Разбойники, ответил он. Но больше не надо бояться!
Ляля широко распахнула глаза.
Вы
Рыцарская выучка, пожал плечами сэр Луис. Ляля, молча, смотрела на рыцаря он один разогнал шайку разбойников и убил да, убил всех этих людей. Ей следовало бы с отвращением отшатнуться от него, вспомнив об общечеловеческих ценностях, но стена каюты подпирала ее сзади, колени дрожали Разбойники шли грабить мирных путников и получили по заслугам! Ляля подавила дрожь во всем теле, радуясь, что осталась жива, и довольно твердым голосом сказала:
Благодарю вас, мессир, вы спасли нас всех!
Не стоит благодарности, леди Лилиана, я исполнил рыцарский долг, коротко поклонился он.
У нас много раненых? спросила Ляля.
Я собираюсь сейчас пройти по берегу и посмотреть, кто остался в живых, сказал сэр Луис.
Я иду с вами, решительно заявила Ляля.
Леди Лилиана, это зрелище не для глаз прекрасной дамы, возразил рыцарь.
Я видела много крови и страданий, сказала девушка. «Голливудские фильмы ужасов приучили не бояться сверхъестественного, а только досадливо морщиться, когда брызги клюквы уж очень смачно плюхаются в объектив камеры».
Что ж, идемте, миледи, сказал рыцарь. Раненым надо помочь, он подал руку девушке и помог ей сойти с судна. Полная луна сияла так ярко, что факелы оказались не нужны. Рыцарь и девушка двинулись по берегу, осматривая следы скоротечной ночной схватки. Нападавшие погибли все. Следы рыцарского меча устрашали тела были разделены от ключицы до талии, головы сэр Луис срубал одним ударом. Несчастные отныне нуждались только в заупокойных молитвах. Бедняга, упавший в костер, уже не кричал затих навеки. Ляля глотала слезы, сочувствуя людским страданиям, но твердой походкой шла за сэром Луисом. Итальянцы бросились им навстречу, задыхаясь от волнения. Купец благодарил рыцаря за спасение свое и товаров:
Сам Сан-Микеле направил вашу руку, доблестный рыцарь, восклицал он, кланяясь победоносному воину.
Возблагодарим же небо за счастливое избавление, ответил сэр Луис.
Спасенные люди опустились на колени и горячо поблагодарили Пресвятую Деву, Иисуса Христа и архангела Михаила за заступничество. После молитвы купец распорядился рыть могилу для убитых, а раненых переносить на корабль. Ляля помогала, чем могла попросила вскипятить воды, обмыла раны, сделала повязки. Серьезно ранен был мальчик, игравший на лютне у него оказалось сотрясение мозга. Бедняга успел увернуться от разбойничьего оружия, но разбил голову о камень. Ляля устроила его поудобнее на своей койке, положила прохладный компресс и задумалась, чем бы еще помочь страдальцу. «Подорожник, вспомнила она. Я видела его на берегу!»
Решительно подобрав подол платья, девушка направилась к сходням.
Куда вы идете одна? удивленно спросил купец.
Набрать лекарственной травы, ответила она. Купец оглянулся на рыцаря, и сэр Луис подошел ближе.
Объясните мне, леди Лилиана, какую траву вы собираетесь рвать? Я схожу сам, сказал он.
Ляля задумалась, как перевести название «подорожник» на провансальский язык.
Мне нужна трава с зелеными листами примерно в половину моей ладони, растущая по обочинам дорог, сказала она.
Это распространенная трава, я видел ее даже в Палестине, сказал рыцарь.
«А в Индии ее называют след белого человека», чуть не сказала вслух Ляля, но прикусила язык, понимая, что не время сейчас цитировать Киплинга.
Я знаю эту траву и наберу ее, решительно сказал рыцарь, поклонился леди Лилиане и в два прыжка спустился на берег. Он заметил место, где росла эта скромная травка, и вскоре вернулся на судно с охапкой зеленых листьев. Ляля промыла их в ключевой воде и щедро раздала всем раненым и ушибленным. Бедный мальчик тихо заснул, прохладный компресс освежил его больную голову.
Позаботившись обо всех, Ляля присела на палубе. Ее руки и ноги дрожали от усталости. Ночь, наполненная бурными событиями, подходила к концу. Небо на востоке светлело. В этот предутренний час тишина окутала землю. Ветер стих, и вода застыла, как хрустальное зеркало. Ляля наслаждалась свежим речным воздухом и следила за вечной мистерией природы небо на востоке слегка зарумянилось, на воду легли нежные перламутровые блики. Как часто Ляля гуляла в белые ночи по родному городу и восторгалась рассветом со стрелки Васильевского острова, от Охтинского моста или с пляжа Петропавловской крепости. Гаронна была, конечно, уже Невы, но игра красок рассвета на ее поверхности завораживала извечной красотой. Ляля чувствовала, как от созерцания розовеющего неба и серебристой воды уходят усталость и напряжение страшной кровавой ночи. Легкий ветерок пробежал по вершинам деревьев, водная гладь отозвалась мелкими волнами и журчанием. Ляля улыбнулась, радуясь красивому началу дня.
Сэр Луис стоял, скрываясь за стеной каюты он беспокоился, что леди Лилиана утомилась этой ночью, и хотел уговорить ее лечь спать. Увидев, с каким интересом она наблюдает рассвет, рыцарь понял, что с девушкой все в порядке, и сам залюбовался ею. Она широко раскрыла глаза, вбирая красоту окружающего мира. Восторг окрасил румянцем ее щеки в оттенок летнего рассвета, и рыцарь понял, что душе ее хватает сил, чтобы переносить жизненные испытания.
Он подошел к прекрасной девушке, чувствуя, что отныне их судьбы связаны неразрывно.
Ляля обернулась на звук шагов по палубе и встретила рыцаря улыбкой:
Доброе утро, мессир!
Доброе утро, леди Лилиана! ответил он с почтительным поклоном.
Как красив рассвет над Гаронной! восторженно произнесла Ляля. Заря охватила уже половину неба, серебристые струи воды окрасились в нежно розовый цвет. Рыцарь любовался девушкой и рассветом.
Ваша Родина так же красива, леди Лилиана? спросил он.
Особенно в белые ночи, задумчиво произнесла Ляля. Чем ближе к северу, тем ночи светлее.
Я помогу вам добраться домой, донна Лилиана, пылко сказал рыцарь.
Я верю вам, мессир, мягко сказала девушка.
До Тулузы нам плыть еще два дня, но если хотите, миледи, мы сможем быстрее доскакать по берегу, предложил сэр Луис.
Я не могу оставить раненых, мессир, ответила Ляля. Надо же хоть немного облегчить их страдания.
Вы добры, как ангел, леди Лилиана, восторженно произнес рыцарь.
Доброе утро, синьорина Лилиана, синьор Луис, сказал итальянский купец, подходя к молодым людям.
Доброе утро, мессир, улыбаясь, ответила Ляля. Рыцарь коротко поклонился.
Приглашаю вас на утреннюю молитву, продолжал купец. После молитвы мы отплываем.
Рыцарь подал Ляле руку и помог ей встать. Девушка подобрала подол платья и поднялась гибким движением она уже начала привыкать к одежде двенадцатого века.
О, синьорина Лилиана, вы как милосердная Мадонна заботились о наших раненых! пылко воскликнул купец. Девушка покрас-
нела она поступила так, как подсказывала ей христианская совесть.
Благодарю вас за восторженную оценку моего труда, ответила она. Но я выполняю свой христианский долг.
Сравнение с Мадонной ей было приятно, но казалось незаслуженным. Нужно много усилий и трудов на благо ближнего, чтобы чуть-чуть приблизиться к высочайшему христианскому идеалу. Ляля вспомнила другую свою современницу, блондинку со слабеньким голоском, взявшую себе громкий псевдоним и на концертах не стеснявшуюся профанировать святые для каждого христианина понятия распятия и крестной жертвы. Ляля передернулась от воспоминаний о торжестве бездарной пошлости над хорошим вкусом. А увлечение этой «певицы» Каббалой!
Вы замерзли, леди Лилиана? встревожился рыцарь.
Нет, мессир, неприятные воспоминания, ангельским голоском ответила Ляля. После молитвы перед походным алтарем девушка помогла повару приготовить нехитрый завтрак ломти хлеба с ветчиной и сыром. Сэр Луис, уже знакомый с кухней будущего, спокойно воспринял новинку, но купцы были потрясены кулинарным искусством чужеземной дамы. «А вечером я покажу итальянцам, как у нас готовят пиццу», подумала Ляля и улыбнулась сэру Луису, ухаживающему за ней. После завтрака рыцарь поклонился леди и сбежал по сходням к своему коню. Судно распустило парус и отвалило от берега.
Войдя в попутное течение, купеческое судно быстро поплыло вниз по Гаронне. Рыцарь верхом сопровождал его по берегу. Ляля обошла раненых, напоила их, сменила повязки. Закончив дела милосердия, она присела на палубе под натянутым тентом. Сияющий южный день уже вступил в свои права. Вода весело журчала, легко неся торговый корабль. Берега Гаронны поросли лесом. Листья дубов, буков, каштанов трепетали от прикосновений мягкого южного ветра. Одуряюще пахли травы, нагретые солнцем. Ласточки проносились у самой воды, высоко в небе заливался невидимый жаворонок. Изредка лес расступался, открывая возделанные поля, виноградники и маленькие южные городки, сияющие побеленными стенами и красными черепичными кровлями. Шпиль ратуши и колокольня церкви были вертикальными доминантами этих прибрежных городков. Но купеческое судно стремилось в Тулузу и не останавливалось в маленьких городках. Ход его был плавным, почти не качало, и Ляля не испытывала никаких неудобств. Итальянцы относились теперь к ней с восторженным обожанием. Девушка созерцала берега и прихотливо текущую изменчивую воду. Сейчас она была синей и чистой, отражала небо и белые облачка. «Гаронну питают горные речки, ее левые притоки, сбегающие с пиренейских ледников», вспомнила Ляля. Она изучала географию Южной Франции, чтобы лучше понять, как проходили крестовые походы против альбигойцев. Таинственная, исполненная боли, гнева, самопожертвования страница средневековой истории. Впервые Ляля прочитала об этом в книге Анн и Сержа Голон «Анжелика», но возмущение графа де Пейрака надменным архиепископом, пришельцем с Севера, было тогда непонятно девушке. Учась в университете, Ляля вновь обратилась к полюбившейся ей эпохе Высокого Средневековья. Здесь, на приморском юге Франции, в графстве Тулузском, соединились несколько культурных течений влияние античной римской культуры и арабской традиции, перешедшей Пиренеи. Два завоевания северян-франков, германского племени, последнее при Карле Великом, так же оставили след в культуре южного края. И все это сложилось в утонченную, куртуазную, жизнелюбивую культуру, пронизанную песнями трубадуров: изящные манеры, красивые одежды, культ любви и поклонения Прекрасной даме. Эманация этой притягательной средиземноморской цивилизации эпохи Высокого Средневековья воскреснет в Серебряном веке русской литературы. Ее подхватят Соловьев, Брюсов, Блок.