Ночной трамвай
Книга стихов
Олег Паршев
© Олег Паршев, 2018
Заметки на полях боливара
(2014)
Глаза окаянной Дженни
Жёлтые цве`та уставшей тени
Бабочки кружат в моём дому.
На каждом крыле глаза окаянной Дженни.
Кому мне сказать об этом? Кому?
Но если яркие свечи твои это морские рыбы,
Если твои сторожа это тюлени.
Я уйду вместе с тобой,
Ибо
Солнце ползёт двуликой змеёй
Пожирает тьму.
Лот
Стандарты стада словно студень.
А в реверс будто бы болото.
Протянут жердь, а глядь: шпицрутен.
Да гарпуном, как кашалота.
Из этой каши Лот единый
Себя исторг. Засим, в скафандре
Бежал в медовый край Медины,
Сверяя сканером Кассандры
Свою тропу и снов пит-стопы
С мечтой, застывшею стоп-кадром
Так вышел Лот из хронотопа
И скрылся в сельве Сьерра-Мадре.
По грани ножа
Из-под платка облаков выбивается прядка
Это солнечный луч.
Хочет нас поглотить без остатка
Асфальт
Он сегодня тягуч.
У тебя за плечами
Семь Самаркандов
И дюжина Мальт.
И твоя говорящая панда
Шепчет мне: О, блистательный скальд,
Если сможешь, поправь,
Но ты знаешь и сам,
Что, прокравшись по грани ножа
Через дом с палачами,
Угодишь в неоглядную явь
Моя госпожа
Тебя дожидается там.
Она пишет мне что-то в лич
Я подумал: она, безусловно, права
Мы все когда-то ляжем в этой траве.
Мир уже не договаривает слова шепчет: здра
Я киваю: приве
Но пока она пишет мне что-то в лич
И я ей что-то отве
А потом утро берёт в руки спич
Зажигает све
Если отлететь в сторону
Сижу на подоконнике,
Ноги болтаются в пустоте.
Внизу фуры-двадцатитонники,
Девушка жуёт гамбургер, совсем не думает о посте.
А на посту стоит угрюмый городовой,
Взгляд из-под фуражки недобр.
Видать, он пил вчера с какой-то братвой,
Возможно, его не берут в СОБР
Взлететь, разве, как ворон?
Испугать прохожих? Выкрикнуть «кар-р-р»?..
И тогда, если отлететь в сторону,
Увижу, как вращается земной шар
Ведёт куда-то колея
Сладка ирония моя,
Да кисловато послевкусье.
Ведёт куда-то колея.
Кто знает? может, не вернусь я
И лишь любви я не предам
Она горчит. Но, право, стоит
Солёных слёз, и грёз, и драм,
И Впрочем, прочее пустое.
Будто пёс
Сон был в руку,
А бес в ребро.
Ставил я глюки
Да все на зеро.
И кипел будто рой
Славный мир наш,
Обращаясь порой
В мираж.
А вот явь была
Словно винегрет.
Да хрома, да мала
Не вмещалась в бред.
Но реал вышел вон
Он всему виной
Благо, верный сон
Будто пёс за мной.
Чёрный ворон
Что ж ты вьёшься, чёрный ворон,
Над моею головой?
Да грозишься nevermor`ом?
Да вселенскою бедой?
Ты не вейся, вlack`ный Raven,
Тут не сведаешь пожив.
Путь мой гладок да исправен;
Я в грядущее believe!
Дамский стальной каблук
Писали йети яти.
Пришельцам сие в напряг.
(Обычно они в засаде,
А нынче вот просто так.)
И было всё тихо, мирно,
Пока не пришли волхвы.
Они притащили смирну,
Ливана и чуть халвы.
И мы запаслись терпеньем,
И чаша пошла вокруг.
И нас унесло теченьем
Под дамский стальной каблук.
А дальше опять за яти,
А времечко всё тик-так.
Это был сон в квадрате,
А может, снесло чердак
Тает
Смешались кони и люди
В доме Облонских.
Всё поделили Иуды.
И сам Саурон стих.
Не слышно звона Шалтая-Валдая.
Все бряцают оружьем.
Мир страдает удушьем
Тает
И пролилось вино
и пролилось вино,
и созрели истины зёрна
И пророс корень зла.
Сколько логических веток выйдет на свет?..
А пока созревает зерно,
время сдвигает курсор на
мушку ствола.
А конь времени блед
Когда?
Когда мы поймём
(в какой-то будущий год),
что время главный источник энергии,
то из Земли построим уютный и вечный дом
вместо нашей пещерки и
станем в нём
жить да не кручиниться,
ибо до нас дойдёт,
что планета наша
не какая-то там гостиница
или как бы это сказать? космосоход,
а многомерная чаша
Грааля,
уходящая в любые и бесконечные концы и дали.
В точке пересечений
(20142015)
В точке пересечений
По газовой трубе бегает белка.
Кот, глядящий с третьего этажа,
кричит ей «welcome!»
Но рыжая, свободою дорожа,
прыгает вниз,
чтото цокает, кажется, «рlease»,
прости, мол, у меня и так дел от ушей до хвоста.
И бежит от кота
и ото всех нас,
укоряя себя за поиски приключений
И всё снова на привычных местах.
Белка, сидя в дупле, пишет трактат
о говорящих по-английски котах;
о влиянии санскрита на миграции тех, кто хвостат;
в трубе шуршит, прилетевший из Уренгоя, газ.
А я стою в точке пересечений
В росе перепелиных прерий
Не всем известно: Айболит
Любимый сын Деда-Мороза.
Об этом Фету Майн Рид
Писал, когда служил матросом.
Сам Фет парил невдалеке,
Пронзая ночь аэростатом.
Держа в зажатом кулаке
Всё то, что вечностью разжато.
И Айболит, и Рид, и Дед
Без всяко лишних фанаберий
Шли, как чероки следом в след
В росе перепелиных прерий.
И чуть зевая через глаз,
Что было так по-марсиански,
Они незримы между нас
Читали мысли этой сказки.
Анна, конечно, жива!
Дело было после пожара,
Когда поутих аврал.
Кити поймала ручного кальмара,
Что под шумок сбежал.
И, о передник вытерев руки,
Поправив в причёске коралл,
Сказала: это, верно, со скуки
Николаич всё переврал.
И Левин кивнул, ну, конечно же слухи,
И тихо пробормотал:
Лев Николаич тогда был не в духе
И чёрт бы их всех побрал!..
И никто не бросался под локомотивы,
И Анна, конечно, жива.
Её увёз в Полинезию Стива,
Там финики и айва.
Кити в ангаре кормила кальмара.
Я взялся за флажолет
А Вронский уже бил по клавишам яро,
В Сети покупая билет.
Треугольное время сна
Снимаешь одно лицо, другое, ещё с дюжину
И понимаешь, что это ты, именно ты, ходил по воде.
А вчера после ужина
Поправлял локон самой непослушной звезде.
Между тем, мохноногий (трёхгранной мотыгой,
Сотворённой когда-то Гварнери,
Удерживая в берегах убегающий к небесному краю, сад),
Ворчит вполголоса, что, если б я умел держать в руках книгу,
То знал бы, кто мой истинный брат.
Но я нисколько ему не верю.
Зеркальное время сна
Сон разума в руку
порождает томлёный овощ.
Придёт ли помощь
От рыб, уходящих к югу?
Думаю, ждать не стоит. Тем более,
Что их путь неподвижен
Их сносит теченьем свободы и воли.
Рассвет растворяет тягучий морок,
Выгоняет сорок сороков рыб из подкорок.
А ты знаешь, что поиски новой доли
Начинаются в час луннооких вишен?
Вертикальное время сна
Когда разум ползёт улиткой
Вверх до самых высот,
Много ль он видит красот
С вертикальной стены?
Наблюдая его полузрачно
Со стороны,
Явь пытается дёргать за нитки.
Но тот непослушен. И ей в общем, хоть плачь, но
Разуму всё равно.
Плывёт он на лодочке зодиака
На весеннем ветру.
А в полночь мой Разум-улитка и его @
Стартуют с Куру,
Чтобы к утру,
Нажимая на клавиатуре
Снип, Снап, а затем Shift (одновременно со Снурре),
Зайти на посадку, зная,
Что ты заварила чаю
Из лепестков золотого огня,
Ожидая меня
На сакральном своём Байконуре.
Зелёное время сна
Время северных трав
Подходит к концу.
Вода поднимается прямо к лицу.
Ветер приносит «I love»
От тебя,
Скрипя
Тополями.
Ночь открывалась подобно ларцу,
Предлагая выбрать нам по кольцу.
Но мы обменялись антителами.
Треугольники #1
Адама Ева запилила.
Угас порыв холостяка.
И он в сердцах уехал к Лиле,
Купив конфет и коньяка.
Лилит клевалась, точно птица,
Господь смеялся: Не воздам!
А что ж ты хочешь? демоница!
И опечалился Адам.