Понятно, пуганули. Что делать бум? Леха вернул конверты, а Марк пожал плечами. Я один не справлюсь. Заявим в милицию?
В милицию? Не знаю может быть
Ты, босс, не догоняешь? Это вчера в тебя не попали
Не попали? прервал задрожавший голос Симы. Они не заметили, когда та вышла из дома пригласить их к столу. Вчера? Ну да вчера бахнуло Марк, в тебя стреляли? Ты врал про выхлопную трубу? А Лешка твой чего выковыривал? Пули, да?
Сима! закатил Ставров глаза к небу. Что ты мелешь? Так всегда: слышишь звон, да не знаешь, где он. Накрыла, старая?
Накрыла. Сима растерянно мигала веками. Идите, птенчики, перекусите. А то готовлю, готовлю, а есть некому.
В столовой стол ломился от яств. Леха уплетал за обе щеки, Ставров ел без аппетита. Сима встала у стула Марка, сложила на животе руки, сунув их под фартук.
Ну что стоишь, как памятник? недовольно проворчал Ставров. Иди, старая, куда-нибудь, дай поговорить.
А вдруг подать чего? не двигалась Сима. Да и не слушаю я.
Когда понадобишься, позову, спокойно сказал Марк. Иди!
Она ушла, закрыла неплотно дверь и громко потопала к кухне, но вскоре сняла тапочки и на цыпочках вернулась, приставила ухо к щели.
Так что делать бум? спросил Леха, накладывая вторую порцию пельменей.
Думать. Ждать. Искать.
Ждать еще выстрела? Неразумно. Ограда под сигнализацией?
Да. Но почему-то вчера не сработала.
Проверим. Если что заменим. Желательно сторожа нанять. Ну а теперь скажи, босс, какие у тебя предположения? Кто мог
Подожди, прервал Ставров и крикнул: Сима! Кончай подслушивать!
Кто подслушивает? Я?! Очень надо! выдала себя тетка, отступая от двери.
Нет, здесь мы не поговорим. Ставров бросил салфетку на стол и поднялся. Не стоит старую волновать. Поехали.
Леха торопливо выпил три стакана компота и выбежал за Ставровым. Но когда они садились в машину, Сима окликнула:
Марк! Иди сюда, по секрету надо.
Он подошел к ней с самой кислой миной, какую только мог изобразить.
Ты, это мялась тетка, ночевать дома будешь, а?
Говори без пролога, зачем позвала?
Марк, заскулила Сима, чего у тебя стряслось? Про что вы говорили? Скажи, а? У меня душа не на месте.
А ты поставь ее на место. Леха историю рассказал, и все.
Она кивнула, мол, верю, но подбородок задрожал, навернулись слезы.
Старая, не вздумай реветь, застонал Ставров, я этого терпеть не могу.
Не буду, не буду, заверила она, всхлипывая.
Разжалобила. Ставров притянул Симу к себе, прижал к груди ее голову. Совершенно чужая тетка Серафима стала родней всех. Как-то зимой отец подобрал ее у ограды особняка. Она сидела прямо на снегу, и, как выяснилось, идти ей было некуда, так как дочь и зять просто-напросто выгнали ее из дома. По дурости написала дарственную на домик и осталась на улице. Отец пожалел Симу, привел на ночь в особняк, с тех пор она и жила здесь, заведуя хозяйством. За несколько лет Ставров привязался к тетке, считая ее не домработницей, а полноправным членом семьи, теперь состоящей из Марка и Симы.
Я поехал, Сима, сказал мягко, отстраняя тетку. Жди вечером.
Леха крутил руль, а Ставров сосредоточился взглядом на крышке «бардачка». И ни одна мысль не посетила голову. Только выстрел звучал в ушах.
Пойдем простым путем, по-деловому начал Леха. Враги у тебя есть?
У кого их нет? хмыкнул Ставров. Но не думаю, что меня из сферы бизнеса кто-то начал доставать. Я в чужие дела нос не сую, осторожен так, что самому иногда противно. С партнерами отношения нормальные, разумный компромисс мое кредо, не хапаю чужого. В общем, по большому счету ко мне не должны предъявлять претензий. И потом, надо иметь конфликтную ситуацию, чтобы кому-то захотелось убрать меня. Да и не станут мои вороги плести интриги с конвертами, это люди серьезные: решили убрать, убрали бы.
Так, дальше. За последнее время случалось что-нибудь необычное?
Нет. Вроде бы нет.
Нет. Вроде бы нет.
Значит, не уверен. Вспоминай, Марк, вспоминай все, что тебе не понравилось, к примеру, за год. Может, какой-нибудь незначительный факт даст нам в руки ниточку.
Однако последний год, в отличие от предыдущих, как раз и знаменателен тем, что сложился удачно. Ставров пахал, как ломовая лошадь, спал по четыре часа в сутки, забывая о выходных и праздниках. Оставшись один во всех смыслах, нашел себя в работе. И фактически с нуля взлетел до шести нулей, в авангарде которых стояли скромные цифры. Отец оставил после себя мощный клан деловых партнеров, вложенные в бизнес деньги и имидж крупного дельца, чего оказалось достаточно, чтобы Ставров встал на ноги. Но
А хвост от твоего отца не может тянуться? предположил Леха, прервав размышления Ставрова. Ведь его убили. Сейчас взялись за тебя, а?
Убийство отца это отдельная история, грустно сказал Ставров. Я не могу ее привязать к нынешним событиям.
Рассказал бы?
Да, только не сегодня, я устал и устал и все.
Он сказал правду. Усталость навалилась как-то сразу, охватили вялость и сонливость, словно Ставров давно не спал. Впрочем, так и было. Ему вдруг захотелось вымыться в душе, лечь в чистую постель, заснуть и спать сутки, двое, трое
Поворачивай, Леха, неожиданно сказал телохранителю. Я хочу домой.
Сима была счастлива. Поскольку Марк сразу ушел к себе, она доставала Леху, закармливая его и пытая рассказами о хозяйственных делах.
Прошло несколько дней
Ставров позволил себе побездельничать. За это время Леха нанял двух сторожей, соорудил для них нечто вроде будки у ворот, переменил сигнализацию. Подыскал еще одного телохранителя себе на смену, ведь и ему надо иногда спать. Не имея семейных уз, Леха решил теперь жить в доме босса до тех пор, пока не отыщется «письмоносец». Все эти предохранительные меры заняли пять дней, в течение которых Леха запретил Марку высовывать нос из дома.
Новых писем не подбросили, но это не принесло покоя. Однако настала пора выползти наружу, и Марк рванул на работу. Леха неотлучно находился при нем, даже сопровождал в сортир. И следующий день ознаменовался полным спокойствием. Леха не советовал расслабляться, а к концу дня у него разболелся зуб, Ставров прогнал телохранителя к врачу. Ждал его в кабинете в офисе, размышляя о том, что, по иронии судьбы, он превратился в заключенного: туда нельзя, сюда тоже. Наверное, так чувствует себя узник в одиночной камере, даже поговорить не с кем. Вдруг впервые в жизни отчетливо осознал, что страшно одинок. Это не то одиночество, которое описывают поэты, наслаждаясь им, как мазохисты, а полное, безнадежное одиночество, которое жутко тяготило. А ведь совсем недавно оно радовало, еще несколько дней назад он считал способность к одиночеству достоинством, самостоятельностью. Тут-то и вспомнил Алису. Будто кирпичом по голове огрели: он же назначил ей свидание шесть дней назад и не пришел! Защемило внутри, как давно не щемило, словно потерял что-то очень дорогое навсегда. Собственно, так и было. Где ее искать? Забыв об обещании Лехе непременно дождаться его, Ставров помчался к машине.
Вечерело, поэтому не сразу, а когда выезжал со двора офиса, обнаружил конверт, прижатый к стеклу «дворниками».
Одно слово, всего одно: «ЖДИ».
Бросило в жар, а пот почему-то выступил холодный. Трогая автомобиль с места, Ставров сказал вслух, сделав открытие:
А мне страшно.
Нет чтобы укрыться в офисе и залезть под черный стол, как делал в далеком детстве, так он поехал в неизвестность. Чего только не творят люди со страху! На этот раз Ставров знал, куда и зачем ехал, а не просто убегал. Уверенно сворачивая на улочки, добрался до кафе, где встретил Алису. Не надеялся ее там найти, а все же Кафе, видимо, не пользовалось популярностью, как и в прошлый раз, пустовало. Ставров остановился на пороге. Там, в углу, где она сидела в прошлый раз, теперь столик был свободен. Чудес не бывает.
Покинул переулок, расстроившись, впору выть по- волчьи. «А Леха, наверное, мечется в поисках», думал. И эти пробки в час пик!
Бок о бок с ним встал мотоциклист в круглом шлеме на голове и с закрытым «забралом». В тот миг Марк не обратил на него внимания.