Какой же ты волшебник! Я потрясена!
Что ты! Я просто очень давно ни о ком не беспокоился, а ты даже себе не представляешь, насколько мне это приятно делать для тебя.
Спасибо, ты действительно, настоящий друг!
Друг это не то слово. Надеюсь в ближайшее время всё-таки изменить свой статус. Игорь засмеялся.
Посмотрим-посмотрим. Хотя мне кажется, что ты очень близок к истине. Вике хотелось говорить и говорить, но уже разрывался второй телефон, надо было работать, а в голове уже была яркая картинка из белого снега, голубого неба и загорелого смеющегося лица Игоря.
Я слышу, что ты там уже нарасхват. Ладненько, не буду тебя отвлекать от трудов праведных. Жди факс и желательно поскорее отвези его Маше в фирму «Австрия Лайн», она тебе поможет. Я позвоню тебе завтра. Целую. Игорь тоже неохотно завершил разговор.
Целую тебя. До завтра. Вика положила трубку и одарила вошедшего в её кабинет заместителя генерального директора таким влюблённым взглядом, что тот несколько опешил и стал что-то бормотать не относящееся к делу
Антон лежал на огромной кровати и смотрел в потолок остекленевшими глазами. Вот уже неделю он не выходил из дома. За это время запасы бара значительно уменьшились, на полу около кровати стояло две бутылки от коньяка «Мартель», бутылка виски «Голд Лэйбл» и пол-литровая бутылочка «Чивас Ригал». Ему казалось, что он больше никогда не сможет подняться, за всю неделю из продуктов Антон съел всего один лимон и пару яблок. Несмотря на высочайшее качество напитков, его организм был абсолютно отравлен. К тому же он был страшно ослаблен. Антон настолько глубоко переживал их расставание с Викой, что порой допускал мысль о том, чтобы уснуть и не просыпаться. Сначала он пытался пожалеть себя. Вот какой он хороший. Какие замечательные условия он создал Вике, сколько всего он ей купил, и почему же она это не оценила. А, с другой стороны, он пытался стать третьим человеком и нейтрально оценить, кто прав, а кто виноват. Потом он забывался коротким и беспокойным сном, просыпался и продолжал думать дальше. Иногда он размышлял о том, что машина заржавеет, одежда порвётся, дом рухнет, мебель сгниёт, деньги превратятся в бумажки, а любовь останется. А была ли любовь?
Так прошла неделя, где-то в среду к нему заявились отец с дядей Лёшей, они пытались поговорить с ним, но он не стал ни о чём говорить. На работе он сказал, что заболел гриппом и не появится как минимум неделю, чтобы не заражать офис. Честно говоря, у Вики не было никакого желания звонить ему, но один раз пришлось, исключительно по работе, по его голосу девушка поняла, что её бывший очень плох. Он снова нашел в себе силы умолять её приехать, опять рыдал и кричал. Но Вика была непреклонна, она считала, что этот запой не является чем-то необычным, поэтому Антон должен вскоре привести себя в порядок. Потом, если она поедет к нему, это будет означать крушение всех её принципов, а на заре её новой жизни Вика не желала оглядываться назад. На работе было заметно, что у сладкой парочки что-то произошло, но никто не решался задавать вопросы, что не могло не радовать. В очередной раз, проснувшись, Антон услышал, что звонит телефон, он пошарил рукой по полу около кровати и нащупал крошечный мобильник, заряда батареи должно было хватить максимум на один разговор. Он нажал на кнопку приема.
Да Я вас слушаю. Он с такой силой выдавливал слова, что, казалось, еще одно, и он просто потеряет сознание.
Антон, привет! Ты меня узнал? на том конце провода ворковал приятный женский голос.
Кто это? Я очень плохо слышу Антон смутно разобрал, что это была Мадина, но говорить с ней он не хотел.
Это Мадина. Ты болен? У тебя очень слабый голос. Что случилось? Мадина действительно была обеспокоена.
А, это ты? Извини, богатая будешь. Ты знаешь, я не болен, мне кажется, что меня уже нет. Антон пытался отбить охоту у Мадины говорить с ним, но она была непреклонна.
Хочешь, я приеду к тебе? Может быть, тебе нужны лекарства? Не стесняйся. Ты один? Мадина действовала очень решительно и напористо. Поэтому в воспалённом сознании Антона промелькнул зачаток мысли, что всё-таки, наверное, не так будет плохо, если бы она приехала. Он понимал, что Мадина просто так ничего не делает, но факт, что за целую неделю одиночества он оказался кому-то интересен, сыграл решающую роль.
Хочешь, я приеду к тебе? Может быть, тебе нужны лекарства? Не стесняйся. Ты один? Мадина действовала очень решительно и напористо. Поэтому в воспалённом сознании Антона промелькнул зачаток мысли, что всё-таки, наверное, не так будет плохо, если бы она приехала. Он понимал, что Мадина просто так ничего не делает, но факт, что за целую неделю одиночества он оказался кому-то интересен, сыграл решающую роль.
Приезжай. Ленинский 125, корпус 3, квартира 357, консьержку я предупрежу, машину поставь на гостевую. Как только он сказал последнюю фразу, его телефон мелодично закурлыкал, сообщая о том, что батарея разрядилась, и было бы неплохо её зарядить. Связь естественно прервалась.
Ну, что ж, надо начинать собираться в кучу. Невероятным усилием воли Антон взял себя за волосы и заставил сесть. Голова кружилась, мутило и штормило. Мысль о том, что надо предупредить консьержку, всё же подняла его на ноги и он, шатаясь и припадая на правую сторону, по стенке дошел до домофона. Он поднял трубку переговорного устройства и набрал номер. Дежурная сразу ответила.
Да, я Вас слушаю.
День добрый, это Полянский. Ко мне сегодня должны приехать. Девушка на красном «Ауди», помогите ей поставить машину на гостевую стоянку.
Антон Владимирович, не беспокойтесь, всё будет в лучшем виде. А что-то ни Вас, ни Виктории Андреевны давно не видно? С Вами всё в порядке? Заботливо поинтересовалась консьержка.
Всё нормально. Вика у родителей. А ко мне как раз приедет врач. Всего хорошего. Антон не хотел, да и не мог больше разглагольствовать с любительницей поговорить.
Повесив трубку, Антон тяжело повернул направо к ванной комнате. Он открыл кран с холодной водой, вода с приятным шипением игристого вина заструилась в огромную белоснежную угловую ванну. Антон подставил голову под струю, это занятие некоторым образом привело его в чувства. Пушистым махровым полотенцем он вытер голову и посмотрел на себя в зеркало. В отражении он увидел измождённого, небритого и очень похудевшего себя. Неплохо было бы побриться. Справившись с этой процедурой, Антон почистил зубы и в завершении гигиенических процедур погрузил свою исстрадавшуюся голову в облако туалетной воды от Армани. Туманная окружающая действительность начинала приобретать всё более чёткие контуры. Для закрепления этого состояния Полянский решил попить кофе. Шаркающей походкой он вошёл в кухню. Всё на этой кухне было сделано руками Вики, Антон с грустью открыл шкафчик, достал кофе, зарядил кофеварку и плюхнулся в кресло. Не успел кофе зашипеть, сообщая о своей готовности, как раздался звонок домофона
Теперь всё внимание Вики было приковано к факсимильному аппарату, благо, что он стоял в её комнате. Как же ей хотелось побыстрее увидеть Игоря. А вдруг с визой будут какие-то проблемы? Ведь это не Турция или Египет. Мысли разного рода лезли ей в голову. Она параллельно должна была выполнять свою работу, отвечала на звонки, готовила какие-то документы, звонила сама, но на самом деле Вика находилась мысленно совсем в другом месте. Где-то без пяти шесть, когда, отчаявшись получить факс именно сегодня, и, собравшись домой, факс-машина заурчала и заскрипела, потихоньку выдавливая из своего нутра белый скрученный листок. Вика стремглав кинулась к нему, первая страница была сопроводительным письмом на фирменном бланке горнолыжного курорта, факс был адресован фрау Виктории Гордеевой от господина Штефана Клотца, второй лист был приглашением. Сердце у Вики замерло, только бы не оборвалась связь
Антон, нехотя, поплёлся к входной двери. Он поднял трубку домофона, приветливый голос консьержки сообщил, что прибыла госпожа Мадина. Антон поблагодарил её и поплёлся к зеркалу еще раз взглянуть на своё измученное лицо. Чашка кофе немного привела его в тонус, хотя главным желанием Антона было лечь. Раздался звонок в дверь, Полянский поспешил отворить. На пороге стояла цветущая и жизнерадостная Мадина. На ней было элегантное красное кожаное пальто, прямо под цвет её машины, черные брючки, чуть выше щиколотки, и остроносые сапожки с витиевато изогнутым каблучком. В её руках был огромный хрустящий пакет из супермаркета «Седьмой континент».
Здравствуй, дорогой! По-моему я приехала вовремя. Мадина поставила пакет на тумбочку и нежно провела Антона изящной рукой по свежевыбритой щеке.
Привет. Да, что-то я приболел. Проходи. Как там на воле? Неделю не выходил из дома.