***
Не спится Медее. Чует женское сердце: быть беде. Не отпустит Ясона царь-отец, погубит его. Да и её тоже. Наверняка ведь догадался, с чьей помощью победил греческий герой. А коли так бежать надо, без оглядки. И не только ему, но и ей. Но прежде
Тёмной ночью идут Ясон и Медея в священную рощу. Охранник-дракон встрепенулся, направил на них огнедышащую пасть. Побрызгала на него Медея волшебным зельем и уснул дракон. Срезал Ясон заветную шкуру и на корабль.
Помчались аргонавты во всю прыть. До восхода солнца оставалось совсем чуть-чуть. А как наступит день и увидит Эет: нет аргонавтов тут же снарядит погоню. Непонятно, правда, зачем. Сам ведь считал Золотое руно мало что значащей шкурой. Если только из-за Медеи
***
После многих приключений аргонавты всё же добрались до Греции. Тепло расстались друг с другом на берегу, пожелали удачи и разошлись по домам удивлять слушателей рассказами о далёких землях и народах, великих подвигах и славе. «Арго» свою миссию выполнил и его с лёгким сердцем бросили на песке. Ясон же с Медеей отправились в Иолк.
Пелий его явно не ждал. Юноша должен был погибнуть! Однако, вот он, собственной персоной стоит, победно улыбаясь. В руках Золотое руно.
Я выполнил твоё поручение, Пелий. Теперь твой черёд держать слово.
Не захотел Пелий расставаться с властью. Грубо ответил великому герою: «Да пошёл ты И шкура твоя мне не нужна. Не будет тебе власти. Не для того я столько лет сижу на троне, чтобы какому-то юнцу уступать. Проваливай на все четыре стороны. И не зли меня!»
Расстроился Ясон. Совершить столько подвигов, преодолеть столько преград и всё зря? И как теперь быть?
На его счастье, за дело взялась Медея, рассуждавшая очень просто: если Пелий не отдаёт власть по-хорошему, его надо убить.
Но как это сделать? У него же приличная охрана!
Нет ничего невозможного, если ты волшебница. Медея делает дочерям Пелия предложение, от которого невозможно отказаться: омолодить царя, причём самым радикальным образом. Ну, право, что он весь какой-то согнутый, сморщенный, со скрипучим голосом и шаркающей походкой? На него же люди смотрят! Царь должен быть как огурчик: молодой, подтянутый, глаза блестят. Как Эсон, отец Ясона. Тот тоже был старой развалиной, но после вмешательства Медеи (мази, обтирания, замена крови на волшебное зелье) его не узнать: красавец-мужчина в расцвете лет! И Пелий станет таким же. Согласны?
Дочери закивали головами. Однако, когда дело дошло до выпускания крови (посредством перерезания горла), они отказались наотрез. Пришлось Медее резать самой. А так как зелье было уже другим, нежели в случае с Эсоном, то и изображать процесс омоложения дальше не имело смысла. Бросила волшебница тело Пелия в чан с кипящей водой, вскочила на колесницу и была такова.
Расправа над стариком дорого обошлась претенденту на власть: он её так и не получил. Кстати, это был уже не первый случай проявления самого низменного коварства с его стороны. Однажды такое уже было. В тот раз аргонавты оказались в безвыходном положении: преследовавшие по приказу Эета колхидцы сумели настичь их и окружить. Не видя другого выхода, Ясон обманом заманил Абсирта, брата Медеи и командира преследователей, в храм. Якобы на свидание с сестрой. Тот пришёл безоружный и был убит, что по всем канонам считалось немыслимым преступлением. Потрясённые и деморализованные, колхидцы дали аргонавтам возможность выскользнуть из окружения. Чем те и воспользовались.
И вот теперь новое преступление. Не многовато ли? Эта пара встала на путь, недостойный великих героев и была изгнана из Иолка с позором.
Им удалось поселиться в Коринфе. Больше того, Ясон сумел приглянуться тамошнему царю и тот дал согласие на его брак со своей дочерью.
А Медея? Ей-то куда деваться? Она же любит Ясона! И пусть это несколько странная любовь болезненно ревнивая, страстная до безумия но уж какая есть. Ясон не должен её бросать! Однако
От любви до ненависти один шаг. Даже если сердце твоё поражено стрелой Эрота. Кстати, Ясон подобной участи избежал и, может, в этом всё и дело. Не исключено, что он вовсе и не любил Медею, а просто был благодарен ей за помощь.
Но благодарность благодарностью, а жизнь не стоит на месте Попробуй, объясни это сумасбродной волшебнице, к тому же ещё и внучке лучезарного Гелиоса!
И возненавидела Медея своего вчерашнего возлюбленного всей душой. Знакомая ситуация, не правда ли? Но глубину её ненависти Ясону ещё только предстояло узнать.
У Медеи возник план мщения, согласно которому её месть будет не просто страшной, а изысканно чудовищной. Ясон будет не просто страдать, а кричать от боли, рвать на себе волосы и рыдать от бессилия. Удар будет нанесён в самое уязвимое место по их совместным детям. Но прежде будут убиты те, кто их приютил царь Коринфа и его дочь
Всё так и случилось. Медея была ужасна. Словно сам дьявол вселился в неё. И когда всё было кончено, она призвала Ясона Показала тела малышей, лежащие у её ног в воздушной колеснице Сверкнула очами и скрылась в лазурной вышине.
А Ясон остался. Один.
Нигде не находил себе места великий герой. Долго скитался. Единственное, что у него осталось воспоминания. И сожаления. Особенно одно: лучше б они тогда пали в неравном бою с колхидцами. То была бы славная смерть! А он смалодушничал. Хотел власти над Иолком? Но он её так и не получил. Выходит, все его великие подвиги перечёркнуты одним неблаговидным поступком? Справедливо ли это?
Видимо, да. Репутация ноша тяжёлая
Конец его был печален. В своих скитаниях набрёл однажды на полуразвалившийся «Арго», прилёг на песок в тени старого друга и уснул. Корма отвалилась и похоронила героя. «Арго» сжалился над своим кумиром и прекратил его мучения. Раз и навсегда.
Эжен Делакруа. «Медея». 1862г.
Калидонская охота
Сквозь густые заросли терновника ничего не было видно. Мелеагр, сын Ойнея, царя Калидона, поднял тяжёлое копьё. Опасность велика! Где-то там, в мрачном ущелье, среди тёмных скал и уродливых деревьев притаился свирепый кабан огромное дикое животное, словно задавшееся целью извести род людской своими набегами на плодородные нивы и плантации цитрусовых. А всё потому, что проявлено невнимание к одной из главных богинь олимпийского пантеона Артемиде. Её обошли жертвоприношением! О ней попросту забыли! Можно ли придумать большее оскорбление?
Местным жителям этолянам кабан доставлял кучу неприятностей. Ни одно дерево не могло устоять под натиском его страшных клыков: он вырывал их с корнем. Посевы же просто вытаптывал. И делал это с удовольствием, похрюкивая и повизгивая. Что ж, люди должны знать крутой нрав богини. Иначе и порядку не будет.
Беспредел, творимый разошедшимся хряком, заставил Мелеагра взяться за оружие. Надо же как-то противостоять злобному поедателю желудей! Кстати, появилась возможность проявить лучшие качества эпического героя.
С кабаном необходимо было кончать, и как можно скорее. Но как это сделать? Одному не справиться. Нужна помощь таких же героев, как и он.
И Мелеагр кликнул клич.
Желающих поохотиться набралось немало. Какие только герои не бросили свои дела и не поспешили на зов По случаю охоты закатили роскошный пир, продолжавшийся девять дней. Мог продолжаться и дольше, но решили: хватит! Всё-таки собрались не просто так, а для борьбы со зверем. Парнокопытный же времени не терял и окончательно затерроризировал местное население. Герои отправились на врага.
***
Справа от Мелеагра замерли спартанцы Кастор и Полидевк, слева Тесей из Афин и Ясон из Иолка. Чуть поодаль прижались к земле Пейрифой из Фессалии и Пелей из Фтии. Остальных героев не было видно по причине их умелой маскировки. Руки сжимают мечи и дубинки, топоры и копья, луки и стрелы. Все на взводе, все готовы обрушить на противника шквал смертоносных ударов.
Наконец, собаки унюхали толстокожего монстра и погнали его на засаду. Мелеагр дал команду и кабана встретила стена из стрел, копий и камней. Но ничто не могло остановить взбесившееся животное: кабан хрюкнул и пошёл на прорыв.
И встал Мелеагр, и размахнулся пошире, и метнул своё страшное копьё в набегавшего мастодонта. И другие встали, и тоже метнули Кабан отчаянно завизжал и со страшным треском сминаемых деревьев исчез в зарослях напротив.
Такого никто не ожидал. Неприятность заключалась в том, что зловредная тварь скрылась на территории соседнего региона, подконтрольного городу Плеврону. И жителям этого региона куретам вряд ли могло понравиться, что теперь будут вытаптывать их посевы и вырывать с корнем их деревья. А то, что так и будет, сомнений не вызывало. И куреты объявили этолянам войну.