Сборник стихов 3 - Владимир Георгиевич Тер-Аристокесянц 7 стр.

Перед сном, глаза лишь закрывая,
Часто видится одно и то ж.
Как закат, в воде шелк разливая,
Алым всполохом мир этот озаряя,
На разливы лавы так похож.
Ностальгией сердце заполняя
Встанет вечер, ты в закат уйдёшь.

Память сердца треплет струны.
Душа всхлипнет и замрёт.
И мотив какой-то странный,
Тихий блюз и эфемерный,
Плавясь, мягко сердце обовьёт.
А твой голос, тихий, долгожданный
Меня нежно в гости позовёт.

Принимая сердцем сумрак ночи,
Попадаю я в объятья сна.
Мне опять приснятся твои очи.
Где, роняя слёзы горят свечи.
А на сердце, от любви твоей, весна.
Золотые локоны укроют плечи
Ты красива, грациозна и стройна.

Обнимая, ты мне скажешь нежно,
Что скучая, каждый день ждала.
А любовь, как неба синь, безбрежна.
А разлука- вьюга, слишком снежна.
Что ты чувства в тайне берегла.
Свет любви хранила осторожно
А в мой сон, по звёздам ночью шла.

Безжалостно рвал ветер неуёмный
В ночи осенней желтую листву.
А поутру, оставил мир подлунный.
Наполнил влагой дождик нудный.
Будто поддавшись магии и волшебству,
Плыл, как кораблик листик желтый
А последний путь, противясь естеству.

Гонимый ветром лист плыл, отдаляясь.
От дерева, с которого упал.
С родною стороной на век прощаясь.
По сторонам, в испуге озираясь,
Он, что есть мочи к помощи взывал.
Лишь дрожь его, крагами расплываясь
Я видел, только голос не слыхал

Я провожал листок печальным взглядом.
Он, как и я, оторван, одинок.
И мыслей водопад летел каскадом.
По водной глади в мыслях плыл я рядом.
И ветер холодил шутя висок.
Закат разлил рубин по тихим водам
Лист путь закончил! Мой не вышел срок!

По жизни мчим мы о корнях всё забывая.
Надеясь, веря вдруг, да пронесёт.
Лишь осень жизни под конец встречая
Мы можем вспомнить, весну призывая,
Кто мы? Куда, и как теченье нас несёт?
Слёзы обид, со стоном поглощая
Глядим на образа. Простит Бог и поймёт!

Наши годы, как стрелы летят.
Цель конечна, но ты ей не рад.
Не грусти, ты удишь однажды её.
Будет там райский сад или ад!

День прошел, в душе осталось,
Радуги цветистой яркий мост.
Ты в своё созвездие умчалась
Радостью созвездие звалось!

Детства край, родимый где ты?
Рощи, пашни и поля.
Желтым саваном одеты,
Что в стихах моих воспеты
Вдоль дороги тополя.

Вьётся змейкою дорога,
Меж желтеющих степей.
Мне б хотя бы на немного,
Когда в сердце злая вьюга
Окунуться в ширь полей.

Вспомнить детство золотое,
Виноградник, дедов сад.
Манит меня в час покоя,
Гнездо наше родовое
Где шпалеры свились в ряд.

Всё ушло, возврата нету.
Впилась седина в виски.
Долго брёл по белу свету,
В делах не было просвету
Позади разлук пески.

Промелькнуло время быстро.
Вот уж старость у порога.
И звучит порою чисто,
Ностальгия, как монисто
В детство чья ведёт дорога?

Где ты детства край родимый.
Вдоль дороги тополя.
Лишь тоской нестерпимой,
Пьянит душу свет не зримый
Струны сердца теребя.

Когда-нибудь и это всё закончиться.
Ты глубоко вздохнёшь и станешь забывать,
То, от чего недавно сильно мучился.
А то, что врезалось, слегка отсрочится,
Его порой ты всё же будешь вспоминать.
Тебе же в лучшее хотелось вериться
Иди к нему, забудь, не стоит так страдать!

Умчалось прошлое, его не существует.
К нему лишь тянется воспоминаний след.
Порой лишь что-то тягостно душу волнует,
То совесть острой бритвой нарыв вскроет.
И выплеснет грех прошлых, бурных лет.
Так на волну минорную тебя настроит
Что нестерпимым станет божий свет.

Подонкам проще, совесть их не гложет.
Всё отморожено и состраданья нет.
И повторить всё с радостью он может.
Любую подлость, грех любой в архив положит.
Смеясь закажет в ад себе один билет.
И приукрасив, всё своим друзьям расскажет
Что он крутой, и равных ему нет.

Добро и зло, всё человека порожденье
Из века в век идёт война миров.
Порою страшно вспоминать мгновенье.
Так совесть мучает и давит грудь сомненье,
Что лезть на стену от стыда готов.
Другой мешает с грязью жизни откровенье.
И как индюк, надувшись, пухнет от пантов
В борьбе добора и зла найдёшь ты вдохновенье.

Как дым костра и искры белые,
Кружась, врезались в купол ночи.
Так очи чёрные и влажно-шалые,
И губы нежные и ярко-алые,
Бросали в жар, дрожали плечи.
И две цыганки как смоль курчавые
Плясали страстно в этот вечер.

Поёт гитара семиструнная.
Ей скрипка вторила навзрыд.
А ночка звёздная да лунная.
Терзала душу тайна смутная.
И бубен под рукой звенит.
Да льётся в душу нега светлая

Монисто в такт плечам звенит.
Смотря на дым заворожённо,
Старый цыган протяжно пел.
Тоскливо, где-то обречённо,
Порой вздохнув насторожённо,
Мотив тот над землёй летел.
И я, мотив впитав спонтанно
Чуть шевеля губами, пел.

Кружась, цыганки раскрывали,
Цветные шали, скинув с плеч.
И искры над костром взмывали.
А струны радостно дрожали.
Даря надежду новых встреч.
И в вихре танца пропадали
Горечь обид, груз падал с плеч.

О, женщины страны моей великой,
Живёте как, законы все поправ?
Пока вы не знакомы с красной книгой.
Вас сравнивают с редкой княженикой.
Когда же вы от рабских уз устав,
Себя увидите любимой и счастливой?
Порвав все цепи и свободной став!

Нет равным вам в огромном мире.
Ни в красоте, ни в стати, ни в уме.
Таких, как вы не сыщешь на Памире.
Кровь с молоком! Щёки свекла в кефире.
Красавицы при свете и во тьме!
Нет равным вам в кино, в телеэфире
Но вы погрязли в бытовушной кутерьме.

Забота о семье, работа быт,
Взвалив всё это не ропща, несёте.
От вашей красоты в глазах рябит.
Так повелось и статус ваш забыт.
Своё величие и цену вы не осознаёте.
И видя это всяк приезжий говорит
Нигде красавиц, как России не найдёте!

Есть женщины великие во всём!
Ими должна наша страна гордиться.
А мы им почести совсем не воздаём.
Их заставляем упираться и трудиться.
И дифирамбы красоте их не поём.
Их нужно на руках носить, на них молиться!
И хорошо бы до земли им поклониться!
Есть женщины прекрасные во всём!