Пришёл проститься, проговорил гость, обнимая хозяина дома.
С Вайехой происходит то, что известно под названием «дежа вю». Что-то упорно не даёт ему забыть о сне. Он видит, что и просторный зал гостиной, и то, как он залит утренним солнцем, и загнутый край ковра, где стоят дешёвые пластиковые сабо гостя, всё напоминает о покровителе из сна.
Гость и хозяин пьют утренний кофе, и Вайеха улыбается гостю: Как я рад тебе! говорит он. Но, дорогой Ашан, почему тебе не сидится дома? Не могу, отвечает Ашан, ухожу в Пустошь. Дети Тьмы увезли свитки Храма, а я больше полувека остаюсь не у дел, и выслушиваю сказки о ессеях, какими они были прекрасными первыми христианами!
Успокойся, дорогой, утешал гостя коллега, кто-то помог тёмной стороне, найдётся человек, который поможет и светлой. Диалектика!
Вайеха вспомнил глаза своего сиятельного покровителя, великого Юсуфа Ибн Айюба, когда тот спрашивал его: «Не встречал ли ты крестоносцев, смущающих умы правоверных и рыскающих в поисках сокровищ?»
Оставайся, никто тебя не гонит из наших мест.
Нет.
Ну, если тебя не устраивает почётная пенсия при павильоне-хранилище в Иерусалиме, то старься в пустыне или в тайных комнатах Ватикана. Мне больше дела нет.
Да пойми ты, наконец, ключник! вскричал в сердцах Ашан, но осёкся, и услышал в ответ:
Голем!
Прости, улыбнулся Ашан, погорячился.
И ты меня прости, Ашан, с достоинством произнёс хозяин дома. Не ключник я, а хранитель ключей Храма Гроба Господнего.
Пусть так. Но даже ты понимаешь, что если Спаситель не умирал на кресте, то, стало быть, и гроб его не здесь, и твои хозяева вместе с тобой едите от чужого!
Зря ты так, а между тем, ты в моём доме, Ашан! напомнил Вайеха гостю, которого, несомненно, побаивался не меньше, чем приснившегося Салах ад-Дина, и попрошу тебя соблюдать принятый консенсус.
Ещё чего! рявкнул гость. Кто тебя научил таким словам?
Во всём мире договорились соблюдать, твёрдо произнёс Вайеха.
А я не из вашего мира! захохотал гость. И не ври, что во всём мире договорились. В моём мире невозможно договориться с Тьмой. И новое поколение учёных тоже не хочет мириться с нею. И плевать мы хотели на ваш консенсус!
Мы, мы, мы! Вайеха с трудом сдерживался в рамках приличия. Да кто эти «мы»? Эрик фон Дэнникен? Сэмюэл Брэндон? Ричард Ли и Майкл Бейнджет? Захария Ситчин? Кто мы?
Мы это новое поколение учёных, поставивших все каноны под сомнение. Мы это те, кто не принимает выводов всех прежних комиссий, кто будет спорить, спорить, спорить. Расшатывать! Ашан показал, как он вместе с новым поколением учёных расшатает ортодоксальные научные и религиозные догмы.
Нельзя, Вайеха, чтобы какой-нибудь решил, что может остановить приход того, что грядёт.
Твоя воля, сказал хозяин дома и развёл руками.
Не моя, сурово покачал головой гость.
Тогда поспеши. Ведь тебе недостаточно почётно находиться при собрании свитков в правительственном павильоне Израиля.
О каком почёте ты говоришь? улыбнулся Ашан. Слава Богу, с этими свитками всё в порядке. За них я спокоен. Для них иудеи выстроили дворец, и они молятся на них во всех смыслах! Понимаешь? Я могу незаметно исчезнуть, и этого никто не заметит, потому что взгляды всех верующих направлены только на свитки. Вот я и исчез.
Как! Ты оставил без надзора сокровища? округлив глаза, спросил Вайеха.
Представь себе. Они прекрасно защищены тем, что общедоступны. Но основная часть собрания гибнет в застенках Ватикана и разрушается в сейфах частных коллекционеров. Вспомни! Ашан так напряг голос, что от утренней благости Вайехи и след простыл, а осталась только тревога. Свитки были обнаружены в 1947 году прошлого века, а уже через год здесь обосновалось государство Израиль, на которое напал весь арабский мир. Пятьдесят лет не прекращались вокруг свитков войны. Израиль же не только выстоял, но и дал сокрушительный отпор давнишнему противнику и изменил расстановку сил Света и Тьмы. Впервые за многие столетия на эту землю вернулись те, в ком сохранилась искра детей Света. Потомки кумранитов и ессеев. Ради этих потомков я и был создан их могущественными родственниками. Ради них я хранил столько лет эти знания. И я был создан не для жизни при музее. Толстеть и превращаться в урчащего кота мне не грозит. К тому же, ты правильно говоришь я Голем!
Воцарилась неловкая пауза, которая длилась довольно долго. Гость прервал её весьма своеобразно.
Вайеха, воодушевлённо произнёс он, снимая с себя массивную золотую цепь и такой же работы золотой браслет, прими от меня подарок.
Вайеха замахал руками, передвигая золото по столу в сторону Ашана, но тот остановил его, сказав:
Возьми, брат. Как память о големе-хранителе. В пустыне мне это золото будет ни к чему.
Ваейха смирился и с поклоном принял подарок от существа, тайно внушающего ему ужас.
Всё это, голем очертил перед собою круг, не для меня. Мне снова нужно почувствовать каменные объятия скальных пещер Кумрана, добавил гость.
Но почему Кумран? искренне удивился Вайеха. Ведь всем известно, что свитки в Риме.
Потому что всё началось оттуда, подмигнул Ашан.
Мистические экскурсии по Кумрану
Сегодня, в начале третьего тысячелетия, на страничке в интернете, посвящённой альтернативной истории, можно найти объявление, в котором фирма «Ашан» приглашает на экскурсии «По мистическому Кумрану».
У входа в Кумранский заповедник важно расхаживает некто в одёжках бедуина, говоря, что он и есть джинн, и предлагает себя в качестве гида и знатока текстов кумранских свитков. Заезжие туристы зачастую отмахиваются от надоедливого фрилансера, пряча кошельки и улыбки. А зря. Благодаря ему местное население, знающее толк в рассказах подобного рода, полюбило эту забаву. Байки такого толка слушаются с неизменным интересом, и каждый раз воспринимаются, как семейные истории. С ними соглашаются или спорят, но их никто не опровергает. Их пересказывают из уст в уста, а потом они попадают на карандаш писателям и журналистам, проникают в печать и вызывают живой интерес читателей. Учёные от Ватикана, не успевая реагировать на хлынувший поток извлечённых из свитков «возмутительных, совершенно антинаучных домыслов, публикуемых под видом исторических подробностей», выказали свою серьёзную озабоченность.
На фоне неутихающего скандала со свитками Кумрана разражается ещё один скандал, который не только не отвлекает общественность от темы свитков, но и подливает масла в огонь. Израильский коллекционер древностей предъявил на всеобщее обозрение оссуарий, в котором некогда хранились останки Иакова, сына Иосифа, брата Иисуса, Первосвященника Иерусалимского храма, о чём свидетельствовала надпись на арамейском языке.
Благодаря интересу читателей к персоне Иакова, в прессе стали появляться статьи о сводном брате Иисуса, со ссылками на Кумранские свитки, проливающие свет на таинственные события, предшествовавшие трагической кончине Первосвященника Иерусалимского Храма Иакова.
В одной из статей были даны ссылки на свитки ессеев, в которых говорилось о причастности будущего апостола христианской церкви Павла к смерти Иакова. Автор статьи утверждал, что название ессеи происходит от древнееврейского «осэйхатора», что переводится, как «вершители Закона», и что центр духовной жизни страны, со времён разрушения Первого Храма неизменно оставался в Кумране. В статье утверждалось, что не только Иаков, но и брат его, Иисус, и его кузен Иоанн принадлежали к духовной элите, которая именовала себя детьми Света.
Как только не называли этот, воистину мистический, город! И Городом Магов, и двух лун, и Городом соли. Он принял на себя все тяготы секретности, ибо, прежде всего, был знаменитой Дамасской Пустошью, или Дамаском. Тем городом, и первой крепостью, к стенам которой будущий апостол Павел всё ещё ведёт свою карательную экспедицию. Он готов самолично предать огню и мечу тех, кто попытается защитить бунтовщиков ессеев от римской казни распятия.
Согласно свиткам, Дамаск или Кумран, был легендарной кузницей высшего духовенства Израиля. Именно отсюда ессеи руководили жизнью страны. Отсюда их взгляд был обращён на Иерусалим, отсюда дети Света готовились привести на трон Израиля наследного князя рода Давида и Аарона. Именно здесь, без революций и кровопролития, готовился приход к власти нового сознания.
Но покоритель Земли Велиал не мог допустить подобного развития событий
У входа в Национальный заповедник бедуин-фрилансер держит в руках, как рекламу, газету со скандальной статьёй. За небольшие деньги он предлагает сделать экскурс в прошлые времена под благовидным предлогом разобраться в запутанной, и потому вечно притягательной новозаветной истории.