Через несколько мгновений Любин голос в сознании.
Беда, Гладышев, метеорит из космоса прорвал защиту. Я в город. Сам доберёшься?
Я ни черта не вижу.
Напряги оптимизатор у него есть навигаторские функции.
Какие к чёрту функции!
Билли! Я не могу больше в этой пыли. Сделай что-нибудь.
Поднимемся повыше. Ещё выше. Ещё. Создатель, ты почти на орбите.
Я выбрался за границу пылевого облака. Надо мной звёздное небо и голубой диск. И ещё один край горизонта начал плавиться жидким золотом, намекая на скорый восход солнца. Другой тонул в клубящемся мареве.
Билли, что с городом?
Нет города, Создатель.
Это. Это.
Это катастрофа. Космическая катастрофа.
Билли!
Понял тебя. Но там ничего нет. Там нет никого. Ни людей, ни их оптимизаторов. Только пыль, которая не скоро уляжется.
Ты хочешь сказать.
Погибли все.
Диана!
Все.
Заткнись!
Я рванул с руки оптимизатор и потерял сознание.
Моё тело покоилось на границе пылевого облака. А душа унеслась далеко-далеко, на голубую планету, в заснеженную Москву.
Ма, что такое жизнь?
Моя красивая, умная, изящная мать, доктор наук и дважды мастер спорта, пригладила непослушный вихор на мальчишеской голове.
Жизнь это форма существования материи. Вот кристалл он живёт своей жизнью. Он родился в недрах земли. Его нашли и отдали ювелиру. Теперь он сверкает в кулоне. Ты мальчик, родился в Москве и ходишь в школу. А когда вырастешь, будешь делать добрые дела.
А когда умру?
Тебя предадут земле, и на могиле вырастут цветы. Твоё тело продолжит жизнь в новом облике.
А душа?
Отлетит в рай, где будет общаться с другими добрыми людьми.
И мы там встретимся?
Всенепременно.
Мы встретимся, мама?
Моё тело покоилось на границе пылевого облака. Я не смог сорвать оптимизатор Билли был проворнее и отправил меня в нокаут. Медленно, медленно, день за днём пыль оседала. И тело моё опускалось вслед за ней. Билли не спешил будить во мне сознание. Удар по психике был наимощнейший, и мой виртуальный врачеватель трудился не покладая рук. Наконец Луна вернулась в твёрдые границы. Я очнулся.
Звёзды. Слепящий диск солнца.
Билли, где я?
Тебя в каких координатах сориентировать Пифагора, Эйлера, Лобачевского? Проще говоря, если полетишь спиной к солнцу, то скоро доберёшься до того места, где был Луна-Сити.
На месте лунного города зияла огромная воронка. Их называют кратерами. На дне кратера, в самом центре распластанная фигурка. Раскинутые руки придают ей сходство с крестом. Люба.
Давно лежишь?
Надо лететь в Центр Метеоритной Защиты, разбираться в причинах прокола, а у меня нет сил.
Такая поза что-то даёт?
Пристроился рядом на мягкой, как облако, пыли, раскинул руки.
Знаешь, что бывает от таких ударов?
Что, милая?
Алмазы рождаются.
Мама говорила, их называют слезами Аллаха.
Плакать хочется, но на Луне это невозможно недоступная слабость. Ты как?
Пус-то-та. Гулкая пустота.
Ничего. Со временем заполнится. Полетишь на Землю?
Останусь с тобой.
Помолчали, переваривая. Я вдруг принятое решение. Люба полученную информацию.
Почему мы здесь одни? Где народ?
Ногой топнула чтоб ни одна душа без моего позволения.
Это верно спасателям здесь делать нечего, а от сочувствующих стошнит.
Помолчали, подыскивая тему, не провоцирующую разногласий.
Скажи, нужна человечеству эта Луна проклятая?
Теперь мы прилетать сюда будем каждый год 30 октября.
Согласен. Но городов строить не будем.
Мы с тобой. А люди пускай. Человечество не запугают несколько сотен смертей.
Погибли все Распорядители.
Новых изберут.
Что тебе даёт пост Главного Хранителя?
Масштабы. Возможность быть в авангарде прогресса.
Честолюбие?
Скорее норма жизни.
Почему за мной не оставляешь права выбора?
Прости, была не права. Каждый волен на свою индивидуальность.
Помни эти слова всегда, а не только в дни скорби.
Солнце скрылось за горизонт закончился лунный день. На поверхность опустилась мгла, а небо стало ярче. И ближе. Оттуда, из глубин неведомого космоса, примчался огромный болид на чудовищной скорости, и не стало очень дорогих мне людей. Сколько ты ещё таишь опасностей, звёздная Ойкумена? Не пора ли взяться за тебя всерьёз?
Билли.
Проснулся, Создатель? Тебя надо основательно встряхнуть прежде, чем на что-то подвигнуть. Сколько я тебе говорил займись делом, займись. Может, и не было этой трагедии, займись ты делом в своё время.
Думаешь?
Теперь-то что гадать.
Ладно. Помолчи.
Обратился к Любе:
Тебе не стоит лететь в ЦМЗ, искать причину трагедии. Я назову её здесь и сейчас.
Люба встрепенулась, села, по-турецки скрестив ноги:
Говори.
Космические скорости опережают реакцию Всемирного Разума.
Думаешь?
Нужна реорганизация. А под защиту следует брать всю солнечную систему, а то, не ровён час.
Гладышев, рыбка моя, неужто? Дай я тебя расцелую.
Поцелуй Любе не сразу удался она утопила меня в пыли своим порывом, потом извлекла и всё-таки припала устами.
Приснился сон из голубого детства.
Юркий физик, он же астроном, вызвал к доске.
Расскажи нам, Гладышев, о лунных кратерах, природе происхождения и названиях.
Кратеры Луны не имеют ничего общего с вулканической деятельностью. Это следы внешнего воздействия космических тел на её поверхность. Вот этот назвали кратером Скорби. Здесь был город Луна-Сити, где выращивались удивительные кристаллы лунные камни. Гигантских размеров метеорит, залетевший из космических просторов, в мгновение ока превратил город и его обитателей в пыль.
Как это, Гладышев? Никто ещё ничего не слышал о городе на Луне, а кратер Скорби место его гибели уже обозначен на карте?
Значит, эта карта из будущего.
Вот я вкачу тебе сейчас двойку из настоящего и плакала твоя медалька.
Закончилась лунная ночь. Последняя ночь скорби. Мы улетаем с Любой. Нам уже выслали новый аппарат взамен погибшего. Он прилунился неподалёку и терпеливо ждёт. Впрочем, о чём я? Никто нас в нём не ждёт тарелка пуста, а посадка совершена в автоматическом режиме. Я уже готов к отлёту простился и настроился. Жена медлит. Она в центре кратера. Она в позе лотоса. Быть может, плачет. Возможно, молится.
Не будем мешать.
Моя жена, Любовь Александровна Гладышева, в девичестве Чернова, великий человек, но и ей не чужды минуты слабости, минуты скорби, минуты печали.
Пусть себе. В наш век женщины разучились плакать. Это плохо. Это плохо потому, что мы, мужчины, разучились жалеть их и защищать.
Слава Богу, нам с Любой это не грозит.
2
Романтика космических полётов. Корабль летит намеченным маршрутом. На экране мигают звезды, далёкие и близкие. Манят может, завернёшь, чайку погоняем, чего расскажешь. Метеориты неприкаянные бродяги проносятся мимо. Не зевай!
Командир корабля. Нет, лучше: капитан космического корабля с трубкой в зубах за пультом управления.
Люба, на день рождения подари мне трубку и курительный табак.
Кому хочешь соответствовать?
Это будет мой собственный стиль.
Космический стиляга? Что-то новенькое, Гладышев.
Подготовка занимает больше времени, чем сам полёт. А долго ли нам готовиться?
Личный летательный аппарат Главного Хранителя Всемирного Разума заменил нам дом, работу. Весь семейный скарб на борту моя гитара, Любины безделушки. У нас нет ни вилл, ни дач, ни ранчо. Одна-разъединственная московская квартира, да и та пустует. Мы космические бродяги и всегда в движении.
Решили побывать на Марсе. Запросили «добро» Центра Управления Полётами. Там вычертили маршрут, ждут сигнала «К старту готов». Мы сядем в «тарелку», поднимем люк-трап, пристегнёмся в креслах и. всё. Откроется люк, опустится трап здорово, марсиане! Такая романтика. Нет, без трубки тут никак.
Люба общается с кем-то посредством оптимизатора. Наверное, даёт последние ЦУ землянам не шалите, мол, без меня.
Я лежу на траве в двух шагах от трапа, и мне до чёртиков хорошо. Хорошо жить на свете! Сорвал травинку, сунул в рот, пожевал, выплюнул. Нет, не то трубка, трубка нужна. И капитанская фуражка.
В конце концов, сколько можно трепаться?
Юнга!
Люба машет рукой отстань!
Ну, получишь ты у меня сегодня. Любуюсь женой. Думаю, как бы сорвать с неё комбинезон и отшлёпать по тугим ягодицам.
Мы летим на Марс. Сам полёт одно мгновение. А вот сборы.
Перевернулся на живот, всем видом выражая недовольство. На глаза попался муравьишка. Членистоногий парнишка спёр где-то крылышко мотылька и торопился умыкнуть в муравейник, пока, должно быть подгулявший, хозяин не спохватился. Я вооружился травинкой стоп, таможенный досмотр, предъяви документ на товар. Воришка был не из трусливых. Лез к намеченной цели, не бросая контрабанды, упорно преодолевая все искусственные преграды.