Нет. Не хочу ничего обсуждать. Завтра я перееду к тебе с вещами.
Ты с ума сошла?
Ты, что, милый. Ты же вчера говорил, что любишь меня.
Да?
Да.
Зайка моя, у меня появились неотложные дела, я тебе ничего не могу объяснить по телефону, давай потом обсудим твою затею.
Ты скучаешь по мне?
Очень. Малыш, всё не могу говорить. Тут важные люди и важные дела, потом тебе позвоню.
Антон отключил телефон.
Спустя пятьдесят минут он подъехал к дому Нины. Он включил телефон. На дисплее высветилось восемь пропущенных звонков Ольги. От Нины и кого-то ещё звонков не было. Антон позвонил Нине.
Алло, ответила Нина.
Я подъехал, сказал Антон.
Всё. Я выхожу.
Антон выключил телефон. Нина вышла из подъезда с маленькой спортивной сумкой и села в машину. Антон слегка и ненавязчиво поцеловал её в губы и завёл двигатель.
Дорогу я не знаю, поэтому придётся тебе поработать в роли штурмана, сказал он.
Придётся, сказала Нина и улыбнулась.
С трудом выехали из Москвы. Долго плелись в пробке. Больше десяти километров. Антон задумчиво смотрел на дорогу. Нина была погружена в свои мысли, и только когда Антон обращался к ней с вопросом: «Куда теперь»; объясняла в каком направлении надо ехать.
Приехали на дачу. Уже начало темнеть. Дача была небольшой: бревенчатый дом с мансардой, баня и хозяйственные постройки.
Антон разжёг огонь в печи. Нина включила телевизор и села в кресло напротив печи.
Ты хочешь есть? спросила Нина.
Нет.
Может быть, чайник поставить?
Поставь.
Нина встала с кресла. Антон подошёл к ней, провёл пальцами по её волосам, уху, щеке; притянул её лицо к себе и крепко поцеловал в губы
Они лежали утомлённые в кровати. Антон лежал на боку, приобняв Нину за талию. В печи догорали головёшки дров. За окном мигали звёзды.
У меня была любовь. Большая. Нина определённо хотела рассказать какую-то историю.
Но Антон молчал.
Ты слышишь меня? Ты спишь? Нина погладила Антона по голове.
Я слушаю тебя, отозвался Антон.
Тебе неприятно, когда я говорю об этом.
Рассказывай. Не переживай, я не ревнивый.
Мы с ним расстались четыре года назад. Я думала, что после этого я ни с кем не буду строить отношения. Я думала такое уже никогда не повториться.
Почему вы расстались?
Наверно он устал от моих истерик и требований.
Понятно.
Что тебе понятно?
Что ты склонна к истерикам и у тебя много требований.
Я тебе говорю о серьёзных вещах, а ты иронизируешь.
Ладно, прошлое это прошлое. Надо жить этим днём и этой ночью. Давай спать.
12 глава
Антон курил в туалете, пуская дым в приоткрытую форточку. Рядом смолил дешёвую российскую сигарету Андрей Греков. Он низко понуро опустил голову. У него был неважный вид. Рабочий день только начинался десять часов утра.
Надо бросить, наконец, курить, заявил Антон.
У тебя не получится, решил Греков.
Почему же?
Потому что у тебя много баб.
День был осенний понурый, серый и холодный. Антону часто звонила на сотовый телефон Нина. По её дыханию, тону, Антон понимал, что она безнадёжно влюблена в него. И это было хорошо. Он тоже был влюблён редкое соединение чувств двух любящих друг друга. Антона не покидало чувство, будто он вот-вот воспарит над землёй. Проходя по коридору в сторону кабинета Крутова, Антон игриво подмигнул сексуальной незнакомой ему брюнетке из другого отдела. Та сделала удивлённые глаза и улыбнулась. Антон в ответ широко кошачьи улыбнулся и развёл руки в стороны, но не остановился, проходя мимо девушки; а та стала на месте на какое-то время.
Рабочий день закончился. Антон прошёл к своей машине на стоянке рядом со зданием министерства. Он открыл дверцу машины, бросил дорогой из коричневой кожи портфель на соседнее с водительским сиденье, сел за руль, закрыл дверцу. Завёл двигатель. Достав из кармана пиджака сотовый телефон, Антон быстро набрал сообщение Нине: «Есть некоторые дела, буду несколько позже. Очень люблю».
Аккуратно Антон выехал на улицу, потом свернул на проспект. Он приехал в Измайлово. Здесь в парке он встретил своего одноклассника Дмитрия Борцова. Борцов был худым и высоким. У него были русые волосы и выразительные карие глаза. Одет он был неброско: черная куртка и джинсы. Руки в карманах. Борцов служил оперативником в одном из центральных отделений милиции Москвы.
Давно не виделись, поприветствовал одноклассника Антон, похлопав того по левому предплечью и слегка приобняв.
У Борцова был отсутствующий холодный взгляд. Он как опытный мент нутром чувствовал фальшь в общении.
У тебя что-то случилось? спросил он.
Нет. Пока. Пройдёмся в ту сторону, предложил Антон, и они пошли по аллее.
Попал в дерьмо?
Можно и так сказать; но пока вроде всё спокойно.
Криминал?
Дима, я не хотел бы пока тебе всё рассказывать, всё же мы давно не виделись.
Понимаю.
Я хочу, чтобы ты проследил за одним типом и собрал бы о нём информацию.
Компромат?
Да.
Не хотелось бы влезать в подобное дерьмо и без того хватает всякой мерзости на работе.
Дим, он для меня очень опасен. Я готов оплатить твою работу и издержки. Две тысячи долларов.
Маловато.
Три?
Кто он?
Мой начальник.
Метишь на его место?
Даром оно мне не нужно. Мне нужны его болевые точки. Поможешь?
Ладно, посмотрю, что смогу для тебя сделать.
Спасибо, Дим.
В кинотеатре Антон и Нина сидели на заднем ряду. Главный герой маялся в своей квартире, страдая от неразделённой пока любви. Мелодрама. Нина любила мелодрамы. Она смотрела внимательно на экран. Антон взял её руку и гладил её пальцы. Всё кончилось хорошо, как обычно бывает в американских фильмах.
Вышли из кинотеатра. Было ещё светло. Антон купил Нине большой букет белых цветов.
Они шли вдоль набережной Москвы-реки, держась за руки.
Мы поженимся? спросила Нина.
Конечно, ответил Антон.
Когда?
Скоро.
Это «скоро» я уже слышу от тебя два месяца, мне нужны точные цифры.
Любовь и точные цифры вещи несовместимые.
Опять ты издеваешься.
Антон обнял Нину и поцеловал её в губы.
Потом они гуляли по парку. Они шли по дорожке. Земля была усыпана жёлтой листвой.
Ты милый, сказала Нина.
Я знаю, сказал Антон.
Ты слишком самодовольный это плохо.
Я знаю.
Что же мне с тобой делать?
Я не знаю.
На окраине города у опушки леса ночью было темно и холодно. На обочине старой разбитой грунтовой дороги стояла иномарка. В машине сидели Антон и Борцов. Антон закурил сигарету и опустил стекло дверцы.
Вот, фотографии. Борцов протянул Антону большой оранжевый конверт с большими цветными фотографиями.
Антон достал из конверта снимки и принялся их рассматривать, предварительно включив свет в салоне машины.
Кто это? спросил Антон.
Шлюшки, с которыми развлекался Крутов.
На снимках был Крутов в компании двух девушек: в ресторане и на улице. На одном снимке девушка ущипнула Крутова за ягодицу.
Такие молодые, прокомментировал Антон. Развратник.
Секс снять не получилось.
Я бы этого и не хотел; не хотелось бы опускаться так низко.
Вот данные этих девиц, телефоны, адреса. Борцов протянул Антону распечатанный на принтере лист.
Антон взял его. Всем этим можно было шантажировать Крутова, только угрожая показать это его жене; но не это нужно было Антону. Отношения Крутова и его жены были ему неинтересны.
Это всё или есть что-то ещё? спросил Антон.
Есть распечатки его телефонных разговоров. Борцов показал салатового цвета папку, в которой было семнадцать листов. Здесь же лежит сиди-диск с этими же разговорами. Самое интересное на первой странице.
Антон начал читать. Пьяный Крутов звонил Григорию Мельникову. Антон немного знал этого человека, это был друг Крутова, какая-то шишка из министерства образования. Сначала «корешки» обсуждали новую машину Мельникова, а потом перешли к обсуждению общих тем, дошли до темы бизнеса и воровства. Крутов был под воздействием алкоголя эмоционально возбуждён и раскован. Он выпалил неожиданно такой текст:
А кто сейчас не ворует? Я не про всех, а про умных людей, которые наверху. Это не воровство, это бизнес, Гриша.
Григорий удивлённо поинтересовался у друга:
Аркаш, не смеши меня. Что можно украсть в вашей конторке. Я понимаю, когда дело касается дорог. А самолёты? Что здесь можно украсть?
Везде можно что-то украсть. Можно не выдавать компаниям лицензии под различным предлогом. И компании сами готовы заплатить, чтобы не мучиться, не ждать.
Это уже было что-то, хотя и несколько обтекаемое, не стопроцентное доказательство преступления.