Должна быть там в обязательном порядке, подтвердил мужичок в кепке. Как же без горячей воды! В крайнем случае, можно в речке помыться. Сейчас тепло. Сегодня двадцать три градуса обещали.
Это вчера обещали, а сегодня передумали, поправил его приятель.
Подбежала маленькая рыжая собачонка. Покрутила хвостом и принялась обнюхивать Борькины ботинки.
Фу, Тюбаж! скомандовал седой. Не надо. Свои! А то я тебя знаю! Возьмешь да насикаешь.
А пиво у вас тут есть? спросил Олег.
Как не быть! Есть! ответил седой.
Пиво у нас необходимый элемент раздумий! подтвердил мужичок в кепке.
Олег подвел итоги дискуссии:
Ну, все вроде бы ясно. Народ сосредотачивается. А мы отвлекаем его пустыми разговорами. Народ тут мыслит и изображает масштабно.
Из подъезда соседнего дома вышла женщина в белом халате, поселившая их в гостиницу. Седой крикнул:
Александра моя Ильинична! Чего ребят с дороги не помыла! Хорошо, мы тут! В баню их пристраиваем. Всем вместе идти договариваемся.
Открыть надо было краны на стояке, да обождать, ответила женщина.
И то, правда! Борька тронул Олега за рукав. Пошли!
Олег сидел на кровати с полотенцем на шее и перебирал привезенные из Москвы бумаги. Пришел Борька, спросил:
Чего? Готов? Нормально помылся? А я, представляешь, только намылился лампочка перегорела. Стою, тереблю в руках мочалку. Вообрази, не видно, было ни зги!
У дверей технического отдела стояла невысокая молодая женщина в светлом платье.
Кого я вижу! вскрикнул Борька.
Ой, вы! Приехали! Все такой же! говорила женщина.
Стараюсь сохранять в себе лирические начала. Борька внимательно посмотрел на женщину. А сердце так и бьется! Хоть иди и делать ЭКГ.
Из кабинета напротив вышел невысокий человек с чахлыми остатками шевелюры над ушами, остановился и с удивлением воскликнул:
Боря! Ты! Какой идиотизм!
Притихли все, даже Мешков.
Человек прокашлялся и сделал рукой витиеватый жест:
Вот кого не ожидал здесь увидеть, это тебя!
Сам ты как? неуверенно, даже с робостью спросил Борька.
Да что я? Сюда перебрался! Все лучше, чем в Челябинске.
Ах, а я-то думаю! воскликнул Борька. Конечно, здесь лучше. Мы сюда на неделю. Увидимся. Крепче держите связи с общественностью!
Но удивительно ты и тут! повторил знакомец.
За дверью с надписью «Технический отдел» оказался еще один коридор. Женщина шла чуть впереди, и Борька шепнул Олегу:
Кажется, тому халявщику я в институте проекты рассчитывал. И кажется, за последний он мне ни шиша не заплатил. Калякин! А как зовут, забыл. Большая задница, между прочим. Вместе с Веселовым по комсомольской линии служил.
Я не понял, а почему он сказал: «Какой идиотизм!»?
Ну так, от полноты чувств, объяснил Борька.
В большой комнате стояло несколько длинных старомодных столов с резными ножками и синие несгораемые шкафы.
Константин Михайлович сейчас в цеху, объявила Люся. Скоро придет.
Вот здесь можно поработать, Борька прошелся по комнате. И народу никого. Кроме Люси. Выглянул в окно и выкрикнул: Вон! Наши дружки в сквере! Соображают чего-то.
Из окна был виден край площади перед проходной и скамейки возле клумбы. Два мужичка стояли на посыпанной песком дорожке. Возле них крутился рыжий пес.
Это такие друзья неразлучные, сказала Люся. Вон тот, в кепке фельдшер. А седой учитель рисования. И песик всегда с ними. Как-то по-чудному его кличут.
Ух, боевой народ! Борька хотел было помахать им рукой, но они смотрели в другую сторону. Сегодня нас в баню отправляли. Обещали, что там женский день.
Там и женское отделение, и мужское, удивилась Люся.
В комнату вошел высокий, хмурого вида мужчина в черной спецовке.
Ба! Константин Михалыч! выкрикнул Борька. И тоже боевой, как восемнадцатый год.
Мужчина с серьезным видом пожал им руки и стал доставать из шкафа папки.
Мы вчера Константина Михайловича поздравляли. Люся посмотрела на начальника. День рождения у него был.
Ба! И мы поздравляем, ответил Борька. Главное, побольше славных дел! И чтобы поклонницы всегда окружали, докучали, донимали, добивались своего!
Люся состроила недоуменную физиономию, а сам Константин Михайлович предпочел никак не реагировать.
Сели за стол. Борька достал из папки бумаги, разложил их перед собой:
Замечания ваши все просмотрели. Как говорилось у нас, в Добровольческой армии: «Горячо одобряем и, скрепя сердце, поддерживаем!».
Люся предложила чаю. Константин Михайлович даже не посмотрел в ее сторону и стал говорить быстро и сбивчиво. Борька долго не выдержал и перебил его. Сначала рисовали схемы на листе бумаги, потом встали и подошли к черной ученической доске, прибитой к стене.
Константин Михалыч! Говорю я Константину Михайловичу, в очередной раз объявил Борька, не замечая, что злит хозяина.
Олег не выдержал и сказал:
Подождите! В сторону уехали. Давайте сначала.
И вообще давно был обед, и надо поесть, устало проговорил Борька. Трапезная у вас тут вроде ничего, не затрапезного вида.
В столовой к ним за столик подсел Калякин. Опять поудивлялся неожиданности их появления и заявил, что ему надо кое о чем посоветоваться. Борька пожал плечами и пообещал, что они как-нибудь к нему зайдут. Но Калякин вытащил из кармана листок и стал показывать какой-то чертеж.
Борис подвинул листок к себе, рассматривал, продолжая хлебать борщ из тарелки, и недовольно покрутил головой. Что-то ему очень не понравилось. Он ткнул в листок ложкой, оставив маленькие жирные капли:
Как у тебя тут и одно, и другое. Нет уж, прыгать на все четыре стороны можно только по частям.
Калякин проводил их до проходной и пытался расспрашивать о чертеже. На улице Борька оглянулся и объявил:
Сила идиотов в их фантазии!
Они пошли к гостинице.
Мы им зря по старому аналогу прибор сделали, говорил Олег. Хуже всего что-то старое пытаться приспособить. Одна морока получается.
Там кое какие новые идеи есть, не согласился Борька.
Надо было к новой схеме их подводить.
У распахнутого окна гостиницы стояли два приятеля. Рыжий пес сидел рядом на траве газона. Седой мужичок пытался заглянуть в окно и говорил:
Александра моя Ильинична! Чаи там гоняешь! А меня, милого своего, на произвол судьбы бросила!
Тебе только произвол и подавай, послышался из окна женский голос. Уж одной ногой о душе пора думать, а все туда же.
Н-да, задумчиво произнес седой и обратился к приятелю: Петр, скажи мне: почему, несмотря ни на что, мы с тобой не унываем?
Даже и не знаю, Шурик, отозвался приятель. Не унываем, и все тут!
Озеро было не таким спокойным, как утром. Ветер гнал на песок легкие волны. Над водой до самого горизонта висели клубистые белые облака.
Рыбы мы сами не наловим, сказал Борька.
Ну, почем знать! не согласился Олег. Попробуем.
Не будет она ловиться ни фига. Надо копченой купить. Вкусная пальчики оближешь. Возьмем в аптеке таблеток от этого самого, но обязательно попробуем.
Купаться пойдем? спросил Олег.
Вроде холодновато. Борька поежился.
Недалеко от пристани был песчаный пляж со скамейками и «грибками». У берега стояла полная дама в алом купальнике и с пышной прической крашеных хной волос. Худощавый мужчина с зачесом на лысину пробовал ногой воду и говорил:
У! Сегодня совсем теплая!
Олег сложил одежду на скамейку. Подошел к берегу и, не раздумывая, бросился в воду. Отплыл несколько метров и встал на ноги. Было по шею. Перевернулся на спину и поплыл дальше. Над головой стояли, будто не двигались, облака. Над лесом синела туча.
Недалеко от берега худощавый мужчина учил свою спутницу плавать. Держал на руках и командовал:
Ногами и руками! Одновременно!
Дама разгребала перед собой воду, вытягивала шею, чтобы не замочить прическу, фыркала и говорила:
Яшка! Нахал!
Борька стоял на песке, убрав руки за спину и выпятив живот. Наклонился к Олегу и тихо сказал:
Гляди-ка, какие тут опытные ухажеры! Сразу и не подумаешь!
По дороге в поселок Олег предложил:
Давай по лесу прогуляемся. С другой стороны к гостинице выйдем.
Лучше короткой дорогой, через поселок, ответил Борька. Знаешь, есть такие минуты, когда организм будто что-то начинает предчувствовать и торопит хозяина.
Утром Борька громко постучал в дверь и закричал:
Эй! Спишь, что ли? Вставай!
Олег не спал, но вставать не собирался. Посмотрел на часы и удивился:
Куда в такую рань!
Борька был в майке, спортивных брюках и шлепанцах на босую ногу. Сунул Олегу листок со схемой, а сам прошел в комнату и уселся на подоконник:
Вот видишь, как надо! Оказывается, проще пареной репы! Под любые параметры подходит. И почему сразу не догадались в трубку свернуть? Вот за что я люблю жизнь, за эти мгновения понимания. Вот это да! И какое удивительное чувство свободы взять и придумать. Именно свободы! И не какой-то, а твоей собственной! Понимаешь, о чем я? Вот, Александр Сергеевич в этом кумекал! Хоть и гуманитарием был.