Услышав щелчок замка, видение растаяло, а я увидела заглядывающую в комнату маму, которая с серьезным выражением на лице спросила.
Есть минутка? Или ты занята?
Есть, мам, ты что-то хотела?
Да, выдохнула она, нам нужно серьезно поговорить.
Я удивленно уставилась на нее, призывая взглядом продолжать.
Ты с кем-то встречаешься, Лиз? Мне соседи говорили, что тебя видели целующуюся под подъездом.
Я в ответ вспыхнула и кивнула, не было смысла скрывать, если уже замечена.
Кто он?
Мальчик из института.
Твой одногруппник? подталкивала она меня к разговору.
Нет, мам, он старше.
На сколько?
Немного старше, да и разве это важно?
Нет, не важно, просто соседи жалуются, что вы шумите.
Я чуть ли не застонала в голос. Разве мы шумим? Завистливым бабкам просто не нравится, что это кого-то целуют, а не их.
Мы не шумим, мам.
Мама в ответ кивнула, якобы соглашаясь, и ошарашила меня следующим.
Приводи его к нам, ты же знаешь, мы не против, да и я бы хотела его увидеть.
Не знаю, как папа к этому отнесется, так что но мама поспешила меня перебить.
Я с ним поговорю, Лиз. Не беспокойся, приходите.
Ладно, кивнула я и, смотря на удаляющуюся спину матери, подумала:
интересно, Игорь будет не против придти ко мне в гости?
ГЛАВА 6. Записка 6. Воспоминания
Я решила, что поговорю с ним, когда мы будем гулять, приглашу к себе домой на чай и не расскажу всей правды. Что именно мама хочет его увидеть, ведь только ради этого она разрешила и заговорила о нем, чтобы знать, с кем я, когда не дома, чтобы увидеть человека, с которым обжимаюсь вечерами под подъездом. То, что он старше, ей не нравится, но и мне уже не тринадцать, когда можно просто запретить, и ребенок послушается.
Мне тогда только исполнилось тринадцать лет, несколько вечеров в большой дворовой компании, и меня в сторонку отозвал парень, ему было двадцать, правда, когда мы неловко целовались у дерева, я тогда еще не знала, сколько ему. Он хотел со мной встречаться, а я была ошеломлена такому предложению, у меня только начала расти грудь, совсем недавно начались месячные, я была еще гадким утенком, но он хотел не просто дружить встречаться. Так и сказал: «Лиз, будем встречаться?». Я ответила, что подумаю, не ожидавшая такого от взрослого парня и обратилась за помощью к маме. Я ей тогда доверяла, рассказывала много секретов, но в итоге дома вышел скандал. Родители поставили ультиматум, что меня не выпустят на улицу, если я соглашусь с ним встречаться, а ведь я говорила по секрету с мамой, советовалась с ней, но она распорядилась этим по-своему. Спустя час в комнату зашел папа, он был непреклонен, говорил какие-то страшные вещи, что взрослые мальчики хотят от девочек другого, что я еще не понимаю всего, не знаю, что у них на уме. Он говорил, что парень мне сделает больно и только за этим хочет со мной встречаться. Я понимала, что он намекает на секс, потому как, когда у меня начались месячные, мама дала мне почитать книгу о том, откуда берутся дети, и там не было аистов. Отец тогда запретил мне отношения с такой разницей в возрасте, категорически, либо я сижу дома, если выбираю парня, либо гуляю. Если бы я выбрала парня, то меня все равно к нему не пустили, я это понимала. Об утаивании тогда и речи не было, я и не думала что-то скрывать, всегда идя к родителям со своими проблемами, страхами. Саше на следующий день я сообщила о запрете родителей, а он просто улыбнулся и кивнул, мол, ничего такого от меня не хотел, как думали мои родители, но он их понимает. Тогда он отступил, но я изредка видела его, когда он приезжал к маме на выходные. Видела его взгляды, обращенные на меня, но я росла, а он уже казался мне стариком, а поцелуй недоразумением. Видимо, что-то произошло в моем сознании после разговора с отцом, авторитета которого я слушала и в тоже время боялась.
А сейчас Игорь, пусть разница в несколько лет, но она есть, уверена, они опять недовольны, их устраивал спокойный Дима, а сейчас парень-загадка.
При встрече с Игорем я долго не решалась предлагать придти ко мне, сначала из-за того, что не уверена была, хорошая ли это идея, а потом попросту боялась, что он может не согласиться, посмеется надо мной, но когда я все же озвучила, парень в ответ улыбнулся. Сказал, что, конечно, он не против зайти ко мне в гости, и мы в тот день, прогуливаясь по парку неподалеку от дома, отправились не в кафе, как всегда после прогулки, а ко мне домой.
В квартире было тихо, родители либо спали либо попросту еще не слышали нашего прихода. Мы успели разуться, никто так и не выходил, поэтому я, со спокойной душой, открыла для Игоря свою комнату и, сказав, чтобы устраивался, вышла. Постучавшись в комнату родителей, встретилась с мамой взглядом и сказала тихо: «Я не одна», мама в ответ кивнула, а отец был слишком увлечен просмотром футбола, и, казалось, даже не обратил на меня внимание. Выдохнув и немного успокоившись, что все проходит нормально, я снова вернулась к себе.
Игорь замер посреди комнаты и сердито смотрел на постер с Димой Биланом возле моего письменного стола:
Он тебе нравится?
Я стушевалась в ответ и покраснела.
Эм, да.
Интересно, задумчиво пробормотал он, снова переводя взгляд на меня, будто оценивая и рассматривая еще раз.
Может, чаю? Спросила, пытаясь перевести тему в более безопасное русло и нарушить тяжелое молчание, повиснувшее между нами.
Нет, ответил он и, взяв меня за руку, потянул на себя, иди ко мне.
Стоило мне оказаться в его объятьях, как он поднял мою голову за подбородок и настойчиво поцеловал.
Начал двигаться вместе со мной в сторону, я сначала не поняв, куда он идет, что-то мычала в его губы, пока он не опустился на диван и, не выпуская меня из объятий и не разрывая поцелуя, потянул к себе на колени. Он просто хотел сесть.
Я задыхалась от интенсивности поцелуя, а после и от откровенности ласки. Игорь, не стесняясь и не прекращая терзать мои губы, запустил руку мне под кофточку и легонько сжал грудь, чем вызвал сдавленный стон.
Я горела в его объятьях, не останавливала руки, смело путешествующие по моему телу, а когда парень отстранился, я чувствовала, как капельки пота стекают по спине. Было жарко, горячо, хотелось ерзать на его ногах от дискомфорта между ног. Я знала, что это за дискомфорт, чувствовала, как влажны трусики от его прикосновений и поцелуев, поэтому, чтобы хоть как-то утихомириться, когда он отстранился от меня, давая свободу, я высвободилась из его объятий и встала.
Ты куда? Спросил недоуменно, я в ответ покраснела и сказала тихое: «жарко», ведь действительно так и было.
Игорь усмехнулся, уже тогда это были его маленькие победы надо мной и моим телом. Он ликовал.
Я аккуратно сняла кардиган, чувствуя пристальный и внимательный взгляд парня, но старалась не смотреть на него, а на стул, на который и повесила снятую вещь, но встретившись с ним взглядом, снова покраснела. Он не смотрел раздевал, а в глазах пылал голод, тогда я еще не знала, что это был за взгляд, поэтому спрятала глаза, чувствуя себя неловко из-за такого неприкрытого внимания, а когда опустила голову, поняла, почему.
Кружевной лифчик и тоненькая маечка не скрывали моих возбужденных сосков, и я, увидев, как чувствительные горошины проглядывают сквозь одежду, пожалела, что сняла с себя своеобразную защиту. Я чувствовала смущение, хотелось снова одеться, хоть это и было глупо, парень и так знал, какие эмоции вызывает, и все же хотелось прикрыться. Игоря же не волновало мое стеснение, он чувствовал себя уверенно у меня дома, разглядывал меня открыто, читал мои эмоции, хаотично менявшиеся на лице, и, вальяжно раскинувшись на диване, улыбался. Это была улыбка победителя, я узнаю это потом, когда буду видеть ее на его лице каждый раз, когда буду делать именно то, что он хочет, но сейчас попросту хотелось закрыться от него, не выдавать такого явного возбуждения.
Тихий щелчок дверного замка оповещает о том, что мы не одни, я тут же обнимаю себя за плечи, пряча свидетельство нашего времяпровождения. Дверь приоткрывается, впуская маму, она внимательно смотрит на нас, задерживаясь на мне взглядом, а потом переводит его на Игоря.
Здравствуйте, Игорь, приветливо улыбается и тоже здоровается, а она укоризненно уже мне, говорит.
Лиз, предложи гостю чаю, некрасиво.
Ты чай будешь? Тупо переспрашиваю у Игоря, но он отрицательно качает головой мне, а потом уже, обращаясь к моей маме, говорит:
Спасибо, но я не хочу пока.
Мама кивает и, бросив еще одни внимательный взгляд на нас, закрывает за собой дверь.
Это была проверка связи? Усмехается Игорь, когда я присаживаюсь на стуле возле письменного стола.
Да, наверное, поправляю волосы и маечку, которая приподнялась, когда я села на стул.
Лиз, я не кусаюсь, говорит он, наклоняясь вперед и протягивая руку ко мне.
Я киваю и вручаю свои пальцы в его ладони. Он сжимает их и тянет меня за руку обратно на себя, снова целует, настойчиво требуя открыться и впустить его. Я повинуюсь. Он переворачивает нас, так, что я теперь оказываюсь под ним, и нависает сверху. Отпускает мои губы, переходит к шее, целует практически невесомо, а затем атакует. Оставляет влажные дорожки, прикусывает, дует холодным воздухом. Я плавлюсь и ежусь одновременно. Сердце уже не бьется, оно скачет, и он знает это, чувствует мой бешенный пульс под своими губами. Опускает руку вниз, приподнимает маечку, отстраняется от шеи, оценивает лифчик, проводит ладонью по груди, вырывая из меня удивленный вздох. Я уже похожа на рака, смущение ползет по коже, распространяется на шею, разливаясь румянцем. Мне нравится, что он делает, но я смущаюсь своей реакции, его тихого: «она идеальна» прежде, чем он снова накрывает мой рот поглощающим поцелуем. Забирается под лифчик рукой, проводя ладонью по возбужденным горошинам без преград. Умудряется как-то расстегнуть его. Я даже не понимаю, как, просто чувствую, что грудь уже на свободе, а его руки продолжают сводить с ума. Я выгибаюсь навстречу его ладоням, отдаюсь поцелую, но когда его рука начинает опускаться ниже, меня резко отрезвляет. Я упираюсь в его грудь, говоря: «нет». Игорь в ответ кивает, и, прежде чем снова накрыть мои губы, шепчет: «позже».