Вы что вы сделали? спросил меня сержант.
Но это не я
вы позволили ему убить хозяина!
А, вот вы про что
Куда куда вы только смотрели?
Вы все еще ничего не поняли?
А что я должен был понять?
Вы не поняли, кто это был?
Подсадная утка
А где он до этого работал, не помните?
Да я и не знаю.
То есть, вы не узнали главного цензора?
Вы вы это подстроили, чтобы
теперь вернутся времена старых добрых детективов. Когда
Я не успел договорить, я не понимал, что со мной случилось, я только догадывался, что умираю потому что умер давным-давно, когда дворецкий пронзил меня кинжалом.
Безнебные окна
по вечерам собирались в тех комнатах замка, где еще было тепло и свет. Раньше тепла и света было больше, но чем сильнее холода подступали с севера, тем меньше оставалось залов со светом и теплом: старики и вовсе вздыхали о тех счастливых временах, когда свет был даже в коридорах, а тепло в больших анфиладах. Какой-то чудак заявлял, что свет как-то связан с фонарями, а тепло с огнем в очаге, но этого чудака все стар и млад прилюдно подняли на смех.
Подняли на смех и другого чудака, который хотел, чтобы в каждом окне замка было небо и луна. Он находил окно с луной и небом и подносил к нему зеркало, а потом шел с этим зеркалом и отраженной луной к безнебному окну, и вывешивал там отражение. Старики ворчали, что, дескать, не нужны им фальшивые окна, окнам этим был грош цена в базарный день. Подделку можно было отличить очень легко: когда все настоящие окна показывали растущую луну, в фальшивом окне было её отражение, то есть, луна старая, а когда в правильном небе была старая луна, то наоборот. Но скоро чудак наделал столько фальшивых окон, что люди перестали понимать, где настоящее окно, а где нет.
Еще один чудак занимался тем, что спасал заблудившиеся лестницы: он почему-то был уверен, что лестницы, ведущие в пустоту или упирающиеся в глухую стену, а то и вовсе висящие в воздухе непременно заблудились, и нужно указать им на дверь. Чтобы указать лестницам на дверь, чудак развешивал над дверями красивые фонари.
Люди часто спорили, что находится за пределами нашего замка, и есть ли у него пределы: одни говорили, что замок бесконечный, другие уверяли, что если долго-долго идти по замку, можно вернуться в ту же залу, откуда ушел. Были и такие, что говорили, будто за пределами нашего замка есть другие замки, не похожие на наш. Официальной была признана теория, будто нашего замка, как и его обитателей, не существует.
Лестница из окон
Дома бывают разные, у каждого дома своя неповторимая душа. Это я, конечно, говорю про дома старинные, созданные в те времена, когда каждый дом строили с выдумкой, тщательно подбирали каждую башенку, каждый витраж в окне, каждую лесенку, каждую нишу для камина. Это сейчас дома на конвейере штампуют, раньше-то не так делали, раньше в каждый дом вкладывали душу.
Вот, например, дом у обочины, я там бывал пару раз. В доме три этажа, и во все три этажа широченная винтовая лестница. Ни стен внутри, ни комнат одна огромная лестница. С золотым перилами.
А вот бывший дом пастора этот дом совсем не похож на предыдущий, в нем много окон, до того много, что самого дома не видно: окна на стенах, окна внутри, лестницы, выложенные из окон, окна между комнатами, и даже в кресле у камина сидит окно.
У камина да, любимое мое место в доме у камина, поэтому больше всего мне нравится дом булочника, который выстроен возле камина.
В каждом доме по-своему скрипят половицы особенно здорово они скрипят в доме у перекрестка, который весь выложен из половиц, поэтому в нем можно ходить не только по полу, но и по стенам, и по потолку.
Напротив дома с половицами устроился дом, весь насквозь пронизанный водосточными трубами они там повсюду, вдоль и поперек, переплетаются меж собой, и в их лабиринте блуждает ветер.
Есть дома, дома и дома дома, которые запоминаешь на всю жизнь, и дома, которые забудешь, как только выйдешь за порог, а есть и такие, которые забудешь еще до того, как туда войдешь. Есть дома большие, как целые миры, и такие маленькие, что их можно засунуть в ухо. Дома, спрятанные глубоко под землей и дома, которые парят в воздухе. Доводилось мне видеть дом, у которого вместо окон были двери, а вместо дверей камин, а на окраине города стоит дом, у которого вместо комнат лестницы, а лестница выложена из кроватей
стоп-стоп, это еще что за бред
Какой бред?
Да этот весь, про дома. Какие еще лестницы вместо окон, какие водосточные трубы поперек
откуда это?
Смотрю на дома, про которые мне нужно рассказать, понимаю, что не так я всё это себе представлял, не так, скрипучие лестницы, заброшенные беседки, укрытые опавшими листьями, кухни, пропитанные запахами корицы и кофе, уютные гостиные, где прячутся воспоминания, но не это, никак не это
Вы вот что вы меня читаете, да? Вы моему автору скажите, что я задание его не выполнил. Он же мне что велел? Он мне велел про дома рассказать, а я вместо этого сейчас пойду разбираться, что случилось, кто и для кого строил эти дома явно не для людей.
Так что вы передайте автору а я пошел
Суперконтинент
Красный
(ну, не красный, ну, цвет гранатовых каньонов)
А? Это круто. Да говорю вам, он крутой. Кто? Суперконтинент, кто ж еще, кто его круче Я совсем маленький был, когда первый раз про него прочитал, жалко, первый комикс не сохранился. А потом каждую неделю чуть свет бежал к газетной лавочке, чтобы прочитать новые приключения суперконтинента
А? Да он много чего умел, проще сказать, чего он не умел. Сейчас уже и не помню толком, какие у него там были приключения, какие подвиги, как он там всех спасал, помню только, что было круто, еще как круто
Представлял, конечно. Еще как. Вот когда все крахом шло, родителей там в школу вызывали, или большие пацаны били, или еще чего такое вот тогда и представлял себя суперконтинентом, большим, сильным, которого все боятся, а он никого не боится, и вообще Это когда было, это давно было, да что давно, я и сейчас так делаю когда все идет под откос, и на бирже паника, и не знаешь, чем оплачивать счета поднимаюсь на чердак, открываю старые комиксы, листаю, читаю суперконтинент
И представляю себя суперконтинентом большим и сильным.
Синий
(Он сам не захотел быть синим, он сказал, будет сапфировый)
Легенду про суперконтинент я слышал давным-давно, еще когда был совсем маленьким нас, детей, собирали зимними вечерами у очага и рассказывали про суперконтинент, большой и сильный. Верил ли я в него? Да, несомненно, верил, я бы даже удивился тогда, если бы мне сказали суперконтинента никогда не существовало.
Конечно, воображал себя суперконтинентом, не без этого, мастерил себе деревянный меч, доспехи, сражался с невидимыми противниками, разумеется, всех побеждал.
Уже потом, в юности, выискивал что-то про суперконтинент в запыленных букинистических лавочках, на старых чердаках заброшенных замков, в каких-то хранилищах, в которые веками не проникал луч света. Осторожно открывал заветные книги, читал о бесконечно древних временах, когда на еще совсем юной земле царствовал суперконтинент, великий и могущественный. Читал до тех пор, пока не приходил хозяин лавочки или заброшенного дома и не выгонял меня гневными окриками
и даже сейчас, когда не осталось в мире чудес, я свято верю суперконтинент был.
Желтый
Читаю пророчество.
Поздно вечером, когда всё стихает, и даже белые птицы не летят к вершине горы сижу на крыльце маленькой своей хижины, читаю пророчество.
Так заведено.
Сакура цветет.
Бамбук шуршит.
Ночная птица кричит в зарослях.
Течет у подножья горы река времен.
Читаю пророчество.
Разворачиваю свиток древнее самого мира, читаю пророчество.
Что вернется все на круги своя, и будет суперконтинент.
Вернется.
Придет править землей, как правил он миллионы лет.
Просыпается вечерняя звезда.
Птица поет в зарослях бамбука.
Читаю пророчество.
А?
Ну, где мне суперконтинентом стать хочется, конечно, кто же этого не хочет. Только где суперконтинент, а где я. Ну, может, через много-много веков, через много-много перерождений, падений и взлетов, обретений и потерь буду я ближе к суперконтиненту, чем сейчас.
Черный
А?
Есть суперконтинент.
Да никуда он не делся, был и есть.
Его просто пока нет.
Ну как вам объяснить он есть, но его пока нет.
Вот и я не понимаю.
Мне просто так рассказывали он есть, но его нет.
А знаете еще что?
Суперконтинент это я.
Только я пока еще не суперконтинент.