Убить, значит, Седенко задумался, брать на душу ещё одно бегство собственности союзника
«Ох, и влетит мне», подумал он, глядя на изрезанное морщинами лицо Руслана, улыбнулся, пытаясь развеять тоску в его глазах, и решил: «была не была, но Кочкину ни слова». Встал и сказал «старику», ухмыльнувшись:
Бежать поможем, дядька Руслан, будешь у нас политэмигрантом, узником совести. А?
Кто те, политмиграте?
А, дядька Руслан, долго рассказывать, но в общем-то приличное дело, хорошее.
Лучше шите?
Портным? Конечно, лучше.
Тут Николай спохватился:
Пора.
Схороне тя бог.
ГЛАВА ΙΙ. ПЛАНЫ ПОХИЩЕНИЙ
Гринёв уже через две недели после той катастрофической ночи всё своё министерство безопасности, разбил на службы: пограничную, внешней разведки с подотделами агентурным и дипломатическим и внутренней безопасности. Когда работа всех этих служб, подотделов, направлений была в основном отлажена, он вспомнил об охране высших должностных лиц и, проанализировав, положение дел, ужаснулся. Нет, конечно, жилинская служба вневедомственной охраны выполняла эту задачу в задании администрации, но дальше Президент ходил с работы и на работу пешком, его квартира не охранялась вообще, тоже самое с Зениным и со всеми министрами. «Ну, ладно, рассуждал Александр Беркетович, пока у нас военное положение, комендатуры и отряды самообороны во дворах и на улицах, это всё терпимо, но через две недели появятся деньги, заварится обычная рыночная каша с давлением на правительство с попытками не купить, так по-другому прижать президента, появятся отморозки или чокнутые. В общем, надо обеспечивать свободу принятия решений руководителями государства и их безопасность от рехнувшихся на политике».
Сказано сделано, через неделю он при службе внутренней безопасности создал группу охраны из двадцати телохранителей.
Ярославцева особенно убеждать в необходимости такой группы не пришлось, но он поставил условие: его и его семью будут охранять незаметно, Андрею Андреевичу вовсе не хотелось, чтобы во внеслужебной обстановке при нём постоянно кто-то находился рядом и напоминал ему своим видом, что он президент.
Еженедельно, если не было ничего чрезвычайного, Гринёв в службе ВБ заслушивал доклад начальника группы охраны об их работе. Сегодня, в среду 16 июня, на таком совещании начальники группы после разбора результатов, проведённых в воскресенье учений, сообщили информацию, которая очень насторожила Гринёва. Какой-то подозрительный мальчишка уже два вечера сопровождал жену президента с работы до самого дома.
Что за мальчишка, выяснили?
Нет ещё.
Как нет?! Да в первый же вечер надо было проследить за ним.
У нас за Ярославцевой закреплен один негласный телохранитель, он не должен покидать поста на лестничной площадке после её прибытия домой. В понедельник он ещё сомневался, что этот мальчишка следит за ней, так что доложил мне об этом только сегодня утром, а я начальнику отдела.
Так, что предприняли сегодня?
Послали еще одного охранника и двух агентов из группы наружки проследить за мальцом, вступил в разговор начальник службы Давид Куладзе, всех, кто вовлекается в эту работу, объединяем в отдельную оперативную группу.
Ладно, Давид, докладывай мне обстановку с того момента, как появится что-то новое.
Есть, Давид и начальники групп встали вместе с Гринёвым.
Я буду у себя, Александр Беркетович вышел.
Около девяти вечера. Татьяна подняла трубку, Андрей только что пришёл и умывался в ванной.
Алё.
Татьяна Ивановна?
Да.
Это Гринёв, Ваш муж дома?
Да, только пришёл.
Передайте ему, что я буду у вас минут через двадцать.
Что-то случилось?
Приеду, объясню.
Хорошо, ждём.
Через двадцать минут Гринёв, извиняясь за поздний визит, входил в зал, следом шёл открывавший ему дверь Ярославцев.
Присаживайся, Александр Беркетович, указал хозяин на кресло.
Спасибо. А где жена?
Она нужна?
Дело касается её.
Танюша! позвал Ярославцев и сел в другое кресло.
Итак, господа, начал Гринёв, когда пришла и присела на диван Татьяна, ситуация такая, что не терпит отлагательства, поэтому я здесь. За вами, Татьяна Ивановна, ведётся слежка. Сейчас мы проводим оперативные мероприятия, выясняем, кто и с какой целью, но уж очень велика вероятность, что это организованная группа. С какой целью? Пока тоже не ясно. Поэтому у меня есть настоятельная рекомендация: какое-то время, день-два, может три Татьяне Ивановне придётся не выходить из дома.
Ну, нет, Александр Беркетович. я не могу бросить работу, и так, понедельник на прошлой неделе развлекала жен этого Ахмеда, а у меня работа такая, никто за меня документы не подпишет и не проверит. Так что, мои отлучки только откладывают дела, лихорадят банк и нервируют начальство.
А что на сегодня известно о том, кто следит и как? вступил в разговор Ярославцев.
Какой-то подозрительный мальчишка следит за Татьяной Ивановной уже третий день.
И всё? Татьяна улыбнулась, Дитя испугались? Нет, Александр Беркетович, из-за этого я работу бросать не буду.
Ярославцев молчал, причина вроде бы действительно не очень, но с другой стороны, он доверял Гринёву и понимал, что зря тот беспокоить не будет, тем более приходить к ним домой. «Кстати, подумал Андрей, он ведь впервые у нас дома».
Танюша, угости-ка гостя чаем, а может поешь что-нибудь, Беркетович.
Нет, спасибо, я ужинал, и добавил вслед уходящей Татьяне, без сахара, пожалуйста, Татьяна Ивановна.
Так, что удалось выяснить? спросил Ярославцев.
Мальчишка вошёл во второй подъезд пятнадцатого дома в 39 квартале и исчез. Сейчас проверяем все квартиры этого подъезда, так как люк на чердак закрыт на висячий замок, и туда он проникнуть не мог. Думаю, не позже двенадцати ночи мы будем знать, что это за мальчишка.
Ярославцев задумался. Да, он, в общем-то, имел решающий голос в доме, но так редко им пользовался, что привык в основном к инициативе жены. А уж что касается работы, то тут супруги предоставляли друг другу полную свободу и независимость. И вот теперь Андрей чувствовал себя в тупике, жена возможно в опасности, и это, несомненно, связано с ЕГО работой, но для того, чтобы отвести от неё эту возможную опасность, надо вмешаться в ЕЁ работу.
А Татьяна внесла поднос с тремя чашками, наполненными чаем, с сахарницей и печеньями. Андрей подвинул журнальный столик.
Угощайтесь, гостеприимно улыбнулась хозяйка, печенье сама пекла.
Спасибо.
Через полминуты, когда все понемногу отпили, Ярославцев заговорил, стараясь быть убедительным:
Танюш, а что там за срочность, у тебя на работе, неужели нельзя отложить на день-два.
Не могу, правда.
И отхлебнув чаю, добавила:
Ну, хорошо, я завтра постараюсь подготовить всё так, чтобы дня два можно было посидеть дома, но не больше. Так пойдет, господа мужчины?
Ярославцев глянул на Гринёва и чуть развёл руками, дескать, ничем помочь не могу. Гринёв вздохнул и, допив чай, согласился:
Ну ладно, только тогда на завтра будет такая установка: рядом с Вами будет неотлучно ходить телохранитель.
Молодой? Симпатичный? игриво спросила Татьяна.
Ха, плохих не держим, подмигнул Ярославцеву Гринёв.
Быстро же вы сговорились, шутливо рассердился Андрей.
И вот ещё, посерьезневший Александр Беркетович достал из кармана приборчик размером с пейджер, это радиомаяк, до семи суток непрерывной работы. Просьба, не класть его в сумочку, а прикрепить к одежде, ну, я не знаю, к ремню, карману, повесить вместо медальона. В случае возникновения опасности нажмите на кнопку и, он заработает. Завтра же с утра он должен быть с Вами.
Купеческую делегацию из Дербента в час дня встретил начальник южного направления из отдела дипломатической разведки. Погрузили они свои кожаные и льняные мешки, а так же рулоны с шёлком в «Газель» микроавтобус, сели сами и поехали. Сперва по пути заехали на большой крытый рынок на набережной Ахтубы, там пообедали в шашлычной, потом съездили на оптовые склады на улице Пушкина и в универмаг, а уже оттуда, переехав плотину, «Газелька», не спеша, переваливаясь на ухабах, довезла их, наконец, к огороженному веревкой участку соток под сорок, где им предстояло начать возводить свой караван- сарай.
К семи вечера их привезли в гостиницу. Ещё в дороге, сопровождавший их дипломат сообщил, что эта поездка организована для них бесплатно и первую ночь в гостинице они тоже проведут бесплатно. Это жест доброго отношения к пославшему их эмиру Дербента. Но с завтрашнего утра они должны будут платить за всё сами.
Дербентцы разместились в двух номерах гостиницы «Октябрьская». Раис Мовлуд снова (им уже показывали, как пользоваться всем) зашёл в умывальник, открыл кран сильней, слабей, опять сильней, закрыл. Вышел в комнату, присел на койку и, скинув халат, спросил своих несколько растерянных товарищей: