Незнакомец указал на стенной шкаф. Пётр его понял и занялся варкой кофе.
За окном брезжил рассвет.
Рабочий день прошёл в чаду. Но впереди была суббота. Пётр справедливо надеялся, как-нибудь извернувшись, ускользнув от знакомцев и дружков с подругами, что умудрится отоспаться.
В шестом часу вечера двигаясь в потоке машин по мосту через Неву, Пётр, взглянув на реку, вниз, словно бы опрокинулся в её недвижимую холодную массу. Пётр пошёл ко дну.
Он мотнул головой. Он выпал из наваждения.
Машины двигались всё также неторопливо.
«Пойду встречусь с возлюбленной». Пётр уныло улыбнулся, окончательно утвердившись в ближайших планах на вечер. «Всхрапну часок, другой».
Она не заставила ждать себя или упрашивать. Она явилась сразу, как будто никуда не отлучалась, как будто ждала его возвращения. Она протянула к нему руки. И Пётр поплыл. Поплыл в своём воображении, уносясь по воздуху, утопая в полноте ласковых, нежных чувств, нахлынувших на него, подавивших его волю, поработивших своей умопомрачительной истомой, сливаясь с нею.
Мари! воскликнул вдруг молодой человек, приближаясь, как ему чудилось, к ней. О! И, вспомнив, что в этот момент где-то под ним должна быть тёмная и густая река, добавил: Лета.
Всё это пришло само и неожиданно сложилось в МАРИ-О-ЛЕТА Мариолета!
«Ну, конечно!» обрадовался Пётр.
И закувыркался, пробуждаясь.