А ей захотелось перемен. Чтобы в другом городе. С другим мужчиной. В другой среде. Другой квартире. Пусть дожди. Пусть какое-то даже временное одиночество. Пусть первое время будет трудно. Но они же любят друг друга! Все романы про любовь заканчиваются свадьбой. Пусть и эта история любви тоже закончится пышной свадьбой.
После этого разговора прошел целый месяц прежде, чем Борис снова поднял этот вопрос о продаже квартиры.
Оля была у него дома, они расположились в кровати и ели виноград. Было тепло, тихо, за окном шел дождь. Это были минуты настоящего счастья, когда жизнь впереди представлялась сказочной, полной любви и взаимопонимания.
Ирина против, призналась она. Ни в какую не соглашается. А без нее никак не нельзя.
Да она бы потом сама тебе спасибо сказала!
Он говорил это таким уверенным тоном. Ему так хотелось верить. На его фоне авторитет Ирины терялся.
Но она все равно никогда не согласится. Это бесполезно. Я знаю свою сестру.
Может, она и свадьбе нашей не рада? И я ей не понравился? Может, она не хочет тебе счастья? Просто завидует?
Господи! Она об этом даже и не подумала. Зависть. Это она, Оля, завидовала ей с самого начала, когда у Иры закрутилось с Виктором Пшеничным. Богатый, молодой, красивый С какой стороны не посмотри на них идеальная пара! Все прямо как в кино! Дорогие подарки, заграничные путешествия, а какие машины! Оля иногда даже и заснуть не могла, все представляла себе, как Ирина живет с Виктором, как у них внутри в их большом доме, о чем они говорят, какую еду едят, какие наряды в шкафу сестры висят Когда у человека много денег, он все может себе позволить.
После смерти Вити все в жизни Ирины изменилось. Да и она тоже стала какая-то другая. Холодная. Испуганная. Одинокая. Перестала делиться с Олей, откровенничать. Отстранилась от нее. Хорошо, что вообще согласилась тогда встретиться с Борисом, принять участие в судьбе Оли. Увидела, поняла, что он классный мужик, серьезный, с деньгами, и еще любит Олю, позавидовала, быть может, тоже ночь не спала, все представляла себе новую жизнь сестры А тут еще эта идея с продажей квартиры. Конечно, она будет против. «Это же невозможно, чтобы у меня все получилось!»
Вообще-то, она не завистливая. У нее и так все есть. И за квартиру эту она не держится. У нее знаешь, какая квартира вздохнула она.
А я и говорю, что она просто счастью твоему хочет помешать, сказал Борис, лаская обнаженное колено Оли. Ее-то так вот никто не гладит, не любит
Борь, ну при чем здесь любовь? Мы же о квартире. Просто она считает, что мы с тобой еще недостаточно знакомы. Что нам сначала пожить надо какое-то время вместе, узнать друг друга получше, а потом уже и строить планы что продавать, что покупать, где жить и так далее
Если бы я всю жизнь вот так тормозил, то ничего бы не добился, сказал Борис. И к тебе бы тоже не подошел. Решительность не самое плохое качество для мужчины.
Но мы в любом случае ничего не сможем без нее сделать! У нас же квартира оформлена на двоих на меня, и на Ирину.
То, что произошло потом, она долго будет потом вспоминать, как страшный сон.
Буквально через пару дней Борис пригласил ее, одурманенную волшебной перспективой новой петербургской жизни, в кафе, куда через несколько минут пришла женщина, удивительно похожая на Ирину. Разве что постарше, прокуренная насмерть и с гнилыми зубами. Когда она хихикала, на нее было страшно смотреть. Борис представил ее, как Полину, сказал, что она в курсе и выполнит все, что от нее требуется. Оля, прижимая к себе сумочку, в которой тлел украденный у сестры паспорт (пришлось переночевать в прекрасной квартире сестры, чтобы раздобыть его и спрятать у себя), до последней минуты сомневалась в правильности своего решения. Но ей стыдно было признаться себе, что в последнее время она странным образом боялась Бориса, что даже ласки его, которые она принимала еще недавно за любовь и страсть, вызывали у нее теперь какое-то отторжение и даже физическую боль.
Выпив по чашке кофе, все трое отправились в регистрационную палату, где их уже поджидал еще один человек, возможно, свой в доску риелтор, глядевший на Бориса по-собачьи преданными глазами. Человек очень ловкий, быстрый, немногословный, но, судя по всему, отлично знавший свое дело. В договорной комнатке появились и покупатели квартиры, граждане по фамилии Елагины. Полина представилась Ириной Виноградовой, сестрой Ольги Виноградовой, лихо расписалась в документе (благо, что незатейливую роспись Ирины мог бы повторить даже первоклассник), и сделка, перепрыгнув закон, состоялась. Денежки Олей были получены, аккуратно пересчитаны и уложены в дорожную сумку. Работа была грубая, дерзкая, отчаянная, подлая. За одно утро Оля с сестрой лишились родительской квартиры. Вернее, не лишились. Чего это они лишились, когда денежки Олей были получены, и деньги были настоящими, а не фальшивыми и находились в видимом пространстве. А это означало, что в любой момент она, в сущности, может передумать и, не потратив ни рубля, снова превратить их в квартиру, пусть другую. То есть, поезд еще не ушел Пока еще не ушел Но уже стоял на парах, готовый вот-вот пуститься в далекий туманный Петербург.
На самом же деле все обстояло не так уж и плохо. Полина исчезла где-то по дороге, риелтор вообще растворился в воздухе еще раньше покупателей, а Борис, подхватив свою невесту под локоть, привел ее в ресторан, где они и обмыли продажу квартиры, а заодно и начало новой жизни.
Мне страшно что-то и холодно, говорила, передергивая голыми плечами (Борис к тому времени уже приучил ее к ресторанам и открытым вечерним платьям), Оля. А что, если Ирина хватится своего паспорта?
А ты прямо сегодня пойдешь к ней за чем-нибудь и незаметно вернешь паспорт на место.
А что, если она захочет придти ко мне, а у меня и дома-то нет
Покупатели что сказали? Что ты сможешь пожить у себя еще недельку-другую, что им не к спеху, ты же вещи не продала, не вывезла
А куда я их вывезу?
Попроси своих знакомых подержать их у себя до поры до времени. А вообще-то, тебе же ничего не понадобится, дорогая. Как приедем в Питер, купим тебе все новое. Ты не переживай так. Это сейчас ты невеста, а когда мы с тобой распишемся, и ты будешь моей законной женой, то мой дом автоматически станет твоим домом, моя мебель твоей, ну и так далее. Другими словами, когда мы приедем в Петербург, тебе единственно, что надо будет прикупить, так только одежду, да какие-то мелочи Не думаю, что тебе понадобится что-то из твоих старых вещей. Ну, может, фотографии, украшения То, что дорого твоему сердцу.
Ее так и подмывало спросить его, не опасно ли оставлять сумку с деньгами у него дома, мало ли что Может, безопаснее хранить их где-нибудь в автоматичной камере хранения (как это происходит в фильмах) или банке, до отъезда? На самом деле, с того самого момента, как только они вернулись из регистрационной палаты, Ольга думала только о деньгах, о том, что они не с ней, и что, если Борис (тьфу-тьфу-тьфу, только бы он не оказался проходимцем! Господи помоги!) исчезнет вместе с деньгами, то она пропала. И вот теперь, после ресторана он предлагает ей переночевать снова у Ирины. Это значит, что она всю ночь будет далеко от своих денег. И что деньги будут у Бориса. Если он мошенник, то что ему стоит исчезнуть вместе с ними?
Но выразить открыто свои опасения она, понятное дело, не посмела. И ее прямо в вечернем платье, пьяненькую, Борис на такси отвез к Ирине.
Ирине Оля сказала, что через три дня они уезжают, что уже и билеты куплены, что она, в сущности, приехала попрощаться. Ирина снова выразила свое сомнение по поводу этого скоропалительного брака, предупредила снова, чтобы Оля не вступала с ним ни в какие финансовые отношения, не подписывала непонятных документов, не ввязывалась в кредиты и тому подобное, инструктировала, как могла, предостерегая о возможной опасности. Оля же, стыдясь себя, даже своего неуверенного голоса, блеяла что-то о своей уверенности в женихе, расхваливала его, не глядя сестре в глаза, сама же с тихим ужасом представляя Бориса в роли жулика и внутренне холодея от того, что ее поджидает, когда она вернется Пустая квартира и записка от любимого: ну и дура, мол, ты, Оля, плакали твои денежки.
Паспорт она, понятное дело, вернула на место. Ирина ничего не заметила. Сестры тепло попрощались и легли спать. А утром, наскоро позавтракав (кусок в горло не лез), Оля помчалась к Борису. И разрыдалась, когда он открыл ей дверь. Такой теплый, родной, домашний в шелковом халате, милый Он обнял ее, спросил, все ли прошло благополучно, не заметила ли сестра пропажи паспорта. Оля успокоила его, сказала, что все в порядке, что она хочет есть и попросила его сварить ей кофе, пока она будет переодеваться. На самом же деле ей хотелось как можно скорее оказаться в спальне, где в платяном шкафу она оставила сумку с деньгами.
Распахнув шкаф, она сначала не могла поверить своим глазам: сумки не было!
Не чувствуя себя, своего тела, как призрак, она вошла в кухню, где Борис варил кофе. Все плыло перед глазами.
Д-деньги Они пропали прошептала она, чувствуя, как горло ее словно сжимает невидимая рука.
В кухне пахло кофе. Жизнь пока еще не остановилась. За окном пели птицы, от легкого ветра колыхались занавески. С улицы доносился обычный городской шум. И Борис выглядел спокойным и счастливым.
Ты чего, заяц? Он подошел к Оле и обнял ее. Чего ты так испугалась? Пойдем, я покажу тебе твои денежки
Он привел ее в гостиную, открыл секретер и показал ей ровные стопки денег.