Леобальд Таммер выжидательно замолчал, словно ожидая, что хозяева ахнут: «Да что вы говорите! Сам Леобальд Таммер! Не может быть!» Однако встретил он лишь внимательную тишину. Дед Авессалом, Клара, Элджернон и Мария-Роза доброжелательно глядели на гостя.
Ну, впрочем, Леобальд улыбнулся несколько натянутой улыбкой из-под черных щегольских стрелочек усов, слава о моих подвигах еще не достигла вашего участка Рубежа. А еще вы можете знать меня под одним из моих прозвищ: Спаситель, Победитель, Сокрушитель, Десница Света их много, видите ли.
Проходите, проходите, неожиданно засуетилась Клара. Что ж вы, дорогой Леобальд, у порога-то стоите? Ох, что ж мы сразу-то не сообразили. Вы к столу присаживайтесь. Мы сейчас чаю Мария-Роза, милочка, чашку подай.
Но Мария-Роза и сама уже поняла, что нужно сделать. Она выскользнула из кресла и поставила на стол чашку из почти просвечивающего легчайшего фарфора, расписанную маленькими росчерками чаек, летящих над пенящимися волнами. Элджернон тем временем придвинул к столу еще одно кресло.
Да, спасибо, вновь поклонился гость и сел за стол. Чай? Да, конечно, горячий и без сахара. Сушки? Несомненно, и варенье тоже. Благодарю вас.
Леобальд Таммер изящной серебряной ложечкой положил варенья в крохотную хрустальную розетку, отхлебнул горячего ароматного чая и откинулся на спинку кресла.
Чай Чайки мечтательно произнес он, осторожно, двумя пальцами держа тонкую чашку. Хорошо тут у вас, на Рубеже. Идиллия.
Последнее слово он произнес с отчетливой иронией.
Хозяева продолжали выжидательно молчать.
Ну да, едва уловимой улыбкой сверкнул из-под усов Леобальд. Конечно, я не чай пришел пить. Я хочу поговорить о делах.
О делах? переспросил дед Авессалом, приставляя ладонь к уху. О каких таких делах, молодой человек? Вы чаек-то пейте, пейте, сушки кушайте. О делах не говорят за едой.
И то верно, поддержала деда Клара. Варенье вкусное, сама варила. Мои-то едят и нахваливают, ох, нахваливают.
Клара даже заулыбалась, гордясь своим вареньем.
Верю-верю, торопливо произнес гость. Но, полагаю, останавливаете вы нашествие Темного Властелина отнюдь не вареньем, не так ли?
Конечно, нет, согласился с ним Элджернон. Там все по-другому, уж поверьте нам. Но варенье играет в этом не самую последнюю роль.
Ну что вы мне про варенье! неожиданно взорвался Леобальд. Ну как, как варенье может помочь отразить нашествие Темной Империи? Что вы мне какую-то ерунду скормить пытаетесь?!
Мы вам, дорогой гость, резко ответила Клара, скормить пытаемся не ерунду, а сушки и мое фирменное варенье. Но если о варенье вы говорить не хотите, что ж извольте о делах, сударь наш Десница Света.
В последние два слова Клара вложила все, что когда-либо в жизни думала о хлыщеватых молодых людях с претенциозными прозвищами.
Хорошо, успокаиваясь, сказал Леобальд. Я пришел поговорить с вами о том, как уничтожить Темную Империю.
Уничтожить? удивленно переспросил Элджернон. Зачем?
Как зачем? Как зачем?! гость вскипел как чайник. Не будет Империи никто не будет нападать на Рубеж, разве не понятно?
Дед Авессалом задумчиво покачал головой и шумно отхлебнул чаю.
Так-то оно так, протянула Клара.
Только добавила Мария-Роза, но дальше не произнесла ни слова.
Как у вас все просто получается, сказал Элджернон. Уничтожьте Империю, и настанет тишь да гладь.
Конечно, заявил Леобальд. Ведь это очевидно: не будет Империи не будет войн. Не будет войн будет счастье, мир и покой.
Позвольте напомнить вам, сударь, сухо проговорила Клара, откуда берется население той самой Темной Империи.
Как откуда? перебил Клару гость. Как и все прочие люди, их мамы рожают.
Не совсем так, ох, не совсем. Вы забыли, дорогой гость, что Рубеж изначально был задуман не только как защита от нашествий с той стороны. Рубеж это, если хотите, фильтр. Он пропускает людей беспрепятственно, но только в одну сторону. Тебе не нравится, как складывается жизнь, тебя кто-то обидел, ты считаешь, что люди вокруг живут не так, как надо, тебе не хватает свободы и тебя никто не держит. Так ведь, сударь наш Леобальд?
Тот кивнул, соглашаясь.
Любой, ох, любой человек может сесть в седло и уехать на восток, туда, Клара махнула рукой в сторону окна, за которым таяли в туманной дымке далекие горные отроги. Человек свободен, и если он хочет чего-то другого, не того, чего желают остальные, он всегда волен уйти и строить жизнь так, как нравится ему и только ему. Чем они занимаются там, на востоке, это уже не наше дело.
Тот кивнул, соглашаясь.
Любой, ох, любой человек может сесть в седло и уехать на восток, туда, Клара махнула рукой в сторону окна, за которым таяли в туманной дымке далекие горные отроги. Человек свободен, и если он хочет чего-то другого, не того, чего желают остальные, он всегда волен уйти и строить жизнь так, как нравится ему и только ему. Чем они занимаются там, на востоке, это уже не наше дело.
Как это не наше! снова перебил старушку Леобальд. Да они же
Помолчите, сударь, прервала его Клара.
Она вскочила на ноги, уперла маленькие пухлые ручки в бока, но совершенно не выглядела смешной или несерьезной.
Вы пришли говорить с нами так извольте и нас слушать, не перебивая. Так вот, у людей, там, в Империи, есть свое право на свободу, и они могут быть свободными сколько угодно. Там, у себя, за пустыней, за горами. И мы не будем им мешать. Но когда они снова соберут войска, решив, что хотят принести свою свободу нам и тем, кто живет за Рубежом, вот тогда мы, как всегда, остановим их. Любой ценой. Мы не будем уговаривать их и упрашивать остановиться. Если они придут с мечом, то от меча и погибнут. Так будет всегда, сударь Леобальд, но никогда, слышите, ох, никогда Рубеж не двинется на Империю.
Но почему? удивленно спросил Леобальд. Я все равно не понимаю почему? Хотите, могу по слогам сказать это слово по-че-му?
Потому что у них действительно есть право быть свободными, пояснила Клара. Пусть их представление о свободе не такое, как наше, пусть на самом деле и мы с вами это прекрасно знаем, ох, слишком даже прекрасно их свобода оборачивается мундирами и маршами, так вот, пока их свобода не задевает нас, пусть играют в нее, сколько хотят. Пусть носятся со своей Тьмой, пусть доказывают нам и друг другу, что не бывает Света без Тьмы, что только во Тьме настоящая романтика, что одна лишь Тьма делает человека действительно свободным. Тот, кто поверит, уйдет, и мы никого не будем держать. Но обратно вернется лишь тот, кто придет один и без оружия.
А еще мама не сказала, добавил Элджернон, что если уничтожить Империю, то никуда не исчезнут все те люди, которые каждый год уезжают на восток. Не будет Империи они останутся среди нас. С теми же мыслями и с теми же идеями. А многие станут совершать те же поступки.
Да, добавила Мария-Роза, стараясь не встречаться глазами с пылающим взглядом Леобальда. Давайте будем честными: если уничтожить Империю, она, на самом деле, никуда не исчезнет. Империя просто поселится здесь, и та Тьма; с которой вы призываете бороться именно такими методами, будет жить рядом. По соседству. Будет ходить к нам в гости, звать нас на чашку чая, жениться на наших детях. И постепенно мы сами станем Темной Империей.
Все замолчали.
Ну знаете ли, потрясенно пробормотал Леобальд по прозвищу Десница Света. Это очень необычный взгляд на вещи. Очень, знаете ли, необычный. Но как вы можете рассуждать так? Вы же светлые, вы должны бороться с Тьмой
Как-как ты нас назвал? переспросил глуховатый дед Авессалом. Светлыми? Мы, сударь Леобальд, не светлые. Мы добрые. То-то же.
И в это время скрипнула дверь.
В гостиную едва слышно скользнула девушка, темноволосая, зеленоглазая. Простое коричневое платье явно было подобрано для нее наспех. Девушка смотрела настороженно, словно каждое мгновенье ожидала какого-то подвоха.
Можно тихо начала она.
Конечно, девонька, засуетилась Клара. Проснулась наконец-то, бедняжка? Элджернон, бездельник, быстро кресло. Мария-Роза, тарелку. Дед, передай сюда вон ту кастрюльку, да-да, именно эту, с красной каемочкой. И сковороду прихвати тоже. А ты, милая, заходи, садись и ничего не бойся. Ох, ничего, я это тебе серьезно говорю. Лучше тебе? Голодная небось?
На слове «ничего» Клара сделала ударение.
Девушка опасливо кивнула, приближаясь к столу. Леобальд глядел на нее во все глаза.
Она оттуда? прошептал он так громко, что услышали все.
Девушка остановилась. Всех обитателей дома Доннерветтеров она уже видела вчера, когда пришла в лес Рубежа после побега из Темной Империи и недельного блуждания по пустыне, но этот человек был ей незнаком, и она смотрела на него с подозрением.
Не стой, садись, снова заворковала Клара. Садись, девонька, не обращай внимания на этого молодого человека.