Улица детства - Александр Николаевич Матюшин 2 стр.

Пролетело вихрастое лето,
Наши тайны, как святость, храня,
Где фанерный макет пистолета
Главной ценностью был для меня.
До сердитого окрика мамы
Каждый вечер опять и опять
Мы играли в войну с пацанами,
Игр других, не желая признать.
И войну зная лишь по картинкам,
В нашем старом сарае, тайком
Деревянные ружья и финки
Мы строгали тупым тесаком.
Нет поры той милее и краше,
(Пусть виски уж давно в серебре)
Где мальчишечья армия наша
Самой сильной была во дворе.
Мне не жаль прошлой жизни ни капли,
И я многое мог бы отдать,
Чтобы лишь деревянные сабли
Наши дети могли вспоминать

А у детства привкус молока,
Теплого, из печки, с темной коркой,
Даже желтоватого слегка,
И с полыни ароматом горьким,
А у детства ярко  рыжий цвет,
Словно раскаленный солнцем полдень,
И улыбкой радует рассвет,
Чтобы все желания исполнить,
А у детства полон мир добра,
И его хватает, даже слишком,
И в реке резвится детвора,
И июль лазурной гладью вышит,
А у детства мамины глаза,
Синие, большие, словно звезды,
Я бы мог ей многое сказать,
Только, к сожаленью, слишком поздно

Куда бы вас звезда ни позвала,
Какие бы дороги ни открыла,
Пока еще вы что-то сделать в силах,
Спешите делать добрые дела.
Хоть полон мир и горечи, и зла,
Назло любым ветрам и непогодам
Сегодня, завтра, даже через годы
Спешите делать добрые дела.
Не думайте: была, иль не была
И даже пусть судьба изрядно била,
Останется лишь в прошлом то, что было,
Спешите делать добрые дела.
И даже если жизнь уже прошла
И в небеса душа все чаще рвется,
Подумайте, что все еще вернется,
Спешите делать добрые дела

Знакомая скамейка у калитки
Дождь, как нарочно, продолжает лить,
Я ждал тебя промокший весь, до нитки,
Как бабушка любила говорить,
А он все лил по крыше, по забору,
По листьям сада продолжал стучать,
Но мне семнадцать, ну, а в эту пору
Мы вправе и дождя не замечать
И я готов был ждать часы и сутки,
От дома ни на шаг не отходя,
Чтоб только лишь увидеть на минутку
Твои глаза сквозь пелену дождя,
Чтоб только лишь обнять тебя за плечи,
Прижаться к мокрым волосам щекой
И этот дождь мне не испортит вечер,
Пусть даже он с небес польет рекой
Ведь юность климатических запретов
Не признавала в лучшие года,
Сейчас, возможно, и смешно все это,
Но не тогда, но только не тогда

Когда-нибудь, у бездны на краю,
Почувствовав минуты расставанья,
Я песню свою лучшую спою
И вам ее оставлю на прощанье
Я в ней оставлю часть своей души,
Раздам всем тем, кто шел со мною рядом,
И, может быть, среди ночной тиши
Вы вспомните меня, хотя бы взглядом.
Я подарю Вам сердца теплоту,
Отдам все то, что у меня осталось,
И листьев разноцветных красоту,
И ветра, пьяного от зноя, шалость.
Прохладный вечер, розовый закат,
Разлуки, а, быть может, возвращенья,
А если был хоть в чем-то виноват,
То песней этой попрошу прощенья
И суждено ей долго-долго жить.
Умчаться ввысь на журавлиных крылах,
Ведь для того, чтобы ее сложить,
Мне еле-еле жизни всей хватило

Тронь, маэстро, клавиши рояля,
Ты ведь знаешь, музыка права,
Я хочу, чтоб снова зазвучали
Старые красивые слова.
Может быть, на сердце слишком тесно,
Но прошу сейчас для нас с тобой:
Тронь тихонько клавиши, маэстро,
И сыграй с любовью и мольбой,
И не нужен полный зал народа
Может быть, как раз в ночной тиши
Вдруг прольется музыка свободно,
Так сыграй, маэстро, для души
И хоть в жизни многое не к месту,
Все равно, по милости творца,
Ты играй, пожалуйста, маэстро,
Заставляя замирать сердца

Мне бы быть с тобою целый век
И последний день вот также встретить
Милый, дорогой мой человек,
Как бы жил я без тебя на свете,
С кем делил бы радость и печаль,
С кем делил веснушчатое лето
И смотрел в безоблачную даль,
Где танцуют алые рассветы,
С кем бы мерял долгий путь домой,
Суету причалов и вокзалов,
Если б не было тебя со мной,
Просто жизни мне бы было мало,
А кому б писал я про любовь
И читал стихи свои порою,
Если б жизнь начать обратно вновь,
Я б опять прожил ее с тобою.
Скоротечен, к сожаленью, век,
И порой проходит счастье мимо,
Милый, дорогой мой человек,
Жизнь и ты  они не разделимы

Мне бы быть с тобою целый век
И последний день вот также встретить
Милый, дорогой мой человек,
Как бы жил я без тебя на свете,
С кем делил бы радость и печаль,
С кем делил веснушчатое лето
И смотрел в безоблачную даль,
Где танцуют алые рассветы,
С кем бы мерял долгий путь домой,
Суету причалов и вокзалов,
Если б не было тебя со мной,
Просто жизни мне бы было мало,
А кому б писал я про любовь
И читал стихи свои порою,
Если б жизнь начать обратно вновь,
Я б опять прожил ее с тобою.
Скоротечен, к сожаленью, век,
И порой проходит счастье мимо,
Милый, дорогой мой человек,
Жизнь и ты  они не разделимы

Жизнь меня учила понемногу,
Но, видать, плохой я ученик
Потому что до сих пор, ей богу,
Ладить с нею как-то не привык.
Вроде бы, умом я понимаю
В этой жизни все, от а до я,
А вот сердцем нет, не принимаю
Прелестей такого бытия.
Лебезить, лукавить, пресмыкаться,
В бездне слов выискивая брод,
Перед сильным пополам сгибаться,
Преданно заглядывая в рот,
Мне совсем не по душе такое,
Я б прожить так попросту не смог,
Потому, в желании покоя
Не ищу укромный уголок.
Жизнь меня учила понемногу,
Но одно я понял сам давно:
Ладить с нею все-таки, ей богу,
Видимо, не каждому дано

За кормою плещется вода,
Гладь речную чуточку тревожа,
Я не зря привез тебя сюда,
Ведь какая красота здесь все же
Солнце опускается за лес,
Пряча день за дальним перевалом,
Мы вдвоем под куполом небес,
Словно под огромным покрывалом.
Где-то там, за рощей, глухари
Снова песню брачную играют,
Мы вдвоем с тобою до зари
В этом, богом позабытом крае,
Чтоб хотя бы на короткий миг
Позабыть про все, про все на свете,
Подержать в ладонях звездный блик
Пить горстями пряный волжский ветер,
Чтоб смотреть в любимые глаза,
Полностью отдавшись этой власти,
И жалеть, что жизнь прожить нельзя
На таком вот островочке счастья

На службе как-то, получив зарплату,
И с ней домой явившись, как всегда,
Я часть зарплаты между книжек спрятал,
Ну, мало ли какая там нужда.
И вот однажды вечерком, с друзьями,
Погода просто чудною была,
Решили мы отметить шашлыками
Удачно завершенные дела.
И вот я дома, от супруги прячась
И дверь закрыв на полуоборот,
Решал вполне посильную задачу
По извлеченью нужных мне банкнот.
Я три часа по полкам книги двигал
И ничего, к несчастью, не нашел,
Но мудрость: смотришь в книгу  видишь фигу 
С тех самых пор усвоил хорошо

Так надоело постоянство,
И одиночество страшит,
Запой-не длительное пьянство,
А состояние души.
И сыпать пепел бесполезно
На поседевшие виски,
Запой-не погруженье в бездну,
А панацея от тоски.
Отбросить напрочь грусть-кручину,
Напрасно время теребя,
Запой-не пьянка без причины,
А поиск самого себя.
И может, все не так и просто,
Но стоит до конца пройти
Запой  нелегкий перекресток
На длинном жизненном пути

Я помню, как в далеком  далеке,
И это вспоминаю все острее,
Зарубки делал дед на косяке
И говорил, что так расту быстрее,
А я, хитрив, на цыпочки вставал
И дед, как бы того не замечая,
Зарубки еще выше поднимал,
От удивленья головой качая,
А мне казалось, что я вырастал,
Как богатырь из старой русской сказки,
И с искренней обидой принимал
Все поцелуи мамины и ласки.
Как это было все-таки давно,
И с высоты прошедших лет отчасти,
Сейчас возможно выглядит смешно
Все то, что называлось просто счастьем,
А мне вот не забыть до смертных дней
Улыбки доброй на губах у деда,
И безграничной радости моей,
И вкуса первой маленькой победы,
И пусть сейчас иначе мы живем,
И в прошлое душой уходим редко,
Но до сих пор хранит мой старый дом
Ту дверь с заветной дедовской пометкой

Звон колоколов по всей Руси,
И великой и многострадальной,
И звучит так тихо и печально,
Словно просит: «Господи, спаси».
И плывет набатом этот звон
Над моей землей, от бед уставшей,
Как урок живым и память павшим,
И звучит, звучит со всех сторон.
Он звучит, взлетая к облакам,
Словно будит всех, кто еще слышит,
Кто еще горит, дерзает, пишет,
Не попав в расставленный капкан.
И звенят колокола Руси
Будто там, за синей далью, трубы,
И твердят искусанные губы:
«Господи помилуй и спаси»