Не совсем.
Что еще?
Я не понял, отчего вы так отнеслись болезненно к высказанной мною просьбе помочь. Я бы на вашем месте
Вот-вот! Когда займешь мое место, в чем я очень сомневаюсь, тогда все и поймешь. Особенно, если рядом окажутся такие вот «шустряки» в замах
Я вовсе не мечу на ваше место. Извините, если вам это показалось.
Заруби себе, голубчик, на носу: мне никогда и ничего не кажется. Впрочем, извини, я занят. Если что, заходи. Еще поговорим.
Верейкин вновь уткнул нос в бумагу и перестал замечать Фомина.
22 января. Четверг. 16.45
Фомин метался из угла в угол своего кабинета. Он был зол. На себя, конечно, а на кого же еще-то? Не дело начинать службу с конфликтов. Так-то ничего не получится. Не в чести здесь самостоятельность. Верейкин, вот, ревниво отнесся к его просьбе о помощи специалистами. Впрочем, прав он: никому не понравится, если подчиненные начнут действовать через голову начальства. Придется от прежних привычек отказываться.
Он остановился возле тумбочки. Замер. Потом наклонился, открыл и вынул оттуда бутылку с квасом. Откупорил, налил в стакан, отпил, поставил на тумбочку. Прошел на свое место, упал в кресло с высокой спинкой, придвинул телефонный аппарат и стал набирать номер. Длинные гудки. Он ждал. Но никто трубку не брал. В сердцах бросил трубку на аппарат.
И тут дверь его кабинета широко распахнулась. На пороге широко улыбаясь полковник Чайковский.
Разреши, гражданин начальник?
Фомин на какое-то время онемел от такой неожиданности.
Ты чего на меня вперился? Будто баран на новые ворота. Не видел никогда, что ли?
Чайковский вошел, снял папаху, овчинный полушубок, вернулся к порогу, стряхнул снег, огляделся. Нашел, что искал, вешалку в углу. Прошел, повесил. Обернулся к Фомину.
Что, так и будешь сидеть чурбаном?
Чайковский продолжал также широко улыбаться, искренне радуясь встрече с товарищем, с которым не виделся уже целую вечность, два месяца и четыре дня.
Только тут Фомин очухался. Вскочил, опрокинув кресло, вылетел из-за стола и стиснул в своих медвежьих объятиях гостя.
Ну-ну, поосторожнее. Кости-то свои, не купленные.
Этот могучий человек весь светился и вел себя, как малый ребенок. Он глядел в глаза полковника, все еще держа в объятиях.
Ты не представляешь, как я ряд! воскликнул Фомин. Как я рад тебя видеть. Не поверишь, соскучился по тебе и по Орловой.
Тиски, державшие полковника, разжались. Он присел на первый же подвернувшийся стул.
Ну, и силища Как двадцать лет назад. Нисколько не стареешь.
Фомин повторил:
Скучаю я
Бессовестный врун, нахал. Так я тебе и поверил. Столько времени прошло, а ты даже не позвонил. Будто я на полюсе. Мог бы и заскочить. Или гордыня заела? Трудно преодолеть расстояние от Челюскинцев до Главного проспекта?
Звонил я тебе, оправдываясь, сказал Фомин. Только что. Но разве тебя застанешь на месте? Вон, какой важной птицей стал.
Только не для тебя, Сашок.
Да, уж с сомнением произнес Фомин. Дружба дружбой, а табачок-то курим разный.
Кончай, дружище, баланду травить и готовь угощение.
Может, коньячка немного, за встречу?
Нет-нет, ты же меня знаешь: на службе ни грамма.
Но бывают и исключения из правил.
Нет-нет. Включай-ка вон тот чайник и давай кофе.
Фомин так и сделал. А потом спросил:
Каким ветром?..
Попутным, конечно. Чайковский внимательно посмотрел в глаза хозяина. Как твои дела?
Ты о чем?
Обо всем.
На службе нормально
А дома?
Тоже вроде бы
Не финти, понял? Меня не проведешь. Вижу!
Я правду говорю. Дома в порядке. Жена, правда, недавно приболела загрипповала. Но сейчас все позади. Сын у меня, ты знаешь, два дня назад удивил: пришел откуда-то и с порога заявил, что собирается стать сыщиком. Что на него нашло? Все время молчал, а тут выложил.
Не уводи меня в сторону. Говори, что на службе?
Да нормально, говорю. Фомин встал, завидев, что чайник уже готов, достал две банки с кофе и сахаром, две миниатюрных чашечки с такими же блюдцами и ложечками. Давай, сам, по вкусу.
Чайковский, помешивая в чашечке, сказал:
Ну-с, слушаю.
Может, о деле, а? Не за тем же приехал, чтобы выслушивать мое хныканье.
Откуда знать-то тебе
Ну-с, слушаю.
Может, о деле, а? Не за тем же приехал, чтобы выслушивать мое хныканье.
Откуда знать-то тебе
Уж знаю Наверняка, Верейкин успел «настучать».
Ошибочка, дружище. С Верейкиным не разговаривал. И он, как ты выражаешься, «не стучал». Пока, во всяком случае. А что произошло?
Да ничего особенного. Подозревает, что я намерен его подсидеть. Сегодня отчитал меня Как мальчишку.
За что? Если, конечно, не секрет.
На совещании в прокуратуре черт дернул меня за язык. Не посоветовавшись с Верейкиным, попросил помощи в расследовании недавнего двойного убийства. Получилось, что через его голову. Говорит, что я, будто бы, не доверяю местным кадрам. А у меня и в мыслях такого не было.
В дипломатии ты всегда был не силен: шел напролом. Для сыщика, может, и неплохо, однако сейчас Надо тактику менять.
Не получится у меня. Поздно переучиваться. Не привык выгибаться перед каждым.
Ну-ну! Не кисни. Чайковский сделал несколько глотков кофе, потом чашечку поставил на стол. А не переговорить ли мне с Верейкиным, как считаешь?
Ни в коем случае! воскликнул Фомин. На эту тему никогда. Это моя проблема и ее мне надо решить. Если не смогу наладить взаимоотношения, тогда Уйду я. Уйду совсем со службы. Скоро будет двадцать лет. Хватит.
Не кисни, повторяю, Сашок. Ты боец, а не квашня какая-нибудь В самом крайнем случае, верну тебя назад, в главное управление. Вон что выдумал: уйду. Я тебе уйду. Он шутливо погрозил пальцем. Если такие будут уходить, то кто останется? С кем работать?
Свято место пусто не бывает.
Кончай всю эту бодягу. Не за тем я приехал
Вот именно
Что «именно», что?! Я приехал, чтобы лично тебе сказать: твоя просьба, высказанная на совещании в прокуратуре
Горовой позвонил?
Да. Сегодня, с утра. Генерал рассмотрел и принял решение: откомандировать в твое распоряжение Он хитро взглянул на Фомина. Знаешь, кого?
Не имею представления.
А ты все же напряги извилины.
Неужели? Фомин боялся даже поверить в это.
Именно! Старшего лейтенанта Курбатова
Он старший лейтенант?!
Вне очереди присвоено. За ту, последнюю операцию.
Обрадовал, Павел Павлович, ей-Богу, обрадовал. Спасибо тебе.
Не меня благодари, а генерала.
Не скромничай. Без тебя тут не обошлось.
И это не все.
А что еще?
Откомандирован не только Курбатов
Кто? Говори, кто?
Капитан Семенов из нашего УгРо, а также майор юстиции Синицын, следователь из горуправления. Надеюсь, и против этих кандидатур у тебя не будет возражений?
Конечно, нет!
Все они официально включены в оперативно-следственную бригаду, глядя в сияющие глаза друга, нарочито строго добавил. Временно, понял? Не вздумай переманивать, предупреждаю. И так «увел» с собой Серебрякова и Мошкина. Не наглей. Не оголяй управление. Нам ведь тоже перспективные мальчишки нужны. Как, усвоил?
Так точно, господин полковник, усвоил, шутливо, вскочив по стойке «смирно», отрапортовал подполковник Фомин.
То-то же. Гость встал и пошел к вешалке. Мне пора. Ради формы, надо зайти к Верейкину и сообщить ему о решении генерала. Чтобы сильно не кочевряжился. Уже на пороге он обернулся. Не сочти за труд, Сашок, информируй, так сказать, приватно насчет хода расследования этого уголовного дела.
Глава 3
В прокуратуру поступил сигнал
22 января. Четверг. 19.55
Телефон, молчавший уже с полчаса, подал голос. Он нажал на специальную кнопку и, не снимая трубку, услышал взволнованный голос мужчины.
Это кто?
Дежурный следователь прокуратуры Прижелезнодорожного района Что у вас?
Я правильно попал, да? Я только что прочитал в газете Там указан и этот телефон. Набирал другой номер, но он все время занят.
Пожалуйста, покороче. Только суть.
Извините. Время позднее. Я подумал, что
Не в этом дело. В прокуратуру можно звонить в любое время суток. Говорите, что у вас?
В газете сказано, что просят всех, кто что-нибудь знает насчет убийства
У нас убийств много. Вы о каком?
Я? Об убийстве женщины и ее дочери в нашем доме. Ну, в ночь с тринадцатого на четырнадцатое января.
Вы хотите сказать, что живете в том же доме?