Таким образом, Чад в течение многих лет было целью, которая вызвала соперни-чество людей и народов в деле исследования этого района.
Теперь, когда Чад стал главным объектом нашего предприятия, он определил характер экспедиции, потому что нужно было иметь лодки для исследования озера. И это, в свою очередь, решило выбор маршрута, потому что, нам нужно было максимально использовать реки, чтобы доставить лодки на озеро. Изучение водных путей с этой целью показало прекрасную речную систему маршрута к Нилу, и мое воображение сразу же укрепило идею пересечения Африки на лодке. В то же время, возможность связать восточную фауну с фауной Запада и доказать их схожесть, привлекла мое внимание.
Говоря о моем плане экспедиции с моим братом, я обнаружил, что он очень заинтесован вступить в предприятие, и это, конечно же, дало мне большую поддержку, поскольку от него поступило много предложений, очень полезных для дела. Его служба на протяжении всей южноафриканской войны сделала его практическим лидером, он также обладал навыками фотографа. Но не в последнюю очередь его полезность заключалась в его таланте к обустройству экспедиции и в деловых качествах, что значительно облегчило работу по приготовлению предприятия. Теперь появилась идея добавить к нашей программе нанесение на карту территории от Бенуэ до озера Чад, и мой брат сразу же отправился на учебу и получил диплом топографа Королевского географического общества, чтобы полностью обеспечить себя знаниями для предстоящей работы.
Вся схема выглядела прекрасно, когда сослуживец моего брата, капитан Г. Б. Гослинг, добавил огня нашим планам, с нетерпением присоединившись к экспедиции в качестве охотника и полевого натуралиста; и, следовательно, предприятие стало известно, как Экспедиция Александера-Гослинга. Обладатель железного здоровья, выдающийся спортсмен, прошедший активную службу в Индии и Южной Африке я не мог найти лучшего человека, чем Гослинг.
Поскольку наши планы теперь увеличивали масштабы, необходимо было найти помощника для моего брата, и нам очень повезло в получении услуг г-на П. А. Талбота, чей недавний опыт аналогичной работы в Либерийской комиссии по установ-лению границ дал ему превосходную практику.
Затем следует упомянуть, хотя и не самого важного участника нашей бригады, коллекционера Хосе Лопеса; потому что не только его опыт собирания коллекций в моих предыдущих экспедициях был очень ценным, но он также объединил в своем лице обязанности переводчика, поскольку он хорошо изучил местные языки, когда был со мной на Золотом побережье. Это последнее качество Хосе было чрезвычайно полезным во многих отношениях; ибо он мог быть в курсе дел туземных участников экспедиции и дать мне знать, когда их настроения будут меняться в худшую сторону, чтобы я мог предотвратить их вспышки недовольства прежде, чем структура предприятия начнет шататься. Он также смог войти в доверие правителей и вождей, с которыми мы столкнемся, и поэтому мы получим гораздо больше информации, представляющей для нас интерес, чем это было бы возможно без Хосе.
Хосе Лопес был моим верным слугой в течение десяти лет. Я нашел его маленьким мальчиком, работавшим на торговой лодке его отца, которая плавала между островами Кабо-Верде (Острова Зелёного Мыса, в 620 км от западного побережья Африки). С тех пор он прошел со мной через пять экспедиций и активную службу в Ашанти. Он эксперт в области изготовления чучел животных и хороший стрелок. В этой последней экспедиции я надеялся, что его старое занятие в море будет очень полезно для управления нашими лодками. До того, как мы начали поход, Хосе прошел курс обучения в Южном Кенсингтоне, чтобы пополнить свои знания в изготовлении чучел больших животных, таких как жираф и антилопы.
Уточнить схему нашей работы и собрать вместе нашу партию, еще не было труднейшим препятствием для нас. Предстояло получить отпуск из наших полков и получить одобрение наших планов со стороны колониального и разведывательного управлений, и многие месяцы были потрачены на эту «работу». Но время не было потрачено впустую, потому что у нас была достаточная вера в нашу удачу, и мы занялись постройкой наших лодок, прежде чем получили официальную санкцию.
Лодки были изготовлены фирмой «Братья Форрест» в Эссексе. Они имели двойные кили и слегка выпуклое днище. Корпуса были сделаны из кованой стали; 26 футов в длину и 6 футов шириной; с высотой борта 4 фута, с изменением осадки в 1 фут на 2 тонны груза. Они несли гафельные паруса и состояли из шести секций. Каждую лодку переносили двадцать четыре человека, с помощью шестов, продетых через кольца, прикрепленные к планширю. Они были окрашены в белый цвет, на одной нанесены черная и зеленой полосы стрелковой бригады, а другой с синие и красные полосы шотландских гвардейцев. Первая, на которой предстояло плыть натуралистам: Гослингу и мне, была наречена «Ибисом», а вторая была названа «Кассиопеей», на ней должны были путешествовать мой брат и Талбот, которые были географами. Я получил идею строительства этих лодок, используя опыт майора Гиббонса в его экспедиции по Замбези; но я отказался от двигателей, которые были так склонны выходить из строя, и вместо этого полагался на собственные методы движения при помощи весел и шестов. Более того, я заменил алюминий на кованую сталь, поскольку первый не выдержал бы грубой работы среди порогов. Кроме того, наши лодки были более широкими, так как каждой приходилось нести вес двенадцати гребцов. Общая стоимость двух плавсреств без оборудования составляла 380 фунтов. Было бы трудно преувеличить важность этих лодок для экспедиции, поскольку во многих местах они выполняли работу носильщиков и вьючных быков, которых невозможно было получить в некоторых территориях, через которые мы проходили.
Лодки были изготовлены фирмой «Братья Форрест» в Эссексе. Они имели двойные кили и слегка выпуклое днище. Корпуса были сделаны из кованой стали; 26 футов в длину и 6 футов шириной; с высотой борта 4 фута, с изменением осадки в 1 фут на 2 тонны груза. Они несли гафельные паруса и состояли из шести секций. Каждую лодку переносили двадцать четыре человека, с помощью шестов, продетых через кольца, прикрепленные к планширю. Они были окрашены в белый цвет, на одной нанесены черная и зеленой полосы стрелковой бригады, а другой с синие и красные полосы шотландских гвардейцев. Первая, на которой предстояло плыть натуралистам: Гослингу и мне, была наречена «Ибисом», а вторая была названа «Кассиопеей», на ней должны были путешествовать мой брат и Талбот, которые были географами. Я получил идею строительства этих лодок, используя опыт майора Гиббонса в его экспедиции по Замбези; но я отказался от двигателей, которые были так склонны выходить из строя, и вместо этого полагался на собственные методы движения при помощи весел и шестов. Более того, я заменил алюминий на кованую сталь, поскольку первый не выдержал бы грубой работы среди порогов. Кроме того, наши лодки были более широкими, так как каждой приходилось нести вес двенадцати гребцов. Общая стоимость двух плавсреств без оборудования составляла 380 фунтов. Было бы трудно преувеличить важность этих лодок для экспедиции, поскольку во многих местах они выполняли работу носильщиков и вьючных быков, которых невозможно было получить в некоторых территориях, через которые мы проходили.
Секции лодок
Следует помнить, что в столь большой экспедиции, охватывающей так много целей, приходилось иногда поддерживать большое количество рядовых участников, иногда до 200, которым приходилось платить и которых надо было кормить. Для этой цели было припасено большое количество товаров для торговли с местным населением. К ним относятся столовые приборы, иглы, 14 000 ярдов ткани из хлопка; лекарства от йодформа до масла для волос; а также зеркала, бусы и браслеты и многое другое. Покупки в те дни были громоздкой и трудной операцией, которую, я боюсь, наши мужские натуры заранее не совсем оценили.
Принимая решение о различных видах торговых товаров, которые мы хотели взять с собой, я действовал на основании опыта, который приобрел на рынках внутреннего района Gold Coast Hinterland (британская колония на побережье Гвинейского залива в Западной Африке, которая позже стала государством Гана), где караваны проходили к побережью. Более цивилизованные люди из племен Нигерии и Борну, такие как хауса, фулани и канури, были лучшими покупателями большого количества неотбеленых ситцевых тканей и холста, поскольку они обнаружили, что эти ткани очень хорошо усваивали их любимый синий краситель, который является преобладающим цветом их одежды. А более богатых из них очень привлекал французский цветной батист, красного и синиего цвета, и мы неплохо торговали с местными маллами или священниками тонкой белой тканью для тюрбанов. Другим очень любимым материалом была красная фланель, которую знатные люди покупали, чтобы покрыть свои седла. Ароматы и масло для волос были очень востребованы народом борну, факт, который я думаю, наводит на след их восточного происхождения. Они не брали бисер, предпочитая таллеры Марии Терезии, которые они перековывали и делали серебряные украшения.
Наши более дешевые материалы, такие как цветные носовые платки и полосатые ткани, лучше шли среди языческих племен. Бусы не очень требовали, пока мы не вошли на территории народа будума у озера Чад, где туземцы ценили только белые бусы. Затем, в районе Шари-Убанги, маленькие красно-белые были практически единственной валютой среди туземцев, кроме соли. Странно и необъяснимо, почему спрос на определенную статью и даже цвет варьируется среди разных племен. Красные или белые бусины, или ткань, или что-то другое, за что у одного племени можно было купить птицу, яйца или большое количество пищи, среди соседних племен вряд ли будет пользоваться спросом. Но то, что было востребовано одинаково у всех народов, с которыми мы столкнулись, это очки, факт, который прямо говорит о единственном недуге, который является общим для всего человечества.
Позже, по мере того, как наши торговые товары начали скудеть, мы позаботились обо всех наших старых баночках и бутылках, которые, как мы обнаружили, имели довольно замечательную торговую ценность, а затем мы с удивлением узнали, что наши слуги уже давно получали хорошую прибыль, торгуя этим «мусором». А некоторое время до этого мы выбрасывали использованные вещи, не обращая внимания на их быстрое исчезновение. Затем мы были вынуждены принять правило, по которому считалось преступлением со стороны слуг присваивать наши пустые бутылки и банки. А ведь совсем недавно мы бросались этими вещами в наших африканских помощников!