Президент в космосе
Все персонажи являются вымышленными, и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.
Мы работаем в режиме пиковой нагрузки. У нас для Президента собрано уже девятьсот тысяч вопросов. Один из них мы выведем в эфир прямо с линии.
Секундная заминка.
Здравствуйте! Как вас зовут?
Дозвонившийся представился и обратился к президенту по имени отчеству.
Хочу спросить о третьем президентском сроке. Народу хотелось бы быть уверенным в завтрашнем дне. Может, стоит провести всенародный референдум? Внести правки в Конституцию?
На телекамере напротив президента загорелась красная лампочка.
«Опять то же самое, подумал Владимир, Пятнадцать лет прошло, а людям подавай пожизненных госсекретарей, как в Советском союзе. Как будто в то время жил я один».
Президент вздохнул и обезоруживающе улыбнулся.
Знаете, начал он, я вижу свою задачу не в том, чтобы вечно сидеть в Кремле
Свет в студии погас.
И включился снова.
Мигнул красный светодиод на камере. Только теперь свет полился дальше.
Застывшие лица ведущих окрасились в багрянец.
Что за?
Красный свет заполнил все помещение.
***
Перед глазами плыло. Владимир помотал головой и огляделся.
Он стоял посреди пустой комнаты размером с волейбольную площадку. Стены, пол и потолок белоснежно белые. Ни дверей, ни окон. Похоже на операционную с вынесенной мебелью. Даже чувствуется слабый запах дезинфекции.
Мужчина невольно сделал шаг назад.
В двух шагах перед ним там, где только что никого не было стояло чудовище.
«Галюцианции, решил Владимир, какой-то газ, вроде американского «Би-Зет». Для обычного кошмара всё слишком натурально».
Впрочем, чудовище стояло смирно и при ближайшем рассмотрении не выглядело столь уж пугающим. Скорее неприятным, как карлики и уродцы. Несмотря на серый цвет кожи, несмотря на непропорционально большую голову, вросшую в тело, и огромный горб. Или не горб возможно, это часть головы.
Чудовище даже не стояло в привычном смысле. Оно парило в полуметре над полом. Ног нет, туловище укорочено и снизу заканчивается округлым металлическим набалдашником. Длинные тонкие руки висели вдоль туловища. Чуть наклонись вперед и монстр мог бы коснуться пола. Пальцы нервно подергивались.
Лицо если можно это так назвать хотя, наверное, можно ведь есть глаза и рот. Так вот лицо напоминало глубоководную рыбу. Круглые белесые глаза без зрачков, ноздрей нет или не видно.
Вы кто? спросил Владимир.
Тонкий лишенный губ рот раскрылся. Наружу вырвались нелепые булькающие звуки.
Вперед вытянулась худая длинная рука. Владимир рефлекторно отпрянул. На морщинистой серой ладони лежала черная точка то ли таблетка, то ли капсула.
«Или патрон, подумал Владимир, предлагают застрелиться».
Где мы находимся? В Москве? спросил он.
В ответ опять бульк-бульк. Кажется, горбатое чудовище поморщилось. Владимир различил слабый шум.
Стены, потолок и пол исчезли. Испарились, словно их никогда и не было. Со всех сторон простиралось кошмарное черное ничто, расчерченное белыми вспышками. Пустота притягивала взгляд. Кажется, еще секунда и упадешь в пропасть.
Владимир моргнул и все вернулось на места. Белые стены стояли так же неколебимо как раньше. Определенно похоже на отравление галлюциногенами. Или случилось покушение и сейчас за жизнь президента борются врачи, а ему пока мерещится всякая чертовщина.
Горбатое чудовище все еще стояло с протянутой рукой.
Окончательно решив, что перед ним галлюцинация, Владимир сказал:
Я хочу вернуться, и повторил, Хочу вернуться домой.
Горбун булькнул.
Домой! снова сказал человек. Слышите? Мне нужно домой!
Чудовище пару секунд помолчало, а затем пробулькало нечто смутно знакомое.
Владимир уставился на горбуна.
Доомоой! Доомоой! повторил инопланетянин и ритмично забулькал, Гу, гу, гу!
Человек справедливо заподозрил, что над ним смеются.
Горбун закончил булькать и поднял вторую руку. Неестественно-длинный палец указал на черную таблетку на раскрытой ладони.
Владимир решил, что если это галлюцинация, то терять нечего. А если вокруг реальность то убить его могли гораздо проще.
Таблетка оказалась гладкой на ощупь и холодной как лед. Но на ладони не таяла, на вкус похожа на жженый сахар.
Человек нахмурился. Возникло чувство, что в помещении объявился кто-то третий. И этот кто-то заглядывает через плечо. Владимир подавил желание оглянуться.
«Не волнуйтесь, это всего лишь я», произнес чей-то голос.
Не разобрать даже мужской или женский.
«Если вам удобнее, пусть будет так, произнес голос молодой девушки, Как вы себя чувствуете? Я вас не сильно смущаю?»
А должны? спросил мужчина, невольно заозиравшись, но никого кроме горбуна не увидел.
«Не обязательно говорить вслух, сказала невидимая девушка, В некотором роде я нахожусь у вас в голове».
Владимир спросил:
«Вы как этот как этот горбун?»
«Нет, отвечала девушка, Тот, кого вы называете горбуном, как и вы сами принадлежит к белковой форме жизни. И если сравнивать меня с вами, то, строго говоря, меня не существует».
Человек ждал объяснения.
«В вашем языке нет для меня названия, принялась объяснять собеседница, Я информационная форма жизни, существую лишь в виде информации: информация накапливается, обрабатывается, передается от индивида к индивиду и всё это я».
«Как Интернет?»
Девушка изобразила смешок.
«Если бы Интернет мог думать и говорить».
«Наверное, он рассказал бы много интересного», невольно подумал Владимир.
Собеседница услышала мысль.
«Вы правы, сказала она, Иногда мне приходится быть третейским судьей, а иногда притворяться невидимкой».
Может, представишь меня нашему гостю!
Говорил горбун.
Можете звать меня Демосфен, сказал он.
«У него странно шевелятся губы, как у куклы, подумал человек, Будто за него кто-то говорит».
«Владимир, я перевожу вам его слова, сказала девушка, Он говорит все тем же непонятным вам «бульканьем», но я его прекрасно понимаю и перевожу. Перевожу специально для вас, меня слышите только вы».
«А меня так же переведете для него?»
«Конечно. Хотя вы пока не сказали ни слова».
Время уходит, подал голос горбун.
Что вы от меня хотите? спросил Владимир.
Ну наконец-то! губы чудища шевелились несинхронно со словами и это несказанно раздражало. Я боялся, что понадобится, как вашего предшественника убеждать, что все это настоящее. Что это не козни «дьявола» и не «рай» кстати, концепцию «рая» я более менее понял, а вот сущность этого вашего «дьявола» от меня ускользает
Значит, вы реальны, перебил Владимир излияния горбуна, Но тогда что вы такое?
Чудище помолчало и махнуло рукой на стены вокруг.
Неужели вид открытого космоса не натолкнул вас на мысль?
Хотите сказать, вы инопланетяне?
Строго говоря, для меня инопланетянин вы. Но да, вы правы. Мы жители разных планет.
Звучит, как абсурд, хмыкнул Владимир.
Наверное, согласился инопланетянин Демосфен, Не имею представления. Моя раса одна из первых вышла в космос. И мы стояли у истоков мирового сообщества. Поэтому на нас не выходили представители более развитой цивилизации и мне незнакома глубина культурного шока от такой встречи.
«Перевожу на понятный вам язык, прокомментировал женский голос, Он говорит про Галактическое сообщество. Хотя процессы на вашей планете несколько схожи. Только отстают».
***
Вы сказали что-то про тысячи лет. Столько лет вашей цивилизации? Или вам самому?
«Он улыбается», прокомментировал женский голос гримасу инопланетянина.
Значит, вы бессмертны? спросил Владимир.
Не вполне, ответил Демосфен, Я не могу умереть от старости или болезни. Но меня по-прежнему можно убить. Хотя мало что во Вселенной меня убить может.
А я?
«Я такое не переведу».
Владимир перефразировал:
Бессмертна вся ваша раса? Или это медицинское достижение?
Медицинское, ответил инопланетянин, Старение это эволюционный механизм для отбора более выигрышных генетических линий. Когда вид достигает в каком-то смысле совершенства то этот механизм становится не нужен. Все разумные виды побеждают старость кто-то технически, кто-то физически. И так же по-разному они пользуются бессмертием одни бросают все силы на экспансию, другие сводят рождаемость к нулю и самосовершенствуются. Хотя каждая раса выбирает путь немножко отличный от других.
Демосфен на секунду умолк.
Ваша подруга-переводчик торопит меня, сказал инопланетянин, Говорит, что вы вот-вот лопните от любопытства.