Стихи III - Рахиль Ра 2 стр.

Я в каждой твоей клетке мембранами
Вибрирую, колоколами ядро трогая,
Я прохожу через лёгкие прозрачным воздухом,
Сердце застучало и дрогнуло.
В горле крик прохрипел, раздавив ком,
По лесенкам хрящей позвоночника
Ковром извилин мозга в дом, пОрами многоточий
Допрыгиваюсь до тарелок таза.
Они звучат. Разъярённый гонг.
В узких бёдрах разливом экстаза
Распускается дерева сруб тонкий.
Ровные бедра не рожавшей женщины или мужчины,
Прикрывая одеялом или кисеёй,
Кроны, ветви, лист уносит причины,
Из тебя сперматозоидом с чешуёй
Выплываю рыбой  пиранью,
Солнца нет. Утро не раннее.

Симметрии нет. Яркость абстракций.
Стихо-картины. Новая фракция.

По касательной с приёма на передачу,
Под углом острым табаско
От безумия хриплого баса
Мрак концерта. Вошью раздача
Белых гнид, муравьёв кислотных,
От аккордов притарно-рвотных,
Средств не взятия, бархат кресел,
Люстра падает, люди, бесы,
Крики, хор, мрак, аплодисменты
В скомканность. Перелом тангенты.

От твоего жёлтого живого тела
До шва по всему туловищу вскрытия
Четыре дня бесконечности и уродства
От бессознания недожития,
Железной закрытой двери упорство
Над миром, над снегом,
Над всем, что можно убить
С позиций мерзкого превосходства
Проформалинить, помыть, побрить,
Растворить.

Кувшин холодной прозрачной воды
Бесконечностью капель на шею бусами,
Соболь бисером черноты,
Змей зелёных ядом, укусами
Всё смывается. В чистоту
Вновь влетает тело упрёком,
Вспоминая грусть на спирту
В буреломах синих пороков.

Синяя точка  шарик Земля
В конце космического предложения,
Запятая  комета с хвостиком,
Вылетая через забор караван-сарая,
Звёздами многоточий,
Обессилив от страданий,
Я читаю письма неба
Со знаками препинания,
Несбыточность снов объемля.

Капельки цветов.
Орать на всю вселенную. Истерика.
Женщинами о стену,
Удар головы. Гонг.
Чистка звуков,
Внутриутробная эра.
О чём, о ком радуется дракон?
Вопли, крики, песни,
Нежность мелодии,
Дрожь с аккордами дружит,
И это давно.
Звуки сливаются с чёрными, красными буднями,
Жизнь превращая в вино или говно.
Капельки цветов
Благоухают экранами,
Отраженье зеркальное,
В стёклах очков
Кровь не течёт в засохших коростах.
Ранами новыми
Люминесцирует
Эшафот светлячков.

Если люди едят траву,
Почему они не едят землю?
Пропуская через себя отраву,
Рвут пластмассовые коренья,
В целлофан превращая кожу,
Обезводив моря и реки,
Семена в яйце заморожу,
Птиц, зверей превращу в крекет.
«Днище им,»  говорит Ницше,
Для контраста богатств  нищие,
Собаки, коты не чёсаны,
В шерсть колтуны, жалами,
Пчёлами, шершнями, осами,
Порцией яда. Малыми
Мозга крошками, каверзой
Клок бумажки над егозой.

В двери записка: «Мама и папа,
Ключ под ковриком. Я у соседки».
Воры прочтут. Не коверкайте,
Открывайте двери, берите сердце
И сокровища,
Которых в квартире нет.

Навяжет геморройные узлы на память
Запах пищи. Два часа или четыре, или пол века.
Системный подход к пищеварению
В запрограмми́рованности человека
Оргазмами от экстаза 
На входе  кастрюля, на выходе  унитаз.

Загадка  всмятку.
Притяженье земли  напряжение,
Нервы сорваны,
Мышцы скованы,
Мысли скомканы.
Чувства новые безысходности
Чепуху нести, вне свобод пасти́.
Не отпустит вверх и не тянет вниз,
Закружив успех, тихое: «Заткнись».
Песней  дни с ней.

Что можно слышать в шуршание?
Звуки треска поверхностей
Воздуха и конфет,
Фольги золотосеребряной,
Чехла на шубе дыхание.
Цветок в целлофан  отсутствие
В букете из сигарет.

А что ты ждёшь, дура наивная?
Цветочек. Это не тебе, это Танечке,
Манечке, Валечке, Зинке  корзиночке.
Это шампанское, а это ванна,
Булькают в пузырях иллюзии,
Разбегаются мысли, которых не было,
О любви и о смысле счастья требовать,
В которой жить тебе не дано.

***

Волк из пальцев на стене тенью,
Или собака, или растение,
Не пугают ночью виденья,
В перекрёстках лучей играя,
Мыслей странных, утра творения
В антрацитных блёстках сарая.
Растворится плывущая льдина,
Ком исчезнет воспоминаний,
Расплетётся в потоках длинных
Тонко-бледная ламинария.

Кипит вода. Путь к чашкам на столе
Рука проложит. Чайника забота
В свистке. Кричит о пузырях извне.
А мне прошепчет нежное: «Ну что ты?»

Чайником согретые лопари́
В Ньютона застывшие пузыри
Кинули. А яблоку не упасть,
Свистом Рая выкипает страсть,
Репутацией вне свободы
Кислород и два водорода.

Я любуюсь тобой и в страхе и в радости,
Принимаю в любых ситуациях,
Если ты в любви и в радуге,
Я  в счастливых ярких абстракциях.
Если в ссорах, обидах  возьму. Беда
Уничтожена кислым камнем.
Свежим яблоком аромат по садам
На фратрическую эндогамию.

Пиши, когда пишется,
Отсутствием муз не мучаясь,
Мгновения жизни движутся,
Взрываясь беспомощным случаем,
Нальют слёз радостью,
Пеной кровит шампанское,
Защитною нереальностью
Бубны звенят шаманские.
Крик петуха под утро
Ведьмою в яде трупном.

Облако заиграло волнами,
А было такое нежное.
Молниями наполнило,
Страстью грозы безбрежной.
Снова удар. Гром. Извержение
Тел и оков. Радость движения.
Вверх к небесам,
Треском, разрядами.
Выбираешь, звучишь  я сам,
Нежным трепетом  рядом я.
Больно, остро  ножей кресты,
И откуда чувств наскрести?
Кровь смешалась.
Налей Бордо.
Улыбаюсь от счастья и
До

Кричать, кричать! Безумствуя,
Без выстрела,
Ножом играть иль дулом пистолета,
В желание убить и растоптать,
В агонии пикового валета.
Приходят дамы, тащат королей
За кончик ногтя, разведя узоры,
Где разум? О косяк дверей
Дыхание в убийственных обзорах.
Не слушай, не смотри. Пусти поток
Из звёзд. Протянутые руки в окна,
Упала грусть в пустой анабиоз,
Я в зеркалах, я растворяюсь в стёклах.

Венами синими по реке
Чёрных глаз два чёрных коня,
Взмах ресниц, красные пятна,
Ночь, следы, сияние дна
До утра, темнота, до театра,
Наполняется громом льда опущенность,
За разрядом цепей рождается камень
В откровенность небес,
Шея укушена,
Не абстракция, сердце прольётся явью
По реке, длинных волн игра.
Чётность делит себя на два.

Сестра моя, всплески странные,
Близко и далеко,
С детства одной раною,
Вышивкой рококо,
Полётом с безумным зонтиком,
Взрывом метана. Орд.
Разговорами длинными, ротиком
Посетителем в будущем морг
Разверзается, распускается то
Единство, что нам дано.
Опускается, разлагается
Пальцем тронутое домино.

Окунись без прикрас,
Обернись, грусть моя,
Отвернись не коря,
За кресты, за моря.
Ждать нельзя. Будуар
Дрожь приняв, не озноб.
Увядают цветы. Путешествие в гроб,
Не нашествие, осознав
Не пророчество. Не Агав.

Жестокостью не помещения
Квадрата в круг,
От боли ржавчины в суфизме абажура
Зрачки рассыпались,
Экран, пустой паук,
Трещала круга квадратура.
Не отражаются эмоции стекла
В прозрачность грязи.
Размозжённой битой
Играет над желанием весна,
Заваривая гной стереотипов.
Созрело зацветает почка в пух,
На третьем крике падает петух.