил босым, в простом зеленом хитоне.
Люди любили его.
Ему верил царевич Рудра.
Пурохита сказал:
Закон Ятры гласит, что царевич должен дойти до всех девяти рек.
Если Ятра прервется, то проклятие падет на всех жителей Паллавы, и тогда все одновременно нападут на нас.
Но пока царственный паломник идет к рекам, закон Ятры оберегает нас.
Правитель посмотрел на мага Саттора, который держал в руках ветку барбариса:
Враги знают, что Рудра идет к рекам, но они не знают, по каким дорогам.
У каждой реки его будет ждать отряд воинов-врагов.
Вслед за ним послали наемных убийц, отравителей и колдунов, чтобы они навели на него порчу.
Я знаю этих людей. У них сильная энергия.
Царевич великий воин, и он догадывается об этом.
Рударам смотрел на своих советников:
Что мы можем сделать? Чем ему можно помочь?
И сказал Пурохита:
Мы будем молиться за него. Проведем обряды очищения огнем и принесем жертвы Богам.
Главное, чтобы люди были спокойны.
И сказал маг Саттор:
Слово за слово, удар за удар.
Лодка, груженная отвагой, не утонет.
Рудра великий воин, но никто не знает, когда начнется Сезон Дождей или когда уйдет жизнь.
Я предупрежу царевича. Для того, кто бодрствует, нет опасности.
И сказал царь Рударам:
Да будет так!
По законам Ятры царевич должен был омыть свое тело в девяти реках, и если он не дойдет хотя бы до одной из них, проклятие ляжет на все царство Паллавы.
Потому что Рудра был сыном царя Рударама.
А царь есть государство.
Правители враждебных государств не знали, какой дорогой пойдет паломник, но зато они знали, куда он придет.
Девять хорошо вооруженных отрядов были направлены к рекам.
Вслед за ними пошли тайными тропами наемные убийцы и отравители.
Кумара с зонтом шел рядом с Радхой, но смотрел на статную Мину:
И вот женился я в третий раз на вдове.
Спим ночью, а она мне говорит: не храпи, так делал мой первый муж.
Прошел час: не ворочайся, так делал мой второй муж.
Я падаю с лежанки, а она тут же: чего упал?
Я и говорю: мне кажется, что нам троим тесно на одной узкой лежанке.
Жена в слезы.
А я схватил суму с пряностями и бегом из дома.
Мина звонко рассмеялась. Засмеялась и Радха.
Бодхи поднял руку. Все посмотрели на скалу и замерли.
На камнях лежал окровавленный молодой человек.
Путники переглянулись.
Бодхи поднял юношу с длинными волосами с проседью и перенес его в тень кряжистого карагача.
Из ручья набрали мутной горячей воды.
Бодхи приказал Мине протереть тело раненого мягкой хлопковой тканью, смоченной в воде.
Когда она отошла, Бодхи осмотрел худое, в синяках и кровоподтеках тело:
Торговец Кумара, держи его за плечи, а ты, Мина, за ноги.
Придерживая рукой грудь, Бодхи резким движением вправил юноше вывихнутую руку.
Больной охнул и открыл большие, пронзительные глаза.
Торговец пряностями засмеялся:
Я знаю, кто это. Это брахман, говорящий странные слова.
Лучше бы он молчал.
Почему? Дело брахманов вещать, Мина подняла голову.
Глупец и невежда имеют пять примет: сердятся без причины, говорят без нужды, изменяются неизвестно для чего, вмешиваются в то, что вовсе их не касается, и не умеют различить, кто желает им добра, а кто зла.
Это ты про кого говоришь?
Вот юноша-брахман придет в себя, и вы поймете. Я его однажды уже слышал.
Сладко спал ребенок под пение жаворонков и прохладу утра.
Жара была еще в животе дня.
Вода в ручье была хрустальной, звенящей, поющей.
Сложив ноги, брахман сидел на теплом камне и пел сутры.
Торговец смотрел на Мину.
Радха на ребенка.
Кумара, играя камешками, посмотрел на брахмана:
Скажите, достопочтенный, а из-за чего на Вас напали?
Брахман Аджигарта важно поднял палец:
Это невежды. Слушайте, люди, мою Истину.
Голос у Аджигарты был юношеский, звонкий, но убедительный, и он продолжил:
Бога нет!
Нет Души, Ада и Рая.
Нет Кармы, нет Сансары, нет Нирваны! Вот Истина!
Торговец от изумления сел на камень.
У Мины из рук выпала щеточка для пудры.
Радха широко раскрыла глаза.
На дереве дико заверещала, показывая зубы, желтая обезьяна.
А как же Веды? торговец вдруг стал заикаться.
Веды сплошной обман.
Брахманы бездельники, не умеющие делать ничего полезного. Всю свою жизнь они вещают о теле и Душе.
Веды сплошной обман.
Брахманы бездельники, не умеющие делать ничего полезного. Всю свою жизнь они вещают о теле и Душе.
А природа безразлична ко всему человеческому. Ей все равно, есть у вас Душа или нет. Потому что природа хаос, и жизнь человека хаос.
Мина надула губы:
Юноша, а откуда тогда взялась Душа?
Все просто.
Наш мир никем не создан и живет, как хочет.
Все вещи состоят из земли, воды, света и ветра.
Как в хорошем супе, они смешиваются и создают все сущее деревья, камни, коров и людей, все, все.
Юноша на мгновенье задумался и продолжил:
Каждый слой в отдельности ничего из себя не представляет.
Земля земля, молоко молоко, капуста капуста, банан банан. Но при особом соединении они образуют тело и сознание.
Приходит время разрушается тело, разрушается сознание.
И ничего более.
Радха была испугана и восхищена дерзким юношей.
Мина надула губы:
И какой Учитель научил тебя этому?
Так говорил великий мудрец Брихаспати и его ученик философ Чарвака.
Понятно, почему тебя поколотили брахманы, хоть ты сам такой же.
Они невежды, лентяи, глупцы.
Да, я из рода брахманов и знаю все Веды, но мысли мои в Локаяте. Ведь сами подумайте ничто не может произойти из ничего.
Самое главное в этой жизни это чувство!
А Душа есть лишь тело, особенность которого сознание!
Мина отвернулась:
Дурак ты, и Учителя твои дураки, брахман Аджигарта. Несешь не весть что. Боги есть, и мы любим их.
Женщина, Веды говорят, что жертва во имя Богов попадает в Рай.
Это что, твоя дочь должна принести тебя в жертву, чтобы ты попала в Рай? юноша хлопнул в ладоши.
Вся наша жизнь жертвоприношение, Мина окончательно невзлюбила брахмана.
Торговец поспешил ей на помощь.
Если брахманы бездельники, значит, и ты непригодный человек?
Вот я и думаю, чем бы мне заняться. Моя голова набита знаниями Вед, Упанишад, сутр, но руки ничего делать не умеют.
Не только руки, наверное.
Зачем Вы так?
Молчи, неверящий в Небо.
Слово бежит за словом. Нетерпимость есть нетерпимость.
Через мгновение дрова спора превратились в костер гнева.
Мина с Кумарой набросились на юношу со всей яростью истово верующих людей.
Радха отвернулась.
А ты что думаешь, паломник? Мина резко повернулась к Бодхи и замерла, увидев его глаза.
Не шумите. Ребенок спит.
Все мгновенно притихли.
Вид паломника в красном наводил невидимый страх.
По белой раскаленной дороге, под белым диском солнца шли в страну реки Нормада пятеро человек и одна тень.
Тенью была старуха Рума.
Она была чандала. Отверженная. Изгнанная из Джати.
Самое презираемое, самое бесправное существо в Бхарате.
Рожденная от шудры-отца и брахманки-матери.
Она не имела права быть рядом с людьми из других Джати.
Она не имела права пить воду рядом с ними, есть, ходить, жить рядом с ними.
В городе она всегда ходила по левой стороне дороги и колотила камнем по дощечке, предупреждая людей о своем приходе.
Любовь родила чандалу Руму. Любовь родила страдания.
Сухощавая, жилистая старуха шла вдали от путников в серых лохмотьях, с пеплом в уставших глазах.
Чандала Рума шла сзади. Впереди шел Бодхи.
Между ними брели отверженный брахман Аджигарта, продавец специй Кумара нес зонт над головами девадаси Мины и Радхи с ребенком за спиной в суме, которую связал Бодхи.
В полдень, когда жара раскалила долину до белого цвета,
в час, когда одежда стала мокрой от соленого пота,
Бодхи увидел летящую к ним желтую собаку.
Громадная, больше волка-вожака,
с горящими глазами и болтающимся языком,
с тяжелыми лапами и дрожащей, лохматой шерстью
собака бежала прямо на людей.
Бодхи понял, что случилось.
Это было страшно, непонятно, гнойно. Это был Амок.
Это было бешенство високосного лета.
От жары, расплавляющей землю и камни,
от жажды, расплавляющей мозги и кровь,
животные и люди сходили с ума.
Не чувствуя боли и страха,
они срывались с места и бежали,
убивая, раздирая все на своем пути.
Они не разбирали, кто перед ними,
убивая женщин, детей, стариков,
уничтожая крестьян и охотников.
Рудра видел во время великой засухи взбешенного, дикого черного слона, который рушил все кругом и затоптал много животных, пока не свалился в глубокую пропасть, в которую завел его бегущий царевич.