И при этом мы смеяться должны! Должны подпрыгивать от счастья на левой ноге, нюхать герани изо всех сил, замечать, как красиво блестит на солнце и переливается фаянсовый чайник, а за окном вдруг перестал падать снег!
Мы должны знать, почему на полу вода? Что с телефоном? Куда подевались трусы с батареи и есть ли вечная жизнь на Марсе? Мы ничего не боимся, и только поэтому будем жить вечно и именно на Марсе! Мы и под кровать можем залезть и в трамвай запрыгнуть, и трюмо занести на второй этаж вместе с пианиной.
И мамашу проводить на вокзал. А потом прийти и рассказывать какие полки были в вагоне и как звучали имена трех попутчиков и двух проводниц. И тут же восхититься луной и блеском волос. Да мне вообще непонятно, откуда у женщин такие идеалы?
Мы такие же люди, и нам страшно! Мы боимся умереть, потерять ногу или руку, ослепнуть на правый глаз, подавиться колбасой. Заболеть страшной болезнью. Мы боимся быть нелюбимыми, отвергнутыми, обманутыми
Мы лежим и представляем свои собственные похороны и беззвучно рыдаем, потому что там мало прожили и даже не успели купить мотоцикл и резиновую лодку. И так никуда и не съездили со своими товарищами, а так хотелось посмотреть на красивые места, порыбачить. И если не сегодня-завтра помирать, то, что останется после нас?
Грязные носки под кроватью? Стихотворение, написанное в пятом классе о любви к взрослой женщине, которая наливала компот в школьной столовой? Мы лежим и вспоминаем, есть ли зимняя шапка, где войлочные стельки, кальсоны. Впереди зима, в чем ходить?
Нас мучают сомнения. А все ли правильно в жизни? Что не так? А как надо? Остались ли куриные ножки в холодильнике или их давно уже съели? А может, завалялись котлеты, хотя бы одна, хотя бы половинка
Мы чешемся и стыдимся. Мы мерзнем, потеем, стесняемся быть собою. Боимся показать, что боимся. У нас то колет, то сводит, в груди все сжимает. Нас одолевают тревожные мысли. А с кем? А когда? Неужели больше? И сразу же хочется плакать. Хочется уйти, убежать. Попасть под машину, под трактор. Если так, то зачем тогда жить?
Мы отчаянно хотим доказать, что мы все-таки лучше. Покупаем цветы, сливы, мармеладные дольки. Успокаиваем самих себя по дороге, что мы единственные, и нас любят. И не потому что мы сильные и смелые, и ничего не боимся. Нет! Не поэтому!
А потому что мы люди и можем быть добрыми, а можем быть злыми. Можем сомневаться, а можем верить изо всех сил! Можем смеяться и хохотать, а можем безутешно горевать. Можем быть сильными и можем быть слабыми, немощными, безвольными, малодушными. Да!
Мы можем сказать правду, а можем сказать ложь! Мы сегодня здоровые, а завтра больные, и нам кажется, что это не просто какой-то озноб. Это неминуемая смерть! И нам обидно, и горько, и хочется плакать навзрыд, оттого, что все когда-то закончится.
Любите нас, потому что мы живые.
В последний раз
Я вчера на кухне сидел, смотрел, как чайник закипает. Смотрел, смотрел, и вдруг понял, что жизнь-то наша всего лишь пар. Посмотришь, и нет её. Да у меня чуть ли не слезы!
Да я не разобрался еще, как жить мне? Что делать? Всё думал, времени много. Успею! А никто не знает, будет ли завтра? А вдруг не будет? Вот так ляжешь спать, носки приготовишь, а утро не наступит. Да у меня чуть ли не слезы! Я на Галю смотрю, как она постель стелет, как руки мажет, а она, думаю? С кем она жить будет?
А ночью лежу, и не спится мне. Вдруг, думаю, это последняя моя ночь? Да у меня чуть ли не слезы. И ради чего жил? Ради какого такого счастья?
Галя, говорю, а сам думаю, может, в последний раз её вижу. Ты такая красивая.
Правда? шепчет она.
Ты такая хорошая, говорю я, и по голове ее глажу. Ты удивительная, ты добрая, ты нежная
Правда? всё еще не верит Галя.
Ты одна такая, говорю и волосы ее к лицу прижимаю.
В последний раз может быть. А они дождем пахнут.
А помнишь, говорю я, у вас практика была? Все студенты в операционную пошли, а ты подошла к окну
Неужели ты помнишь? шепчет Галя.
Да, шепотом отвечаю я. А за окном снег падал Я смотрел на тебя, и думал, ты такая же, как этот снег
Какая? шепчет она.
Такая же чистая, хрупкая. Первая, шепчу я и Галину руку к губам прижимаю, к глазам, ко лбу.
В последний раз может быть. А ладонь у нее такая прохладная, такая маленькая.
А что, думаю, если завтра не будет? Если есть только сегодня? Сейчас?
Галя, шепчу я и обнимаю её, в последний раз может быть. Я люблю тебя.
А что, думаю, если завтра не будет? Если есть только сегодня? Сейчас?
Галя, шепчу я и обнимаю её, в последний раз может быть. Я люблю тебя.
Я тебя тоже люблю, шепчет она.
Я тебя сильно люблю, шепчу я, и еще сильнее ее обнимаю.
И так мне жить захотелось! Так захотелось, чтоб было завтра! Хотя бы еще один день. Чтобы проснуться и лежать тихо-тихо, слушать, как дворники скребут по асфальту железными метлами. А потом на цыпочках пойти на кухню, поставить чайник, посмотреть в окно на распускающиеся листья.
Чтобы сказать доброе утро, потому что оно доброе! Чтобы еще раз посмотреть на небо и понять, что живешь. Дышишь. Думаешь. Любишь.
Мороженое с клубникой
Надо на курорт вместе с женами ездить! И кто это придумал, что людям нужно отдыхать друг от друга? Что за чушь? И будто бы живя на расстоянии, мужья начинают скучать по своим женам.
Они без конца им названивают, чтобы узнать, не спит ли кто на кровати? Не моется ли кто в ванной? Они хотят вернуться домой, причем неожиданно и внезапно, и некоторые даже уезжают раньше времени. А жены тоже грустят и рыдают.
Они начинают еще больше любить своих мужей, и приезжая из отпуска накидываются на них прямо с порога! А потом целый месяц пекут блины и подслушивают телефонные разговоры. Я так приехал на курорт и на второй день забыл, что у меня дома жена!
А как мне про нее помнить, когда вокруг сплошные женщины и все они в купальниках передо мною лежат! Зина же купальник не наденет, не ляжет передо мной. Да я бы даже не посмотрел на нее!
А тут у меня голова закружилась, сердце забилось, не знаю куда смотреть! А женщины до того все прекрасны! И книги читают, и гимнастику делают и в воду ныряют, того гляди придется прыгать спасать. А я готов! А я уже разделся и жду, чтобы первым прийти на помощь.
И зачем мне жена, которая на кухне сидит, сковородки чистит, когда тут каждую минуту опасность? Да я мужчиной себя чувствую, который может оказаться рядом. Может спасти от смерти, вытащить из воды, наложить повязку. А что дома? В том-то и дело, что ничего!
Так на третий день я вообще себя узнавать перестал! У меня расправились плечи, выпрямилась спина. Я стал выше! Появилась уверенность в том, что я все сумею, что я все смогу! Рядом со мной прекрасные женщины. Одинокие, беспомощные, хрупкие. Они тоже забыли про своих мужей, и вовсю веселятся и наслаждаются жизнью!
Никто не грустит, не рыдает. Наоборот! Все смеются и друг другу подмигивают. Так, а что унывать, когда солнце светит каждый день! Каждый день море, горячие ванны, массажи и на работу ходить не надо! Можно просто лежать на песке, любоваться закатами, вдыхать кислород и никто не стоит над душой, не просит полку повесить, прибить плинтуса, заправить в штаны рубашку.
Да мы вообще уезжать не хотим! Хотим и дальше здесь жить и ничего не делать. Я так смотрю на женщин, а они смотрят на меня. И мне уже кажется, что как раз-таки здесь я и встречу свою настоящую любовь! Сильную страстную безумную любовь, от которой сердце будет отчаянно биться, будет кругом кружиться голова и в груди разгораться пожары.
А женщины тоже хотят любви! Да они устали в очередях стоять, таскаться с тяжелыми сумками, скакать у плиты, заглядывать в хлебницу. Мыть кастрюли со сковородками. Они приехали и тут же почувствовали себя женщинами, для которых столы накрыты, застелены простыни, набраны целебные ванны. И кругом много сильных загорелых мужчин в одних трусах!
И как тут не покраснеть? Как не застыдиться? Как не надеть на себя самый лучший наряд? Да они нарядились, накрасились, можно сказать, первый раз в жизни побрили ноги! Их красивыми такими не видели даже мужья. И лежим мы все вместе на пляже и разглядываем друг друга.
А вдруг, это судьба и мы будем бесконечно счастливы? И что нам до наших жен? Они как сидели на кухне, так и сидят! А нам хочется совершенно другого! Я так не знаю к кому подойти, с кем познакомиться. Все женщины хороши и удивительно культурны. Никто не ругается, не браниться, не жалуется на эпигастрий!
А они сами стали к нам подходить, а что стесняться? Что зря время терять, когда впереди столько открытий? Ко мне так женщина подошла, я смотрю, у нее глаза сверкают, волосы развеваются, щечки горят. И столько в ней энергии и азарта, что мне сразу же захотелось с ней пойти танцевать и перепрыгивать через горы.
Элеонора, весело представилась она и протянула свою загорелую руку.
Валерий, тут же сказал я и сжал ее ладонь со всей силы.